От лица Банчана
Всю свою взрослую жизнь я строил стену. Из денег, власти, безжалостности. Я думал, что за этой стеной безопасно. Там не достанет боль от потери Соры. Там не будет места слабости. Я стал тем, кого боятся. И в этой роли почти забыл, что когда-то был просто братом. Просто человеком.
Месть стала моим топливом. Я видел в Сынмине не человека, а символ — сына того, кто разрушил мою жизнь. Я отдал приказ, думая, что это принесет покой. А получил лишь новую пустоту.
И тогда я увидел её. Соён. Маленькую девочку с глазами моей сестры. Она смотрела на мир без страха, хотя мир уже успел её предать. И в тот момент что-то треснуло в моей броне. Я понял, что, убивая чужого сына, я становлюсь точной копией убийцы своей сестры. Порочный круг. И я вышел из него.
Теперь мой дом наполнен смехом. Детским смехом. По утрам ко мне в кровать прибегает Соён с книжкой. Она заставляет меня читать сказки про принцесс, и я читаю, стараясь делать разные голоса. У меня ужасно получается, но она хлопает в ладоши. Мы вместе делаем уроки. Её прописи, мой почерк в деловых контрактах... странное соседство. Но именно оно делает мою жизнь настоящей.
Иногда ко мне приходит тот журналист, Джисон. Мы пьём чай. Он больше не ищет сенсаций. Мы говорим о простых вещах. О жизни. Я вижу, как он меняется. И понимаю, что искупление возможно для каждого. Даже для такого, как я.
Я смотрю на Сынмина и Чанбина издалека. Знаю, что у них всё хорошо. Они нашли свой путь. И я рад за них. По-тихому, без лишних слов. Моя война окончена. Теперь я не полководец, а садовник, который выращивает одно-единственное, но самое важное деревце.
**«Мне потребовалась целая жизнь, чтобы понять: нельзя построить будущее на костях прошлого. Но можно посадить семя в развалинах и поливать его каждый день. Из него может вырасти что-то новое. Что-то хрупкое, но настоящее. И это стоит всей былой власти мира».
Соён зовёт меня смотреть мультик. И я иду. Потому что сейчас это важнее любых дел. Я наконец-то дома.