Глава 3. Распределяющая шляпа
- Ух ты... Здорово...
Джеймс только что прошел через барьер на платформе девять и три четверти, и теперь стоял на широком перроне, полном волшебных семей. Одни были в полном хаосе. Другие слезно прощались. Совы ухали из клеток, а кошки гонялись за крысами сквозь сплетение ног. В центре происходящего на рельсах возле платформы стоял в ожидании красивый алый паровоз, испуская густые клубы пара.
- Марк, кажется, я говорила тебе, чтобы ты оставил навозные бомбы дома!
Джеймс быстро свернул с пути, чтобы избежать неприятного запаха, слегка дымящегося из пакетов, которые рассерженная женщина извлекала из карманов своего сына. Он едва не врезался в середину небольшой группы старшекурсников.
- Дай своему младшему братишке вот эту!
Один из них протянул маленькому мальчику что-то похожее на обычную конфету. Тот сунул ее в рот, и тут же у него начали расти мочки ушей. Они вытягивались все больше и больше, пока наконец не распластались по земле. Старшие ученики покатились со смеху.
Ухмыльнувшись, Джеймс обошел мальчика и его огромные уши. Чуть дальше по платформе, он увидел семью из трех человек в хорошо скроенной черной одежде. Они выделялись на фоне других волшебных семей, и их вид превосходства мгновенно напомнил ему о Малфоях. Низкого роста, темноволосая мать обращалась к своему ребенку, который, как предположил Джеймс, уже был в поезде.
- Напиши, как только узнаешь, на какой факультет тебя определили! - прокричала она, поправляя на голове маленькую черную шляпку. Ее тощий темноволосый сын, по-видимому, еще слишком маленький, чтобы ехать в Хогвартс, стоял поблизости, надувшись. Он бросил сердитый взгляд на Джеймса за то, что тот уставился на него.
- Вальбурга, мы и так знаем, что он прирожденный слизеринец, - сказал красивый темноволосый мужчина справа от нее. Он похлопал сына по голове. - Регулус, не надо так переживать. Ты отправишься в Хогвартс в следующем году.
- Джеймс? Джеймс!
Джеймс оторвал взгляд от семьи.
- Да?
Его мать и отец только сейчас догнали его. Они выглядели запыхавшимися, но их улыбки говорили ему, что они прекрасно понимают его чувства.
- Твой чемодан, - сказала мать. – Тебе нужно отнести его в багажный вагон.
- Хорошо...
Джеймс схватился за ручку чемодана и потащил его сквозь толпу. Он очень старался не приближаться к той семье слизеринцев. В то время как факультет Гриффиндора принимал учеников, чьей сильнейшей чертой была отвага, на факультет Слизерина попадали те, кто был честолюбив. Не было ни одной злой ведьмы или волшебника, которые бы не вышли оттуда. Размышляя о том, что он скорее предпочел бы любой другой факультет, Джеймс водрузил свой тяжелый чемодан в багажное отделение и пнул его, чтобы запихнуть поглубже. Молясь, чтобы внутри ничего не сломалось, он вернулся обратно к своим родителям.
- Ох, уж эти твои волосы... – посетовала мать, пытаясь пригладить их. – У них словно собственный разум, который не может укротить даже магия.
Джеймс невольно улыбнулся. Ему всегда нравились его растрепанные волосы. У отца были точно такие же, только чуть светлее. Когда мать нежно поцеловала его в щеку на прощание, отец отступил назад, чтобы посмотреть на него.
- Последние пять поколений, а, может быть, и даже раньше вся наша семья распределялась в Гриффиндор, где обитают храбрые сердцем. Мы были бы горды увидеть, что ты тоже стал гриффиндорцем, но мы хотим, чтобы ты знал: если Распределяющая Шляпа отправит тебя на другой факультет, в этом нет ничего плохого. Шляпа примет во внимание и твой выбор, а что я всегда говорил тебе о нашем выборе, Джеймс?
- Нас определяет наш выбор, а не наши способности.
- Молодец!
Он заключил Джеймса в свои объятия, а потом неожиданно наклонился, чтобы оказаться на одном уровне с ним.
- Знаешь, - сказал он очень тихо, чтобы это было только между ними двумя, - какие слова мой отец говорил мне в тот день, когда я уезжал в Хогвартс. Может быть, однажды ты сможешь сказать то же самое своему сыну. А твой сын скажет своему сыну, а Хобс?
Джеймс хотел ответить, но не знал, что сказать. Раздался свисток паровоза, напугав их всех, и шанс был упущен. Мать обняла его в последний раз.
- Мы любим тебя, Джеймс. Теперь иди! Ты опоздаешь!
Бросив на них последний взгляд, Джеймс оторвался от родителей и поднялся на поезд, который уже начал медленно двигаться. Внутри проходы были переполнены студентами, которые махали на прощание своим семьям, поэтому ему потребовалось некоторое время, чтобы найти место у окна и втиснуться в него.
Быстро оглядев платформу, он мельком заметил гордые лица матери и отца. Он едва успел махнуть им в ответ, когда поезд повернул за угол, и они исчезли из виду.
Проходы опустели. Джеймс долго бродил, заглядывая в каждое купе, пока наконец не нашел полупустое. Внутри были только двое ребят: рыжеволосая девочка, одиноко сидевшая у окна, и темноволосый мальчик рядом с дверью. К удивлению Джеймса, мальчик показался ему знакомым. Это был тот угрюмый мальчик из семьи слизеринцев в черных мантиях, которых он видел на перроне.
- Как ты проскользнул на поезд? - спросил Джеймс, опускаясь на сиденье напротив него.
Мальчик с недоумением уставился на на него.
- Что? - спросил он.
- Я видел тебя на перроне и решил, что ты поедешь в школу только на следующий год, - сказал Джеймс.
Еще несколько секунд мальчик выглядел очень смущенным, но потом на его лице появилось понимание. Он рассмеялся, откинув темную челку с его серых глаз, чтобы получше рассмотреть Джеймса. Теперь Джеймс понял, что совершил ошибку. Глаза этого мальчика были более озорными и более беззаботными, чем глаза мальчика на платформе. А еще он был худее и симпатичнее, чем тот мальчик.
- Ты, наверное, видел моего брата, Регулуса, - объяснил он и протянул руку мимо крючконосого мальчика болезненного вида, который вошел в купе и сел рядом с девочкой у окна. - Я Сириус Блэк. Ты тоже первокурсник?
Джеймс пожал ему руку, совсем не потную, как у Питера.
- Ага. Я Джеймс Поттер, - они обменялись нервными улыбками.
- Итак, ты любитель квиддича? - поинтересовался Сириус, откидываясь назад и закидывая ноги на сиденье. - Я вижу, на тебе рубашка с Гарпиями.
- Я буду болеть за Холихедских Гарпий до самой смерти! - воскликнул Джеймс, довольный тем, что кто-то еще интересуется квиддичем.
- Холихедские Гарпии? Я слышал об их победе над Гейдельбергскими Гончими в том семидневном матче почти двадцать лет назад. Мой старик клянется, что был там.
- Ух ты, как ему повезло, - выдохнул Джеймс. - Мои родители никогда не упоминали об этом, так что думаю, никто из них не присутствовал на той игре. Хотя мой отец был загонщиком в своей факультетской команде. Когда-нибудь я тоже буду играть за факультет, но я слышал, что первокурсники не могут участвовать. Как насчет тебя? Будешь пробоваться?
Сириус издал лающий смех.
- Квиддич это не мое. Если бы у них в Хогвартсе была команда гонщиков на мотоциклах, я, возможно, и заинтересовался бы.
Джеймс был восхищен.
- Мотоциклы? Как у маглов?
- Ага, но они не так уж плохи. Ты бы видел лицо моей матери, когда я читаю журналы про мотоциклы... - Он затих с легкой улыбкой, словно вновь переживал приятное воспоминание. В этот момент худощавый крючконосый мальчик у окна громко заговорил:
- Тебе будет лучше в Слизерине, - сказал он, обращаясь к девочке напротив него, которая выглядела слегка польщенной, но смутившейся.
- В Слизерине? - переспросила она.
Джеймс оглянулся при этом слове.
- Кто захочет быть в Слизерине? Думаю, я бы сбежал оттуда, а ты? - спросил он Сириуса, который все еще развалившись сидел напротив него.
- Вся моя семья училась в Слизерине, - заметил он.
- Вот черт! - воскликнул Джеймс, - а я-то думал, ты нормальный!
Сириус усмехнулся.
- Может быть, я нарушу традицию. Куда ты отправишься, если у тебя будет выбор?
Джеймс поднял невидимый меч.
- Гриффиндор, где обитают храбрые сердцем! Как мой отец.
Мальчик с болезненным цветом лица издал пренебрежительный звук. Он бросил на Джеймса взгляд полный отвращения. Джеймс вспыхнул от гнева.
- Тебя что-то не устраивает?
- Нет, - ответил мальчик, хотя его легкая усмешка говорила об обратном. - Если ты больше предпочитаешь мышцы, чем мозги...
- А куда ты надеешься попасть, ведь у тебя нет ни того, ни другого? - вставил Сириус.
Джеймс расхохотался. Рыжеволосая девочка выпрямилась, сильно покраснев, и с неприязнью перевела взгляд с Джеймса на Сириуса. Джеймс раньше не замечал, что она, на самом деле, была очень хорошенькая.
- Пойдем Северус, найдем другое купе, - сказала она.
- Oooooo ...
Джеймс и Сириус передразнили ее высокомерный голос. В тот момент, когда Северус перелезал через вытянутые ноги Джеймса, поезд резко качнуло, и мальчик чуть не упал. Он с яростью посмотрел на Джеймса, прежде чем вылетел из купе словно миниатюрная летучая мышь.
- Увидимся, Нюниус! - выкрикнул Сириус за дверь вслед волочившейся по полу черной мантии Северуса. – Здорово ты его поймал на выходе. Он, кажется, действительно рвется в Слизерин... это значит, что в нем нет ничего хорошего.
- Ага... - Джеймс все еще думал о рыжеволосой девочке. – Хотя она, по-моему, совсем не такая, как думаешь?
- Ну, она определенно слишком хороша, чтобы сидеть с таким придурком, как он, - ответил Сириус, теперь вытягивая ноги туда, где сидел Северус. – Но с ней должно быть что-то не так, раз она предпочитает компанию этого маленького урода.
Джеймс выдавил смешок. По правде говоря, он почти жалел, что он не представился девочке как следует.
Поезд, пыхтя, продвигался вдоль сельской местности. Вскоре дневной свет сменился ярко-красным и золотым, а затем потускнел, плавно переходя в темно-синюю ночь. Когда они начали замедляться, Джеймс и Сириус торопливо переоделись в школьные мантии и кинулись набивать карманы оставшейся кучей сладостей, которые Сириус купил для них у ведьмы с тележкой. Присоединившись к толпе в коридоре, они ждали, пока поезд медленно тянулся к станции. Хотя он и сам толком не знал, зачем это делает, Джеймс понял, что ищет рыжеволосую девчонку. Ее нигде не было видно.
Поезд остановился, двери открылись, и их понесло вместе с потоком других учеников, пока они в конечном итоге не вывалились в теплый вечерний воздух на узкую платформу. Вывеска над головой с облупившимися зелеными буквами гласила:
"Добро пожаловать в Хогсмид - единственную деревню волшебников в Великобритании".
Джеймс напряг глаза, чтобы увидеть, что там вдали. Но смог разглядеть лишь тусклые огни небольшой деревушки.
- Смотри, - толкнул он Сириуса локтем.
Сириус прищурился в том же направлении.
- Я слышал, что старшекурсникам разрешается ходить туда по выходным...
Сириус что-то еще говорил, но Джеймс перестал слышать звуки, потому что там была она - только что вышла из пассажирского вагона на платформу, и вокруг нее клубился пар от паровоза. Все происходило как в замедленной съемке. Сначала она прочла вывеску о Хогсмиде с выражением благоговения, а потом ее оттащил в сторону от поезда тот бледнолицый крючконосый мальчишка, Северус. Ее лицо просияло при виде его, и она что-то сказала, а он что-то ответил ей на ухо. Она рассмеялась, ее зеленые глаза заблестели. И тут, возможно, почувствовав странное, она неожиданно подняла голову и встретилась взглядом с Джеймсом.
Над толпой вдруг раздался громовой голос, напугавший всех.
- Первогодки! Первогодки, сюда!
Из пара, испускаемого паровозом появился человек, почти в два раза выше обычного человека и примерно в три раза шире. Его руки были размером с мусорные баки, и Джеймс подумал, что их пес Мерлин мог бы запросто поместиться в одном из его массивных ботинок. Он был одет в заплатанный кротовый плащ со множеством оттопыренных карманов, а по пятам за ним увивался огромный черный дог. Некоторые из первокурсников попадали в шоке при звуке его голоса. Гигант посмотрел на них сверху вниз с легким удивлением.
- Ох, извиняюсь!
Он протянул руку и с легкостью поднял парочку детей на ноги, ухватив за полы их мантий, потом продолжил:
- Я Хагрид, Хранитель ключей и Смотритель территории Хогвартса, а это мой щеночек Клык.
- Ничего себе щеночек?! - пробормотал Сириус на ухо Джеймсу.
- Мы оба здесь чтобы перевезти вас, первогодок, через озеро, - сказал Хагрид. - Что-то типа традиции здесь.
Джеймс заметил в тот момент, что все старшие ученики исчезли, и что он и другие первокурсники остались одни с Хагридом. Интересно, куда они направятся.
- Значит так, тропинка, по которой мы будем спускаться, немного крутая, так что глядите под ноги, и не сходите с нее в лес. Поговаривают, там обитают болотные духи, которые заманивают людей в болото и топят...
Первокурсники обменялись растерянными, испуганными взглядами, тогда как Хагрид задумчиво почесал свою жутко растрепанную бороду.
- М-м, кажется, все. Ну, готовы? Отлично, следуйте за мной.
Он повернулся и стал спускаться вниз с дороги позади станции, исчезая в темноте. Сначала никто, казалось, не хотел идти за ним, но потом Сириус пожал плечами и уверенно последовал вперед, как будто делал подобные вещи каждый вечер. Все остальные неохотно поспешили вслед за ним, а Клык замыкал шествие. Джеймс поторопился догнать приятеля, проталкиваясь через группы хихикающих девочек, которые держались за Сириусом.
- Что еще за болотные духи? - прошептал он.
- Понятия не имею, - ответил Сириус.
К счастью, что бы это ни было, они так и не встретили ни одного, но тропинка, по которой они спускались вниз, действительно оказалась такой узкой и крутой, как предупреждал Хагрид. В результате группа продвигалась очень медленно. Им все время приходилось останавливаться, чтобы помочь упавшему или освободить того, кто безнадежно запутался в густых зарослях ежевики, растущей вдоль всего пути. По причине этих событий дети мало разговаривали между собой, так что, когда Хагрид резко остановился и нарушил тишину, всем это показалось ненормально громким.
- Обычно отсюда виден замок. Но сегодня вечером немного пасмурно.
Тропинка закончилась, и теперь они стояли на краю огромного черного озера. Там их ждало множество маленьких лодок, увешанных мягко светящимися фонарями. Хагрид забрался в самую крупную лодку, которая сразу же просела довольно сильно, угрожая затонуть, но каким-то чудом осталась на плаву.
Следуя его примеру, все забрались в лодки. Джеймс и Сириус нашли одну, в которой еще оставалось место для двоих и залезли в нее.
- О, одному из вас придется сидеть с Клыком! – крикнул Хагрид через плечо.
Дог сиганул прямо с тропинки, совершив летящий прыжок в последнюю лодку, в которой сидела пара совершенно одинаковых светловолосых девочек с очень недовольным видом. Одна из них держала в руках кошку, а когда Клык приземлился рядом с ней, та заверещала и прыгнула на голову хозяйки.
Когда их лодка скользнула в темную воду, Джеймс узнал острый нос и водянистые глаза другого мальчика, сидящего рядом с ними.
- Питер?
Мальчик подпрыгнул.
- А-а, ты ведь Джеймс? - спросил он.
- Да, это Сириус, - Джеймс махнул рукой на Сириуса, который выстрелил в Джеймса взглядом, явно возмущенным тем, что тот общается с таким неприятным типом. - Я встретил Питера в Косом переулке, когда покупал свою палочку.
- Очень рад, - Сириус пожал Питеру руку. Судя по выражению лица Сириуса рука мальчика, вероятно, снова была потной.
Вскоре тусклые огни Хогсмида исчезли в сгущающихся сумерках, и единственными источниками света были фонари, призрачные отражения которых плыли по гладкой черной поверхности озера. Питер украдкой поглядывал через край лодки, словно опасаясь, что в любой момент оттуда может выскочить гигантский монстр. Сириус развалился в свойственной ему манере, лениво проводя пальцами по темной воде. Джеймс, однако, изо всех сил пытался разглядеть, что там вдали. Ему не терпелось увидеть первые очертания Хогвартса, его будущего дома на ближайшие десять месяцев.
Словно подчиняясь его воле, поднялся легкий ветерок, и облака, закрывавшие серп месяца, разошлись, проливая лунный свет на сверкающий замок на скале. Он был гораздо ближе, чем думал Джеймс. Другие ученики указывали на него и говорили приглушенными голосами, как будто не решаясь произнести это вслух и нарушить тишину их путешествия по озеру. По мере приближения замок становился все больше и больше, и вскоре все вытягивали шеи, чтобы удержать его в поле зрения.
- Головы вниз! - рявкнул Хагрид с передней лодки.
Они прошли через завесу плюща в скале, а затем устремились по темному туннелю. Вскоре днища лодок заскребли по гравию. Они прибыли к небольшому причалу под скалой. Когда ученики стали выбираться из лодок, позади Джеймса раздался небольшой всплеск. Он повернулся, чтобы посмотреть, и ему показалось, что он увидел огромную призрачную фигуру под самой поверхностью воды, ускользающую прочь. Решив, что ему, должно быть, почудилось, он поспешил за Сириусом и Питером вверх по грубым ступенькам тоннеля, которые в конце концов вывели их на гладкую влажную траву, росшую прямо под тенью замка.
В вестибюле их ожидала самая суровая женщина, которую Джеймс когда-либо видел. По виду она была не очень-то старой, но ее волосы были собраны в тугой пучок, а ее острые, темные глаза сверлили робких первокурсников из-за небольших квадратных очков. Будь у нее в руках линейка, он бы, возможно, опасался получить удар по рукам.
- Меня зовут Минерва МакГонагалл, - резко сказала она. - Я буду вашим преподавателем трансфигурации в этом учебном году. Также я являюсь деканом факультета Гриффиндор. Через минуту вы последуете за мной в Большой зал на церемонию Распределения. У нас в Хогвартсе имеются четыре факультета: Гриффиндор, Когтевран, Пуффендуй и Слизерин. Пока вы находитесь здесь, ваш факультет будет вашей семьей. Ваши достижения приведут к начислению вашему факультету баллов, но любое нарушение правил - и ваш факультет потеряет их.
Сириус ухмыльнулся Джеймсу.
- А теперь, - продолжила она, хотя Джеймсу показалось, что она заметила взгляд, которым они с Сириусом только что обменялись, - следуйте за мной, настало время Распределения.
Две широкие двойные двери позади нее открылись, и она провела группу в помещение, находящееся за ними. Оно было великолепно, с тысячами свечей, плавающих в воздухе. Пушистые серые облака медленно плыли по бархатному черному потолку, усеянному звездами. Четыре длинных стола заполняли комнату, и старшекурсники уже сидели там с очень голодным видом. В передней части комнаты находился пятый стол, за которым сидели преподаватели. В центре сидел очень старый человек с длинной белой бородой. Его блестящие голубые глаза мерцали за очками-полумесяцами, громоздящимися на его крючковатом носу.
Альбус Дамблдор, директор школы, был легендой. Все знали о его победе над темным волшебником Гриндевальдом. Он жил в том же поселке, что и Джеймс, в Годриковой Впадине, и хотя Джеймс часто проходил мимо массивного, неприступного Поместья Дамблдоров, он никогда не видел прежде человека, который жил в нем.
Отвлекшись, Джеймс едва не налетел на девочку впереди него. Профессор МакГонагалл теперь привела их на небольшую площадку между факультетскими столами и столом преподавателей. Как только они оказались на месте, она принесла табурет и нечто похожее на скомканный сверток коричневых тряпок. Она извлекла из глубин своей мантии длинный свиток пергамента.
- Эйвери, Уильям!
Распределение началось. Мальчик с изнуренным лицом споткнулся, прежде чем сел на стул. Профессор МакГонагалл водрузила странные лохмотья ему на голову, и Джеймс понял, что на самом деле это была старая, очень поношенная шляпа волшебника. Не успел он даже задаться вопросом, что она будет делать, как в ее передней части открылся рот и провопил:
- Слизерин!
Крайний справа стол взорвался аплодисментами. Эйвери вернул Распределяющую Шляпу профессору МакГонагалл, а потом уселся за аплодирующий ему стол под зелено-серебристым знаменем со змеей. Пока «Бэттли, Василиос» и «Бишоп, Меган» стали первыми когтевранцами (второй стол слева, под сине-бронзовым знаменем с орлом, радостно поприветствовал их), Джеймс рассматривал лица студентов, сидящих за столом Слизерина. Они выглядели высокомерными и недружелюбными.
- Блэк, Сириус!
Когда Сириус вразвалочку прошел вперед и комфортно устроился на стуле, Джеймс заметил, что Дамблдор, похоже, проявляет особый интерес к его распределению. Профессор МакГонагалл положила шляпу на голову мальчику, но как ни странно, шляпа не сразу выкрикнула название его факультета, как это произошло с тремя студентами до него. Уверенная ухмылка на лице Сириуса внезапно исчезла, и теперь он выглядел полным решимости, и, даже как будто бросал вызов кому-то. Потянулись напряженные минуты, и наконец голос шляпы еще раз заполнил зал:
- Гриффиндор!
Лицо Сириуса расцвело от искреннего восторга, а стол Гриффиндора (крайний слева) взорвался бурным хлопаньем, радостными возгласами и свистом. Отдав шляпу профессору МакГонагалл, стоявшей с очень гордым видом, Сириус пригладил волосы, принял уверенную позу и уселся за стол Гриффиндора под красно-золотым знаменем со львом. Он показал Джеймсу большой палец, когда высокий темнокожий мальчик с серьгой похлопал его по спине.
Странная перемена произошла за слизеринским столом. Многие из них что-то бормотали друг другу приглушенными голосами. Некоторые были даже в ярости. В частности, Джеймс узнал Люциуса Малфоя, сидящего в конце стола, его сверкающие глаза сузились в щелки. На груди у него поблескивал серебристо-зеленый значок старосты.
Несмотря на произошедшее потрясение, церемония распределения продолжилась, и шляпа объявила «Броклхерста, Далтона» в Пуффендуй. Он присоединился к дружелюбной толпе за вторым столом справа, под желто-черным барсуком. По мере того, как другие ученики выходили вперед, чтобы получить свое назначение, новизна церемонии стала понемногу стираться для Джеймса. Вскоре его разум блуждал где-то далеко, и, когда «Делони, Гвендолин» присоединилась к столу Гриффиндора, его мысли уже вертелись вокруг того, как он был голоден. Сладостей, которые он и Сириус купили в поезде, было недостаточно, чтобы успокоить его урчащий живот, и, хотя у него по-прежнему был полный карман перечных чертиков и лакричных палочек, он сомневался, хорошо ли он будет выглядеть, если начнет набивать свой рот в середине Церемонии Распределения.
- Эванс, Лили!
Джеймс вернулся в настоящее, когда хорошенькая рыжеволосая девочка из поезда на дрожащих ногах шагнула вперед, чтобы сесть на шаткий табурет. Профессор МакГонагалл опустила Шляпу ей на голову, и едва ли секунда прошла после того, как коснувшись ее темно-рыжих волос, шляпа провозгласила:
- Гриффиндор!
Джеймс услышал едва различимый стон в нескольких футах от себя. Он исходил от Северуса.
Лили сняла шляпу, вернула ее профессору МакГонагалл, а затем поспешила к ликующим гриффиндорцам, но по пути она оглянулась на Северуса, и на ее лице появилась грустная улыбка. Сириус подвинулся на скамейке, освобождая ей место. Она взглянула на него, и похоже узнала его по поезду, скрестила руки на груди и гордо повернулась к нему спиной.
После Лили близняшки-блондинки - Каста и Поллукса Фейн - были отправлены в Слизерин. Насколько мог судить Джеймс, отличить их можно было только по волосам Поллуксы, так как они до сих пор представляли собой спутанный клубок из-за кошки, прыгнувшей на нее. Церемония продолжалась. Джеймсу казались знакомыми некоторые из названных фамилий (такие как Долгопупс, МакМиллан, МакЛагген и Мальсибер), хотя он знал их только из подслушанных разговоров между матерью и отцом о других семьях волшебников. Он еще не знал, как выглядели лица, скрывающиеся за фамилиями.
После «Перкс, Мэдди» - Пуффендуй, профессор МакГонагалл назвала имя Питера.
- Петтигрю, Питер!
Питер бочком двинулся вперед, трясясь с ног до головы. Он вздрогнул, когда профессор МакГонагалл опустила ему на голову Распределяющую Шляпу, и после некоторого раздумья шляпа в конечном итоге объявила его в Гриффиндор. И тут, у Джеймса не было даже секунды, чтобы подготовиться, как профессор МакГонагалл назвала его имя.
- Поттер, Джеймс!
Ноги Джеймса отказывались идти. Как будто они забыли, что должны делать.
- Поттер, Джеймс? - повторила профессор МакГонагалл, вглядываясь поверх очков в оставшихся нераспределенных первокурсников. Несколько старших учеников засмеялись.
Джеймсу пришлось приложить усилия, чтобы заставить свое тело двигаться. Он неловко проковылял к табурету и тяжело опустился на него, внезапно и болезненно осознав, что все глаза в зале были обращены теперь к нему. Когда шляпа упала на его темные растрепанные волосы, скрипучий голос зашептал ему на ухо.
- Джеймс Поттер ... - задумчиво произнес он.
Джеймсу стало любопытно, все ли в комнате слышат, как она говорит. Судя по их неподвижным лицам, вероятно, нет.
- Твой отец был гриффиндорцем, как и его отец, и отец его отца...
Джеймс открыл было рот, чтобы ответить, но прежде чем он успел произнести что-нибудь вслух, его собственный голос зазвучал у него в голове.
- Я тоже гриффиндорец.
- Неужели? - язвительно заметила Шляпа. - Определенно, храбрость у тебя присутствует, но я также вижу острый ум и неистовую преданность, да... и талант, настоящий талант... У тебя есть сила изменять не только себя, но и окружающих тебя людей. С такой силой влияния ты мог бы добиться успехов в Слизерине, знаешь ли...
Джеймс изо всех сил сосредоточил все свои мысли на трех словах:
- Только не Слизерин.
Шляпа надолго замолчала. Джеймс не знал, говорить ему что-нибудь или нет. Означало ли это, что она крепко задумалась или, может быть, она заснула? Он размышлял о том, не снять ли ее и не надеть ли снова, но тут шляпа внезапно заговорила:
- Я открою тебе маленький секрет, Поттер. Да, я могу читать мысли, именно этим я занимаюсь, и у меня неплохо получается, на мой взгляд. Тем не менее, мои таланты простираются гораздо дальше, чем банальное чтение мыслей, которые, к сожалению, почти всегда банальны. Вот, что я скажу, Поттер, хотя у меня нет глаз, я вижу... да, я вижу, и дальше, чем ты можешь себе представить. Я предложу тебе нечто большее, чем просто название твоего факультета, если, конечно, ты захочешь принять это нечто большее. Знание - страшная и могущественная вещь, но что-то подсказывает мне, что ты не отступишься от него.
На мгновение Джеймсу показалось, что это какая-то шутка или проверка.
- Я принимаю, - сказал он.
Шляпа сделала еще один глубокий вдох.
- Что-то приближается. В этом я уверена, и что-то подсказывает мне, что ты будешь частью этого. Однако, вопрос в том, кем ты будешь. Какую роль ты будешь играть. Я вижу перед тобой два пути, проложенных твоим выбором, направляемых людьми, которых ты встретишь в своей жизни. В конце одного пути я вижу успех. Я вижу реализацию всех твоих амбиций. Ты добьешься успеха там, где другие не могут. Ты будешь сильным, великим и могущественным, да...
Джеймс ясно увидел себя могущественным волшебником, получающим орден Мерлина Первой степени. Нет, не Мерлина Первой степени – они назвали новый Орден в его честь. Он был высок и красив - самый молодой министр магии за всю историю. Поначалу картина была такой соблазнительной, словно любая мечта могла осуществиться, и все было ему под силу, но вскоре это чувство начало медленно таять. Как будто Джеймс снял слой и обнаружил, что под ним ничего нет. Все это было пустым и искусственным. Чего-то не хватало.
- О, да... - тихо произнесла шляпа. - Ты обнаружил это. Было бы только одно недостижимое желание, пустота, которую, несмотря на весь твой успех, ты никогда не смог бы заполнить. Это и есть цена, которую тебе придется заплатить, если ты выберешь путь к величию, который начинается в Слизерине.
- Что за пустота? - спросил Джеймс.
- Этого даже я, исследовав глубины твоего разума с помощью моей магии, не могу тебе сказать, - сухо ответила шляпа. - Это то, от чего ты должен будешь отказаться ради своих амбиций к власти и успеху, либо расплатиться его ценой. Это выбор, который тебе нужно будет сделать где-то, но я не вижу где именно.
У Джеймса закружилась голова, как будто комната вокруг него пришла в движение. Зал, полный студентов, казалось, вот-вот выплеснется наружу. В этом хаосе он смог разглядеть только одну вещь, которая была отчетливой - пару ослепительно зеленых глаз, которые, взирали на него из-за стола Гриффиндора с любопытством и интересом. Сердце Джеймса приняло решение прежде, чем его разум понял, что происходит.
- Я выбираю Гриффиндор.
- Гриффиндор!
Слова шляпы эхом прокатились по залу. Джеймс отдал шляпу профессору МакГонагалл, а красно-золотой стол взорвался аплодисментами. Сириус вскочил на скамейку, улюлюкая и хлопая вместе с остальными, но Лили снова отвернулась. Джеймс улыбнулся Сириусу в ответ и торопливо сел рядом с Питером на переднем конце стола.
- Долго шляпа была у меня на голове? - спросил он Питера, гадая, не задержал ли он церемонию так же долго, как Сириус.
Питер нахмурился.
- О чем ты говоришь? Она произнесла "Гриффиндор" почти сразу, как только коснулась твоей головы!
- Что? - спросил Джеймс в полном недоумении. Разговор со шляпой, казалось, занял намного больше времени. – А как долго ты сам говорил со шляпой? Прошло по меньшей мере, полминуты, чтобы решить, куда отправить тебя.
Питер пожал плечами.
- Да, примерно так и было. Она говорила совсем мало. Похоже на то, что она вообще не нашла у меня никаких хороших качеств... в конце концов она просто спросила меня, чего я хочу. Сириус попал в Гриффиндор, и я был уверен, что ты попадешь туда же, поэтому я тоже попросился в Гриффиндор.
Джеймс решил, что, возможно, все дело было в его нервозности, отчего секунды показались ему минутами. Ведь не почудился же ему разговор с Распределяющей Шляпой!?
После буквы Р по залу разнеслось еще одно знакомое имя.
- Снейп, Северус!
Когда Северус вышел вперед, он почти извиняющимся взглядом посмотрел на Лили и уселся на стул. Едва коснувшись его головы, шляпа прокричала:
- Слизерин!
И Северус отправился в другую сторону зала подальше от Лили, туда, где слизеринцы уже приветствовали его. Малфой похлопал его по спине, но, похоже, Северус не разделял его энтузиазма. Его темные глаза все еще смотрели на Лили через весь зал.
Как только оставшиеся первокурсники были распределены на свои факультеты (заканчивая «Вуд, Эммой»), Дамблдор встал, и его темно-синяя мантия изящно соскользнула к полу. Он заговорил, и голос его звучал отчетливо и властно.
- Всем первокурсникам, добро пожаловать в Хогвартс. Всем остальным студентам, с возвращением. Прежде чем мы приступим к нашему роскошному пиру, выслушайте несколько объявлений. Во-первых, западная лестница в Астрономическую башню теперь снова открыта, ее починили после неудачного прошлогоднего инцидента на дуэли. Однако, я хотел бы напомнить вам, что вход в Запретный лес по-прежнему строго запрещен для всех учеников, если только их не сопровождает учитель. Во-вторых, в эту субботу в десять часов утра состоятся пробные испытания по квиддичу для факультетов Гриффиндор и Слизерин. Для Пуффендуя и Когтеврана они будут проводиться в следующую субботу в это же время. Я желаю вам всем удачи. И последнее, я хотел бы отметить два новых назначения. Поскольку Огг, наш Хранитель ключей и Смотритель Территории ушел в отставку, его заменит его помощник, мистер Рубеус Хагрид.
Со всех столов, кроме Слизерина, раздались бурные аплодисменты. Хотя большинство преподавателей тоже аплодировали, лица некоторых из них выражали сомнение. Хагрид, казалось, не заметил этого, он покраснел и весело помахал со своего места рядом с профессором МакГонагалл.
- Кроме того, - продолжил Дамблдор, - поскольку у нас была открытая вакансия преподавателя Защиты от Темных искусств, я хотел бы представить вам мистера Эдриана Турнбилла.
Высокий, красивый мужчина с волнистыми каштановыми волосами до плеч, сидевший справа от профессора МакГонагалл, поприветствовал студентов. Он был на удивление молод и выглядел лет на двадцать с небольшим. Лицо его было сильно загорелым, а подбородок покрыт щетиной, и Джеймс даже заметил под столом пару старых поношенных походных ботинок, выступающих из-под его шоколадного цвета мантии. Когда он поднял руку в знак приветствия, его рукав задрался, открыв татуировку на руке, но Джеймс не мог разглядеть, что это было, со своего места. Дамблдор поднял руки, чтобы еще раз успокоить зал.
- А теперь, по-моему, остается только добавить... Бефадл-лампкин-дитер-блип!
На столах появились блюда с жареной курицей, копченой ветчиной и прочими вкусностями, вызвав вздохи восторга у первокурсников. Джеймс взял себе картофельное пюре с подливкой и попытался поймать взгляд Лили. Несколько ребят отделяло ее от Джеймса, и, похоже, девочка намеренно избегала смотреть на него. Вместо этого она оживленно болтала с другими девочками вокруг нее. Джеймс легко запомнил имя девочки слева от нее, чьи длинные светлые волосы почти доставали до пола (Гвендолин Делони), и брюнетки с квадратным подбородком с другой стороны (Мэри Макдональд), но ему потребовалось время, чтобы вспомнить имя миловидной круглолицей девочки, которая сидела напротив (Алиса Минк). Алиса зашептала что-то через стол, и Лили рассмеялась, ее зеленые глаза блеснули в свете свечей.
Мальчик, сидевший напротив Джеймса, внезапно заметил:
- Эй, ты сейчас затопишь свою картошку.
Джеймс опустил глаза и понял, что он залил свою тарелку подливкой.
- Э-э... спасибо, - пробормотал он, быстро приступая к еде. Джеймс посмотрел на мальчика, и едва не отпрянул при виде его лица. Хотя он помнил распределение этого светло-русого мальчика, он до сих пор не замечал некоторых деталей. Его кожа была бледной и болезненного вида, с глубокими шрамами, покрывающими все лицо и руки.
После некоторого напряженного молчания мальчик снова заговорил:
- Я Римус Люпин. Кажется, у нас будут занятия вместе...
- Я Джеймс Поттер, а это Питер... - сказал Джеймс, но ему было трудно оторвать глаза от шрамов Римуса. Сидящий рядом с ним Питер тоже выпучил глаза, и каждый его глаз был почти размером с тарелку перед ним.
Как будто поняв его мысли, Римус указал на свое лицо и беззаботно проговорил:
- Мой отец держит соплохвостов. А они сущее наказание, когда достигают полного размера, но их помет полезен при изготовлении зелий.
Он замолчал, словно давая им время решить, могут ли они быть друзьями. Он взволнованно глядел на мальчиков, с надеждой на лице. Питер покосился на Джеймса, явно спрашивая, безопасно ли говорить с ним, но Джеймс сразу же решил, что Римус ему нравится. Он закатал левый рукав своей мантии, открыв большой шрам на своем локте.
- Корнуэльская пикси цапнула меня, когда я навещал свою тетю Кэти, но я обычно говорю людям, что это сделал огромный акромантул.
Римус облегченно просиял, и Питер, вслед за Джеймсом, тоже расслабился. После этого трое мальчиков уже говорили обо всем, начиная от волшебных зверей до квиддича, пока звук ножей и вилок на тарелках наконец не утих. Старшекурсники потянулись прочь из зала. Сначала Джеймс не был уверен, должен ли он последовать за ними, но тут мальчик с серьгой рядом с Сириусом встал и объявил громким голосом:
- Первокурсники Гриффиндора, идите за мной.
Джеймс представил Римуса Сириусу, и они вместе вышли из зала вслед за старшекурсником. Того, казалось, любили все. Многие студенты здоровались с ним и хлопали по плечу, когда он проходил мимо.
- Его зовут Кингсли Бруствер. Он на шестом курсе, и он староста, - объяснил Сириус.
Кингсли вывел их из Главного Холла. Они поднялись по большой мраморной лестнице и оказались на широком лестничном пролете, вдоль которого выстроились в ряд сотни движущихся портретов. Кингсли громко крикнул через плечо:
- Следите за лестницами, когда находитесь здесь. Они любят передвигаться, особенно если вы опаздываете на урок.
Как бы в подтверждение его слов, когда они поднялись на второй пролет, первый скользнул в сторону, унося с собой визжавшего Питера, который отстал от группы. Среагировав так, как будто подобные вещи случались часто, Кингсли взмахнул палочкой.
- Акцио, визгливый первокурсник!
Питер опустился на ступеньку рядом с ним.
- Лучше для вас, если вы будете успевать на уроки вовремя, - сообщил он, - на случай, если эти лестницы, или другие предметы, или обитатели замка решат задержать вас.
- Другие обитатели? – одними губами спросил Сириус у Джеймса.
- Другие предметы? – также беззвучно переспросил Джеймс, гадая, не может ли в любой момент ковер выскользнуть у него из-под ног.
Кингсли повел их по коридорам, через дверные проемы, за раздвижные панели и свисающие гобелены. Некоторые проходы были скрыты так искусно за колоннами и статуями, что Джеймс никогда бы не догадался об их существовании. Казалось, они шли уже целую вечность, когда наконец они свернули в длинный коридор на седьмом этаже, в самом конце которого находился огромный портрет довольно толстой женщины в розовом шелковом платье. Кингсли любезно помахал ей, и она кокетливо захихикала.
- Этот портрет ведет в нашу общую гостиную. Чтобы войти, необходимо произнести пароль независимо от того, какое сейчас время дня или ночи. Пароль обычно меняется каждую неделю и никогда не записывается – он передается только из уст в уста. На этой неделе пароль «маринованная мандрагора»!
Портрет раскрылся, и они вошли в гостиную, уставленную мягкими креслами возле уютных каминов. Кингсли указал на две лестницы по обе стороны комнаты.
- Спальни для девочек - слева, для мальчиков - справа. Ваши вещи уже должны быть в ваших комнатах. Завтрак утром начинается в семь тридцать. Расписание занятий вы получите в это же время. Ваш первый урок начнется в девять часов.
Джеймс вместе с Сириусом, Римусом и Питером поднялись вверх по правой лестнице и вошли в первую спальню слева. По комнате были расставлены пять кроватей с балдахинами, у подножия каждой стоял чемодан, а в центре находился огромный камин. Джеймс нашел свой чемодан возле кровати у окна. Римус плюхнулся на кровать слева от него, а Сириус принялся клеить на волшебный скотч плакаты с мотоциклами на стену возле своей кровати у двери. Кровать Питера была с другой стороны от Джеймса, а рядом с Питером распаковывал свои вещи мальчик с прилизанными волосами, который с дружелюбной улыбкой представился как Фрэнк Долгопупс.
После того, как они устроились, они быстренько переоделись в пижамы и легли спать. Джеймс с довольным видом положил очки на ночной столик и забрался в свою мягкую кровать, плотно задернув за собой красные бархатные занавески. Лежа в темноте с закрытыми глазами, он едва мог поверить, что все это происходит на самом деле. Утром он начнет изучать настоящую магию.
Просто чтобы в последний раз убедиться, что все по-настоящему реально и что он не просто лежит в своей комнате у себя дома в Годриковой Впадине, Джеймс прополз немного на животе к краю кровати и выглянул сквозь занавески. Все лампы были погашены, и теперь единственный свет в комнате исходил от догоравших углей в камине.
- Эй, Джеймс?
Без очков трудно было определить, кто это был, но Джеймс смог разглядеть на другом конце комнаты лицо Сириуса, маячившее из-за занавесок его постели.
- Да?
- Я рад, что мы вместе в Гриффиндоре.
Джеймс усмехнулся.
- Я тоже.
Лицо Сириуса исчезло, и Джеймс тоже закрыл занавески. Когда он свернулся калачиком под мягким пуховым одеялом, его мысли вернулись к хорошенькой рыжеволосой девочке, которая спала сейчас по другую сторону гриффиндорской башни. Втайне он был очень рад, что они с Лили тоже вместе учатся в Гриффиндоре.