Глава 19
— Нравится баскетбол?
Кошусь на своего соседа, повернув голову.
У него очень тяжёлый взгляд. Я чувствую его кожей. На коленях, плечах. На лице.
Мне это не нравится.
Хотя, он ничего такого не делает. Просто сидит рядом, положив предплечья на колени. Чувствую его парфюм. И…он очень красивый мужчина. Даже не смотря на всю эту бороду. Мне просто не нравится. Мне хочется попросить его смотреть в другую сторону.
Может, я так и сделаю.
В его глазах явная насмешка. Будто он видит, насколько мне неуютно и наслаждается этим.
Меня это бесит.
Откуда он тут взялся?
Это Макс.
До сегодняшнего дня мы виделись два раза. Но, его сложно забыть, поверьте.
Он пришёл минут десять назад.
Он уже третий раз одет в дорогущий костюм (даже я могу распознать стоимость), но это просто бутафория.
Он какой-то хищный, этот человек.
Его размеры меня не впечатляют, в отличие от его ауры.
Я хочу, чтобы он ушел.
Даня сам выбрал для меня именно это место.
Судя по тому, что ряд на половину пуст, он забронированный.
И отсюда офигенный ракурс. Даже круче, чем из первого ряда. В прошлый раз я боялась, что мне оттопчут ноги, так близко была игра. Теперь я не сомневаюсь в том, что у него были свои причины засунуть меня именно сюда.
— Да, очень. — Отвечаю, заглянув в чёрные внимательные глаза, и тут же отворачиваюсь.
Смотрю вниз, поправляя свою бейсболку. Там вся честная компания. Катя, Павел Милохин, мой милый Глебушка и его…токсичная крестная мать.
Как не странно, сейчас мне на неё плевать. Я знаю, когда Даня со мной, он не думает ни о каких других женщинах. Только обо мне. Он смотрит на меня и видит меня.
Я не знаю, как выглядят его родители, но рядом с его братом сидит очень представительный возрастной мужчина, а рядом с тем блондинка с очень старомодной укладкой.
Я думаю, это они и есть.
Мне ужасно любопытно.
Даня мало рассказывал о родителях. Только то, что он всё детство провёл в Латинской Америке и до тринадцати был загорелым, как папуас. Он владеет ТРЕМЯ языками! Английским, испанским и русским! Боже, я по сравнению с ним вообще необразованная! Я кроме Рязани, Турции и Москвы нигде никогда не была!
Кажется, ему это до лампочки. Он любит меня вот прямо такой, какая я есть.
Любит меня…
Улыбаюсь, опуская подбородок. Кручу свое кольцо, возбуждённо барабаня ногой по полу.
Чешу пальцами колени, наблюдая за площадкой. Я НЕ хочу, чтобы этот Макс со мной разговаривал. Надеюсь, это очевидно. Я чувствую его мужской интерес. Достаточно прохладный, но наглый.
В этом человеке нет НИЧЕГО…абсолютно НИЧЕГО от моего любимого мужчины. Я уверена, что он даже под дулом пистолета не сможет так улыбнуться. И не сможет строить из себя охламона, являясь полиглотом с дипломом мехмата МГУ.
Даня…он такой разный, что я сама теряюсь.
Он не охламон. Умнее и дисциплинированнее человека я не встречала.
Я много чего рядом с ним чувствую.
Очень много всяких физических штук, а иногда протест. Например, когда он хочет, чтобы я плясала под его дудочку. Вообще-то, я вынуждена плясать. Не знаю пока, как качать с ним права. Но, вот что я скажу — когда я целую его и когда он во мне, он очень на многое забивает. Это огромное подспорье, а то бы я вообще не знала, как ему противостоять.
За моей спиной несколько рядов зрителей, одетых в одинаковые фанатские футболки. Они галдят и скандируют. Я ору вместе с ними, забив на всё, в том числе на своего соседа.
Это легко.
Я не могу просто сидеть, когда Даня такое вытворяет!
Ааааааааааааа…
Это просто чумовое шоу! Обе команды сильны, это все-таки финал.
Даня сегодня в ударе, это даже слабо сказано.
Он уже столько моментов создал, я со счёта сбилась! Двигается быстро, передачи делает молниеносные, а эти их комбинации, это нечто! Его финты с мячом под коленом заставляют меня пищать от восторга, а когда моя махина сталкивается с другими махинами, я…возбуждаюсь.
Он такой сильный…
Он ко мне прикладывает процентов сорок своей силы, уверена.
Я просто дрожу…
Мммммм…
Меня переполняет нереальная гордость от того, что на моей спине красуется его имя.
И ещё, он точно знает, где я нахожусь. Он посмотрел прямо на меня, перед тем, как началась игра. Будто проверил, на месте ли я
Я здесь! ЗДЕСЬ! ЗДЕСЬ! ЗДЕСЬ!
Это четвёртая четверть.
Мы выиграем.
62:58.
Это уже не остановить.
Все игроки устали. И мой тоже. Его колено опутывает чёрный тейп. Я каждый раз сжимаюсь, когда он задевает им кого-нибудь.
Ему ведь не больно?..
В оставшиеся три минуты я просто вибрирую…
Это потрясающая игра…
Я ему так и скажу…
— Не рано тебе замуж? — отвлекает меня чуть подхриповатый низкий голос.
Непроизвольно прячу правую руку.
Упрямо сжимаю губы и поворачиваю голову.
— Вообще-то, молодость — это преимущество для женщины. — Говорю ему суховато.
Уголок его рта лениво ползёт вверх. Он смотрит на мои губы. Меня накрывает лёгкая паника. Я хмурюсь.
Взрыв трибун мгновенно забирает моё внимание.
Вскакиваю и хлопаю в ладоши, потому что Лена только что забил мяч с ВОСЬМИ МЕТРОВ! Повторы маячат на всех экранах!
Прижимаю руки к груди и смеюсь. Мой герой даёт всем пять. Он такой потный.
Фу…
Ммммм…
Я не могу перестать на него смотреть…
Это победа…
Народ орёт и орёт.
Сейчас будет церемония награждения.
Внизу творится какая-то мешанина.
Там столько людей.
В динамики дают музыку.
Всё движется.
Я пытаюсь разглядеть его…
Я хочу спуститься…но он велел сидеть и ждать…
Рррррр…
Сижу.
Там камеры и люди. Все смешались. Игроки, гости, судьи…
С потолка падает конфети и голос Фредди Меркьюри.
Люди толпятся в проходах, многие покидают ряды. Я нервничаю, потому что Макс не двигается с места. Я чувствую на себе его взгляд. Встаю, решая подождать Даню где-нибудь поблизости, но подальше от этого человека.
— Можно? — спрашиваю, махнув рукой вперёд.
Он медленно встаёт, пропуская меня. Он выше сантиметров на десять, но значительно шире в плечах. И я чувствую его присутствие за своей спиной, а когда я хочу влиться в поток людей, он кладёт руку на мой живот и прижимает меня к себе!
— Не спеши. — Насмешливо шепчет Максим мне на ухо.
От неожиданности меня будто током шибануло! Пытаюсь избавиться от его руки, но он только крепче вдавливает меня в себя! Я чувствую его эрекцию своей попой
Меня пронзает шок неожиданности и страх от этого инородного касания!
— ОТПУСТИ! — кричу хрипло, пытаясь вырваться.
Он шумно вдыхает над моим ухом и кладёт руку мне на грудь, сжимая её в ладони. Мой сосок мгновенно напрягается. Я начинаю биться в его руках, чувствуя панику. Ударяю его ногой по его голени и пихаю локтем под рёбра.
Он выпускает, и я вклиниваюсь в толпу, как пуля.
Меня трясёт. По спине катится холодный пот, по рукам бегут холодные мурашки. Расталкивая людей, пробираюсь на соседнюю трибуну и падаю на свободное сидение, сорвав с головы бейсболку и обняв себя руками.
Моя рука трясётся. Сжимаю её в кулак.
Меня сковывает ужас от того, что Даня может узнать о том, что только что произошло! В горле стоит тошнота. Кладу руку на грудь, чтобы прогнать ощущение от чужой ладони. Вокруг столько людей. Упираюсь лбом в колени и дышу, глядя на свои кроссы.
Он ведь не найдёт меня?
Вскидываю голову, в панике осматриваясь.
Достаю из сумки телефон и зажимаю в ладони, на случай, если мне будет звонить Даня.
Меня потряхивает, и нога нервно дёргается. Дыша через нос, наблюдаю за тем, как внизу капитан армейцев получает кубок…
Пожалуйста, скорее…
Отсчитываю минуты, озираясь по сторонам.
Если он найдёт меня…я не знаю, что буду делать…
Мне страшно.
Людей стало значительно меньше. Встаю на дрожащих ногах и иду к проходу, чтобы там подождать Даню.
Мне кажется, минуты ещё никогда не текли так медленно.
Я готова разрыдаться, когда, наконец-то, вижу его.
Он поднимается вверх, перескакивая через три ступеньки. Влажные после душа волосы зачёсаны назад. На нём футболка и свободные штаны с карманами. На плече сумка.
Сердце готово вырваться из груди, так я счастлива.
Наконец-то…
Скорее же…
Отделяюсь от стены и несусь ему навстречу, как на крыльях. Будто мы год не виделись.
Он улыбается, как мальчишка.
Очень довольный жизнью.
Моё сердце сжимается
Я так его люблю.
Падаю в его руки, спрыгнув со ступеньки ему навстречу. Даня подхватывает меня, прижимая к себе и роняя сумку.
Ооооо…Господи…
По мне гуляют мурашки, так мне хорошо.
Утыкаюсь носом в его шею, обвивая её руками, и хриплю:
— Поздравляю…
Он такой родной. Его запах, ощущения от близости его тела. Чувствую его всего. Его твёрдую грудь, его плоский живот, сильные бёдра. Он и я — это так правильно. Я уже хочу его, меня потряхивает от желания почувствовать его кожу своей кожей. Почувствовать его на себе.
— Ты чего?.. — бормочет он, целуя мой висок. — Что случилось, малыш?..
Меня опять сжигает паника. Я не хочу, чтобы он узнал…
Что он обо мне подумает?..
Я ведь ничего не сделала…я ни в чём не виновата…
— Я чуть в обморок не упала, когда ты с восьми метров забил… — лепечу, сильнее сжимая его шею.
Даня просовывает руку под мои волосы и заставляет откинуть голову, сжимая второй мою талию. Смотрит в моё лицо, нахмурив свои идеальные брови. Тянусь к его губам. Он позволяет целовать себя, размыкая их.
Любимый мой…
Провожу по его нижней губе языком и втягиваю её в рот, посасывая. Потом то же самое проделываю с верхней и проталкиваю язык в его рот, зарываясь пальцами в его волосы. Находу его язык своим…
О…дааа…вот так…
Мой. Мой. Мой. Мой…
Трусь о его ногу своей, шумно вдыхая через нос.
— Юля, сладкая… — шипит Даня, сжимая мои волосы и разрывая поцелуй. — Полегче, бл*ть! Ты сдурела?!
Он шумно дышит, закрывая глаза и откидывая назад голову. Я вздрагиваю, чувствую толчок его эрекции под своим пупком. Внижу живота происходит мгновенный спазм. Двигаю бёдрами. Блииииииин. Аааааа…
Его челюсти напрягаются, как и рука на моей талии.
— Извини… — виновато прошу я, сглатывая.
— Пи*ц… — усмехается Даня, качая головой. Опускает подбородок и смотрит в мои глаза. Медленно моргаю. — Чё ты такая пуганая? — спрашивает он, пытаясь размеренно дышать.
— Ты видел…какая толпища?.. — вру, не моргая.
Он поднимает глаза и осматривается, потом снова смотрит на меня.
— Ну, допустим. — Тянет, разжимая руки и опуская меня на ноги.
С неохотой отстраняюсь.
Он поднимает с пола сумку и протягивает мне свою ладонь. Цепляюсь за неё, прильнув к его руке всем телом. Пока идём к тоннелю, я озираюсь по сторонам, как вор, боясь увидеть где-нибудь чёрные глаза его…друга…
Даня
Я никогда не чувствовал себя таким собранным и уверенным во всём подряд, как последние несколько дней. Просто поразительная ясность ума.
В моей ладони лежит послушная прохладная ладошка, именно её наличие там делает меня таким.
Офигенно спокойным. Раньше я тоже бывал спокоен, но здесь новый уровень.
И я готов уйти. Сегодня я рад, что мне хватило ума принять то решение. И не только его. Ещё я рад. что мне хватило ума принять решение, которое топает сейчас рядом со мной.
Смотрю вниз на заострённый профиль. Она так усиленно о чём-то думает, что русые брови шевелятся.
Что с ней такое?
Нужно понимать, что у моего Цыплёнка два основных состояния. Первое — это когда всё зашибись, второе, когда что-то, бл*ть, случилось. Середины у неё нет. Она либо вся цветёт и пахнет, либо убитая напрочь. Оба состояния для меня очевидны, даже если она пытается второе маскировать. Может с кем-то прокатит, но не со мной. Я вижу её всю. Как она прячет от меня глаза, как поджимает губы.
Сейчас она дёрганая.
Прежде чем войти в тоннель, оборачиваюсь и окидываю взглядом родные трибуны, придержав Юлю рукой за плечи. Она тоже оглядывается. Смотрит то на трибуны, то на меня.
Если всё пойдёт как надо, я буду играть здесь в полуфинале или финале следующего года. Как гость.
Даже пакуя в раздевалке свои манатки, я не ностальгировал по месту и людям. По клубу, которому отдал шесть лет жизни, и из которого уйду сегодня навсегда. Уже в следующем сезоне состав команды изменится процентов на семьдесят, такова политика моего брата. Какой бы эта политика ни была, она позволила нам взять все родные чемпионаты и один европейский.
У меня с детства нет привязки к людям и местам, кроме родных людей, разумеется. Моего брата, моих родителей. Даже матери я рад, в отличие от Паши. Просто я принял её такой, какая она есть, а он нет. Ну, ему и доставалось побольше, чем мне. На мне она можно сказать отдыхала.
Смотрю на Юлю.
Она поднимает на меня свои колдовские очи. Пугливая, блин, как лань. Смотрит на мой кадык, потом на мой подбородок, потом на мои губы. Быстро заглядывает в мои глаза. Снова смотрит на мои губы, покусывая собственные.
Засранка.
Улыбаюсь, почёсывая зубы языком.
Никаких поцелуев.
Пусть даже не просит. Щас начну её целовать, и у меня опять дубина в штанах. Замахался уже.
Моя майка ей идёт.
Мой засос на маленькой белой заднице тоже.
На самом деле, я не припомню, чтобы у меня когда-нибудь было столько секса в пересчёте на человеко-часы в неделю. Однозначно, иметь свою собственную женщину это кайф, а когда у тебя на неё перманентно стоит — это вообще квинтэссенция счастья. Звучит примитивно, но я мужик и пятьдесят процентов моей удовлетворённости жизнью заключается в уровне моей сексуальной активности. В противном случае я чувствовал бы себя немного, бл*ть, нереализованным.
Кстати говоря, мой член у нас теперь любимая игрушка.
Млин, вчера мы учились надевать презерватив. Это было горячо.
Глубоко вдыхаю, откидывая с её плеча волосы
Влюблён ли я?
Бл*ть, да.
И сильно.
Хочу ли, чтобы мы поженились?
Это не самый остро стоящий вопрос, но да, хочу.
Я всё равно её не отпущу. Не знаю, как насчёт «никогда», но точно не в ближайшее десятилетие.
Смотрю в её личико и поражаясь. Чёрт, я никогда бы не подумал, что ОНА будет такой.
Девчонкой, блин. Сопливой. Худющей и нетипичной.
Две недели назад её в моей жизни вообще не было. Ну, а теперь она есть. Все это время она была так близко и далеко одновременно. Я уверен, что рано или поздно мы бы встретились. Но, я готов начать молиться какому-нибудь Богу за то, что это произошло рано, а не поздно.
— Что?.. — хлопает Юля глазами, в ответ на мой взгляд
То, блин.
— Ты ж не хочешь поругаться, нет? — уточняю миролюбиво.
— А ты? — тут же находится она
.
Ухмыляюсь.
Я её балую. Слишком. Она перестаёт меня бояться.
Перехватываю её руку чуть повыше локтя и подтягиваю к себе, заставляя встать на цыпочки. Она смотрит в мои глаза, не моргая и упрямо задрав подбородок.
Ну, вот, говорю же.
— Ты мне ничего рассказать не хочешь?
— Хочу. — Улыбается Юля.
Выгибаю брови.
— Там…ээммм… — мотнув головой в сторону выхода, лепечет Цыплёнок. — …все на нас смотрят.
Бросаю взгляд в указанном направлении. Блин. Да. Там моя семья в неполном составе. Я не вижу КАтёнка и Глеба, а только родителей и Пашу, который стоит, положив руки в карманы брюк.
Целую мать в щёку и пожимаю отцу руку. Обнимаю его, получая хлопок по плечу. Давно не виделись
— Ей есть восемнадцать? — понизив голос, интересуется он.
Запрокидываю голову и ржу.
— Это Юля, — объявляю им, оборачиваясь и протягивая ей руку.
Молча велю подойти.
— Здравствуйте… — скромничает она, вкладывая свою руку в мою.
— Кхм…откуда ты, Юля? — спрашивает моя мать, очень миролюбиво забив на элементарные правила приличия и впившись взглядом в безымянный палец своей будующей невестки.
— Я…эээ…из Рязани… — отвечает Цыплёнок. — Улица Мира дом 17 квартира 26.
— У меня в кабинете валидол… — хмыкает Паша.
Состояние моей матери можно описать, как нестабильное.
Раньше я думал, что главное разочарование её жизни — это Паша, но нет! Это я, хоть и младшенький!
Ну, не прелесть ли?
Это я, потому что на него она давным-давно забила, а в меня она верила. Но, бл*ть, откуда же я мог знать, что на меня положит глаз маленькая зеленоглазая яйцедробилка с пролетарскими корнями и Рязанской пропиской?
Сжав губы и переведя на меня глаза, Лилия Павловна холодно объявляет:
— Поздравляю, сынок.
— С чем?.. — взволнованно спрашивает КАтёнок за моей спиной.
За то время, что мы не виделись, она стала ещё больше. Всё-таки беременность, это жесткая жесть. И губы у неё, как у утёнка. Её взволнованный взгляд скользит по нам с Юлей. По нашим лицам, нашим сплетённым рукам. Булдыжник на пальце моей девочки не замтить нельзя. Глаза КАтёнка расширяются, быстро возвращаются к моему лицу.
— Ого…пахнет свадьбой… — полуискренне улыбается она. — Поздравляю…
Угу. Я очень на это надеюсь.