Глава 20
— Пфффф…может, утром продолжим? — глуховато спрашиваю я, отдавая своё тело в её полное распоряжение.
Вытягиваюсь на кровати и закидываю одну руку за голову.
Вторая моя рука мнёт мягкие платиновые волосы, накручивая пряди на пальцы и кулак, пока их хозяйка атакует все мои рецепторы.
Срать она хотела на мои вопросы.
Она выдоила меня, бл*ть, под ноль и ещё не закончила, судя по всему.
Я щас не шучу. Я уже два раза её оттрах*л. И не как попало, а так, что постельное бельё поменять пришлось. Думал, она вообще вырубится, но хрен мне. Моя девочка хочет, чтобы я трах*ал её ещё. Она не хочет утром. Ей подавай сейчас.
Я ватный и плохо соображаю.
Мы вернулись домой больше двух часов назад.
Я думал, мы поужинаем с семейкой, но моей матери стало «плоховато». Видимо, ещё не время. КАтёнку тоже оно нужно, чтобы всё осмыслить и разрешить противоречия со своей любимой подружкой, которая уже в курсе ситуации, я уверен. Если она этого не сделает, между нашими семьями (блин, у меня тоже теперь семья?) не завяжутся нормальные взаимоотношения, а это значит, отсутствие нормальных взаимоотношений между мной и моим братом.
Никому из нас это не нужно.
КАтёнок заварила эту кашу, пусть расхлёбывает. Вообще-то, я сказал об этом Паше в нашем приватном разговоре. Он пообещал, что разберётся. Ну, пусть разбирается. Это в его королевстве полный бардак, а не в моём. В моём я Король, а моя Королева знает своё место.
Я серьёзно.
Кто-то щас будет спорить?
— Ты на ходу спишь… — замечаю, наблюдая за Юлей и откидывая с её лица прядку волос. — Сворачивайся давай.
— Спи, если хочешь… — обиженно отвечает она, дуя свои вредные губки.
Засранка.
Ни один мужик не уснёт, когда у него есть хоть призрачная перспектива потрах*тся. А я так и подавно. Она для меня как долбаный афродизиак. Я вообще постоянно её хочу, даже когда трах*ю.
Мягкий свет ночника освещает сидящую между моих ног девушку. Вздёрнутую вверх попку и ямочки у её основания. Рассыпанные по моему животу белые волосы.
Я тащусь от неё такой.
Её рука играет с моими яйцами, и я не могу ни в чём отказать своей женщине. Я не пулемёт, мне почти тридцатник. Но, я опять твердею.
Юля принимает это как должное.
Обычно после игры, я как Конор после Хабиба. У меня в девяноста процентах случаев болит колено, и в двадцати — плечо. Но, сегодня меня очень нежно реабилитировали. И я даже не про компресс, который она мне организовала.
Просто Юля сегодня никак не угомонится. И она вся какая-то молчаливо-таинственная. Таинственная и тактильная. Хочет, чтобы я её везде трогал, гладил и лапал. Льнёт ко мне, сжимается, когда обнимаю её плечи, будто хочет стать комочком. И эта хрень в её глазах. Мне это пи*ц не нравится. Уязвимость. Потребность защищать её от чего бы то ни было просто раздирает меня на части.
Я пытался надавить на неё, но вот чем всё закончилось. Она заманила меня в койку и уже два часа не выпускает.
Глубоко вздыхаю и закрываю глаза, откидывая голову на подушку. Расслабляю тело, отдаваясь ощущениям. Тёплые, ох*енно нежные губы скользят по моей груди, животу. Её дыхание щекочет кожу, а острый носик шумно втягивает в себя мой запах, подбираясь к моему паху.
Бл*ть…
Она очень быстро учится. Очень.
Сжимаю пальцы в кулак, когда её губы обхватывают мою головку.
Тело наполняется естественным чистейшим желанием и энергией.
На мне повсюду её запах.
Юля выпрямляется, и седлает мои бедра, качая своими. Откидывает волосы за спину, упираясь ладонями в мой пресс.
Её глаза жадно шарят по моему торсу.
Смотрю на неё, наслаждаясь.
Самая ох*ренная картина на свете. На её тонких ключицах лежат тени. Эти бедренные косточки и идеально круглый пупок — мои слабости.
Хочу её. Опять. Протягиваю руки и сжимаю её грудки, обводя пальцами твёрдые соски. Её грудь тонет в моих ладонях.
Она смотрит в моё лицо, и я вижу, что её веки реально весят по два пуда. Она щас вырубится. С минуты на минуту.
Решаю помочь ей в этом, раз сама она не справляется.
Обхватываю ладонями узкую талию и меняю нас местами. Укладываю её на спину, а сам начинаю целовать розовые губы, слегка влажную шею, торчащие розовые соски, впадинку пупка.
Юля наблюдает за мной, приподняв голову и сведя колени.
Вообще-то, мы с ней уже это делали, но она почему-то стесняется. И тогда, и сейчас.
— Расслабь. — Велю, проталкивая между ними ладонь и глядя ей в глаза.
— Ты уверен, что тебе нравится? — взволнованно спрашивает она. — Просто…если не нравится…
— Тебе, значит, нравится мне отсасывать, а мне тебя вылизывать нет? С хрена ли? — злюсь я.
— Я просто…спросила…
— Умолкни и кайфую. — Отрезаю грубо.
Заманала.
Помимо всего прочего я на неё зол. Потому что не знаю, что с ней делать.
Закрываю глаза и на секунду прижимаюсь лбом к плоскому животику, закинув её ноги себе на плечи. Вытягиваюсь на матрасе, целуя её пупок. Она пахнет сексом.
Юля роняет голову на подушку, потом снова приподнимает её
— Даня… — очень виновато зовёт она. Смотрю на неё удивлённо, приподняв собственную голову. Она кусает губу, краснея. — Тогда…эммм…ну…держишь…повыше… — просит моя девочка, покрутив пальцем в воздухе. — Ну…прям совсем повыше…и…ну…
Бл*******************.
Я титаническим усилием воли запрещаю себе ржать.
Бл*ть.
Смотрю на неё, сама серьёзность и слух.
Только не ржи.
Цыплёнок учит меня делать себе кунилингус! Я, сука, сам оказывается не справлялся! Милохин, какой же ты дятел. Ааааааааааааааааааааааа. Твоя девочка хочет повыше, дебил!
— И, ну что?.. — сгораю от желания услышать, что же ещё она предпочитает в кунилингусах.
— Эммм…ну…побольше…пальцев, а то у тебя один язык…
Юля-Цыплёнок, как же я люблю тебя.
Мммммм…
— Как скажешь, Малыш… — хриплю, целуя внутреннюю поверхность её бедра. — Хочешь все десять или начнём по одному?
— Дурак! — обиженно буркает она, закрывая лицо ладонями.
Я ржу, со стоном переключаясь на второе бедро.
Крепче сжимаю бёдра, дёргая на себя.
Принимаюсь за дело, вооруженный новыми знаниями. В прошлый раз я не смог довести её до оргазма языком. В прошлый раз я очень спешил её трах*уть, но в этот раз я никуда не спешу, поэтому десять минут спустя мои уши ласкают тихие стоны, а бёдра, зажатые в моих руках дрожат и толкаются навстречу моему рту.
Это кайф.
Жду, пока её отпустит, а потом нависаю над ней, целуя и посасывая её губы.
Она разводит для меня ножки, впиваясь пальцами в мою задницу. Смотрит на меня так, будто я единственная надёжная вещь в её мире. Со страстью и бешаной потребностью.
Чёёёёёёёёёёёёёёёёёёрт.
Эта девица просто клеймо на мне поставила! Я уже весь в ней потонул. Весь!
Накрываю её собой, удерживая вес на локтях, чтобы не раздавить свою худышку. Вхожу в любимое тело, уткнувшись носом в ее щёку. Она сумасшедше гладкая и горячая.
Как же это кайфово…
Лежит смирно, позволяя брать себя. Только тихие яйцедробильные стоны покидают её приоткрытые губы.
Твою мать…
Эти её стоны…
Двигаюсь быстро и очень резко, придерживая её голову одной рукой. Кончаю ей на живот с глухим стоном и бешеной пляской сердца.
Падаю рядом на бок и тут же вскакиваю, перекатываясь на спину. Подхватываю с пола свои трусы и вытираю её живот. Укладываюсь рядом, накрыв нас одеялом.
Юля тут же оказывается у меня под боком. Пристраивает голову на моём плече, вытягивая свои ноги вдоль моей ноги. Податливая и притихшая. Наконец-то. Спит. Доверчивая. Спокойная. Потому что я рядом. Целую её плечо. Целую её макушку. Прислушиваюсь к тихому дыханию, глядя в потолок.
Телефон на тумбочке оживает и я быстро тянусь к нему, чтобы он не разбудил мою малышку. Хотя, мою малышку хрен разбудишь, если она уснула после ужина, секса и оргазма.
Бл*ть.
Какого хрена?
Это Рыжая.
Осторожно перекатываю Юлю на спину, и укладываю её голову на подушку. Она что-то бурчит и переворачивается на живот.
Улыбаюсь, проводя пальцами по линии её позвоночника, и прикрываю её одеялом.
Встаю голый с кровати и выхожу из комнаты.
— Да, Света? — отвечаю, прикрывая за собой дверь.
— Привет… — тихо говорит та.
— Полпервого ночи, — замечаю, упираясь в стену рукой.
Я не ожидал её звонка когда-нибудь. После того, как чуть не оторвал ей голову.
— Можешь спуститься на минуту? Я…на улице внизу.
— Зачем? — спрашиваю, проводя рукой по лицу.
— Просто поговорим, — просит она.
Может, в этом есть смысл. Опять же, в рамкох общей концепии нашего гармоничного совместного существования.
— Ладно. — Говорю я. — Но, это в последний раз.
На улице очень свежо. Прохладный ночной воздух остудил мою разгоряченную кожу. Желтый свет фонарей заливает тротуар, по которому расхаживает Рыжая, глядя под ноги. Тонкая шнуровка сандалий обхватывает её изящные голени до самых колен. Это сексуально, не могу не отметить. Перед глазами встают другие лодыжки. В розовых лентах. Блин. Эти ленты мне никогда не забыть…
Света видит меня и останавливается. На ней ультракороткое платье с воланами. Красивое и женственное.
Кладу руки в карманы и медленно подхожу ближе. Она наблюдает за мной и слегка поднимает подбородок, чтобы смотреть мне в лицо, когда оказываюсь рядом.
— Привет… — натянуто улыбается она, глядя мне в глаза.
— Доброй ночи, — киваю, вдыхая запах её духов.
Честно говоря, после нашей последней встречи я вообще забыл о её существовании. Сейчас она для меня, как гостья из прошлого. Гостья, которая своими кознями умудрилась создать мне х*рову тучу проблем, и я этого никогда не забуду.
Света делает глубокий вдох, а потом глубокий выдох, закрыв на секунду глаза. Складывает руки на груди и выпаливает, впившись ими в моё лицо.
— Ты, правда, жениться собрался?
— Такими вещами обычно не шутят. — Замечаю сухо, раскачиваясь на пятках.
Она сопит и смотрит в сторону, кусая губу изнутри. Наверное, всем нам было бы проще, если бы я влюбился в неё. Но есть в нашем уравнении одна составляющая, которая думает иначе. Хаха. Не бесись, Цыплёнок, я тоже так не думаю. Я влюбился именно в ту женщину, в которую должен был влюбиться. И это не Света.
— Я… Господи! — нервно смеётся Рыжая, приглаживая волосы руками. — Я просто не понимаю! Ты серьёзно?! Ты, блин, женишься на малолетке, которую две недели знаешь?! Ты серьёзно, Милохин?! — вдруг переходит на крик она.
— Следи за своими словами. — Советую ей жёстко. — Иначе у нас разговор будет короткий.
Её глаза мечут молнии, а щеки краснеют.
— Ах, извини! — хрипловато и с издёвкой смеётся она, а потом шипит. — Твоя невестушка в курсе, что ты полгорода перетр*хал?!
Это огромное преувеличение.
Я перетр*хал четверть.
— Пришлось дохрена лягушек перецеловать. — Спокойно пожимаю я плечом, за что получаю звонкую пощёчину.
Сжимаю челюсти, чувствуя, как горит щека.
С ней всегда так. Она как бешеный пляшущий огонь. То, бл*ть, тёплый, то поджаривающий.
— Это всё, что ты хотела сказать?
— Нет, не всё! — выкрикивает она и вдруг обрушивает мне на грудь свои кулаки.
Лупит меня ими, как ненормальная.
Да мать твою!
Перехватываю её запястья и рычу:
— Света, бл*ть! Чё ты хочешь от меня?!
— Поцелуй меня! — просит она в панике.
Пи*ц!
Отталкиваю её руки и закрываю глаза, чтобы успокоиться.
Она прижимается ко мне и шепчет мне в грудь.
— Даня…я творила всякую фигню. Я…дура. Поцелуй меня, пожалуйста.
Всё это очень круто, но, некоторые вещи в жизни лучше делать вовремя!
Дёргаю её за волосы так, чтобы она запрокинула голову. Света облизывает губы, глядя на меня расширенными глазами, и встаёт на носочки.
— Уверена? — Спрашиваю её вкрадчиво.
— Да… — стонет она, цепляясь за мою футболку.
Склоняюсь и прижимаюсь к её губам своими. Рыжая шумно вдыхает и тут же подключает язык. Пускаю её внутрь, позволяя тереться о свой. Слышу сдавленный стон, чувствую её руки на своих бёдрах, своей заднице, а потом она замирает и перестаёт дышать.
Секунду, другую, третью.
Вот именно, бл*ть!
Вот именно!
Когда она отскакивает, я её не держу, а возвращаю руки в карманы.
Она утирает дрожащей рукой рот, глядя на меня в шоке и ненависти.
— ТЫ…ГОВНЮК! — сипло шепчет Света.
Ага. Не спорю.
Я до сих пор чувствую вкус Юли на своём языке и губах. Солоноватый. Света теперь тоже его чувствует. Так бывает, когда достаёшь несвободного мужика посреди ночи из постели.
Лицо Рыжей выглядит так, будто она проглотила червяка.
Думаю, это фееричный конец любых наших отношений.
— Я тебе этого никогда не прощу… — хрипит она, прижимая кулак к груди.
— Переживу. — Отвечаю ровно.
Она вдруг смеётся. Но, как-то нездорОво. Очень наигранно и звонко.
— Думаешь, ты умнее всех?! Посмотрим, как ты заговоришь, когда твоя девка тебе рога наставит!
Блин.
Это заявление настолько тупое, что я лишь гляжу на неё с жалостью
— Дааааа, — зло усмехается она. — А ты не знаешь, что у неё уже новый папик на примете?
— Свет, иди домой. — Вздыхаю я. — Думаю, мы с тобой всё уже выяснили
Моя снисходительность бесит её ещё сильнее
Усмехаясь, она пятится назад, бросая мне в лицо:
— Спроси свою сраную принцессу, понравилось ей с Максом обжиматься?..
— Чё ты городишь? — раздражённо спрашиваю я, поворачивая голову в след за ней.
— А ты не знал? Влюбился, бедняжка… — цокает она языком.
Бл*ть.
— Пошла отсюда. — Говорю ей холодно, несмотря на то, что она, итак, уходит.
— Ага, я-то пойду. А ты не скучай.
У неё такое злорадное лицо, что мне на секунду становится не по себе. В груди дерьмовый неприятный холодок. Сжимаю руки в кулаки, чтобы успокоить биение сердца.
Рыжая резко разворачивается и уходит, покачивая бёдрами, а я остаюсь один, жадно глотая сырой воздух и глядя в пространство.
Что за х*рню она сказал?
Это настолько пизд*цовая нелепость, что просто так не придумаешь.
Офигенно крутой день на глазах превращается в полнейшее дерьмо. С дебильнейшим холодом в крови понимаю, что у моего Цыплёнка, бл*ть, огромные проблемы!