Лезвие судьбы

Шли дни, но охота, объявленная Хельгой с использованием её способностей, не приносила результатов. Все трое преступников словно растворились в воздухе. Ни следов, ни слухов, ни новых жертв — ничего.

Фрейя всё также пребывала на грани реальности и забытья. Лишь изредка и неохотно реагировала она на своих подруг, что очень их пугало. Но своих регулярных рапортах капрал об этом не упоминала, обращаться за помощью они не желали.

И вот наступил долгожданный день свадьбы. Он был наполнен торжественностью и красотой. Казалось, сама природа ликовала по поводу этого союза. В чистом голубом небе сияло яркое солнце, а воздух наполнялся щебетанием беззаботных птиц. Однако их радостные трели время от времени заглушались радостными возгласами горожан, которые с восторгом приветствовали пеструю толпу придворных. Каждый из них старался выделиться на фоне остальных, показать своё положение и достаток. Наряды придворных переливались всеми цветами радуги, поражая простых людей обилием камней и дорогих материалов. Подобную роскошь они видели нечасто.

Праздничная процессия, украшенная яркими флагами, направилась от дворца к Центральному городскому собору. Величественное здание, богато украшенное скульптурами и витражами, возвышалось над скромными домиками простых людей, словно напоминая о величии божественного.

На площади, расположенной рядом с храмом, были установлены деревянные трибуны для благородных гостей. Из-за разницы в вероисповеданиях жениха и невесты, церемонию бракосочетания решили провести на пороге храма.

Хельга, исполнявшая обязанности фрейлины королевы-матери, заняла полагающееся ей место подле своей повелительницы, напустив на лицо маску холодного безразличия.

По дворцу уже давно ходили слухи о её связи с молодым правителем, и некоторые придворные с любопытством наблюдали за ней, ожидая её реакции на предстоящую свадьбу. Однако маркиза, казалось, не замечала этих взглядов. Когда все заняли свои места, церемония началась.

Не заметила Хельга и мимолётно брошенного на неё взгляда жениха, полного тоски и глубоко скрытой боли. Одетый в искусно пошитый и богато украшенный светлый костюм, он широко улыбался всем присутствующим, всеми силами изображая из себя счастливого жениха. Однако глаза никогда не врут. Глаза отражали его истинные чувства, до которых никому не было никакого дела.

Не заметила и гневного взгляда невесты, отправленного в толпу. Её алое, расшитое золотом, серебром и драгоценными камнями платье, сверкало на солнце сотнями ярких красок. Принцесса держалась гордо и прямо, со всем достоинством дочери королевской крови.

Несмотря на всю силу и стойкость, проявленные невестой, каждый из присутствующих догадывался об её отношении к происходящему. Подозревал, что брак, заключённый по политическим причинам, никому не принесёт истинного счастья, но старательно делал вид, что свадьба настоящая.

Хельга, погружённая в свои мысли, не замечала никого вокруг. Её потухший взгляд был устремлён вперёд, а мысли витали далеко. Она не могла вспомнить ни слов обрядов, ни песен, ни священников в богатых одеяниях, которые ходили туда-сюда. В её груди, стеснённой корсетом, нарастало странное ощущение, словно она снова теряла кого-то очень важного, дорогого и близкого. Дыхание становилось всё тяжелее, запах ладана кружил голову, а от священных слов подступала дурнота. Но она должна была держаться. Никто не должен был ни о чём догадаться.

Наконец-то настал самый ответственный момент церемонии. Священник задал главный вопрос о вступлении в брак. После того как жених ответил «Да», внутри Хельги словно что-то оборвалось. Она не могла понять, почему её охватила такая тревога. Почему она испытывает эти чувства?

У маркизы закружилась голова, и она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. К счастью, прохладный ветерок, подувший в этот момент, принёс облегчение. Поток свежего воздуха помог ей немного прийти в себя и восстановить силы.

Маркиза де Грамор не помнила ни громких торжественных возгласов, ни возвращения во дворец. Как только появилась возможность, она сослалась на недомогание и удалилась в свои покои. Закрыв за собой дверь, фея без сил рухнула на пол. Её состояние стремительно ухудшалось.

На шум прибежали фамильяры. Увидев, что их госпожа нездорова, они сразу же начали суетиться вокруг неё. Онерия и Гвинблэйд нежно гладили её по спине и руке, а Марастор быстро принесла большой таз, который вскоре оказался очень кстати.

Рвота не прекращалась несколько часов. Завтрак и все остальные продукты в желудке закончились почти сразу. Затем из неё выходили лишь желчь и вода, которую девушка пила между приступами. Всё это время верные друзья и соратники были рядом с ней, не отходя ни на шаг.

Очень устав от головной боли и тошноты, Хельга уснула прямо на полу, прислонившись головой к холодным камням стены.

Разбудил её настойчивый стук в дверь. Марастор пошла узнать в чём дело.

— Её величество, королева-мать приказывает Её сиятельству незамедлительно явиться на праздник, — уверенным голосом озвучил посыльный.

Фамильяр посмотрела через плечо на свою госпожу. Та кивнула ответ и, опираясь на руку Онерии, с трудом поднялась на ноги:

— Сейчас переоденусь и приду.

***

Вечером в честь праздника состоялся бал. Генриха очень беспокоило отсутствие на нём Хельги, но он должен был играть роль счастливого мужа, который безмерно восхищается своей молодой женой. Поэтому задавать вопросы о другой женщине было не совсем уместно. Но тут церемониймейстер громогласно объявил:

— Её сиятельство, маркиза Хельга де Грамор.

Она была восхитительна! Верх платья из чёрного бархата был искусно расшит тончайшей серебряной нитью, что делало ткань похожей на ночное звёздное небо. Насыщенно-фиолетовый шёлк, использованный в разрезах, добавлял яркости.

Манжеты рукавов и высокий воротник из тонких серебряных кружев создавали эффектную раму, обрамляющую открытую грудь и изящную шею, на которой красовалось любимое украшение маркизы — чёрная бархатная лента с кулоном в виде розы ветров с аметистом в центре. Длинные серебряные серьги удивительно тонкой работы также подчёркивали красоту её шеи.

Рыжие локоны были убраны наверх в сложную причёску. Она была словно богиня луны, сошедшая на землю, — такая же красивая, таинственная, недоступная и бледная. Он не мог отвести от неё взгляд.

Королева отдала ей приказ. Маркиза, слегка покачиваясь, сделала глубокий реверанс и кивнула, не поднимая глаз. Её губы, подкрашенные алой помадой, произнесли какую-то короткую фразу, после чего королева-мать удалилась. Когда она ушла, Хельга недовольно закатила глаза, пробормотала что-то неразборчивое, взяла у слуги бокал вина и, отойдя к стене, стала равнодушно наблюдать за праздником со стороны.

Молодой правитель, а теперь и супруг, подошёл к своим друзьям, небольшой группой стоявшим чуть в отдалении.

— О, Вашей величество! — громко обратился один из них. — Поздравляю со свадьбой! Счастливого вам брака!

— И детишек больше! — со смехом дополнил второй.

— Да-да, спасибо, — поспешно ответил Генрих. — Антуан, можно тебя?

Они отошли от компании и направились к стене, где было меньше людей и, следовательно, меньше шансов, что их разговор кто-то услышит.

— Ты что-то хотел? — поинтересоваться друг. Поведение новобрачного показалось ему странным.

— Мне нужна твоя помощь. Видишь вон там маркизу де Грамор? — он взглядом указал в сторону скучающей дамы. — Пригласи её на танец.

— Ч-что?! — Антуан Теодор де Ренье удивился излишне громко, чем привлёк внимание гостей поблизости. Дальше говорить стал уже тише. — Ты с ума сошёл? Она и на пушечный выстрел меня к себе не подпустит.

— Да брось, не преувеличивай. Прошу, сделай это ради меня.

Друг молодого правителя внимательно взглянул на него и заметил его взволнованное состояние и томный взгляд, устремленный в сторону маркизы. Всё сразу стало ясно. Его давний товарищ явно был глубоко влюблён.

— А, чёрт с тобой, — махнул рукой Антуан. — Только ради тебя иду я на такие жертвы.

Хельга стояла в одиночестве возле огромного гобелена, висевшего на стене, и внимательно его изучала, пытаясь найти хоть какое-то развлечение. Постепенно её самочувствие улучшалось, и это не могло не радовать. Однако даже несмотря на это, она не чувствовала желания присутствовать на празднике. Ей казалось, что она здесь лишняя. Внезапно церемониймейстер громко произнёс:

— Её сиятельство, графиня Фрейя фон Нибин!

Маркиза, словно пробудившись от сна, обернулась на звук его голоса. В бальный зал вошла её подруга, словно воплощённая радость, в роскошном наряде, переливающемся розовыми и зелёными оттенками. Прекрасное платье, созданное из специально подобранных в тот день материалов, лишь усиливало красоту этой феи растений. Она была подобна пышному букету весенних цветов, а на её лице сияла очаровательная улыбка.

— Фрейя! — маркиза развела руки в стороны и заключила свою подругу в кокон крепких объятий. Она искренне была рада видеть её. — Не ожидала, что ты будешь здесь, — впервые за долгое время на губы Хельги растянулись в широкой открытой улыбке.

— Я долго думала над твоими словами, — графиня повела подругу в сторону, — и поняла, что не хочу давать Иниго ни единого шанса.

— Приятно слышать, — девушка тепло улыбнулась подруге.

— Гм, дамы... — мужской голос прервал беседу двух молодых женщин.

Они сразу же обернулись и увидели рядом с собой молодого мужчину. На вид он был ровесником молодожёнов. Хельга смутно помнила его лицо среди тех, кто спас её и Мари от ужасных нападок герцога де Жуанвиля. Поэтому недовольство от его вмешательства немного угасло, уступив место любопытству.

— Вы очаровательны сегодня. Мадам де Грамор, позволите пригласить вас на следующий танец? — молодой человек нервно поправил складки на одежде.

Фрейя широко улыбнулась:

— Что же вы, Ваше сиятельство? Соглашайтесь! — она легко и игриво толкнула подругу локтем в бок.

Молодой дворянин думал слишком громко, и Хельга, невольно услышав его мысли, посмотрела в сторону новоявленных супругов. Генрих то и дело кидал на них быстрые взгляды. Маркиза улыбнулась:

— Хорошо, месье.

Она взяла его за руку, и они вместе направились к центру зала, где пары уже заканчивали танцевать предыдущий танец. Мужчина, который вёл девушку, заметно нервничал. Его ладонь вспотела от волнения. Фея тоже испытывала некоторое беспокойство. Она уже и не помнила, когда в последний раз танцевала на балу, словно это было в другой жизни.

После небольшого перерыва гости вновь заняли свои места для танцев. Среди них были Генрих со своей женой, которые стояли через несколько пар от Хельги и её кавалера Антуана. Оркестр заиграл лёгкую игривую мелодию, и пары начали двигаться в такт музыке. Шаг, второй, третий, поворот — и всё повторялось снова и снова. Антуан ловко вёл девушку в танце и в нужный момент изящно передал её следующему партнёру. После ещё одной такой передачи она оказалась в объятиях Генриха.

Он, почувствовав, как сердце начинает биться чаще, взял Хельгу за руку и начал вести её в танце. Их взгляды встретились, и оба почувствовали, как между ними пробежала искра. Несмотря на то, что вокруг них кружили другие пары, мир сузился до двух людей, находящихся в центре зала.

— Мадам... — начал Генрих, едва сдерживая волнение. — Я не мог не найти способа поговорить с вами. Вы прекрасны сегодня. Все мои мысли только о вас.

Хельга мягко улыбнулась, стараясь сохранить спокойствие, но не упустила случая кольнуть его:

— Благодарю вас, Ваше величество. Но думать вы должны о вашей прекрасной супруге и о ночи, что ждёт вас после бала.

Мужчина едва заметно дёрнулся, словно его пронзил разряд молнии:

— Вы разрываете мне сердце.

— Такова жизнь, — не без доли тоски в голосе произнесла маркиза.

Танец подходил к концу, и Генрих с грустью осознавал, что скоро ему придётся вернуть Хельгу Антуану. Он крепко сжал её руку, словно пытаясь запечатлеть каждое мгновение, проведённое с ней.

Но вот музыка начала стихать, и партнёры снова сменились. Молодой правитель был вынужден отпустить любимую женщину. Вскоре танец закончился, и маркиза вместе с его другом отправились в другую часть зала, где их уже ждала графиня фон Нибин.

Оставшуюся часть вечера Генрих провёл, делая вид, что наслаждается праздником, но его мысли постоянно возвращались к Хельге.