Глава 3: Правда, Обои и Поцелуй в Темноте
Феликс сидел на краю своей кровати, пальцы вцепились в край матраса до побеления костяшек. Три часа. Всего три часа с момента, как он вернулся из спортзала, принял душ и попытался забыть алый отпечаток губ Хёнджина на зеркале. Три часа, чтобы начать верить, что сегодняшний кошмар закончился.
И вот — стук в дверь.
Не просто стук — тяжелый, размеренный, как приговор.
Феликс замер. Не открывай. Не открывай. Это может быть он.
Но стук повторился, громче, настойчивее.
— Феликс. Открывай.
Голос за дверью был низким, твердым, но без угрозы. Чанбин.
Феликс медленно поднялся, сердце колотилось так, что казалось, его слышно через всю квартиру. Он подошел к двери, не дыша, и приложил ладонь к холодному металлу.
— Что тебе нужно? — его голос дрогнул.
— Поговорить. Наедине.
Феликс закусил губу. Чанбин не звучал как угроза. Но он был их человек. Правой рукой Банчана. И если он здесь…
— Я не открою, пока не скажешь, зачем пришел.
За дверью на секунду воцарилась тишина. Потом — тихий, почти усталый вздох.
— Я знаю, где ты живешь. Знаю твой график. Знаю, что ты рисуешь по ночам, когда не можешь спать. Знаю, что вчера ты смотрел «Поезд в Пусан» с Джисоном и Чонином. — Пауза. — И я знаю, что Хёнджин уже нашел тебя.
Феликсу стало дурно.
— Как…
— Открой дверь, Феликс. Или я взломаю ее. Но я не хочу пугать тебя еще больше.
Феликс медленно повернул ключ.
Дверь открылась, и Чанбин заполнил собой весь проем. Высокий, массивный, в черной кожаной куртке, он выглядел как сама угроза. Но его глаза… В них не было привычной холодности. Они горели чем-то тяжелым, почти болезненным.
Он вошел без приглашения, закрыл дверь за собой и повернулся к Феликсу.
— Ты в опасности.
Феликс отступил на шаг.
— Это не новость.
Чанбин сжал челюсть, его взгляд скользнул по крошечной студии — мольберту с темными картинами, кухонному столу, заваленному чашками, узкой кровати, на которой Феликс спал, свернувшись калачиком.
— Банчан знает, где ты.
Феликс почувствовал, как пол уходит из-под ног.
— Он… пришлет за мной кого-то?
— Он уже прислал. — Чанбин посмотрел на него прямо. — Меня.
Феликс резко шагнул назад, наткнулся на стол.
— Ты… ты здесь, чтобы забрать меня?
— Нет.
Чанбин сделал шаг вперед, его лицо исказилось внутренней борьбой.
— Я здесь, чтобы дать тебе выбор.
— Какой выбор?! — голос Феликса сорвался. — Между тем, чтобы быть пойманным, или тем, чтобы бежать и быть пойманным в другом месте?!
— Между свободой и защитой.
Чанбин подошел ближе, его голос стал тише, почти шёпотом.
— Банчан не хочет тебе зла.
Феликс фыркнул, горько, почти истерично.
— Он ненавидит меня.
— Нет. — Чанбин покачал головой. — Он одержим тобой.
Феликс замер.
— Что?
— Он не позволит тебе жить на улице. Не позволит Хёнджину или кому-то еще подойти к тебе. Он… — Чанбин сжал кулаки, — он перебирает обои для твоей комнаты в особняке.
Феликс почувствовал, как его тошнит.
— Он… что?
— Он хочет, чтобы ты вернулся. Добровольно.
— Ни за что.
— Тогда ты не понимаешь, с чем играешь. — Чанбин резко схватил Феликса за плечи, заставив того вздрогнуть. — Он не даст тебе просто уйти. Он будет давить. На твоих друзей. На твою работу. На каждый твой шаг. Пока у тебя не останется выбора.
Феликс вырвался, отпрянув к стене.
— Почему ты мне это говоришь?
Чанбин замер. Его глаза стали темнее.
— Потому что я хочу, чтобы у тебя был шанс.
— Шанс на что?
— Решить самому.
Феликс сжал зубы.
— Я не вернусь к нему.
Чанбин вздохнул, устало провел рукой по лицу.
— Тогда готовься к войне.
Он развернулся и направился к двери.
— Чанбин.
Тот остановился, не оборачиваясь.
— Почему ты это делаешь?
Пауза.
— Потому что кто-то должен.
И он вышел, оставив Феликса одного с мыслями, которые кружились, как вихрь.
---
Особняк Банчана.
Банчан сидел за массивным дубовым столом, перед ним — десятки образцов обоев. Тонкие, дорогие, в пастельных тонах. Он перебирал их пальцами, задумчиво, почти нежно.
— Синий… слишком холодный. Бежевый — скучный. — Он отложил один образец, взял другой. — Лавандовый. Спокойный. Подойдет.
Чанбин вошел без стука.
— Он не согласится.
Банчан даже не поднял головы.
— Он согласится.
— Ты не видел его лицо. Он скорее умрет, чем вернется сюда.
Банчан наконец посмотрел на него. Его глаза были пустыми.
— Тогда я сделаю так, что смерть покажется ему милостью.
Чанбин сжал кулаки.
— Ты слышишь себя?
— Я слышу только то, что ты забываешь свое место. — Банчан медленно встал. — Ты говорил с ним. Предупредил. Дал ему шанс убежать.
— Я дал ему шанс выбрать.
— Выбор — это иллюзия. — Банчан подошел ближе. — Он мой. И я заберу его. Согласием или силой.
Чанбин не отступил.
— И что тогда? Запереть его здесь? Сломать?
Банчан улыбнулся. Это была страшная улыбка.
— Я сделаю его счастливым.
---
Феликс и Сынмин.
— Ты выглядишь, будто тебя только что сбил грузовик.
Сынмин сидел напротив Феликса в их любимом кафе, его розовые волосы ярко выделялись на фоне серых стен. Он нахмурился, увидев бледное лицо друга.
— Что случилось?
Феликс сжал стакан кофе так, что пальцы побелели.
— Банчан знает, где я.
Сынмин замер.
— Ох…
— Он хочет, чтобы я вернулся в особняк.
— Вернулся? Как в… жить?
Феликс кивнул.
— Чанбин пришел ко мне. Сказал, что Банчан… — он сглотнул, — что он выбирает обои для моей комнаты.
Сынмин медленно поставил свою чашку.
— Это… жутко.
— Это безумие!
— А что ты хочешь делать?
Феликс закрыл лицо руками.
— Я не знаю. Бежать? Но куда? Он найдет меня.
— А если… — Сынмин осторожно положил руку на его плечо, — а если пойти к нему?
Феликс резко поднял голову.
— Ты серьезно?!
— Нет, нет! Я не это имею в виду! — Сынмин замахал руками. — Я имею в виду… может, поговорить? Объяснить, что ты не хочешь?
Феликс горько рассмеялся.
— Ты не знаешь Банчана. Он не слушает. Он берет.
Сынмин нахмурился.
— Тогда… может, Чанбин поможет?
Феликс посмотрел на него.
— Чанбин работает на него.
— Но он же пришел тебя предупредить.
Феликс задумался.
— Я не знаю, что он хочет.
— Может, он просто хочет тебя спасти.
Феликс не ответил.
---
Чанбин и Банчан.
— Ты поедешь со мной.
Банчан надел черное пальто, его движения были точными, выверенными.
— Зачем?
— Чтобы убедиться, что ты не предашь меня снова.
Чанбин стиснул зубы.
— Я не предатель.
— Тогда веди себя соответственно.
---
Феликс. Его квартира. Поздний вечер.
Стук в дверь.
Феликс знал, кто это. Он чувствовал это в каждом ударе сердца.
Он медленно подошел, открыл.
Банчан стоял на пороге.
Он был в черном — черный свитер, черные брюки, черные туфли. Даже кольцо на пальце было черным ониксом. Только его глаза — темные, как бездна — выделялись на фоне бледного лица.
— Пригласишь меня внутрь?
Феликс не шевельнулся.
— Нет.
Банчан улыбнулся. Нежно.
— Как хочешь.
Он шагнул вперед, и Феликс автоматически отступил, пропуская его.
Чанбин вошел следом, закрыл дверь и встал у выхода, как страж.
Банчан осмотрел квартиру, его взгляд скользнул по рисункам, по кровати, по крошечной кухне.
— Тебе здесь нравится?
— Да.
— Врешь.
Феликс сжал кулаки.
— Что тебе нужно?
Банчан повернулся к нему.
— Ты знаешь.
— Я не вернусь.
— Почему?
— Потому что я ненавижу тебя!
Банчан не моргнул.
— Нет, не ненавидишь. Ты боишься меня.
Феликс дрожал.
— Это одно и то же.
— Нет. — Банчан сделал шаг ближе. — Ненависть — это страсть. А страх… страх можно преодолеть.
— Отстань от меня.
— Не могу.
— Почему?!
Банчан подошел вплотную.
— Потому что ты мой.
Феликс попытался отпрянуть, но Банчан схватил его за подбородок, мягко, но неотвратимо.
— Я не причиню тебе зла.
— Ты уже сделал это.
— Тогда позволь мне исправиться.
Феликс замер.
— Ты… что?
Банчан наклонился, его губы почти коснулись уха Феликса.
— Живи со мной.
Феликс попытался вырваться, но Банчан держал его легко, почти нежно.
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты монстр.
Банчан рассмеялся.
— Да. Но я твой монстр.
И прежде чем Феликс успел ответить, Банчан наклонился и поцеловал его в щеку. Легко, почти невесомо.
— Подумай над моим предложением.
Он отпустил его, развернулся и пошел к двери. Чанбин бросил на Феликса последний взгляд — тяжелый, нечитаемый — и последовал за боссом.
Дверь закрылась.
Феликс стоял посреди комнаты, касаясь пальцами места, где губы Банчана коснулись его кожи.
Оно горело.
Как клеймо.