Сокровенная мечта

Вот вроде бы это был обычный двор самого обычного дома. Но странное поведение возлюбленного интриговало. Сяо Чжань не мог оторвать взгляд от любимого, который точно что-то замышлял.

— Мы на месте! Теперь я волнуюсь даже сильнее, чем пока с утра ждал тебя в аэропорту! — Ван Ибо и правда был сильно взбудоражен и очевидно нервничал, барабаня пальцами по рулю. — Так, к этому заранее не подготовишься... Ладно, пойдём, родной!

И, услышав обращение, такое личное и интимное, внутри Сяо Чжаня будто что-то только что лопнуло, упало, потому как дышать стало легче. А ещё жар абсолютно точно был заразным, потому как юноша почувствовал, как пылают его уши и лицо.

Пока он витал в облаках, Ван Ибо тем временем за руку уже привёл его к какой-то двери и остановился, снова загадочно улыбаясь.

— И что это?..

— А? Это дверь. Или Чжань-гэ так по мне соскучился, что забыл всё на свете?

— Демон ты ехидный! Я спрашиваю, где мы? И что мы тут делаем?

— Ух! — Ван Ибо вдохнул и резко выдохнул, собираясь с мыслями. — Это наша квартира, Чжань-гэ! Прошу любить и не жаловаться!

Ван Ибо театрально повернул ключ и распахнул дверь, а Сяо Чжань всё ещё пытался переварить фразу про «нашу квартиру».

— Чья квартира?

— Наша.

— Но... Бо-ди... Это...

— Очень надеюсь, что слова ты от счастья потерял, а не от того, что всё настолько плохо, и уж тем более не от того, что я даже не спросил твоё мнение о том, чтобы жить вместе.

— Бо-ди, не тараторь! — Сяо Чжань обхватил лицо любимого, чтобы запечатать непрекращающийся поток слов поцелуем. Он был не просто рад, он был на седьмом небе от счастья. — Диди, это правда?..

— Разумеется! Так, подожди, — Ван Ибо прижимал любимого к себе, пока они всё ещё стояли на пороге. — Так, давай ещё раз, тебе нравится или ты рад, что теперь мы будем жить вместе?

— Это самый сложный выбор, который я когда-либо делал! Мне не просто нравится, я вообще в шоке от того, что ты устроил! И главное, когда только успел? Всего за несколько месяцев?

— Ну-у... Просто с лёгкой руки дяди Цзияна, а также при активной помощи Куань-гэ и даже Джексона с его командой смог немного накопить, чтобы снять эту квартиру. Разумеется, это не деньги отца, если что...

Ван Ибо опустил глаза, пряча их от смущения. На самом деле юноша очень хотел успеть накопить на квартиру и купить её, а не просто снять, но набрать нужную сумму самостоятельно и за такое рекордно короткое время было очень сложно. По крайней мере законно. А с тем, что незаконно, он, как будущий юрист, не имел права связываться. Да и как потом смотреть в любимые карие глаза? Так что сомневаться не пришлось. Теперь только оставалось краснеть от смущения от того, что не смог сделать подарок полноценным.

— Бо-ди, боже... Ты великолепен! Мне даже в голову не могло прийти, что мы так быстро начнём жить вместе! Ты такой... Такой... Ван Ибо, как же сильно я тебя люблю! А чтобы мы могли жить вместе долго, будем подрабатывать оба.

Ван Ибо прижал любимого к себе, а после закружил вокруг себя, покрывая его лицо поцелуями. Счастье и любовь переполняли юношу, и остановиться было выше всяких сил.

— Диди, отпусти... Или ты пошутил насчёт квартиры, и мы всё-таки будем жить в коридоре, а соседи будут подкидывать нам что-то от жалости?

— Разумеется, нет! Что за глупости ты го... Ааа, я понял! — И после этого он, ухмыльнувшись, поднял Сяо Чжаня на руки да так и занёс в квартиру. — Добро пожаловать домой, любимый!

— Ван Ибо, ты вообще человек! Это же невесту так заносят! Что-то не припоминаю, когда успел сменить пол и выйти за тебя!

— У нас вся жизнь впереди. А теперь давай, ответь мне, жёнушка.

— Я дома. — Сяо Чжань не то чтобы смутился, но ему было действительно неловко от всей этой ситуации. Да ещё и то, что Ван Ибо видел и рассматривал совместное будущее, радовало невозможно. — А теперь что, мне надо супружеский долг исполнить?

— Я был бы только рад, но нам надо ещё принести вещи из машины, а ещё дядя Цзиян просил зайти к нему.

— Дядя Цзиян? — удивился Сяо Чжань. — Ты и раньше про него упоминал. А что он за человек?

— Ты будешь в восторге, поверь!

Так и оказалось. Когда с вещами было покончено, Ван Ибо провёл небольшую экскурсию по их новой квартире. И пусть это оказалась достаточно просторная светлая студия с окнами на восток, но что им было скрывать друг от друга, особенно после того, как побывали на необитаемом острове. Кровать здесь, правда, была гораздо мягче и удобнее, чем куча листьев. Они даже успели немного её протестировать, позволив себе насладиться долгожданными поцелуями, взаимными ласками и множеством слов любви. И это была практически единственная мебель, которая была в одном экземпляре, кроме, пожалуй, ещё шкафа. Но размеры последнего могли спокойно с этим утверждением поспорить.

Ван Ибо, словно фокусник, как-то так ловко разместил два стола рядом, а с другой стороны у стены располагались полки для книг и иных личных вещей. То, что Сяо Чжань отправлял ранее, правда, Ван Чжочэну, уже мило стояло рядом с вещами самого Ван Ибо, дополняя картину гармоничной совместной жизни. Ещё было свободное место для книг Сяо Чжаня. У Ван Ибо же его полки были завалены учебниками, которые не просто стояли, некоторые даже лежали поверх остальных. Но всё равно казалось, что места для них было катастрофически мало. Другие томики юноша заметил на столе любимого.

Ещё в квартире была длинная барная стойка, которая по замыслам должна была заменить обеденный стол, пара барных стульев и небольшая, но очень уютная кухня. Сяо Чжань оценил комфорт и несколько раз неустанно благодарил любимого, шепча слова на ухо и обжигая дыханием. Пару раз даже прикусив мочку уха.

— Чжань-гэ, ещё раз укусишь, и я зажарю тебя прямо на этом столе. — Ван Ибо показал в сторону кухонного стола, а после почувствовал, как уже язык пощекотал ухо. Сорванный выдох и тихий стон вырвались из горла. — Ты нарочно?

Но Сяо Чжань, каким бы воспитанным ни был, прямо сейчас хотел почувствовать возлюбленного внутри себя, хотел удостовериться, что это не сон и он скоро не проснётся в той маленькой комнатушке новой квартиры, а о встрече с Ван Ибо придётся только мечтать.

— Один раз... Возьми меня хотя бы раз, чтобы...

— Это не сон, гэ. — Нежная улыбка, ласковый взгляд, тихий шёпот: вот он, тот самый Ван Ибо, которого Сяо Чжань любил. И влюблялся в него с каждым разом всё больше и больше. — Ты правда со мной, а я с тобой. Но если ты так сильно этого хочешь, то...

Ван Ибо поднял Сяо Чжаня за талию, позволяя любимому обхватить его ногами, и пошел к кровати. Там он осторожно опустился, оставляя любимого сверху и отпуская всю ту страсть, что копилась за время, пока они не виделись.

***

Так началась новая глава их совместной жизни.

Каждое утро, когда позволяла такая возможность, Ван Ибо всегда подвозил любимого до университета, а Сяо Чжань готовил любимые блюда, чтобы Ван Ибо мог взять их с собой. И пусть графики были плотными, забитыми учёбой и работой, они никогда не пренебрегали романтикой.

Ван Ибо дарил Сяо Чжаню сборные модели зданий, сочетая увлечение с учебной практикой. Ван Ибо радовался любому подарку от возлюбленного, что делало процесс выбора простым для Сяо Чжаня. Однако и сам юноша заметил особое пристрастие своего парня к спорту.

Именно так в их квартирке появилась сначала одна доска для скейта, после вторая, затем роликовые и обычные коньки. И не то чтобы Сяо Чжань возражал, но считал это немного опасным занятием ровно до того момента, когда Ван Ибо пришёл домой настолько исцарапанным и покрытым ссадинами, что обработка их заняла несколько часов, а потом ещё столько же времени Сяо Чжань читал любимому правила техники безопасности. Но кажется, что Ван Ибо их и не слушал, сосредоточившись на длинных ногах возлюбленного в только лишь коротких домашних шортах.

Да кому вообще эти правила нужны, когда такой греховно прекрасный парень сидит такой полуобнажённый? Точно не Ван Ибо. Разумеется, он пообещал, что в следующий раз будет аккуратнее, пока покрывал эти самые ноги поцелуями, а Сяо Чжань сбившимся голосом пытался с ним спорить, но вскоре сдался на милость ласкам и возбуждению.

И таких случаев была масса за время их пребывания в Лондоне. Они не пропустили ни один совместный праздник, украшая квартиру к Хэллоуину, Рождеству и Новому году, ко Дню Всех Влюбленных и особенно к годовщине отношений. Для Ван Ибо было несколько настолько особенных важных дней, на время которых он отпрашивался с работы и пропускал университет: день первой встречи, первого поцелуя и особенно день, когда они помирились, а ещё день начала совместной жизни.

Сяо Чжань тоже ценил эти дни, но он не выделял их только на какие-то определённые даты. Для него был важен и неповторим каждый день, проведённый вместе. Ведь что может быть лучше, чем приходить домой и видеть, как любимые глаза отрываются от книги законов и в них разгорается огонёк любви. Засыпать вместе, вместе просыпаться, дарить ласку, нежность, разделять страсть и увлечения друг друга. А ещё вместе поговорить или помолчать, прижавшись друг к другу. Это всё было незаменимо и настолько ценно, что не поддаётся оценки.

За пять лет, что Сяо Чжань обучался в Лондоне, он близко подружился с Джексоном Ваном и ребятами, которые позднее взяли себе название UNIQ и всерьёз занялись танцами, постепенно раскручиваясь и быстро набирая популярность.

Несмотря на внешнюю беззаботность и достаточно разгульный образ жизни, Джексон Ван смог не просто закончить университет, но и устроиться в прокуратуру города младшим служащим. Кажется, что здесь он и сам удивился, что такого оболтуса взяли на работу, и поэтому старался прикладывать массу сил, чтобы доказать, что это было верным решением.

Свободного времени на что-либо у него практически не осталось, зато по крупицам он начал собирать компромат на огромное количество чиновников, уличённых в различных преступлениях и финансовых мотивациях. И одна фамилия привлекла особое внимание. Фамилия Ван. А у него как раз есть один знакомый чиновник с такой фамилией, который презирает огромное количество хороших людей и ни во что не ставит его отцов. Информацию на этого Вана Джексон собирал отдельно, тщательно копаясь в делах и материалах.

За это же время изменения произошли не только в жизни Ван Ибо и Сяо Чжаня, но и их подруги Сюань Лу. Девушка счастливо вышла замуж за Цао Юйчэня и даже родила прекрасного здорового мальчика Цао Гуана. Малыша обожали абсолютно все и постоянно радовали или вкусняшками, или различными подарками. Вот только увидеться со счастливой семьёй получалось не так часто, как хотелось. Стоило только узнать о беременности, как Сюань Лу перевелась ближе к любимому и вернулась в Китай. Никто, конечно, не стал спорить, ведь семья для неё была дороже всего на свете.

Однако, кроме радостных моментов, были и менее приятные воспоминания, от которых у Сяо Чжаня до сих пор сводило зубы от злости. И практически все они связаны с появлением Ван Дацзиня в их квартире.

Первый раз мужчина приехал почти через три месяца после того, как они стали жить вместе. Не найдя сына в общежитии, мужчине пришлось узнавать адрес в администрации университета. Ван Дацзинь не мог понять, по какой такой причине его ранее послушный сын, который является одним из самых преуспевающих студентов, вдруг съехал, ничего ему не сказав. Он тогда сильно разозлился на шпиона, который должен был это рассказать, но вместо оправданий услышал лишь смех и пожелание сходить в любую из четырёх сторон света. А всё потому, как он не мальчик на побегушках и не пёс, что ластится к доброму хозяину, а гордый волк, что лучше будет прозябать в лесу, чем терпеть постоянный переменчивый характер Ван Дацзиня. И, высказав это всё, он просто-напросто бросил трубку. Такое поведение разозлило Ван Дацзиня, привыкшего получать всё и сразу. Но здесь же оставалось только узнать эту треклятую причину самому и услышать это лично от сына.

Однако каково же было его удивление, когда, подъехав к дому, мужчина увидел не только собственного сына, но и Сяо Чжаня, от которого надеялся избавиться навсегда. Лишь на одно мгновение показалось, что они встретились случайно, но когда на улице, у всех на глазах, эти двое не только обнялись, но и поцеловались пусть и лёгким касанием губ, терпение Ван Дацзиня лопнуло окончательно. Разъярённый, он быстрым шагом приблизился к ним и, схватив Сяо Чжаня за плечо, грубо оттолкнул от Ван Ибо. Растерянность, непонимание и негодование промелькнули на лице его сына. А после пришло осознание того, кто перед ним.

— Господин Ван, чем обязаны? — никакого почтения или уважения в глазах Сяо Чжаня не было. Юноша вернул равновесие и подошёл к своему парню, чтобы стоять с ним бок о бок. И при этом в глубинах глаз парней плескалось пренебрежение, и оно было готово вылиться через край. Да и интонация в голосе выдавала лишь презрение, несмотря на то, кто перед ним стоит.

— Ты... Ах ты паршивец! Где твоё уважение? И что вообще ты здесь забыл с моим сыном? — ярость мужчины была неудержима настолько, что он не мог нормально говорить, лишь только кричать и брызгать слюной.

— Господин Ван, о каком уважении может идти речь после того, что вы сделали с собственным сыном или моим родным отцом? — ответил вопросом на вопрос Сяо Чжань, гордо подняв голову и смотря прямо в глаза этому человеку. — Разве я требую от вас каких-либо объяснений ваших поступков? Нет, не требую. И о каком уважении может идти речь, если вы сами этим похвастаться не можете.

— Какие ещё тебе нужны объяснения, паршивец! — Ван Дацзинь приблизился к Сяо Чжаню и, отмахнувшись от сына, постаравшегося остановить отца, начал с силой тыкать пальцем в грудь юноши. — Ты не должен быть здесь! Не представляю, как ты нашел его, но я требую, чтобы ты немедленно ушёл от моего сына! Выблядок, я увёз его от тебя, но ты, словно пиявка, присосался к нему и никак не желаешь отпустить! Когда же до тебя дойдёт, что ты для него никто!

— Отец! Не...

— Не лезь! С тобой я поговорю потом! — Ван Дацзинь на этот раз оттолкнул подальше Ван Ибо, стараясь максимально разделить расстояние между ним и Сяо Чжанем. — Не вздумай снова к нему подойти, иначе...

— Иначе что, господин Ван? Неужели вы настолько бессердечны, что посмеете поднять руку на собственного сына? — насмешливо и вместе с тем яростно спросил Сяо Чжань. Он с огромным трудом заставлял себя стоять на месте, а не отпихнуть этого ублюдка куда подальше и не забрать любимого с собой. В идеале хотелось бы оказаться как можно дальше отсюда.

— Он мой сын, и лишь я знаю, что могу с ним делать, а что нет! И это никак не касается посторонних!

— Отец, он не посторонний! Сяо Чжань — мой парень, и мы живём вместе! — не выдержал Ван Ибо, крикнув на родителя. Он всегда старался быть сдержанным, но смотреть на то, как обижают дорогого для него человека, совершенно не собирался.

— Что? Что ты только что вякнул? Если хотел жить с псом, так хотя бы породистого выбрал бы. Зачем тебе эта дворняга? Смотри, — так как Ван Дацзинь всё ещё близко стоял к Сяо Чжаню, мужчина, не задумываясь, замахнулся и ударил парня с такой силой, что тот, не удержавшись, упал прямо на тротуар.

— Чжань-гэ! — Ван Ибо немедленно бросился прямо к любимому и успел в последнюю секунду оттолкнуть отца, чтобы тот не ударил снова. А после протянул руку, чтобы помочь подняться. — Чжань-гэ, прости. Прости, малыш... Ты же...

— Да что ты с ним возишься? Немедленно отойди от этого ублюдка!

— Убирайся! Я всегда старался терпеть, но теперь больше делать этого не намерен. Или ты уходишь сейчас же, или я вызываю полицию. А здесь никаких связей у тебя нет.

— Ах ты...

— Чжань-гэ, пойдём домой и обработаем порез.

Сколько бы Ван Дацзинь не кидался угрозами и оскорблениями, Ван Ибо и Сяо Чжань полностью игнорировали его, пока не скрылись в одном из подъездов дома. Прохожие стали останавливаться и переговариваться между собой, а некоторые даже снимали это на телефоны.

«Вот блядь!» — подумал Ван Дацзинь, смачно сплёвывая прямо под ноги. «Они даже не представляют, на что только что нарвались!»

Вот только, как показали последующие годы, на самом деле это он сам даже не представлял, что только что сделал.

Видео, сделанные прохожими в тот самый злополучный день, разлетелись по сети и даже стали вирусными настолько, что дошли и до Китая. Были долгие внутренние разбирательства, на Ван Дацзиня наложили несколько серьёзных штрафов, но так как больше обвинить его было не в чем, то лишь этим мужчина и ограничился, ещё больше обозлившись на всю семейку Сяо.

Он даже пробовал подкупить ректора университета, в который поступил Сяо Чжань. Но и здесь его постигло разочарование. С ним даже не захотели разговаривать, и неважно, в какое время Ван Дацзинь звонил, у него не получалось даже голоса услышать.

Теперь только оставалось заняться восстановлением имиджа и карьеры. Пока этого не произойдёт, мужчина предпочитал ничего не слышать и не знать о единственном сыне. А вот мать Ван Ибо, Ван Иньши, напротив, сильно волновалась из-за отсутствия новостей о том, что происходит с её ребенком. Да, она никогда не считала себя хорошей матерью и была слишком слаба, чтобы противостоять тирании мужа, но её мальчик до этого всегда был рядом. А теперь он смог вырваться из лап отца и пусть по его же собственной воле, но всё же уйти из-под тотальной опеки.

Женщине потребовалось два года с того момента, как уехал Ван Ибо, чтобы собраться с силами и сначала записаться к специалисту, а после набраться мужества позвонить Ван Ибо. То счастье, которое она испытала, лишь услышав голос ребёнка, сложно передать словами. Тихие слёзы катились по щекам, а в душе наконец можно было почувствовать спокойствие и умиротворение.

Ван Иньши тихо плакала, пока слушала, что происходило с сыном за это время. Ван Ибо признался, что и сам хотел позвонить, но не знал ни как она отреагирует, ни сможет ли вообще услышать её голос, да и отец мог оказаться рядом. Они проговорили достаточно долго, но даже этого времени было недостаточно, чтобы наговориться. Ван Ибо обещал, что будет писать, чтобы лишний раз не злить отца, а Ван Иньши — что будет звонить. Они тепло попрощались и впервые за такое длительное время смогли почувствовать себя семьёй.

Ван Ибо и Сяо Чжань в тот вечер долго делились мыслями и желаниями, что Ван Иньши сможет не только полностью выйти из-под гнёта мужа, но и поддержать сына в выборе партнёра и в его личной жизни. Они даже договорились встретиться с ней и отцом Сяо Чжаня вместе, когда прилетят на праздники домой. В ту ночь они не спали, а одну за другой перебирали версии разговора, пока не дошли до самой абсурдной, в которой на встречу придёт и отец Ван Ибо с пожеланиями быть счастливыми. А после, наговорившись, юноши сладко уснули и проспали весь день, совершенно не услышав будильники и пропустив занятия. Правда, когда проснулись, то совершенно об этом не жалели.

Встреча с родителями была назначена через несколько месяцев, которые промелькнули в мгновение ока. Вот казалось, что они только проговорили о ней, а вот уже объявляют посадку на нужный рейс Лондон — Шанхай. Сяо Чжань уже давно не чувствовал себя таким взволнованным и совершенно не представлял, чего им ожидать от последующих нескольких дней, а также вспоминал, забронировал ли он номер в гостинице. В прошлый их приезд они ночевали в его комнатушке, тесно прижавшись друг к другу на односпальной кровати. Это, конечно, было здорово, но всё же не тогда, когда за стеной спит отец, а на самой кровати даже развернуться было проблематично. А теперь, когда оба парня сильно раздались в плечах, вообще вряд ли там поместятся.

— Бо-ди, отель..?

— Ты всё забронировал. Чжань-гэ, перестань переживать, всё будет в порядке. — Ван Ибо притянул любимого к себе, обнимая и успокаивая. Здесь, в Лондоне, никто не обращал внимания на такое, но всё же стоит остерегаться делать так в Шанхае. Всё же там, как и до этого, однополые отношения не приветствовались, и о них уж точно никто вслух не кричал. — Меня вот больше другое волнует...

— И что же?

— Что в следующий раз поцеловать тебя я смогу только в отеле за закрытыми дверями и с выключенным светом. Хотя вот знаешь, я так люблю смотреть, как ты распаляешься от моих ласк, что не против был бы пошалить и сейчас, и потом.

— Ван Ибо, ты вообще человек? — Сяо Чжань отпрянул от любимого на шаг назад. — Вот серьёзно, я тут весь как на иголках, а ты всё сводишь к постели!

— Ладно, ладно, мой любимый ворчливый парень. Тогда учти, что, пока будем в Шанхае, я к тебе и пальцем не притронусь. Могу вообще номер отдельный снять, хочешь?

— Ты что, обиделся? — теперь уже Сяо Чжань притянул сопротивляющегося Ван Ибо к себе. Сделать это было сложно. Видимо, парня сильно зацепил упрёк, потому как вертелся он ужом и никак не давал поцеловать себя. — Ну же, диди... Я просто не хочу, чтобы твоя мама отреагировала, как твой отец. Она же и об ориентации твоей узнает, и обо мне в один день. Кто знает, что...

— Так, стоп. Если тебя волнует только это, то я говорил, что хочу познакомить её с тем, без кого не вижу свою дальнейшую жизнь. И знаешь, что она сказала? «Буду ждать вас с ним, чтобы познакомиться». Слышишь, гэ, «с ним», а не с «ней»!

— Ну да, но... А ты...

— Сяо Чжань, — Ван Ибо обхватил своими большими и горячими ладонями лицо любимого так, чтобы он не мог отвернуться. И начал целовать после каждого слова. — Я люблю тебя и только тебя. Этого уже не изменить. Так что успокойся. И нам пора, иначе мы точно никуда не улетим.

Сяо Чжань после сладкого и такого драгоценного поцелуя посмотрел на большие электронные часы, а потом перевёл взгляд на любимого.

— Ты как всегда прав! Нам пора!

А после был долгий перелёт, во время которого они мирно спали и набирались сил для нового дня.

Прилетев, их ожидали хлопоты, шумный Шанхай и радостно встречающий любимых детей Сяо Донгэй прямо в аэропорту. Он обнял обоих как родных, ведь Ван Ибо уже давно стал для него вторым сыном. Потом заселение в гостиницу, домашний обед, которым их побаловали дома, и неизбежные разговоры о завтрашней встрече с матерью Ван Ибо. Сяо Донгэй спрашивал обо всём: о том, какой она человек, куда они пойдут, что надеть и даже как себя вести. Ван Ибо охотно отвечал на все вопросы, стараясь успокоить сразу и отца, и сына.

И если с отцом возлюбленного он как-то справился, то вот чтобы Сяо Чжань чувствовал себя более комфортно, уже в номере отеля за плотно закрытыми шторами Ван Ибо сделал ему потрясающе расслабляющий эротический массаж, разминая спину и плечи, одновременно нежно двигаясь прямо в нём. Движения эти были похожи на ласковые волны, то отступающие, то, напротив, накатывающие прямо на берег. Удовольствие росло внизу живота постепенно, пока наконец не выплеснулось на простыни вместе с глухим стоном удовольствия.

А после они занялись любовью ещё раз уже под струями тёплого душа. После, лёжа в постели, полностью расслабленные, удовлетворённые и расслабленные, Сяо Чжань прошептал Ван Ибо о своей любви и о том, что она настолько сильна, что их никто не сможет разлучить. Ван Ибо согласился и шептал о собственных чувствах так долго, что Сяо Чжань уснул с лёгкой улыбкой на губах.

Утром уже перед самым выходом ранее расслабленный и спокойный Сяо Чжань в панике перебирал сумки, потому что забыл подарок, который он покупал для Ван Иньши. Это была безделица, просто небольшая статуэтка из дерева, но Ван Ибо, словно волшебник, вытащил её из своего чемодана и сказал, что его мама будет от неё в восторге.

Обед, на который они практически опоздали из-за пробок, прошёл для первой встречи весьма успешно. Когда запыхавшиеся парни почти забежали в ресторан, их родители о чём-то тихо, но спокойно переговаривались и даже рассматривали меню.

То, что они вообще говорили и даже находились за одним столом, уже давало надежду на хороший исход. Но всё оказалось даже лучше, чем они могли себе вообразить. Сяо Донгэй и Ван Иньши, которые приехали раньше назначенного времени, неловко молчали лишь первые несколько минут.

Отец Сяо Чжаня представился первым, так как ранее Ван Ибо показывал ему фотографии матери, и мужчина легко узнал красивую и элегантную женщину. Чтобы разрядить неловкость, он начал рассказывать о прошлой работе в туристическом агентстве. Когда Ван Иньши услышала название, то ответила, что иногда и они с мужем пользовались их услугами, представилась, и понемногу, но разговор у них стал налаживаться. Когда Ван Ибо и Сяо Чжань к ним присоединились, то Ван Иньши как раз рассказывала об отдыхе на Карибах, а Сяо Донгэй советовал, куда ещё можно было бы съездить отдохнуть.

Разговор плавно перетекал из одной темы в другую, пока Ван Иньши, словно решившись, не задала главный вопрос: какие отношения связывали её сына и Сяо Чжаня. Перед тем как ответить, Ван Ибо посмотрел на возлюбленного и, улыбнувшись, рассказал, кем они на самом деле друг другу приходятся. Несколько минут за столиком была абсолютная тишина, а после она задала только один вопрос:

— Бо-эр, ты счастлив с ним?

— Да, мама, я очень счастлив. — гордо ответил Ван Ибо и переплел пальцы с Сяо Чжанем, правда, под столом.

— Хорошо, сынок. — Она посмотрела на Сяо Чжаня и, улыбнувшись, добавила: — Сяо Чжань, пожалуйста, позаботься о моём сыне.

— Да, госпожа Ван. — Сяо Чжань чуть склонил голову, показывая, как сильно ценит её поддержку. Очень, кстати, неожиданную, особенно после встречи с отцом Ван Ибо.

На самом деле от Ван Иньши не укрылись ни их постоянные переглядывания, ни скрещенные под столом руки, но, как воспитанный человек, она ничего на это не сказала. Остаток ужина женщина наблюдала за ними и чем больше смотрела, тем больше понимала, что настолько счастливым и расслабленным сына она очень давно не видела.

На самом деле во время одного из телефонных разговоров Ван Ибо случайно проболтался о том, что гей. Женщина научилась очень ловко управлять словами и чем дольше разговаривала с сыном, тем слабее была его бдительность. И вот так, слово за слово, она смогла узнать то, что так долго скрывал её ребёнок. И хотя то, что его избранником оказался парень, женщину удивило, но счастье сына было гораздо важнее. Она с радостью согласиться на встречу, но лишь для того, чтобы понять, такие же сильные чувства испытывает избранник Ван Ибо или же нет.

И теперь этот обед помог не только своими глазами посмотреть на очаровательного юношу, но и убедиться в силе чувств и их взаимной привязанности. Теперь Ван Иньши была спокойна за будущее сына и в душе очень жалела, что не смогла подарить ему счастливое детство.

Попрощавшись с родителями и пообещав навещать их чаще, Сяо Чжань и Ван Ибо решили прогуляться по городу и побывать в тех местах, куда ходили раньше. И начали они со школы. Ван Ибо даже предложил взять велосипед в прокате и даже попытаться повторить то, как стоял около школьных ворот в день их встречи. Сяо Чжань на такое рассмеялся, но всё же отказался, добавив, что его сердце не выдержит снова его пристального взгляда. И кроме того тех ухаживаний, что тогда были. В ответ Ван Ибо рассмеялся, но смог удержать себя в руках, чтобы не наброситься на любимого с поцелуем прямо около школьных ворот.

Кроме школы, парни были в парке, любимом кафе, где Ван Ибо заказывал для любимого латте с шоколадной крошкой и сладким сиропом и парой круассанов или же шоколадное пирожное. Не прошли и мимо магазинчиков, прикупив ненужные, но так сильно понравившиеся безделушки. Уже с несколькими пакетами всякой всячины зашли и в торговый центр, где в просторной примерочной Сяо Чжань сам прижал любимого к стенке и поцеловал. А потом быстро выбежал, весело и широко улыбаясь. А Ван Ибо был готов терпеть стояк столько, сколько потребуется, лишь бы эта улыбка всегда была такой счастливой.

Прогулка затянулась настолько, что к отелю они подошли уже глубокой ночью. И уже в номере Ван Ибо оторвался за все те шалости вроде поцелуя или же лёгких касаний рук на улице. А Сяо Чжань? Он совершенно не возражал, отдаваясь любимому со всей страстью и любовью, которая была.

За оставшееся время обучения Ван Ибо и Сяо Чжань приезжали в Шанхай каждые праздники, но всё же большую часть времени проводили именно в Лондоне, наслаждаясь редкими солнечными днями и даже дождливыми или же просто пасмурными неделями.

За несколько лет с помощью подработок и также небольшой помощи родителей юноши смогли переехать из небольшой квартирки в более просторную с несколькими спальнями и даже впоследствии смогли полностью выкупить её. Это был их первый совместный дом. Теперь появилась возможность пустить к себе кого-то переночевать, правда, кроме отца Сяо Чжаня, побывавшего у них лишь пару раз за пять лет, никто больше не осмеливался вторгаться в их крепость.

За это же время Ван Ибо, что сначала просто подрабатывал вместе с Лю Хайкуанем адвокатом, стал полноправным сотрудником отдела и даже выигрывал в суде дела, которые ему поручали. Но как бы сильно он не был загружен, всегда по вечерам ездил встречать Сяо Чжаня с работы. Его любимый устроился стажёром в одну из известных строительных компаний, а спустя годы стал старшим менеджером в рекордные для его профессии сроки, и всё благодаря упорству, которое прикладывал. И также тем проектам, которые предлагал, просчитывал и вёл. За открытость и радушие его любили клиенты, а инвесторы готовы были выложить миллионы, лишь бы только их имена стояли рядом.

А что же Ван Дацзинь? Пока Ван Ибо и Сяо Чжань поднимались к вершинам успеха, крепко держась за руки, мужчина опускался на самое дно. У него не получалось абсолютно ничего: спонсоры покидали его, рейтинги падали, даже жена и та перестала беспрекословно слушаться, и теперь у неё появилось не только своё мнение, но и достаточно громкий голос, с которым женщина его высказывала. Так в доме, где когда-то никто не смел перечить даже вздоху мужчины, начались скандалы. Они ругались по каждому поводу: от неправильно поставленной на столе тарелки до его поздних возвращений домой. Но главной темой было будущее их сына, Ван Ибо.