Возвращение безумной одержимости
После того необдуманного удара Флэшу, между Бэтменом и Джокером словно пролегла новая, зловещая черта. Джокер, казалось, был в восторге от осознания скрытой ревности своего вечного противника. Его безумные выходки стали более изощренными, а его внимание вновь было полностью сосредоточено на Темном Рыцаре.
Он перестал флиртовать с другими героями. Его ядовитые шутки и провокации теперь были адресованы исключительно Бэтмену, приобретя новый, более личный и издевательский оттенок. Он словно наслаждался замешательством и внутренним конфликтом, которые терзали его мрачного визави.
Однажды ночью, Бэтмен получил зашифрованное сообщение на свой коммуникатор. Это был не обычный код полиции, а нечто более... личное. На экране высветилась всего одна фраза, написанная кривым, словно детским почерком: "Скучал, Бэтси? Я вернулся. Только для тебя." И внизу была нарисована ухмыляющаяся рожица.
Бэтмен почувствовал, как по спине пробегает холодок. Он знал, кто отправитель. Джокер вернулся к своей одержимости им, но теперь в этой одержимости чувствовалась какая-то новая, пугающая нотка – знание его тайны.
Следующие несколько дней стали для Бэтмена настоящим кошмаром. Джокер устраивал ловушки, специально рассчитанные на его появление, оставлял повсюду "валентинки" в виде взрывающихся коробок с клоунскими лицами и писал его имя баллончиком с краской на стенах зданий, сопровождая это издевательскими комментариями.
Во время одной из таких "акций", когда Джокер раскрасил бэт-сигнал в розовый цвет и пририсовал к нему губы, Бэтмен наконец столкнулся с ним лицом к лицу.
"Ну здравствуй, мой ревнивый рыцарь!" - воскликнул Джокер, увидев его. В его глазах плясали безумные огоньки триумфа. - "Я знал, знал, что ты не сможешь долго без меня! Видишь? Все мое внимание снова принадлежит тебе. Разве ты не рад?"
Бэтмен молчал, его кулаки были сжаты до побеления костяшек. Он чувствовал, как гнев и смущение борются внутри него. Он хотел схватить Джокера, заставить его замолчать, но слова клоуна, как ядовитые иглы, попадали точно в цель.
"Ты болен," - процедил Бэтмен сквозь зубы.
"О, конечно, болен! Но разве ты не знаешь, что самые лучшие болезни – это те, которые разделяют двое?" - Джокер сделал шаг вперед, его лицо было совсем близко к маске Бэтмена. - "Мы связаны, Бэтси. Ты это знаешь. И теперь, когда я знаю твою маленькую тайну... наша связь стала еще крепче."
Бэтмен отшатнулся от него, чувствуя отвращение и одновременно... какое-то странное, болезненное удовлетворение. Джокер снова был сосредоточен на нем. Его безумное внимание, такое желанное и одновременно пугающее, снова принадлежало только ему.
Но эта мысль вызывала не радость, а лишь новую волну тревоги. Теперь Джокер знал его слабость. Он знал, что под маской хладнокровного борца с преступностью скрывается человек, способный на такую иррациональную и опасную эмоцию, как ревность.
В последующих столкновениях Джокер использовал это знание в полной мере. Он дразнил Бэтмена, намекая на свои прошлые "увлечения", но всегда возвращаясь к нему с маниакальной одержимостью. Он словно играл с ним, как кошка с мышью, зная, что теперь у него есть еще одна ниточка, за которую можно дергать.
Однажды, во время очередной погони по крышам Готэма, Джокер остановился на краю здания и обернулся к преследовавшему его Бэтмену.
"Знаешь, Бэтси," - сказал он с хитрой улыбкой, - "я тут подумал... может быть, вся эта моя 'игра' с другими героями была нужна лишь для того, чтобы ты наконец понял... кто здесь твой настоящий... партнер по танцам."
Он подмигнул и снова бросился бежать, оставляя Бэтмена стоять в темноте, терзаясь противоречивыми чувствами. Ревность утихла, сменившись каким-то странным, болезненным принятием. Джокер вернулся. Его безумная одержимость им никуда не исчезла. И, несмотря на весь ужас этого осознания, где-то глубоко внутри Бэтмен чувствовал... облегчение. Он снова был в центре внимания своего безумного возлюбленного. Их извращенная связь восстановилась, став еще более запутанной и опасной, чем прежде. И теперь Бэтмен знал, что эта безумная игра будет продолжаться, возможно, до самого конца.