Сломленный принц

Чеён и Йеджи Пак живут в особняке, расположенном вдалеке от моря, на землях загородного клуба. Мы останавливаемся у главных ворот, и Намра, перегнувшись через меня, протягивает охраннику белый конверт. Тот светит на него особым фонариком, и послание, судя по всему, секретное, позволяет нам попасть внутрь.
-Нами, серьезно? Что за черт?
Она бросает приглашение мне на колени. Плотная кремовая бумага абсолютно пуста.
- Ультрафиолетовые чернила. Чтобы никто не смог сделать копию.
- Реально? - Я провожу пальцами по бумаге, но ничего не ощущаю. - Что такого особенного в какой-то школьной вечеринке, чтобы понадобились охранники, ворота и сверхсекретные приглашения?
Я бросаю карточку на приборную панель и проезжаю через открывшиеся ворота.
- Им не нравится, когда к ним приходят все подряд, - отвечает она.
- Хорошо будет, если они воспользуются своей властью и не пустят всяких придурков, - бормочу я.
Я пока еще не видела О Сехуна, но знаю, что он по-прежнему в школе, ходит по коридорам Астора как ни в чем не бывало.
- Но если у придурка есть деньги, его пустят.
Она права, и это совсем меня не радует.
Грохочущие басы из дома Паков доносятся до нас ещё до того, как мы поворачиваем в их переулок. Паркуем машину в самом конце длинного ряда автомобилей, тянущегося от холма.
Намра ведет меня через главную гостиную на веранду. У Паков суперсовременный дом: сплошь странные углы и плоскости, много окон и металла. Бассейн подсвечивается изнутри, из бетона дугой бьют струи воды, но никто не плавает: стало холодно.
- Пойду, принесу выпить. Ты что будешь? - спрашивает Намра, показывая на холодильник.
- Пиво сгодится.
В дальнем углу веранды я замечаю Чонгука. С ним разговаривает фея с огромными крыльями и короной из цветов. Уф, это Юна. Их головы почти соприкасаются, его темные волосы цепляются за лепестки ее короны. Выглядит немного порнографично. Во всей сцене есть что-то тошнотворно знакомое, это одно из моих первых воспоминаний о Чонгуке.
Юна была его последней девушкой. А может, и единственной. Гук, в отличие от Тэхёна, очень избирательный. Он спал с Юной, потом с Миён.
Больше мне о его личной жизни ничего не известно. Возможно, этим всё и ограничивается. Может, с Юной он потерял девственность. И теперь между ними связь, которая всегда будет удерживать их вместе.
Мерзавец Сехун как-то сказал мне, что эти двое созданы друг для друга.
Правда ли это?
И разве это должно меня волновать?
Нет, мне не все равно. И я ненавижу себя за малодушие.
Я отворачиваюсь, чтобы не сделать что-нибудь безумное. Например, подойти к ним, выдрать Юне волосы и велеть Чонгуку больше никогда не разговаривать с ней, потому что он мой.
Хотя я сомневаюсь, было ли это правдой - даже в те моменты, когда его пальцы запутывались в моих волосах, его язык был у меня во рту, а рука - между моих ног.
В доме полно народу: сплошь тесные корсеты, испачканная искусственной кровью одежда, и, наверное, не обошлось без искусственных грудей. Почти все в костюмах, за исключением нескольких человек. Среди бунтарей и братья Чон в футболках и рваных джинсах. Помню, когда я впервые увидела их, то сразу окрестила отморозками. Своими накачанными телами, широкими плечами и взъерошенными волосами они больше напоминают рабочих из доков.
Когда мы входим, к нам поворачиваются, и я тут же жалею о своем наряде. Я единственная, кто явился в образе распутной футболистки, а значит, снова выставила себя на посмешище. Что, вообще-то, странно, потому что раньше мне всегда без проблем удавалось влиться в новый коллектив. Приехав сюда, я только и делаю, что привлекаю к себе всеобщее внимание.
Драка с Санной.
Поцелуй с Тэхёном.
Отношения с Чонгуком .
Побег.
Этот нелепый наряд.
Я хватаю Намру за руку.
- Мне нужно переодеться. Или хотя бы умыться.
Черные полосы на моем лице выглядят совершенно по-дурацки в сравнении с идеальным макияжем всех этих принцесс и балерин. Как будто тут кого-то стошнило диснеевскими мультиками - теми, что для взрослых, которые показывают поздно вечером.
- Ты шикарно выглядишь, - возражает она.
- Нет. Если я собираюсь пережить следующие два года, то мне нужно стать незаметнее.
Намра качает головой, но показывает на комнату дальше по коридору.
- Я подожду тебя там.
Найти ванную оказывается нетрудно, потому что туда уже образовалась очередь. Я приваливаюсь к стене. Почему я так стараюсь, чтобы меня все заметили? Потому что хочу, чтобы заметил Чонгук?
Очередь становится все короче, и вот в уборную уже заходят две девчонки, которые стояли передо мной. До меня доносится обрывок их разговора.
-Юна и Тэхён? Я тебе не верю. Юна не угробила бы свой шанс вернуть Чонгука, переспав с его братом.
- А почему бы и нет? У этой Лалисы сработало же. Целовалась с Тэхёном в «Мунглоу», а потом бах! - и она уже с Чонгуком.
-Тэхён типа отбирает девчонок для своего брата?
- Кто их знает? Может, они как близнецы. Отвратительно.
Повисает долгая пауза.
- О боже, Синти! Ты считаешь, что это круто?
- Не знаю. Ну а ты бы не хотела оказаться начинкой в этом сэндвиче? Может, это и неправильно, но кто сказал, что я хочу быть правильной?
Наступает тишина, потом они взрываются смехом, а одна из девчонок говорит:
- С кем из Чонов ты бы переспала, за кого вышла замуж и кого убила?
Дверь закрыта, но мне все равно слышно. Делаю мысленную пометку открыть кран, когда окажусь внутри, потому что стены здесь картонные.
- Их целых пять, Анна! - жалуется Синти.
- Выбери троих.
- Ладно. Я пересплю с Чонгуком, убью Чимина и выйду за Тэхёна.
От мысли о Чонгуке и другой девушке у меня чуть не останавливается сердце. Мне и так тяжело видеть его с Юной. Не хватало еще целой очереди девиц, желающих переспать с ним.
-Тэхён - кобель, - возражает Анна.
- Он просто милашка, - говорит Синти. - И, как говорит моя маман, лучшие мужья получаются из плохих парней. Теперь твоя очередь.
Ладно, может, Синти и не такая уж плохая. Под показной разнузданностью Тэхёна скрывается милейшая душа.
- Выйду замуж за Чимина, потому что он старший и компания Чонов достанется ему. Пересплю с Тэхёном, потому что он столько времени провел под юбками, что наверняка знает, как сделать девушке хорошо. Убью близнецов.
- Обоих?
- Скорее всего.
Я морщусь. Звучит угрожающе. Анна - неприятная штучка.
-Юна и Чонгук такая милая пара, тебе не кажется? - шепчет в ухо медовый голос, мешая мне подслушивать девчонок.
Уф, Кан Санна. Она не в костюме, а жаль. Из неё получилась бы классная ведьма.
- Разве тебе не надо помешать зелье в котле? - сладким голосом спрашиваю я.
- А тебе не надо затащить в постель кого-нибудь из Чонов?
- Одного или сразу двух? - беспечным тоном отвечаю я. - Это сводит тебя с ума, да, Санна? Что Чоны спят со всеми, кроме тебя?
Её лицо на секунду вспыхивает, но она быстро берет себя в руки.
- Серьезно? Ты хвастаешься тем, что ведешь себя как шлюха? - она закатывает глаза. - С твоим опытом тебе бы книгу написать. Получится настоящая история о победе над гендерной дискриминацией женщин. «Пятьдесят оттенков секса: Школьные годы».
- Только пятьдесят? Явное преуменьшение для такой распутницы, как я.
Санна перебрасывает за спину свои блестящие темные волосы.
- Не хочу судить о тебе предвзято. Решила, что даже ты не можешь быть настолько неуверенной в себе: переспать с тремя сотнями парней, чтобы доказать, что чего-то достойна.
Интересно, она поверит, если я скажу, что всё ещё девственница? Скорее всего, нет.
Но это правда. До Чонгука я даже не совсем понимала, что такое минет.
Мы делали многое, но до самого конца так и не дошли. Я говорила ему, что готова, но он хотел подождать. Тогда я считала, что он просто заботится обо мне. Но сейчас... Понятия не имею, почему он не захотел заполучить мою девственность.
Может, те девчонки в ванной правы. Возможно, Чонгук предпочитает, чтобы его девушки сначала проходили через Тэхёна. От этой мысли внутри у меня всё сжимается.
- Твои ядовитые издевки на меня не действуют, Санна. - Я отталкиваюсь от стены и выпрямляюсь. Она ниже меня ростом, и я пользуюсь своим преимуществом. - Я могу дать сдачи, не забыла? И дерусь я грязно. Так что давай, нападай на меня. Посмотрим, что будет.
- Я прямо дрожу от страха, - парирует она, но в её голосе звучит тревога. Мы обе это слышим.
Я растягиваю губы в злобной усмешке.
- Так и должно быть.
Дверь в ванную открывается, и я протискиваюсь мимо двух сплетниц внутрь. Ладони вспотели и дрожат. Я вытираю их о футболку и смотрю на своё отражение в зеркале.
Я чужая в Астор-Парке. И всегда буду чужой. Тогда зачем я пытаюсь измениться, чтобы понравиться им? Даже если я оденусь в точности как Санна, начну краситься в нежные цвета, они все равно никогда не примут меня.
Я всегда буду для них отбросом, чужачкой.
Воспользовавшись туалетом, я мою руки и ухожу, так ничего в себе и не изменив.
Вернувшись в главную гостиную, изучаю тусовку. Сегодня их боги - футболисты. Не знаю, как здесь заведено, может, в декабре, когда футбольный сезон заканчивается, у них в почете команда по баскетболу, или лакроссу, или какому-нибудь другому виду спорта. Но сегодня вечером рулят широкоплечие парни из футбольной команды. Я смотрю на некоторых из них. Они встречаются со мной взглядом и тут же отводят глаза.
Оглянувшись, я не удивляюсь, увидев за спиной Чонгука. Он стоит, прислонившись к стене, и свирепо смотрит на каждого парня в комнате.
Я шагаю к нему.
- Ты говорил, что ради меня готов на всё.
- Да, - мрачно отвечает он.
- Да? Тогда докажи.
- Оставить тебя в покое? - угадывает он со смиренным выражением.
- Именно. Не говори со мной. Не прикасайся ко мне. Даже не смотри на меня - или, клянусь богом, я пересплю с первым попавшимся парнем прямо у тебя на глазах.
Выражение моего лица или тон голоса, видимо, доказывают серьезность моих намерений, потому что он кивает и говорит:
- Только на сегодня.
- Да без разницы, - бормочу я и ухожу прочь.