Глава 61
« До крови»
Машина остановилась у обочины.
За лобовым стеклом — серый город, припорошенный белым снегом. Мы остановились у высокого кирпичного здания.
Вывеска над дверью сияла сухим, безжизненным светом: Pembroke & Co.
Ада заглушила двигатель и повернулась ко мне:
—Ева,— голос был хриплый. — Может не стоит? Просто... поговори с ним потом, когда остынешь.
Я усмехнулась.
— А я и не собираюсь разговаривать.
—Ев... пожалуйста. — она схватила меня за руку, пальцы дрожали.
— Он всё равно не стоит того.
—Ошибаешься,— тихо сказала я, глядя на выход. — Сейчас, он стоит всего.
Я открыла дверь. Холодный воздух ворвался в салон, пахнущий бензином и чуть влажным асфальтом.
— Чемодан заберу позже.
—Ева!– крикнула сестра, но я уже захлопнула дверь.
С каждым шагом к зданию злость поднималась всё выше — как температура.
Я чувствовала, как бежала кровь по венам , но не от страха.
Внутри всё кипело— и этот кипяток рвался наружу.
Холл офиса встретил меня холодом мрамора и равнодушием.
Секретарша, слишком молодая и уверенная в корпоративном порядке, подняла глаза от компьютера.
—Добрый день мисс. У вас назначена встреча с мистером Пемброком?
—Да,– сказала я, не останавливаясь. — Судьбой.
Она вскочила со своего места, и что-то пробормотала в гарнитуру.
—Простите, но мистер Пемброк сейчас занят. Вы не можете...
Дальше её голос утонул в звуке распахивающейся двери.
Роберт сидел за столом, с телефоном у уха. Легкий, почти ленивый тон– будто всё в этом мире было под контролем.
Пока не увидел меня.
—Ева?...– его голос сбился на полуслове. — Я перезвоню.
Он не успел положить трубку.
Я прошла к нему быстро, шаг за шагом, пока между нами не остался стол. Рука действовала быстрее мозга, пальцы сжали край его галстука , и одним рывком я потянула его на себя.
Он дёрнулся вперед, ладонями упершись в стол, почти прижавшись к нему грудью.
— Не знал, что ты такая сильная,— прохрипел он, с натянутой улыбкой.
— Ты многого обо мне не знал,– сказала я тихо.
Он попытался выпрямиться – слишком уверенно, будто снова пытался взять под контроль ситуацию.
Рука легла на стол.
Я не думала. Просто схватила ножницы из подставки для канцелярии и со всего размаху воткнула их в дубовую поверхность. Они звякнули — лезвие вошло на несколько сантиметров.
Всего в миллиметре от его пальцев.
Роберт вздрогнул.
— Осторожнее, Ева,— произнёс он, тихо, с нервной усмешкой. — Ты же можешь порезаться.
Я наклонилась ближе.
— Не бойся Роберт,–прошептала я. — Боль во благо. Ты же сам это говорил.
Он глубоко вдохнул, и как будто пытался восстановить контроль над сценой, заговорил плавно, как по нотам.
— Ева...послушай пожалуйста. Всё это — часть плана. Я не хотел причинять тебе боль. Я увидел, что ты особенная, и мне нужно было, чтобы ты дошла до истины.— он сглотнул. — Я толкал тебя к краю, лишь бы ты увидела дно. Веришь или нет, но цель оправдала средства.
Я рассмеялась — коротко, жестко, почти беззвучно.
—Частью плана?—выпалила я, наматывая галстук туже. — Ты называешь это планом? Ты просто садист под элегантным костюмом.
Он сжал челюсть, в глазах мелькнуло раздражение, но голос оставался ровным:
— Ты слишком быстро берешь на себя роль жертвы. Я дал тебе инструмент. Ты могла бы использовать его.
—Инструмент?— повторила я, и рука сама потянулась к ножницам, воткнутым в стол.— Это был не инструмент, это была клетка.
Я с силой вырвала ножницы. Метал блеснул в лампах кабинета. Роберт двинулся, стараясь взять угол контроля обратно, но я не дала ему шанса. Резкий жест— и лезвие отрезало галстук почти у самого основания. Шёлковая ткань срезалась легко, падая на стол, как какая-то осколочная память.
Он замер, пальцы инстинктивно потянулись к ране, оставленной на шее. В глазах удивление. Кажется в его мире появилась первая трещина.
Я сунула руку в карман пальто, вырывая из него письмо, которое он оставил для меня. И бросила в его лицо с такой силой, будто хотела, чтобы каждая буква врезалась в него.
—Читай,— рявкнула я. — Читай и запомни, кто ты на самом деле.
Конверт прошил воздух, ударился о его грудь и осыпал стол листами. Я опёрлась руками на стол:
— Если ты подойдёшь ко мне ещё раз,— сказала я так тихо, что увидела как у него дрогнул кадык. — Я сожгу твой офис до кирпичей. И не потому что хочу сломать твою роскошь. А потому , что сгорят все твои «планы», гордость , и право решать за других людей.
Тишина повисла, как натянутая струна. Он опустил глаза на срезанный галстук, ворот его рубашки впитал в себя кровь. Потом он поднял глаза на меня— и впервые за всё время в нём не было ни маски, ни расчета. Только неподдельное хищное любопытство.
—Ты в ярости,— тихо произнёс он. —Мне нравится.
Я захохотала — горько и окончательно.
—Тогда у нас есть повод закончить это мистер Пемброк.
Я вышла из кабинета, оставив позади разорванную ткань, шуршащие страницы и мужчину, который думал, что умеет держать нити. Дверь за мной захлопнулась с приглушённым стуком — и этот звук был началом отсчета в пользу правды.