Сломленный принц

- Ты видел Чонгука ? - спрашивает кого-то Хосок в коридоре.
Его голос звучит прямо рядом с моей дверью, и я сажусь в кровати. Тяжелая рука валит меня обратно в постель.
- Наверное, уехал на тренировку, - отвечает Тэхён.
- Хм, так рано? А тебе разве не нужно на тренировку?
- Нужно, но кое-кто учинил мне допрос о местонахождении моего брата, - язвительно говорит Тэхён.
Хосок то ли ворчит, то ли усмехается, то ли тяжело вздыхает. Сложно сказать. Я трясу Чонгука за плечо, пока он не открывает глаза.
- Это твой папа, - свистящим шепотом сообщаю я.
В ответ он снова закрывает глаза и трется щекой о мою руку.
Снова раздается голос Хосока.
- Мне звонили из «Франклин Авто-Бади», сказали, что Чонгук пригнал им машину, но его «ровер» стоит у дома. А машина Лисы пропала. Она ведь не сбежала, нет?
В голосе слышится напряжение. Интересно, это я расстроила его своим разговором про деньги? Или, может, он думает, что расстроил меня, и поэтому так волнуется из-за меня.
- Нет, просто с машиной Лисы случился неприятный инцидент с медом, она постеснялась рассказать тебе об этом. Гук отогнал машину в мастерскую вместо неё.
- Инцидент с медом?
- Да, но все уже в порядке, пап, - говорит Тэхён, и их шаги удаляются по коридору.
Я смотрю на часы. Пора шевелиться, если я хочу успеть в пекарню вовремя. Люси дала мне второй шанс, и я ни за что не подведу её снова. Я выбираюсь из-под прижимающей меня руки Чонгука и понимаю, что на мне только трусики.
Почему-то я стесняюсь разгуливать перед Чонгуком почти раздетой, хотя раньше раздевалась перед толпой незнакомых мужчин. Я поднимаю с кровати его футболку и быстро натягиваю её.
Чонгук переворачивается на спину и кладет руку за голову. Он увлеченно наблюдает за тем, как я ношусь по комнате, собираясь.
- Тебе необязательно одеваться, когда я рядом, - растягивая слова, говорит он.
- Я оделась для себя, не для тебя.
Он смеется, низко, сексуально, хрипло.
- Ты все еще девственница, маленькая Мисс Невинность.
- Что-то я не чувствую себя невинной, - бурчу я.
- Да и не выглядишь.
Я встаю перед широким зеркалом, которое висит над столом. Волосы торчат в разные стороны, как будто лесные птицы свили в них гнездо.
- О господи! Вот почему говорят «волосы как после секса»!
Хотя можно ли сказать так про меня? Ведь у меня и секса фактически не было!
Чонгук встает с постели, он выглядит излишне красивым для столь раннего часа. Он убирает в сторону мои волосы и прижимается горячими губами к шее.
- Выглядишь сногсшибательно и очень сексуально, так что, если я задержусь здесь еще на секунду, твоя девственность будет валяться на полу вместе с твоими трусиками.
Он сильно шлепает меня по попе и вальяжной походкой выходит из моей спальни в одних лишь боксерах. Слава богу, навстречу не раздается возмущенного крика Хосока.
Я привожу волосы в порядок, намочив их под краном, натягиваю джинсы, кроссовки и довольно-таки откровенный топ из черного кружева, который надевала на работу в кафе на стоянке для фур, пока Хосок не нашел меня.
Когда я выхожу из комнаты, Чонгук как раз проходит мимо. Он останавливается, оглядывает меня с головы до ног и поднимает палец.
- Стой здесь.
Конечно, я не слушаюсь его. Я миллион раз говорила ему , что я не собака.
Я иду за ним в его комнату, где он уже роется в шкафу.
- Что ты делаешь?
- Ищу форму.
Я закатываю глаза.
- По пятницам мы не носим форму.
Пятница - единственный день учебной недели, когда нам разрешается надевать обычную одежду, хотя директор Лим предпочитает, чтобы в день футбольного матча на каждом из нас был какой-нибудь командный атрибут.
- Но это не значит, что ты должна одеться так, чтобы вызвать беспорядки в школе. - Чонгук достает рубашку в бело-голубую клетку. - Может, наденешь футболку с моей фамилией?
Я морщусь, потому что еще не готова объявить миру, что снова встречаюсь с Чон Чонгуком. В школе мне и без того хватает проблем, и не хочется усложнять ситуацию еще больше.
Он вздыхает, но не спорит.
Я позволяю ему натянуть на себя рубашку, а потом поднимаю руки в чересчур длинных рукавах к его лицу.
- И как мне с этим ходить?
Он вращает указательным пальцем.
- Закатай их. Разве одежда бойфрендов сейчас не в моде?
Оттого, что Чонгук сказал слово «бойфренд», на сердце сразу становится теплее. Но я не хочу показывать, как легко ему удается тронуть меня, иначе он будет использовать мою слабость в своих интересах.
- Вообще-то, имеются в виду джинсы бойфренда. Ладно, так и быть, но только сегодня, - ворчу я, закатывая рукава, чтобы можно было работать руками в пекарне и не испачкать рубашку Гука в муке.
Прихватив из кухни кое-что перекусить, мы выходим из дома.

- Чем хочешь заняться в выходные? - спрашивает Чонгук по дороге в пекарню.
- Идти на вечеринку к кому-нибудь из Астора я точно не хочу, - я морщу нос. - И нужно что-то придумать с Намрой, потому что Шихёк козел и надо, чтобы она была не одна.
- Мы можем поехать на ферму, там есть огромный лабиринт и проводят конкурсы с тыквами.
- Мы? То есть, я, ты и твои братья? - с надеждой спрашиваю я.
- Да, все мы. Выплеснем переизбыток тестостерона на тыквы, после чего будем целоваться в лабиринте.
- Что-то ты сильно уверен в себе.
Он ухмыляется.
- Сегодня утром я обнаружил у себя на спине царапины.
- Не может быть! - восклицаю я и глубоко вздыхаю.
Он молчит.
- Нет, правда? - тихо спрашиваю я его, разглядывая свои ногти.
Чонгук продолжает ухмыляться, но благоразумно меняет тему.
- Как Намра?
Я подсовываю руки под себя.
- Не очень. Скучает по своему бывшему.
Мне бы очень хотелось, чтобы Намра поняла, насколько ей лучше без этого изменника Шихёка, но я не буду давать ей никаких советов. В гримерках стрип-клубов не одна дружба распалась из-за того, что какая-нибудь женщина пыталась указать подруге на очевидные недостатки ее мужчины.
Внезапно мне приходит в голову, что Чонгук - старше меня и в следующем году я буду учиться в Астор-Парке, а он уедет. Как-то раз он сказал мне, что хочет оказаться как можно дальше от Бейвью, и сейчас я даже понимаю, почему, но при мысли о том, что Чонгук будет далеко, у меня разрывается сердце.
- Мне нужно будет волноваться, когда ты уедешь в колледж? - с тревогой спрашиваю я.
- Нет. - он протягивает руку и успокоительно сжимает мое колено. - Парень Намры хочет сначала поэкспериментировать, но я уже...
Он умолкает, подбирая правильные слова.
- Не хочу говорить плохо о твоем отце, но Намджун получал любую женщину, которую хотел, и ни одна не сделала его счастливым. Мне не нужны другие женщины, чтобы понять, чего я хочу.
Его слова, ох! Его слова - как лучики солнца, нежно согревающие каждую частичку моего тела. Я вдруг начинаю молить Бога, чтобы то, что я согласилась дать ему второй шанс, не оказалось очередной ошибкой. Если он снова причинит мне боль, не уверена, что смогу это пережить.
Чонгук останавливается у пекарни, наклоняется и обхватывает меня рукой за затылок. Я не успеваю возразить, как он уже целует меня, крепко и собственнически.
- Встретимся на школьной парковке, - хрипло говорит он.
Чонгук не ждет ответа и быстро уезжает, чтобы успеть на тренировку. Я мысленно даю себе подзатыльник за то, что мне так понравилось его варварское поведение, но все равно вхожу в пекарню с улыбкой на лице.

* * *

Утро пролетает незаметно. Мне казалось, что время будет тянуться медленно, а я буду киснуть и скучать по Чонгуку, но, наоборот, меня словно зарядили энергией. Может, все дело в хорошем «почти сексе»? Интересно, а каково оно будет после настоящего? Я буду как супергерой? Смогу одним прыжком взлетать на высокие здания и одной рукой подхватывать падающие с неба самолеты?
Меня даже не волнует, что я нашла в своем шкафчике чьи-то грязные трусы. Наверное, стоит носить с собой резиновые перчатки, но даже мучители из Астор-Парка не смогут испортить мне сегодняшний день.
- У тебя что, вчера был секс? - устраивает допрос Намра, когда мы опускаем на стол подносы с обедом.
У меня это что, на лбу написано?
- С чего ты взяла?
- У тебя такое же глупое и счастливое выражение лица, как у людей, которые регулярно и качественно им занимаются.
Она с отвращением опускается на свое место.
- Нет, вчера у меня не было секса, - уверяю я её.
- Но что-то определенно было. - она внимательно вглядывается в мое лицо, как будто на нем остались отпечатки пальцев Чонгука. - С ним?
Она кивает головой в сторону кассы, где расплачивается Чонгук. Наверное, что-то все-таки меня выдает, потому что подруга стонет:
- Точно. Ты вернулась к нему. Зачем?
Мою спину начинает покалывать. Намра обычно никого не осуждает, но сейчас неодобрение прямо-таки написано у нее на лице.
- А что, ты перестанешь со мной дружить? - язвительно спрашиваю я.
Она смягчается.
- Нет! Конечно, нет. Просто я не понимаю. Ты сама говорила, что не сможешь простить его.
- Значит, я ошибалась. - Я вздыхаю. - Я люблю его, Нами. Пусть я самая глупая девчонка на планете, но мне очень хочется, чтобы у нас все наладилось. Я скучаю по нему.
Она удрученно фыркает.
- Я тоже скучаю по Шихёку. Вспомни, что я недавно натворила из-за него, и все ради чего? Нельзя прощать этих придурков - или мы потом сами себя не простим.
- Я все понимаю, и поверь мне, будь я на твоем месте, то тоже бы закатывала глаза. - Я прикусываю нижнюю губу.
Я не могу рассказать ей о заморочках Чонгука, потому что это слишком личное, но мне хочется, чтобы Намра поняла. Она придирается ко мне только потому, что беспокоится, и я по-настоящему ценю её.
- В чем же дело? Он действительно хорош в подхалимаже?
Почему я простила Чонгука? Не потому, что у него за спиной такая печальная история, и не потому, что мне хорошо с ним: это не повод оставаться с парнем, который обращался со своей девушкой так, как Чонгук обращался со мной.
Сложно объяснить, почему меня так тянет к нему. Я сама не всегда понимаю свои чувства. Но зато понимаю его, очень-очень глубоко, и его потеря трогает меня за душу. Когда счастлив он, счастлива и я. И даже то, как он пытается найти хоть какой-то смысл в этом сумасшедшем мире, тоже мне знакомо.
Я осторожно стараюсь объяснить все это Намре.
- Я простила его, потому что не знаю никого другого, кого бы я так хорошо понимала, и кто точно так же понимал бы меня. Я тебе этого не рассказывала, но через пару недель после того, как я переехала сюда, у меня случился срыв, и я начала колотить Рида прямо в машине.
Губы Намры вздрагивают.
- Серьезно?
Я рада, что она улыбается. Дружба Намры сейчас для меня важнее всего.
- Ага. Он держал меня одной рукой, а второй вел машину. И даже когда потом он сказал, что ненавидит меня, все равно каждый день отвозил меня в школу. Не знаю, как тебе объяснить, но у меня такое ощущение, что мы по сути одинаковые. Иногда у меня играют гормоны, и я становлюсь очень сентиментальной, а иногда он ведет себя как подонок, но мы сделаны из одного теста.
- И ты не пробовала встречаться с другим парнем?
- Нет. В любом случае это бы не сработало. Он не был бы Чонгуком.
Намра сочувственно вздыхает.
- Даже не буду притворяться, что понимаю тебя, но после той драки я лично решила, что двигаюсь дальше.
- Тогда, наверное, тебе лучше дождаться, когда заживет синяк. Кстати, как ты объяснила его своим домашним?
- Сказала, что ударилась о дверь. И это почти правда, только вместо двери было лицо одной девчонки.
- Мы идем на сегодняшнюю игру?
Намра ковыряет вилкой в своем салате из киноа и овощей.
- Не знаю. Думаю, с меня хватит парней из Астора.
- А как насчет красавчика, который сидит рядом с Тэхёном? - спрашиваю я.
Она украдкой выглядывает поверх моего плеча.
- Лиам Хантер?
- Он кажется... серьезным.
- Он и есть серьезный. И, пожалуй, находится в самом верху моего списка парней, которых лучше избегать. Он такой же, как Шихёк. Мальчишка из бедной семьи с большими амбициями и желанием преуспеть. Он попользуется мной, а затем выкинет. - она откручивает крышку бутылки с водой. - Мне нужен богатый мальчик, потому что они не привязываются к людям, только к вещам. А если ко мне не привязываются, я тоже не привязываюсь.
Я начинаю говорить ей, что это работает не так, что можно влюбиться в человека, который тебя на дух не переносит. Взять хотя бы меня и Чонгука. Я влюбилась в него, когда он отталкивал меня и ужасно со мной обращался. И продолжала любить, несмотря ни на что. Но Намра не слушает меня. Она еще переживает свою боль, и эта боль сейчас говорит ее голосом.
- Если тебе нужен богатый мальчик, то я в твоем распоряжении.
Мы с Намрой оборачиваемся к Минхёку, который садится за наш столик.
Она беззастенчиво оценивает его, и ей явно нравится то, что она видит. Совсем неудивительно, потому что Минхёк сногсшибательно красив.
- Если я соглашусь, тебе придется держаться подальше от других девушек.
- Что ты имеешь в виду? - с искренним недоумением спрашивает он.
Очевидно, верность - чуждое ему понятие.
- Она имеет в виду, что пока вы двое будете в распоряжении друг друга, ты не выходишь за рамки «секса по дружбе», - объясняю я.
Он хмурится.
- Но...
Намра пере бивает его.
- Забудь об этом, Минхёк. Я буду делать с тобой такие вещи, что у тебя снесет крышу, и потом ты больше никогда не сможешь по-настоящему получить удовольствие, потому что будешь сравнивать других девушек со мной, и они всегда будут уступать.
У Минхёка отвисает челюсть.
Я ухмыляюсь, потому что впервые вижу, как кто-то утер ему нос.
- Она разбирается в этом, - подтверждаю я, хотя понятия не имею, о чем говорю.
- Разбираешься, значит, - хрипит он.
Намра кивает.
- Еще как разбираюсь.
Внезапно Минхёк опускается на одно колено.
- Послушай меня, дражайшая дева! Прошу, позволь мне ввести мой член в твою пещеру блаженства, и я вознесу тебя к таким вершинам, о которых известно лишь бессмертным.
Намра встает из-за стола и берет свой поднос.
- Если ты считаешь, что непристойности звучат именно так, то тебе еще многому предстоит научиться. Понял?
И она уходит.
Минхёк поворачивается ко мне и с детским восторгом одними губами произносит: «Непристойности».
Я пожимаю плечами и поднимаю руки вверх, и он бежит вслед за Намрой В буквальном смысле.
- Мне нужно знать, что это было? - спрашивает Гук, опуская свой поднос рядом с моим.
- Не думаю. Если честно, я даже не уверена, что смогла бы тебе объяснить.