День третий
Ария проснулась от солнца, коснувшегося ее заплаканного лица. Поморщилась. Распахнула глаза, вспоминая, что произошло. Рука Чарли держала ее за живот, прижимая к голой груди. Но ничего не было. Даже поцелуя. Она и трогать себя не разрешала, и Чарли принял это, но, видимо, во сне не сдержался.
Ария закрылась рукой, пытаясь спрятаться от света, ударила локтем спящего Чарли.
— Где мы?!
Он зашипел, выпустил Арию.
— М-м?
Чарли растирал глаза, даже не пытаясь скрыть довольную улыбку.
— Где мы? Это не мой чердак.
— Угу.
— Так где мы? Что за проделки?
Чарли сощурился, оглядел захламленную комнату, покрытую слоем пыли, сел.
Арии казалось, что они оказались в СССР. Маленькая, совсем крохотная комнатка, заставленная мебелью. Сервант с покосившейся дверкой, за мутным стеклом которого скрывался хрусталь. Небольшая кровать с железной спинкой. И ярко-красный ковер с узором на стене.
— Понятия не имею, где мы, — изрек Чарли и вновь упал на подушку. Пружина скрипнула, прогнулась под его весом.
— Это твое убежище, нет?
— Видно, мы уже в испытании.
— Это не по правилам.
— Напишешь жалобу?
Ария кинула в него подушку, злясь так сильно, что темнело в глазах. Хотелось орать, бить все вокруг и в первую очередь этот дурацкий хрусталь.
Чарли тяжело вздохнул, встал, потянулся. Надевать майку он не торопился, как и избавляться от лукавой улыбки.
— Ну что ты, любовь моя, так переживаешь? — Чарли подошел к ней, коснулся щеки, но она мотнула головой.
— Пора идти.
— Ари, солнце. — Чарли притянул ее к себе, коснулся спины, ласково проводя вдоль позвоночника, и зашептал: — Нам нужны подсказки, нет? Ты же помнишь, как это работает...
— Плевать.
Ария оттолкнула Чарли, гордясь собой: неужели она и правда стала свободна от его чар? Смогла выбрать себя?
— Ария...
— Идем сегодня в разные стороны. Каждый сам за себя, понял?
Ария облегченно выдохнула, заметив кеды в углу комнаты. Чарли сложил руки на груди, наблюдая, как она завязывает шнурки, расправляет юбку и шорты, скрывающиеся под ней.
— Я нужен тебе.
— Не нужен. Смирись. Мы — в прошлом.
— Разве ты не понимаешь, как это работает? — воскликнул Чарли. — Хочешь выиграть? Добиться успеха? Будь актрисой! Играй по правилам!
Ария вскочила, едва не сгорая от злости. Она забыла, что они уже в игре, что на них смотрят зрители, которые ждут огня в их отношениях, но вовсе не такого.
— Не хочу я быть актрисой! Плевать мне уже на успех! Выиграю чертову игру и перееду в Бангкок, устроюсь петь в бар и буду счастлива!
— К нему переезжаешь, да?
Чарли склонил голову, чтобы лица оказались на одном уровне. В его глазах пылала ярость, вены на шее вздулись.
— Да не в нем дело! А во мне! Я выбираю себя в этот раз!
— Но Сэм твой союзник, а!
Чарли схватил ее за запястье, подцепил нить. Ария поморщилась от боли, так крепко он ее держал.
— Я и тебя готова была взять в союзники. Не твоя девушка, но смерти тебе не желаю. Но теперь мне плевать на тебя, козел!
Ария вырвала руку, растирая не успевшие зажить синяки и раны, и пошла к выходу из квартиры. Чарли не отставал.
— То есть подыхай Чарли, да? Хорошо устроилась, любовь моя! Хочешь получить все и сразу, но этот мир так не работает!
— Я не желаю тебе смерти, кретин! Но и тонуть с тобой я не собираюсь!
Чарли подтянул ее к себе, впиваясь пальцами в синяки на руках.
— Без меня тебе не выиграть. Без меня ты — никто.
— Ошибаешься, Чарли.
Ария вырвалась, распахнула дверь, но замерла, заметив густой дым и жар, что оплел тело, застывая, словно глина. Чарли закрыл дверь.
— Ну? И что ты планируешь делать дальше?
— Найду своего союзника.
— Ага. Чтобы он привел тебе к победе, да? Ария...
— Заткнись! Я слушала тебя, верила тебе! И ты убедил меня, что без тебя я ничего не смогу. — Ария заметила конверт со своим именем, прикрепленный к двери, сорвала его и довольно показала Чарли. — Но я могу.
Она вскрыла конверт, пробежалась глазами по похвале за искры, бурю и безумие и тяжело вздохнула, понимая, что теперь учредители захотят потопить ее за то, что она бросила Чарли. Но плевать. Она и сама справится. Без подсказок.
— «Вспомни детскую мечту, ту, что наполняла сердце счастьем. Ты найдешь себя, если вспомнишь, что любил всем сердцем». Подсказка на сегодня.
Чарли оттолкнул ее и распахнул дверь. Без страха он скрылся в дымовой завесе, оставив Арию одну. Она часто дышала, но потом вспомнила про нить, коснулась ее, чтобы найти Сэма, и облегченно выдохнула, понимая, что он совсем рядом. Она уже собиралась ступить в неизвестность, но вернулся Чарли.
— Внизу пожар. Дым оттуда. Предлагаю забраться на крышу, посмотреть, что там. Может, сможем выйти через другой подъезд.
Чарли заметил взгляд Арии, закатил глаза.
— Выйдем из здания и разделимся. Сейчас у нас открыт только один путь.
Чарли указал вверх, намекая на крышу. Ария коротко кивнула.
Крутые ступеньки играли в прятки. Глаза резало, текли слезы, а горло жгло. Ария старалась не дышать, но все равно долго кашляла, когда поднялась чуть выше. Дым стал не таким густым, словно она смотрелась в запотевшее зеркало. Ария схватилась за перила, далеко внизу заметила огонь, едва видный из-за черной пелены, танцующей вдалеке, как владыка тьмы.
Ария застыла, вглядываясь в сгоревшую привязанность к Чарли. «Игра — твое прошлое. Ошибки. Боль». И она отпустила Чарли. И смотрела теперь, как горела дорога к нему, все, что она чувствовала к нему, а главное — зависимость от него.
— Надо найти Сэма, — твердо сказала Ария.
— Большой мальчик, сам тебя найдет. Нить же вас связывает, — процедил Чарли, схватил ее за локоть и потянул выше.
— Я сказала, мы найдем Сэма!
— Ты совсем спятила?!
— Я нормальная! Мама меня проверяла! (1)
Ария высвободилась, не понимая уже, что ею двигало: желание найти друга или сделать все не так, как хотел Чарли. Она ощущала жар огня, лизавший вспотевшее тело, дым, оплетающий грудь, но чувствовала и решимость, которой не находила в себе ранее.
Они сверлили друг друга взглядами, уверенные в правоте, готовые разорвать соперника, который не согласен с мнением.
Спор так и остался полыхать где-то внизу здания, ведь они услышали знакомый голос.
— Сэм! Мы тут!
Шаги, грохот перил, за которые держался Сэм, взбегая по ступенькам, и Ария, не думая, нырнула в его объятия. Лишь прижавшись к Сэму, она поняла, как сглупила, что сделала это при Чарли: только драки не хватало... Но ей так было нужно ощутить Сэма рядом.
— Идем уже... а то наглотаемся дыма, — буркнул Чарли и начал подниматься.
Ария облегченно выдохнула, взглянула в покрасневшие от дыма глаза Сэма, покрылась мурашками, видя его теплую улыбку.
— Порядок?
— Полный. Рассталась с бывшим, получила подсказку, надышалась дымом, так что вся грудь болит. Но полный порядок.
— Подсказка? — улыбнулся Сэм и протянул ей тюбик. — А мне крем прислали. Смотри, синяка больше нет. Попробуй ладони намазать.
Они услышали недовольный крик Чарли и начали подниматься за ним. По пути Ария рассказала, что прочла в подсказке, намазала ладони и запястья, с удивлением наблюдая, как исчезают порезы и синяки.
Чарли ждал их у лестницы, ведущей на чердак, сложив руки на груди. Ария догадывалась, как много он хотел сказать, но сдерживался. Однако он никогда себя не сдерживал раньше. Пытается измениться? Доказать ей, что он сможет быть достойным партнером для нее? Или он впервые в жизни решил не быть упертым Джеком Шепардом (2) и отпустить ее?
Они залезли на пыльный чердак, и Ария сразу поняла, что все пошло не так. Что вообще может пойти так, когда ты по собственной воле лезешь на чердак? Может, это и не фильм ужасов, но в их ситуации темнота может сыграть еще в более жестокую игру, спрятав пару страхов или демонов, пожирающих души.
Тьма не давала разглядеть пространство, но нос улавливал спертый воздух, а кожа покрылась потом, впитывая влагу, висящую в воздухе. Страх заполнил сознание, отсылая Арию в фильм «Пила». Сейчас зажжется свет. Выедет чертов клоун на велосипеде. И начнется игра...
Сэм нашел ее руку, и его тепло вернуло Арии контроль. Ее игра уже давно началась. Для этого не нужен клоун. Она сама себе дает испытания похлеще, чем мог бы придумать Джон Крамер.
Ария вытянула руки, понимая, что пора выбираться на свет. Уж лучше свет в конце тоннеля, чем тьма, которая рисует в голове сцены из фильмов ужасов, что она успела посмотреть за жизнь. Того гляди, сейчас на ее плечо опустится рука Волдеморта...
— Ребят, тут дверь. — Ария коснулась холодного металла. Нашла ручку. — Как думаете, что там?
— Скорее всего не крыша, — сказал Сэм и положил руку на ее плечо. К счастью, это сделал не демон. — Хочешь, я открою?
— Я сама.
Скрип, и чердак залил свет. Едва открыв глаза, отвыкшие от солнца, Ария сделала шаг и оказалась в джунглях. Когда Сэм и Чарли вышли вслед за ней, дверь исчезла, отрезая от горящего здания.
Сердце кольнуло, а губы дрогнули, едва Ария поняла, что там сгорели ее чувства к Чарли. И этап жизни, что она провела с ним. Все сгорело!
— Мы вышли из здания, — сказала она.
— Ты не серьезно!
— Каждый сам за себя. Надеюсь, мы еще встретимся.
Чарли выругался. Его глаза сверкали, желваки ходили ходуном, но он сдержался. Лишь указал пальцем на Арию, открыл рот, но так и не нашел нужных слов.
— Удачи. — Чарли, чертыхаясь, пошел налево, раздвигая ветки деревьев и кустов. Он обернулся: — Профессор, если с ней что-то случится, лучше тоже умри. Иначе я сам тебя убью.
— Не беспокойся. — Сэм указал на нить, оплетающую запястье.
Ария и Сэм пошли направо. Напоследок Ария оглянулась и заметила, как Чарли смотрел им вслед и... улыбался? Такой искренней и теплой улыбкой. Словно радовался. Словно... гордился ее решением. Она моргнула, а Чарли исчез. Она потрясла головой, решая, что ей показалось, может, дым вызывал галлюцинации, ведь Чарли — тот Чарли, которого она знает — никогда бы не отпустил ее с улыбкой.
Сэм и Ария не знали, куда идут, что должны найти, обсуждали подсказку вновь и вновь, но не могли разгадать значение. Ветки царапали щеки и руки, окружавшие листья нашептывали что-то, но едва заметно, слишком тихо, чтобы можно было их понять.
— Стой! — Сэм придержал Арию, приложил палец к губам.
Джунгли жили своей жизнью: шуршали, ласкали уши, вдалеке пели птицы, касаясь души. Ария встрепенулась, услышав хруст веток: кто-то шел к ним. Минута, и из-за деревьев вышла Одетт. Блондинка облегченно выдохнула, поправила выбившиеся из хвоста пряди, упавшие на потное лицо.
— Хвала небесам! Я одна туда не пойду! Кто там командой хотел быть?
Сэм улыбнулся, кивнул. А Одетт привалилась к пальме и закурила, едва держась на ногах.
— Что там?
— Отель. Заброшенный. Господи, он огромный! Ненавижу такие места... Уверена, там полно призраков, духов и прочей нечисти.
— Я получила подсказку, — сказала Ария. — «Вспомни детскую мечту, ту, что наполняла сердце счастьем. Ты найдешь себя, если вспомнишь, что любил всем сердцем».
Одетт задумалась, выдохнула дым, нервно облизала губы.
— Причем тут отель?
— Видно, придется бродить по коридорам и комнатам, пока мы не найдем что-то, связанное с нашими детскими мечтами.
Ария покрылась мурашками, понимая, что ее детская мечта — мечта и взрослой Арии. Та самая, которая мешала жить и дышать, так давила на плечи и грудь, ведь никак не могла сбыться. Тянула на дно океана. И плевать, что Паттайю омывал Сиамский залив.
— Ты о чем мечтал? — спросила Одетт и затушила сигарету о ствол пальмы.
— Кондитером стать. Такие торты пек... Но потом решил, что хочу быть как отец. Ушел в науку. Ты?
— Хотела удачно выйти замуж, чтобы не работать, — улыбнулась Одетт, но потом качнула головой. — Нет, я правда мечтала о большой семье, детях...
Ария сжала ладонь Сэма, вспоминая интервью Одетт, где на вопрос «когда же детки», она высказала все, что думала о нетактичных людях, а потом призналась, что бесплодна.
— Ой, да ладно! — Одетт заметила выражение лица Арии. — Зато стала всемирно известной певицей. Надо же было как-то пустоту в душе закрыть, а? К слову, стало только хуже... Ну, а ты?
— Хотела все то, что ты получила, — тряхнула плечами Ария. — Стать всемирно известной певицей. Писать песни. Собирать стадионы.
— Что ж. Выиграем, и соберешь свой первый стадион. Вот увидишь.
Они пошли за Одетт, желая поскорее пройти третье испытание. Ария старалась не думать, что их могло ждать в отеле, с чем еще придется столкнуться на дороге к победе. Может, все же клоун из «Пилы» и Волдеморт? Все лучше, чем несбывшиеся мечты.
— Одетт? — начала Ария, смущаясь. — Могу я спросить, почему ты пошла в игру? Понимаю, хочешь свободы... Но... а если ты проиграешь?
— Победа или проигрыш — не это важно. Сама игра. Вот, что важно! Нужно повеселиться, как следует.
— Угу. Особенно если учесть, что проигрыш — смерть.
— И что? Все мы умрем рано или поздно. Так какой смысл об этом думать? Все мы смертны. Но я выбираю жить здесь и сейчас, пока это не произошло. И тебе того же советую! Ты слишком много думаешь про результат, забывая наслаждаться видами по дороге.
Ария лишь мотнула головой. Хотя... она и сама отчасти безрассудно кинулась в игру, понимая, что либо получит все, либо умрет.
— А где Чарли? — спросила Одетт, отламывая ветку, что ударила ее по щеке.
— Он сегодня сам по себе.
— Что, проблемы в раю?
— Напоминаю, что мы были бывшими еще до начала игры.
— Как вы тут вообще вместе оказались?
— Наши сны в отборе соединились, мы оказались вместе... видимо, учредителям это понравилось.
— Соединились? — спросил Сэм, поправляя очки.
— Ну, видимо, у нас было одно воспоминание, и они наложились друг на друга...
— Но это невозможно, Ари. Чтобы встретиться во сне, вы должны быть подключены к одному аппарату снов. Или в аппарате должна присутствовать кровь второго участника общего сна. По-другому никак. Ты же знаешь, как нас подключают к учредителю.
— Но... Что ты имеешь в виду?
Ария замерла, смотря на Сэма. Она бы хотела, чтобы он ошибался, но знала, что он прав. Да и как профессор сноведения может ошибаться?
— Что ваша встреча на отборе не могла быть случайной.
Ария часто заморгала. Но она же помнит... Он ждал ее в их общем воспоминании. Удивился встрече. Он... Он...
— Постой... То есть... Чарли...
— Пришли! — воскликнула Одетт, указывая вдаль.
Они вышли к полуразрушенному заброшенному отелю. Джунгли поедали корпуса, пытаясь избавиться от постройки. Высокие пальмы окружали огромное здание, а зелень оплетала стены, плющ вился по балконам и окнам без стекол, сквозь которые дышала пустота.
Ария устало вздохнула, предполагая, как долго там можно бродить: три корпуса, идущих полукругом, пять этажей и огромное количество балконов.
— Идем? — спросил Сэм.
Одетт нервно облизала губы, но пошла следом, бормоча, что ни за что не зайдет туда одна.
— Помню, я обожала смотреть видео сталкеров, — сказала Ария, уклоняясь от веток, которые пытались бить ее по щекам, — но сама никогда не хотела попасть в заброшку.
— Угу. Еще и заброшку во сне, — поморщилась Одетт. — Вдруг там призраки?
— Только если нашего прошлого, — ответил Сэм, выходя на протоптанную тропинку, ведущую к главному входу.
Ступеньки наполовину разрушились, покрылись осколками, сухими листьями и ветками. Сэм подал руку Арии и помог забраться по крутой лестнице. Одетт от помощи отказалась, а оказавшись у входа, закурила, едва держа сигарету в дрожащей руке.
Они услышали музыку. Ария сощурилась, пытаясь разглядеть, что находилось за выломанными дверьми, но слышала лишь такую знакомую по фильму «Интерстеллар» мелодию. Почему-то кожа покрылась мурашками, а музыка, сыгранная на пианино, казалась еще более магической. Каждый звук проникал в сердце и душу, даря глупую надежду.
— Билл играет на пианино? — усмехнулся Сэм. — Или Вивьен?
— Уж лучше Вивьен, чем какой-нибудь Фреди Крюгер, — выдохнула дым от сигареты Одетт.
Ария шла к источнику музыки, едва дыша. И каждая нота напоминала о прошлом. О счастливом детстве. Дедушке. Вере в себя. Надежде на будущее.
Смех. Улыбки. Объятия. Любовь. Все это у нее было, но осталось в далеком прошлом.
Она потерпела крах каждой мечты. Лишилась надежды.
Она шаг за шагом приближалась к пианино. А кожу облепила вера. Ария вдруг снова стала маленькой девчонкой, что верила, что сможет добиться мечты, сможет покорить мир, если только этого захочет...
Ария зашла в огромный зал, Вивьен услышала хруст стекла и прекратила играть. Магия растворилась. А Ария вернулась в реальность, вспоминая, что чудес не бывает.
Билл тряхнул головой, словно и он был очарован игрой Вивьен, обернулся и улыбнулся.
— Так-так! А где же месье Чарли?
— Он сегодня сам за себя, — сказала Ария, пересекая полупустой зал. Из мебели там остались лишь пианино, несколько стульев и один потрепанный диван с порванной обшивкой. Краска на стенах крошилась, трескалась. А сквозь панорамные окна, лишившиеся стекол, внутрь забирались ветки пальм.
Билл усмехнулся, сложил руки на груди, но промолчал. Ария же коснулась пианино, вспоминая детство.
— Это было волшебно.
— Спасибо, — пожала плечами Вивьен. — Отец научил.
— Я получила подсказку...
Ария услышала детский смех и покрылась мурашками, прирастая к месту. Это был не просто смех — призрак ее прошлого. От одного звука душа трепыхала, оплеталась цветами, благоухала, как летний сад.
— Вивьен тоже, — сказал Билл. — Отель большой, предлагаю пойти в разные стороны. К тому же давайте смотреть правде в глаза: у каждого свои призраки детских мечт, нам явно нужно искать разные вещи.
— Слышали смех? — спросил Сэм, стягивая очки. Он протер вспотевший лоб, встретился взглядом с Арией, и она поняла, что каждый из них услышал разных смех — смех из своего детства. А значит, Билл прав.
— Ну, нет! — воскликнула Одетт, выслушав Сэма, который с грустью признал, что они не могут идти вместе. — Я одна тут не останусь!
В итоге они разделись на две группы. Билл отказался отпускать Вивьен, а Ария и вовсе заметила нити на их запястьях: они стали союзниками. Одетт шла рядом с Арией, нервно поглядывала на нее, но на предложение объединиться в союз отказалась наотрез.
Ария вновь услышала смех. Сэм и Одетт заявили, что слышат его в другой стороне.
— Тогда будем искать источники по очереди. Ари, ты первая. Согласна?
Ария почувствовала тепло ладони Сэма, сжала руку в ответ и кивнула.
Они шли по темному коридору. Ария вслушивалась, боясь не услышать смех, но в этом не было нужды: он касался души, вел к себе, словно сирена, желая утащить за собой на дно. Ловушка? Возможно. Но почему тогда так тепло внутри?
Темнота давила, остужала вспотевшее тело. Слабый свет едва находил к ним путь, теряясь в поворотах узкого коридора. Закрытые двери, сплошь одинаковые, деревянные, будоражили фантазию. Ария могла поклясться, что за одной из них таились сестры-близняшки в голубых платьях. А другую вот-вот прорубит топором мужчина с криком: «А вот и Джонни!».(3)
Они нырнули в поворот и оказались у лестницы. Ветер шелестел деревьями, что пытались пробраться в холл через разбитое окно, а солнце играло в осколках, покрывших вспученный ламинат. Ария вновь услышала смех.
— Нам наверх. Надеюсь, лестница не развалится? — Ария оценила подъем, нахмурилась, видя, что некоторые ступеньки разрушились.
— Хочешь, пойду первым? — спросил Сэм, но Ария покачала головой.
Лестница играла в минное поле. Иногда Ария едва успевала спрыгнуть со ступеньки, ведь та проваливалась. Сэм же подбадривал и страховал ее и Одетт, попискивающую иногда от страха. Оказавшись на втором этаже, Ария отдышалась, но потом услышала смех, и звук раздавался так далеко, с такой высоты, словно улетел от нее на воздушном шаре.
— Может, посидишь тут? — спросила Ария Одетт, побелевшую от страха. — Мы найдем источник моего смеха и вернемся за тобой.
Одетт облизала губы, оценила взглядом Арию, потом Сэма и уселась на ступеньку, вытащила сигарету и защелкала зажигалкой. Ее руки так тряслись, что огонек никак не мог зажечься.
— Только быстро, ладно? Не для меня такие места...
Им пришлось подняться на пятый этаж. Дыхание сбилось, мышцы ныли после крутой лестницы, а топик прилип к телу. Хотя бы ступеньки перестали издеваться и проваливаться, обрадовавшись, что Одетт не пошла с парой, намекая, что она — не часть их союза, а значит, ей уготована другая судьба в этом испытании.
Смех раздался совсем близко. Ария резко обернулась, заметила тень в конце коридора и пошатнулась. Сэм подхватил ее, не давая упасть.
— Ты как?
— Голова закружилась.
Ария закрыла глаза, пытаясь понять, откуда взялся страх, куда исчез покой? Она сосредоточилась на руках, сжимающих талию, на нежных касаниях, но спокойствие не успело проникнуть в тело, ведь снова раздался смех, заполняя пространство, как густой черный дым.
— Туда! — Ария понеслась по коридору. Сердце стучало в такт смеху, что не прекращался, зовя к себе.
Она замерла, понимая, что пришла. Смех исчез. А холод обнял, впуская в свое царство.
— Там.
— Я рядом.
— Не мы главные в этом сне.
Ария взяла ручку, но не повернула. Она оглянулась на Сэма, выдавила улыбку в ответ. А потом распахнула дверь и зашла в номер.
Резкий вздох. Боль в груди. Страх. Отчаяние.
Ария проснулась, резко села, стряхивая с себя несуществующих пауков и паутину. Сердце колотилось так быстро, что боль растекалась по груди. Едва сон выпустил ее из липких лап, она успокоилась. Лишь часто дышала, прижав ладошки к потному лицу.
— Доброе утро, дружок! — Дедушка зашел в комнату, раздвинул шторы, пуская солнце в уютный гостиничный номер. — Нам пора на завтрак, а то опоздаем на прослушивание... Эй? Ты как?
Ария очутилась в объятиях дедушки, вдохнула запах табака, понимая, что он только что курил на балконе.
— Просто сон приснился... словно я была... в игре! На выживание!
— Игре? — Теплая улыбка согрела и заставила сердце успокоиться. — Расскажешь по дороге?
Ария кивнула и выпуталась из объятий. Хватая телефон, она побрела в ванну. Флакончик крема послужил подставкой, ведь штатив остался дома. Она включила запись видео, выдавила пасту на щетку и заговорила:
— Привет, ребята! С вами снова Ария, и сегодня будет очень интересный влог, ведь я иду... на прослушивание в шоу «Песни»! В самом Нью-Йорке, представляете? Дедушка так верит в меня, что уже приглядывает нам квартиру, где мы будем жить, пока я буду участвовать в шоу... Мне бы его веру.
Ария провела щеткой по зубам, отложила, задумавшись.
— Вы-то уже знаете, прошла я или нет... А я — нет. Уверена, я и в названии влога укажу, хорошо я выступила или нет... Хм...
Ария тыкнула на смартфон с такой злостью, что тот свалился в раковину. Чертыхаясь, она схватила его, вытерла полотенцем и устало вздохнула, надеясь, что за пять секунд не успела утопить единственную вещь, которая помогает ей общаться с ее тремя с половиной подписчиками.
Она злилась, понимая, что не умеет себя продвигать. Столько снимала... Постоянные влоги, каверы, истории из жизни, в другой социальной сети неустанно вела сторис, показывая каждый шаг. Результатов это не приносило. Она все еще была никому не известной девчонкой, которая что-то там снимает и поет.
Иногда ей хотелось сдаться. Все бросить. Но она уперто брала телефон в руки и записывала новые каверы. Вкладывала деньги в продвижение, покупала рекламу, надеясь, что в этот раз ее заметят. А дедушка не уставал поддерживать. Смотрел каждое видео, писал комментарии и говорил, какая она молодец.
Ария закончила макияж, улыбнулась отражению и вышла за дверь.
Скачок, и она стоит на сцене. Смотрит на людей, которых уважает и слушает уже много лет. Она бы хотела попасть в команду любого из них...
— Ария — это ваш псевдоним, верно? — спрашивает ее любимая певица. Та, чьи песни она знает наизусть. — В анкете написано, что вы из России?
— Да, верно. Меня привез сюда дедушка, ведь верит, что я очень талантлива.
Бритни улыбнулась, заставляя табун мурашек покрыть тело Арии.
— Какой у вас прекрасный дедушка! Он сейчас за кулисами, да? И он вас привез в США? — спросил Коул, улыбаясь краешком губ.
— Да. Если бы не его вера в меня... Родители считают его сумасшедшим, ведь он потащил меня в США. Поэтому я бы хотела посвятить песню, что спою, ему.
Наставники улыбнулись, пожелали удачи. А Ария вдруг заметила Чарли в зале. Он смотрел на нее. Улыбался. Мозг кликал, словно компьютерная мышка, пытаясь понять, где она. Что она? Как она тут оказалась?
Чарли подмигнул ей, захлопал, но беззвучно. Его глаза сверкали, лукаво оглядывали сцену. Ария коснулась юбки, понимая, что надевала вовсе не ее.
Мозг кликал. Сердце стучало. Вспышка.
Ария качнула головой, возвращаясь на сцену, выдавила улыбку. Это просто волнение.
Заиграла музыка. Но не та. Но она знала, что петь.
«Во что верю я,
Все лишь мечта,
что обрушилась во сне.
Надежды мои —
В дыму и тумане.
Хочу верить я,
Но все, что вокруг —
Иллюзии и мираж.
Хочу верить я...
Но все, что вокруг —
Лишь дым и туман,
Иллюзия...» (4)
Ей хлопали. Чарли исчез. Мир вертелся. Она пыталась ухватиться за ниточку, что могла бы, словно звезда, вывести ее из безумия, но она была так далеко... будто в другой галактике... недосягаемой.
— Сэм? — пробормотала Ария, видя знакомую улыбку и светлые волосы в толпе. Но откуда она его знает? Стойте... это же...
Шаг, и Ария падает со сцены.
Ария подняла голову, оказываясь в заброшенном отеле где-то во сне. Тело ныло, а мозг пытался кликать, боль пульсировала в затылке.
— Сэм?
Ветер подул сквозь выбитые окна. Мебели в номере почти не осталось, лишь разломанная кровать, покрытая пленкой, покрывшейся мхом. Осколки хрустели под ногами, ламинат пошел волнами от влаги. Краска крошилась паутинкой, в которой могли бы жить те самые пауки, которых она стряхивала, едва оказалась в прошлом. На одной из стен красовался символ игры, напоминая, где она, что реальность, а что – осколки прошлого.
Ария поднялась, пытаясь понять, куда делся союзник. Остатки шторы трепыхал теплый ветер, который остужал вспотевшее лицо.
— Сэм?!
Ария коснулась нити на запястье, глотая слезы. Сэм — ее союзник. Они связаны. Они должны проходить это дерьмо вместе...
Она понеслась к двери, резко толкнула ее и едва не упала, запнувшись о порог.
Слезы текли по щекам. А дедушка сидел рядом и сжимал ее руку.
— Дружок... Ты дошла аж до поединков! Ты такая молодец! И ты же слышала, что сказала Бритни.
— Что Одетт лучше меня, — пробубнила Ария, смахивая слезы.
— Да нет же! Что ты слишком молода! Тебе всего четырнадцать! Эх, зря я это все затеял...
— Нет! Спасибо, дедуль! Правда... я...
— Мы попробуем снова. Чуть позже, ладно? Ты всем очень понравилась! Но твоя наставница права — тебе нужно окончить школу, набраться опыта, подготовиться к этой жизни. Быть певицей — не просто... Шоу-бизнес — жестокая вещь.
— Но это моя мечта!
— И она никуда не денется...
Дверь в гримерку открылась. Одетт замерла, часто дыша. Растрепанная. Уставшая. Испуганная. Ведь это... не Одетт из воспоминания.
— Мы в игре...
Ария коснулась дедушки, и он исчез, растворился, словно дым от сигареты. Она вытерла щеки, отгоняя боль прошлого.
— Скажи, что ты настоящая, — сказала Ария.
Одетт улыбнулась, вытащила сигареты и плюхнулась в кресло, в котором до этого сидел дедушка. Ария взяла протянутую пачку, повертела в руках.
— Еще как. Что там в твоей подсказке было? Вспомни детскую мечту? С тобой все ясно — ты хотела петь. Но я почему тут?
Ария вытащила сигарету, нахмурилась, ведь никогда не пробовала курить.
— Прости.
— Что? — Одетт уставилась на нее, не донеся огонек до сигареты. — За что?
— Все эти годы я винила тебя в своем проигрыше. Думала... Из-за тебя не стала певицей. А ты тут вообще не при чем. Виновата только я.
— Ария...
— Я завидовала тебе, не понимая, даже не представляя, что вижу лишь то, что хочу. Красивую картинку. Иллюзию.
Одетт все же закурила. Откинулась на спинку кресла, устало пожала плечами.
— Это нормально. Так всегда. Мы видим то, что хотим, даже не представляя, что каждый из нас — актер. Каждый создает иллюзию гребаной идеальной жизни. Разве не так? Я вот создала иллюзию, что счастливая популярная певица.
Одетт встрепенулась, оглянулась и вдруг улыбнулась.
— Нам пора. Идем скорей!
Ария едва поспела за Одетт, которая вмиг оказалась у двери, и вылетела из гримерки. На секунду Ария задумалась, а правда ли это была настоящая певица? Может, она все же была призраком прошлого? Ожившим воспоминанием? Затем Ария смело шагнула в темный коридор.
Легкое платье прилипло к телу, облепленному мурашками, но еще покрытому потом после жары заброшенного отеля. Ария дрожала. Ноги утопали в снегу.
Высокие деревья нависали над ней, а их верхушки скрывались где-то за тяжелыми серыми тучами. Ария сделала шаг, упала в сугроб, не устояв.
— Твою налево... За что?
Ария уронила руки на колени. Снег. Чертов снег. Она не для того начинала новую жизнь в Азии, чтобы снова видеть белых мух, что мельтешили перед глазами, засыпая мир. В детстве Ария верила, что мир — хрустальный шар в руках непоседы, который от скуки переворачивает его вновь и вновь, отчего снег засыпает землю и грешных людей...
Собрав все силы, Ария поднялась, одернула белое платье, злясь так сильно, что сводило скулы. Теперь она точно была уверена в том, о чем подумала, едва Сэм сказал, что их встреча с Чарли на отборе не могла быть случайностью. Чарли — учредитель. В его сне они проходят испытания. Очевидно... Так очевидно, что тошно.
— Сукин сын... — пробормотала Ария, растирая покрасневшие от мороза руки. Она уже едва ощущала кончики пальцев. — Это не смешно...
Ария заметила знакомую макушку, устремилась туда, но запнулась об корень, укрытый снегом, и упала...
Резкий вздох, разносящий боль по организму. Ария закричала, вертясь на месте, пока не поняла, что вернулась в отель. Номер казался таким же, если бы не одно жирное «но»: все вокруг утопало в снегу.
Ария встала, сделала несмелый шаг, понимая вдруг, что холод и жара встречались в танце, касались ее по очереди, даря то тепло, то холод.
— Только не белые ходоки, ладно? — прошептала она, вспоминая, как смотрела сериал «Игра престолов» в объятиях Чарли. — Пусть зима будет не близко...
Порыв ветра заставил снежинки закружить. Ария поняла, что пора идти дальше. Она вышла в коридор, засыпанный снегом, замерла, видя, что все двери открыты.
Шаг. Еще шаг. Страх отступал.
Первая дверь, и удар под дых. Она помнила ту обиду. Ведь она так от нее и не избавилась.
— Мир несправедлив! — плакала Ария, собирая чемодан. — Все решают бабки, а не талант. Даже не будь у тебя вообще голоса, но будь деньги — ты купишь себе славу и успех. И поэтому бездарщина поет, а таланты сидят дома, никем не замеченные.
Дедушка что-то отвечал, но Ария не слышала его. И сомневалась, что хотела. Она пошла дальше по коридору, цепляясь за шершавые стены, едва не воя от старой боли и глупой обиды, что пронзили юное сердечко.
— Это так несправедливо! — кричала пятнадцатилетняя Ария, записывая видео, которое так и не увидело свет. — Я так этого хочу! Так об этом мечтаю! Быть услышанной! Но вместо меня на сцене глупые певички в трусах... без таланта... да они даже петь не хотят! Они хотят просто заработать бабла...
Ария пошатнулась. Она ошибалась тогда. Она забыла о самом важном...
Еще одна дверь, и совсем недавнее воспоминание.
— Я не намерена играть роль в этой игре.
— Значит, вы не пройдете, — сказал Кевин. Тот самый, что брал у нее интервью перед игрой. — Помните, всего двадцать участников дойдет до голосования зрителей. Нам нужно шоу! Высокие рейтинги! И просто девчонка, что лезет в поезд, кишащий ее страхами, нам в этом не поможет... Ария, дорогуша, до тебя в этом кресле сидело пятьдесят человек. После тебя сядет еще тридцать. Все они такие же классные, как ты. С блеском прошли отбор. Ты — не лучше их. Ты — не особенная. Ты не пройдешь в игру только благодаря своему умению контролировать даже чужой сон. Таких, как ты, много. И тебе нужно запомниться зрителю. Ну? Дорогуша? Ты готова?
Нет. Не готова. Но она готова признаться себе, что сбилась с пути и гналась за славой, а не желанием писать музыку и наслаждаться процессом. Когда она успела забыть, как сильно любит петь? Когда все превратилось в гонку за победой?
Снег закружил, оседая на волосах и одежде. Касался кожи, но не таял... И он перестал быть холодным. Почему?
— Это не снег... — Ария коснулась «снежинки». — Это пепел.
И едва она это осознала, коридор задрожал. Двери хлопали. Свет мигал. А стук бил ее молотком по голове.
Верно. Не снег. Пепел. Ее сгоревшей мечты.
Ария моргнула, и все закончилось. Она оказалась в просторном номере с панорамными окнами. Она едва дышала, так красиво было: зелень, горы и невероятный закат, раскрашивающий небо в розовые и фиолетовые цвета. Разве же так бывает?
— Ну что, дружок, разобралась?
Знакомый голос коснулся души, а на глазах выступили слезы. Ария понеслась к дедушке и замерла, не веря, что он правда был там, говорил с ней.
— Это все правда или происходит в моей голове?
Дедушка улыбнулся, похлопал по старенькому дивану, приглашая сесть рядом.
— Как сказал Дамблдор: «Даже если это все происходит лишь в твоей голове, то почему это не может быть правдой?»
Ария села и угодила в объятия дедушки. Вдохнула знакомый аромат табака, прижалась к его жилетке.
— Ты был прав. Все это время. А я тебя не слышала.
— Зато услышала сейчас, да?
— Это бизнес. Слава, успех — это не про талант. Никто не может тянуть тебя вверх, будь ты трижды гениален, если не приносишь деньги. А приносит деньги тот, кто актуален. Спрос рождает предложение, вот и все. Если ты успешен — не значит, что талантлив. Если ты не успешен — не значит, что бездарен. Так?
— Так, дружок. И важно что?
— Сделать выбор. И если ты хочешь успеха — играй по правилам. А если ты выбираешь душу и себя, то... будь готов, что это может не окупиться.
Шершавые пальцы гладили ее руки, дыхание щекотало макушку, а на душе было так тепло и легко. Словно она вернулась в детство. Словно дедушка пришел к ней в гости, чтобы согреть холодной зимой. И она знала, что он уйдет. Она знала, что это подарок. И потому в груди щемило, но она отгоняла страх, чтобы насладиться моментом.
— И что выбираешь ты?
Ария отстранилась, чтобы заглянуть в глаза дедушки. Такие искрение, лучащиеся добротой и теплотой.
— Себя. И плевать, сколько людей будет слушать мои песни. Главное — что мне нравится писать песни и петь. Я не хочу быть актрисой.
— Умница! А теперь найди себя. Ну же!
Ария не хотела уходить. Не хотела вновь потерять дедушку, хоть и знала, что по-другому нельзя.
— Дружок...
— Увидимся в следующей жизни, да?(5)
Он лишь кивнул ей в ответ, а потом поцеловал в лоб.
Ария шла по отелю, радуясь, что вернулась жара. Уж лучше вспотеть, чем замерзнуть. В голове звенели слова дедушки, которые она отказывалась слышать. Теперь, попав в игру, она наконец поняла, что не талант делает тебя знаменитым, а умение продавать себя и играть по правилам шоу-бизнеса. И едва она осознала это, поняла, что гналась не за той мечтой. Она забыла, что мечтала петь, почему-то решив, что должна добиться славы.
Поворот, и Ария увидела лестницу. Она коснулась нити на запястье, убедилась, что Сэм где-то рядом. Минуя ступени, она вышла на террасу, вдохнула аромат шоколадного кекса и улыбнулась: кажется, Сэм нашел свою детскую мечту. Она прошла вдоль повалившихся столов и стульев, догадываясь, что раньше здесь завтракали и ужинали с видом на горы и джунгли.
Сэм и светловолосый мальчуган взбивали крем на кухне, подпевая песне, играющей из маленького магнитофона.
— Пахнет чудесно. — Ария прошла через покосившуюся стеклянную дверь и подошла к столу.
— Прости, что ушел... Не то что бы у меня был выбор...
— Все хорошо. Так решил учредитель. Видимо, он не любит мушкетеров, раз девиз «один за всех и все за одного» в этой дрянной игре не работает.
Ария окунула палец в крем, облизала и довольно закрыла глаза.
— Это чудесно!
— Ага. Было бы еще чудеснее, если бы мне не пришлось пробираться сквозь туннели, кипящие книгами, пробирками и мутантами... Потом расскажу.
Мальчуган толкнул Сэма в плечо и указал на духовку, а Ария догадалась, что мальчик — маленький Сэм. Такой же светленький, только волосы еще короткие. Тот же курносый нос, пухлые щеки. И главное — глаза. Карие, искрящиеся, такие теплые, словно вода в Сиамском заливе.
Вместе они вытащили коржи, маленький Сэм со знающий видом откинул варежки и подал нож взрослому себе.
— Надо было в кондитеры идти. — Сэм разрезал корж и позволил мальчику смазать их. — Кто ж знал...
Ария услышала детский смех, дернулась, понимая, что пора идти, чтобы найти маленькую себя. Стыдно. Что она себе скажет? Прости, я такая идиотина, что вместо того, чтобы петь, гналась за славой? А в процессе еще и вляпалась в абьюзивные отношения, в которых ей запретили петь вовсе?
Стыдно.
Как же стыдно.
Хуже всего предавать саму себя.
— Иди, — сказал Сэм. — Пока общаетесь, мы как раз торт доделаем.
Ария несмело вернулась на террасу, ведомая смехом. Она заметила себя с гитарой, сидящую за одним из столиков. На вид ей было дет десять, темные волосы заплетены в косы, из которых выбилось столько прядей, что девчушка напоминала Пеппи Длинный чулок. Маленькая Ария старательно перебирала струны, пытаясь подобрать мелодию к песне, текст которой крутился в голове, а лицо было так напряжено, словно она ела лимоны.
— Хочешь, помогу? — спросила Ария, ставя стул рядом. Девчушка даже не взглянула на нее.
— Ты предала нас.
— Знаю. Прости.
Маленькая Ария мотнула головой, нервно провела по струнам, и те издали жалобный писк.
— Помнишь, ты выкладывала на «YouTube» каверы на Бритни Спирс и других звезд? Людям нравилось. А когда ты выкладывала свои песни, то они и вовсе жалели, что ты не популярна. Многие гордились тобой и писали, что «нашли тебя до того, как ты стала мейнстримом». — Девчушка отложила гитару, пронзила Арию взглядом, словно уколола толстой иглой. — Так что пошло не так?
— Я не смогла. Оказалось, я никому не нужна. Таких, как я, много.
— Ты могла и дальше выкладывать свое творчество на «YouTube». Блог приносил тебе деньги. Не много, да, но жить было можно.
— Я хотела славы. И забыла, что надо не только мечтать, но и делать, что любишь... Да и интернета больше нет... Я сдалась, малышка. Прости. Можно?
Девчушка с сомнением сощурилась, но потом все же передала гитару Арии.
— Знаешь... Я только сейчас поняла, как глупа была. Деньги, слава... Все это неважно. Не это делает нас счастливыми. Вот пройду игру, и снова буду писать песни. Обещаю тебе.
— Ты хотела дарить эмоции людям своими песнями.
— Хотела... хочу. Устроюсь в бар. И буду опять петь каждый вечер...
Девчушка улыбнулась, кивнула. А потом растаяла. Ария и сама удивилась, как легко все вышло: она и правда поняла, что дальше делать? Нашла ответ? Сумела вернуться к детской мечте?
Ария вздрогнула, едва Сэм поставил торт на стол и сел рядом. Он присвистнул, наблюдая, как солнце тонуло в далеком море.
— Справилась, да?
— Угу. И ты.
— Споешь?
— Я... Ладно.
Ария провела по струнам, вспоминая слова какой-нибудь песни, но потом улыбнулась. Душа затрепыхала, а Ария запела:
«Мы все
Живем лишь только во снах.
Живем, закрыв глаза.
Не видим, что вокруг,
И вся та боль, что нас сплела,
Разбив мечты и мир... и все вокруг...»
— Иллюзия. Черт, прости, это плохо. Три года песни не писала... Надо будет с рифмой бы разобраться...
— Это прекрасно, Ари.
— Подожди... что, если...
«Позволь мне мечтать...
Позволь жить мечтой...» (6)
Она закрыла глаза, вспомнив вдруг, что была в игре, что ее песню услышали тысячи зрителей, прилипших к экранам телевизоров, но поняла, что ей на это плевать. Главное — ее услышал Сэм. Главное — она сплела в песню то, что мучало душу...
Они услышали крик. Узнали голос — Одетт. Без слов понеслись к лестнице, чтобы найти певицу и помочь.
Одетт нашлась в одном из номеров с выломанной дверью. Она плакала, сидя на полу, по расцарапанным рукам текла кровь. Над ней висела девочка, которая могла бы быть маленькой Одетт, если бы не разрасталась, словно гриб после удара радиоактивной бомбы.
Ария дернулась к Одетт, но ее схватил Сэм, не позволяя зайти в номер.
— Только словами! Демон — сама Одетт! Она избавится от опасности, лишь если простит себя! Что не смогла исполнить детскую мечту!
— Но!..
— Словами!
Одетт закрыла лицо ладошками, позволяя маленькой себе превратиться в демона. Детское личико исказилось, губы изогнулись в улыбке Джокера, по подбородку текла кровь, а глаза почернели. Русые волосы раздувал ветер, а тело стало похожим на дым. Он искрился, мерцал, и пытался затянуть душу Одетт.
— Одетт! — крикнула Ария, едва соображая от отчаяния. — Ты же добилась, чего хотела! Пожалуйста!
Певица взглянула на Арию, хлюпнула покрасневшим носом и помотала головой. Демон схватил ее за плечи, опустился сзади, касаясь губами макушки. Слезы мерцали в глазах Одетт, на щеках и даже искусанных губах.
— Я не могу... Я не хочу! Я устала. Мне так лучше...
— Пожалуйста!
Ария почти вырвалась из хватки Сэма, но тот прижал ее к груди, держа так крепко, что она едва могла вздохнуть. Одетт вдруг улыбнулась, закрыла глаза.
— Я предала себя. И принимаю это. Удачи, Ария!
— Все можно исправить! — крик срывался в истерику. Ария хотела помочь. Спасти. Убедить бороться. Но не могла найти слов. Лишь смотрела на умиротворенное лицо Одетт, ощущая, как сердце леденело, ведь певица все решила. Нельзя спасти того, кто сам не готов принимать помощь. А Одетт помощи не хотела...
— Сэм...
— Прости, Ари... это ее выбор.
Ария покрылась мурашками, слыша шепот Сэма, пробирающий до нутра. Его боль слилась с ее, окуная в холодную воду.
Демон обнял Одетт. Его очертания расползались по номеру, поглощая лучи заходящего солнца и надежду. Ария заплакала. Ей казалось, что это от нее отдирают часть, разрезают на куски, чтобы выдернуть душу.
— Знаешь, что я поняла? — Тело Одетт скрывалось во тьме, поглощаемое демоном — разбитой детской мечтой. — Что я решила петь, лишь бы заполнить пустоту в душе... Не потому, что мечтала об этом, а потому, что решила, что это легкий способ стать богатой. А ты, Ария... ты была достойна занять мое место в «Песнях». Не я должна была победить...
Одетт скрылась. Сэм потянул Арию в коридор, ведь дым дошел почти до их ног.
— Прошу... — всхлипнула Ария, едва видя от слез.
— Так надо. Ее уже не вернуть.
Одетт улыбнулась. Секунду были видны лишь ее губы, а потом исчезли и они. Демон заполнил комнату, а потом осыпался, засыпая пол черным пеплом.
1. Выпалила Ария полюбившуюся фразу Шелдона Купера из сериала «Теория большого взрыва».
2. Персонаж из сериала «Лост».
3. Отсылка на фильм «Сияние» Стэнли Кубрика. И да – книга Стивена Кинга лучше!
4. Стихи вдохновлены песней «Smoke and Mirrors» группы Imagine Dragons
5. Отсылка к фразе Десмонда Хьюма из сериала «Лост». «See you in another life, brother!»
6. Стихи вдохновлены песней «Dream» группы Imagine Dragons