Глава 21
Вечер медленно опустился на особняк Учиха, окрашивая стены в теплые, золотисто-сиреневые тона. Хаос дня постепенно утихал, сменившись почти мирной, пусть и натянутой, тишиной. Я сидела на огромном диване в гостиной, подобрав ноги, и наблюдала.
Наруто развалился в кресле, уставившись в телевизор, где мелькали какие-то красочные аниме-титры — его единороги, кажется, победили. Но взгляд его был отсутствующим, он явно не следил за сюжетом. Саске, вопреки всем ожиданиям, не сбежал в свою комнату. Он сидел на противоположном конце дивана, откинувшись на спинку, и... не сводил глаз с моего брата.
Это было не просто наблюдение. Это был тот самый взгляд, который я начала замечать за завтраком. Взгляд альфы. Пристальный, изучающий, полный какого-то странного, раздраженного любопытства. В нем не было угрозы, которую я видела в глазах других альф, желавших доминировать или причинить боль. Это было... иначе. Как будто Наруто был сложной головоломкой, которую Саске никак не мог собрать, и это его бесило и затягивало одновременно.
Я ловила себя на том, что мои собственные инстинкты омеги не кричали об опасности. Где-то глубоко внутри, на уровне животного чутья, что-то подсказывало, что Саске не причинит Наруто вреда. По крайней мере, не физического. Это удивляло. Сбивало с толку. Я не знала, как к этому относиться. С одной стороны, он был братом Итачи, частью этого нового, странного мира, в который мы попали. С другой — он был Саске, колючим и непредсказуемым.
Наруто, кажется, окончательно устал от напряжения. Он громко вздохнул и потянулся, кряхтя от боли в забинтованных ребрах.
— Ладно, с единорогами на сегодня покончено. А есть что-нибудь съестное? Не то чтобы я голоден, просто... так, пожевать.
Саске, не меняя выражения лица, поднялся с дивана.
— Опять? Ты ел два часа назад. У тебя там бездонная яма вместо желудка? — его голос был полон привычного раздражения, но в нем не было злобы.
— Растущий организм требует! — парировал Наруто, ухмыляясь.
— Растущий... — Саске смерил его взглядом с ног до головы и фыркнул. — Сиди тут. Я съезжу в магазин.
Это было настолько неожиданно, что я даже подскочила.
— Саске, не надо, я могу...
— Он проиграл спор, — перебил меня Наруто, сияя во всю ширину своей улыбки. — Должен! По правилам честной игры!
Саске лишь бросил на него убийственный взгляд, молча взял ключи от одной из машин и вышел за дверь, громко хлопнув ею. В гостиной воцарилась тишина, нарушаемая лишь затихающей музыкой из телевизора.
Я повернулась к брату, поднимая бровь.
— Какой еще спор? О чем вы спорили?
— О том, может ли ниндя-единорог победить ниндю-динозавра, если у динозавра есть реактивный ранец, — совершенно серьезно ответил Наруто. — Я доказал, что может. Он не согласился. Вот и проиграл. Теперь он мой личный покорный слуга на сегодня.
Я не могла сдержать смех. Это было так на него похоже — абсолютно абсурдно и гениально. Смех немного разрядил обстановку, но ненадолго. Наруто отключил телевизор, и в комнате стало тихо. Он повернулся ко мне, и его улыбка потихоньку сползла с лица, сменившись серьезным, немного потерянным выражением.
— Т/и... — он начал неуверенно. — Скажи мне честно. Что... что здесь происходит? На самом деле.
Я насторожилась. — В каком смысле?
— Ну... — он заерзал на месте, избегая моего взгляда. — Этот Итачи... он... ты у него в долгу? Ты его пленница? Он... он тебя не... не заставляет ничего? — слова давались ему с трудом, и от их возможного смысла у меня сжалось сердце.
— Нет! — я ответила так быстро и резко, что даже сама удивилась. — Нет, Наруто. Все не так.
— Но он же... мафиози, да? Гангстер. Тот еще тип, — он нахмурился. — А ты теперь живешь в его доме. После всего, что он нам устроил на той фабрике... Я просто не понимаю.
Я глубоко вздохнула, подбирая слова. Как объяснить то, что сама до конца не понимала?
— Да, он... опасный человек. И да, сначала была сделка. Я должна была стать его собственностью в обмен на тебя. — Я увидела, как он побледнел, и поспешила продолжить. — Но все изменилось. Сейчас я здесь, потому что хочу. Потому что он... — я запнулась, чувствуя, как теплая волна разливается по груди при мысли о нем, — ...он ко мне хорошо относится. О нем сложно заботиться, но он... заботится обо мне. И о тебе. Он не тот, кем кажется на первый взгляд.
Наруто слушал, широко раскрыв глаза, словно я рассказывала ему сказку про единорогов.
— То есть... ты ему... нравишься? По-настоящему?
— По-настоящему, — я кивнула, и на моих губах появилась сама собой улыбка. — А он мне. Очень.
Он долго молчал, переваривая эту информацию, будто пережевывая что-то очень твердое.
— Вашу... — он наконец выдохнул. — Ничего себе поворот. А я уж думал, тебе тут хуже некуда.
— Мне тут хорошо, — сказала я тихо, но уверенно. — И я хочу, чтобы и тебе тут было хорошо.
Он кивнул, еще не до конца веря, но уже явно смиряясь с этой безумной реальностью. Воспользовавшись его задумчивостью, я решилась задать вопрос, который вертелся у меня на языке весь день.
— А ты... — я начала как можно более невзначай, — ...а ты как к Саске относишься? Он же... тоже Учиха. И он тут теперь почти живет, пока ты не окрепнешь.
Наруто заморгал, словно только что вспомнив о существовании Саске.
— А? Саске? Ну... он... — он почесал затылок, задумываясь. — Нормальный он, наверное. Хоть и ворчун еще тот, и нос задирает, будто он самый умный. Но... — он неожиданно ухмыльнулся, — ...забавный. С ним не скучно. Все время ноет, но если его разозлить по-настоящему, он такой смешной становится! Глаза круглые, как у совы! И еще он вроде как... честный. В своем стиле. Не врет. Говорит прямо, даже если это гадость.
Я смотрела на него, на его ожившее лицо, и в душе что-то щелкнуло. Он говорил о Саске не с fear или неприязнью, а с тем самым интересом, который я заметила у самого Саске.
— Он на тебя тоже все время смотрит, — осторожно заметила я.
— Ну да, — Наруто пожал плечами, абсолютно не смущаясь. — Говорит, я как обезьяна в зоопарке — делать нечего, вот и смотрит. Я ему в ответ тоже говорю, что он как та картина, на которую смотреть скучно, но отвести взгляд не получается, потому что непонятно, что нарисовано.
Он рассмеялся свой собственной шутке, и его смех прозвучал громко и искренне в тихой гостиной. И в этот момент, несмотря на все тревоги, на страхи перед будущим и тень Саймона, нависшую над нами, я почувствовала странное, тихое счастье.
Мой брат был здесь. Он был жив, он улыбался. И пусть наш мир перевернулся с ног на голову, в нем нашлось место даже для такого странного, колючего сближения.
— Просто будь осторожен, ладно? — тихо попросила я.
— С Саске? — он махнул рукой. — Да он сам с собой не знает, что делать. Со мной уж точно ничего не сделает.
И в его голосе была такая непоколебимая, глупая уверенность, что мне оставалось только надеяться, что он прав. Потому что если Саске действительно заинтересовался им... это могло обернуться чем угодно. И я еще не знала, хорошо это или плохо.