Лезвие судьбы

Следующий день выдался ничуть не легче ночи. Хельга, совершенно обессиленная и морально, и физически, отсыпалась в своих покоях во дворце. Тем временем её верные подруги, Торера и Листра, словно тени, скользили по улицам города, собирая крупицы информации, которые могли бы помочь в их миссии. Фрейя же, с нежностью и заботой, взяла на себя ответственность за спасённого ребёнка, стараясь окружить малышку теплом и уютом.

Вечером маркиза, облачённая в тонкую ночную рубашку, которая едва касалась её ног, сидела в мягком кресле у камина. Её длинные рыжие волосы были распущены, а халат, расшитый серебряными нитями, добавлял образу нотку роскоши. Рядом с ней, на ковре, свернулся её верный волк и мирно дремал.

Маркиза закинула ноги на соседнее кресло, изящно скрестив их в лодыжках, и погрузилась в чтение. Перед ней лежал старинный фолиант с потёртым кожаным переплётом и золотыми уголками. Страницы были покрыты мелким, витиеватым почерком, а иллюстрации, выполненные в пастельных тонах, добавляли книге очарования.

Несмотря на усталость, маркиза не могла оторваться от чтения. История, которую она сейчас изучала, была полна тайн, интриг и неожиданных поворотов. В этом мире, полном жестокости и лицемерия, она находила утешение и отвлечение. Каждая страница уносила её прочь от реальности, позволяя забыть о проблемах и тревогах.

Волк, чувствуя её настроение, тихо поднял голову и посмотрел на хозяйку. Его глаза светились мягким светом, словно он понимал, что чтение помогает ей. Маркиза улыбнулась и погладила его по голове, наслаждаясь моментом спокойствия и тишины, который был нарушен приходом Мари:

— К вам Его величество, Генрих де Вандом.

— Пускай заходит, — маркиза взмахнула рукой, не подняв головы.

Тяжёлые мужские шаги эхом пронеслись по спальне, нарушив её тишину. Он остановился в тени, недалеко от того места, где сидела девушка, погружённая в чтение. Она, словно не замечая его присутствия, не поднялась, не попыталась поприветствовать. Её глаза, уставшие и безразличные, продолжали скользить по строкам книги. В этот момент он почувствовал, как её равнодушие стало для него личным вызовом:

— Вы слышали последние новости? — с явным недовольством в голосе спросил молодой правитель.

Хельга ответила не сразу:

— Какие из? В последнее время их слишком много. Одна хуже другой.

— Я сменил веру сегодня, — он скрестил руки на груди.

Маркиза оторвалась от чтения, посмотрела перед собой пустым взглядом:

— А, кажется слышала что-то такое, — и она снова уткнулась в книгу.

Днём кто-то в коридоре шептался об этом, а тонкий слух девушки уловил сплетню.

Брови мужчины дёрнулись от удивления:

— И что вы думаете по этому поводу? — он подошёл к окну. На улице лил сильный дождь.

— Ничего. Я об этом не думаю, — она перевернула страницу.

— Ещё скажите, что вам нет до этого никакого дела, — проворчал Генрих, глядя как холодные капли стекают по запотевшему стеклу.

— Абсолютно.

Молодой человек резко развернулся, чувствуя, как его сердце забилось быстрее. Он был готов к очередной буре обвинений и укоров, которые часто сопровождали его после конфликтов. Но вместо этого он увидел полное равнодушие на лице собеседника. Это было неожиданно и даже немного больно. Молодой человек начал интерпретировать это безразличие по-своему:

— А, я понял! Вы настолько презираете меня, что даже говорить со мной не хотите!

Хельга выдохнула, прекратив читать, и подняла голову:

— Будь это действительно так, вы бы остались в коридоре. Мне действительно безразлично. Ничего ж не поменялось.

— Я сменил веру... — обречённо повторил мужчина и тяжело опустился на край кровати.

— И? — маркиза наконец-то закрыла книгу, но оставила её у себя на коленях. — Вы внезапно переродились и стали другим человеком? Вы пришли к этому решению путём долгих морально-нравственных изысканий, тщательного изучения доктрин и глубокого анализа? — каждое своё слово она иллюстрировала жестом. — Нет. Вас заставили. Вам угрожали смертью. И если уж вам действительно интересно моё субъективное мнение, то любой здравомыслящий человек поступил бы так же. От смерти нет пути назад, а вера — вопрос одного обряда. Ну, хорошо, представим, что вы повели себя как герой и погибли во имя веры, — девушка отложила книгу, встала и начала расхаживать из стороны в сторону. — Только какой в этом смысл? Вы один из основных лидеров мятежного юга, вы их правитель. Ваши подданные, ваши соратники получили тяжёлый удар в спину, оправиться от которого и так будет непросто, а ваша смерть сделала бы его сокрушительным. От мёртвых никакого прока, но пока вы живы, ещё есть надежда восстать из пепла, — она остановилась напротив него, уперев руки в бока.

Молодой монарх слушал её, раскрыв рот от удивления. Он ожидал всего, чего угодно, но не этого. Когда она закончила, ему потребовалось несколько мгновений, чтобы взять себя в руки. Он сполз с кровати на одно колено, взял её руку в свои и коснулся губами.

— Ой, — маркиза от неожиданности дёрнулась назад.

— Слова достойные королевы. Я преклоняюсь перед вашей мудростью и дальновидностью. И почему только мне пришлось жениться не на вас? — он грустно склонил голову к полу.

Едва он коснулся её, фея в полной мере ощутила все те эмоции, что бушевали в его израненной душе. Боль, страх, отчаяние — он был совершенно разбит и сломлен. С мягкой улыбкой она забрала свою руку:

— Я не принцесса, — её ладонь погладила его по голове. Так нежно. Так успокаивающе. От этого простого движения почему-то стало немного легче. — Месье, вы устали. Вам нужно отдохнуть. Подождите минуту.

Маркиза вышла. Мужчина с трудом поднялся на ноги, подошёл к окну и упёрся локтём в стену. Дождь продолжал лить, смывая с древних улиц кровь, грязь и омывая неубранные трупы. Казалось, будто сама природа оплакивает невинно убитых. Генрих крепился как мог. но несмотря на все прилагаемые усилия, скупые мужские слёзы заблестели на ресницах.

Погружённый в собственные мрачные мысли, он не услышал женских шагов у себя за спиной. Невесомым призраком она подошла к нему, держа в руках две больших кружки с дымящимся напитком, одну из которых она протянула ему.

— Что это? — Генрих с недоверием покосился на неё.

— Успокаивающий отвар. Мята и мелисса, чтобы прогнать все невзгоды.

— Боюсь, тут нужно что-нибудь покрепче, — мужчина сделал осторожный глоток.

Вкус напитка оказался таким же приятным, как и запах. Он отпил уже более уверенно. Нежное тепло разлилось по телу, расслабляя напряжённые мышцы и даря спокойствие. Все тревожные мысли словно испарились. Стало заметно легче на душе. Слова казались лишними. Они вдвоём просто молча пили тёплый чай и смотрели в окно, за которым царили серость и холод.

— Спасибо... — обычное слово слетело с его губ тихим шёпотом.

Хельга встрепенулась, вырванная из глубины своих мыслей:

— М? За что? — она посмотрела на него широко распахнутыми от удивления глазами.

— Вы единственная, кто поддержал и не осудил... — тяжело проговорил он.

Хельга почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Она всегда старалась помогать людям, но редко кто благодарил её так искренне. Его взгляд был таким проникновенным, словно за ним скрывалась целая вселенная боли и одиночества.

— Я... я просто сделала то, что должна была, — пробормотала девушка, пытаясь скрыть своё смущение. Но внутри неё поднималось тёплое чувство, которое она давно забыла.

Генрих глубоко вздохнул, стараясь сдержать эмоции, которые поднимались изнутри, но в то же время он ощущал странную потребность выговориться:

— Знаете, — продолжил он, — иногда мне кажется, что я потерял себя. Что всё, что я раньше, потеряло смысл. Как будто весь мир перевернулся, и я не могу найти своё место в нём.

Маркиза легко прикоснулась к руке молодого правителя, но ощутила нечто большее, чем простое физическое соприкосновение. Её пальцы едва заметно дрожали, отражая ту бурю эмоций, что бушевала внутри Генриха. Каждый его вздох, каждое движение передавало ей волны чувств, словно они были связаны невидимой нитью.

Ей казалось, что она могла почувствовать каждую грань его внутреннего состояния: боль, неуверенность, страх перед будущим. Эти ощущения переполняли её, заставляя сердце биться быстрее. Она старалась оставаться спокойной снаружи, но внутри всё откликалось на его переживания.

Молодой человек заметил, как её глаза стали чуть влажными, и понял, что она действительно понимает его глубже, чем кто-либо другой. Эта связь между ними стала чем-то большим, чем просто дружба или поддержка.

— Вы... понимаете меня, — прошептал он, не отрывая взгляда от её глаз. — Никто до сих пор не смог этого сделать.

Хельга кивнула, не в силах скрыть свои эмоции. В комнате стало тихо, только звуки дождя продолжали звучать за окном, придавая особую атмосферу. Генрих осторожно притянул её к себе, а она и не сопротивлялась. Этот момент казался одновременно странным и естественным. Они стояли молча, наслаждаясь теплом друг друга, чувствуя, как напряжение покидает их тела.

Её голова покоилась на его плече, и она ощущала, как его дыхание становится ровнее. Он крепко держал её, словно боялся отпустить. Время будто остановилось, и мир вокруг них исчез, оставив лишь двоих людей, связанных невидимой нитью.

— Не хочу уходить, — едва слышно прозвучал голос молодого человека.

Девушка немного отстранилась, чтобы лучше разглядеть его лицо:

— Так оставайтесь, — ответила она, неожиданно для самой себя.

Генрих хоть и был приятно удивлён, но считал для себя недопустимым злоупотреблять её добротой. Он сделал шаг назад, размыкая тёплое кольцо объятий:

— Благодарю, но не хочу стеснять вас.

— Пустяки, — Хельга махнула рукой, — кровать большая, места хватит. А во избежание недоразумений между нами ляжет Гвинблэйд. Верно, мальчик? — обратилась она к своему волку.

Белый зверь издал звук, похожий на лай, радостно запрыгнул на кровать и удобненько улёгся посередине. Молодому человеку пришлось согласиться.

***

— Я жду подробностей! — Фрейя без стука ворвалась в кабинет капрала.

Хельга сидела за массивным деревянным столом, который был завален кипами документов. Её глаза сосредоточенно бегали по строкам текста, а пальцы крепко держали перо. Свет утреннего солнца мягко освещал её лицо, придавая ему слегка загадочное выражение.

— Боюсь даже представить, о чём ты, — не отрываясь от работы ответила фея.

— До меня дошли слухи, что некий молодой мужчина провёл у тебя целую ночь, — игриво проговорила светловолосая девушка, села на стул для посетителей и упёрлась подбородком в ладони, выжидательно смотря на подругу. — Ну, и каков он?

— Между нами ничего не было, — сухо ответила Хельга.

— Да ладно тебе скромничать, — улыбнулась Фрейя. — Тут нечего стесняться.

— Я серьёзно. Можешь Гвинблэйда спросить. Он спал между нами.

— Погоди, симпатичный мужчина, влюблённый в тебя просто по уши, приходит к тебе ночью, а ты, вместо того, чтобы броситься в омут страсти с головой, отгораживаешься своим волком? — фея разочарованно опустила руки на стол.

— Спешу напомнить, — Хельга встала изо стола с каком-то папкой в руках и повернулась к шкафу, — что этот «симпатичный мужчина» уже женат, — она поставила папку на место и развернулась к подруге.

— Пф, будто это что-то значит, — отмахнулась девушка.

— Для меня значит, — маркиза сложила руки на груди. — И с чего ты вообще взяла, что он влюблён в меня?

— Этого только слепой не заметит, — блеснула глазами Фрейя. — И ты. Почему-то.

Рыжеволосая фея немного задумалась. Были ли на самом деле у Генриха чувства к ней? Тогда почему она их не улавливала? Или просто не обращала внимания?

— В любом случае, это не имеет никакого значения, — ответила она уже вслух. — Он принадлежит другой, и я в это лезть не собираюсь, — Хельга вернулась за стол и снова принялась заполнять какие-то бумаги.

— Зануда, — буркнула Фрейя. — Ты хоть поедешь?

— Куда? — маркиза подняла голову.

Графиня вздохнула так, будто её подруга спросила что-то до глупости очевидное:

— Её величество приглашает всех на увеселительную прогулку на... Мо... Мор... Мортифэр, во.

— Ну, мы же фрейлины, — закатила глаза девушка, — придётся ехать.