.Я жалею об этом.
— Доброе утро, отец… — прохрипел МинДже, почесав затылок и проходя мимо. В голосе чувствовалась едва заметная усталость. Он опустился на стул рядом, закинув ногу на ногу, как делал это с детства.
— Доброе, — с лёгкой улыбкой кивнул ЛиХук, подходя к чайнику. — Будешь чай?
Не дожидаясь ответа, он привычным движением налил кипяток в любимую кружку сына, добавив щепотку жасмина — тот самый аромат, который всегда успокаивал нервы.
— Да, спасибо, — коротко ответил МинДже, принимая из рук отца чашку. Запах чая наполнил кухню, добавив ей уюта, будто в доме поселился кусочек покоя.
ЛиХук сел напротив, тяжело опустив плечи, сделал глоток, немного помолчал, а затем тихо, почти шепотом:
— Я так перед ней виноват, сынок...
Он смотрел куда-то в чашку, как будто в ней можно было увидеть прошлое.
— Если бы я понял это раньше... она была бы самой счастливой девочкой на свете. Я ведь лишил её даже самого простого — отцовской любви. — Его голос дрогнул. — Теперь я хочу всё исправить. Пока ещё дышу, пока сердце бьется... я хочу дать ей всё. Она простила меня так быстро... А я даже не надеялся на это. Она ведь всё детство ждала лишь одного — чтобы я просто назвал её "дочкой".
МинДже молча положил руку отцу на плечо и крепко обнял. Это объятие было немногословным, но таким наполненным.
— Главное, что вы снова вместе. Это всё, что сейчас имеет значение, — тихо сказал он.
Они пили чай молча. В голове МинДже всё чаще всплывал образ Айрин… её глаза, наполненные болью. Он вспомнил, как тогда прочёл её дневник.
Воспоминание: 8 лет назад...
После той ужасной ночи, когда в его венах ещё бурлили остатки дурмана, МинДже очнулся от звука сообщения. Он с трудом поднялся, скривившись от боли в висках, и прошёлся ладонями по лицу.
— Айрин? — слабо позвал он, шатаясь, вышел из комнаты. — Ты дома?
На кухне всё было, как обычно... если бы не рубашка. Её пижамная рубашка, брошенная на пол. МинДже подошёл, поднял ткань... и заметил крошечные пятнышки крови.
Внутри всё похолодело.
— Айрин?! — крик вырвался из груди. — Айрин!
Он метался по дому, проверяя каждую комнату. Пусто.
Сердце колотилось в висках, мысли путались, всплывали обрывки. Её голос: «Не трогай меня… отпусти!» Его рука, срывающая с неё пижаму. Его тень над ней.
— Не может быть… — прошептал он. Его собственные воспоминания били в грудь, как молот.
— Что... что я наделал?..
Он опустился на пол. Началась истерика. Он кричал, крушил всё, что попадалось под руку. Швырнул книги, разбил статуэтку, пнул коробку — всё разлетелось, будто отзываясь на его боль.
И тогда, в пыльном уголке комнаты, он заметил… маленький жёлтый блокнот со звёздочками. Который выпал с одной из разбитых коробок.
"Блокнот Айрин…"
Он поднял его, дрожащими руками открыл первую страницу. Его дыхание замерло. А на первой строчке было написано аккуратным, немного детским почерком:
15.03.2005
“Привет, это дневник Айрин. Здесь хранятся все мои секреты…”
МинДже медленно перелистал несколько страниц, и его взгляд остановился на первых наивных строках. Его руки дрожали. Он провёл пальцем по бумаге, словно мог прикоснуться к прошлому, к той маленькой девочке, которую когда-то не защитил.
— Моя сестрёнка… — слабо прошептал он и улыбнулся сквозь пелену слёз.
Он сглотнул ком в горле и продолжил читать.
31 декабря 2006
“За окном идёт снег, через несколько часов Новый Год. У нас стоит ёлка. Я сижу в комнате с котом Тайо. Мои родители на кухне, к ним пришли гости. Мой брат МинДже не хочет со мной играть… Мне грустно.”
МинДже сжал губы. Ему вдруг стало тяжело дышать, как будто в комнате не хватало воздуха. Воспоминания о том вечере всплыли в памяти — он точно помнил, как раздражённо отмахнулся от сестры, занятой видеоиграми. А она всего лишь хотела быть рядом.
15 августа 2011
“Сегодня в Торонто идёт дождь. Сейчас я жду маму, она должна забрать меня с дополнительных. Я хочу, чтобы мама была ко мне немного добрее… Папа всё ещё меня не любит.”
— Боже… — МинДже провёл рукой по лицу. Его сердце сжалось от бессилия. Маленькая Айрин, мокрая под дождём, с тяжёлым портфелем и надеждой в глазах. Как же ей тогда не хватало тепла…
4 мая 2013
“УРА! Сегодня мой день рождения! Мне сегодня 15 лет. Но… я в школе, как всегда. В этот день никто ничего не празднует. Ничего необычного. Я тут до вечера. Хочу к Тайо…”
— И я даже не поздравил… — тихо пробормотал он. — Прости меня, Айрин…
14 июня 2015
“Сегодня одноклассники снова меня избили. На этот раз из-за того, что я не помогла Ноа… Меня спас МинДже. Впервые. Я так счастлива, что он заметил меня. На самом деле я люблю своего брата… Просто он немного дурачок.”
МинДже невольно улыбнулся. Слёзы стекали по щекам, падали на страницы.
— Я тоже тебя люблю… дурёха…
Он с нежностью провёл пальцем по строкам, будто это был её голос, её тепло.
“Тот же день, вечером…”
“Отец сказал, что мы переезжаем в Сеул… Я боюсь, потому что снова новые знакомства. Но немного рада, потому что уйду от этих одноклассников.”
17 июня 2015
“Мы сегодня днём вылетаем в Сеул. Я волнуюсь…
Прощай, дневник. Теперь я не буду писать тут о Торонто.
Теперь я буду писать о Сеуле.
До встречи :)”
МинДже закрыл дневник. Его руки всё ещё дрожали. Он прижал блокнот к груди и выдохнул — прерывисто, глухо, как будто выдохнул все силы.
— Ты так и не написала о Сеуле… — сдавленно произнёс он, сжав дневник до боли в пальцах. — Потому что я не дал тебе этого шанса. Из-за меня…
Он закрыл глаза. Тишина в комнате была почти оглушающей.
— Где теперь тебя искать, сестрёнка?..
Он поднялся на ноги, медленно, тяжело, как будто на плечах висел весь мир. Внутри него что-то кричало, выло, разрывая грудь изнутри. Он знал: теперь он сделает всё, чтобы найти Айрин. Чтобы заслужить хотя бы малую тень прощения.
Настоящее время...
Сделав ещё пару неспешных глотков чая, МинДже опустил взгляд в чашку, а затем перевёл его на отца, который, словно потерянный в воспоминаниях, смотрел в окно. На его лице отражалось что-то тяжёлое, неотпущенное.
— Отец… почему ты не любил Айрин? — спросил он тихо, но слова прозвучали как удар.
ЛиХук замер. Его пальцы, державшие чашку, слегка дрогнули. Он медленно поставил её на стол и повернул голову к сыну.
— МинДже… Я… потому что… твоя мама меня обманула. — Голос дрогнул. — В тот день, когда она родила дочь, произошло нечто ужасное...
На несколько долгих мгновений повисла тишина. Только капли чая медленно скатывались по стенкам чашки.
— Что случилось? — спросил МинДже, не понимая.
Отец долго смотрел ему в глаза, потом закрыл свои. Вздохнул так, будто выпускал наружу годы боли.
— Ты уверен, что хочешь это услышать?..
МинДже кивнул. ЛиХук отвёл взгляд, и начал говорить, почти шёпотом:
— Это было 4 мая 1998 года. Твоя мама возвращалась от своей сестры. Был уже поздний вечер… Тихая улица, она шла по тротуару — и вдруг… машина. Она вылетела на обочину. Всё произошло за секунды. Сильный удар… потом — тьма.
МинДже замер. Отец продолжал, теребя пальцами край рубашки, будто пытался успокоиться.
— Она очнулась в больнице. Первое, что спросила — где её малышка. Врачи сказали, что новорождённая в тяжёлом состоянии, в боксе, подключена к аппаратам. Сердце матери разрывалось. Она пролежала там два дня. А потом, наконец, принесли малышку... Но дочку нельзя было брать на руки. Только смотреть. Такая крошечная… Беззащитная. Мы хотели назвать её ХеРи…
ЛиХук сжал губы, голос задрожал.
— Мама наклонилась… чтобы вдохнуть запах своей девочки. Погладила её крохотный животик… и вдруг поняла — та не дышит. Ни звука, ни движения. Страх парализовал её. В панике… она сделала то, что нельзя объяснить. Она подменила ребёнка.
МинДже отпрянул, будто слова отца ударили его физически.
— Подменила?.. — прошептал он. — Почему она не позвала врача?
— Я не знаю, сынок… — выдохнул ЛиХук, — тогда она думала не разумом… а отчаянием. Её ребёнок только что умер на её глазах. И она… она забрала её, Айрин. Ту девочку, которую ты знал всю жизнь. А свою дочь — оставила. Она поменяла бирки. И ушла с чужим ребёнком на руках.
Слёзы текли по щекам ЛиХука. Он не пытался их сдерживать.
— Я не знал об этом три года… Три года, сын. А когда узнал — не выдержал. Ненависть… ревность… предательство. Я не смог принять Айрин. Каждый раз, глядя на неё, я видел напоминание. О том, что мы потеряли… О том, как всё было ложно. Она лешила нас шанса оплакать смерть нашего долгожданного ребёнка.
МинДже сидел, будто окаменев. Его дыхание стало поверхностным.
— Значит… Айрин не наша… не наша кровь?
— Нет. Её настоящее имя — Пэ Джу Хен. А твоя сестра, Сок ХеРи… умерла на третий день после аварии.
— А что стало с её настоящей матерью?.. — едва слышно спросил он.
— Она плакала… кричала от боли… Потом приехал её муж, и забрал её. Я не знаю, что с ними стало. Но я знаю — то, что сделала твоя мама, разрушила две жизни. И Айрин… стала жертвой чужого горя.
МинДже не мог поверить. Слёзы капали в остывший чай. Он встал, подошёл к отцу и обнял его. ЛиХук дрожал в его руках.
— Отец… теперь ты должен вылечить все её раны. Все… пока не поздно.
Тот кивнул и медленно поднялся, поставив чашку в мойку. Его шаги исчезли в коридоре. МинДже остался сидеть, сгорбившись, сжимая колени, уткнувшись лицом. В груди пульсировала боль.
— Столько боли, Айрин… Мы все тебе её принесли. Особенно я…
Тишину пронзил звонок в дверь.
-----
Выйдя из ванной, На Дин вытерла лицо полотенцем. Её взгляд упал на письмо, оставленное братом. Сердце сжалось. Что бы там ни было — оно изменит всё.
На кухне она заварила чай. Его аромат смешался с тревогой. Она села за стол, дрожащими пальцами разорвала конверт и развернула письмо.
"Моя дорогая Айрин… моя маленькая девочка… Это твоя мама, СоХа. Я должна рассказать тебе правду. И… попросить прощения.
Ты… не родная нам дочь."
Чашка задрожала в её руке. НаДин застыла. Мир будто остановился.
"Я забрала тебя у твоих биологических родителей. Меня однажды сбила машина. Моя дочь умерла, через три дня. Я… не справилась. Я обменяла вас.
Твое настоящее имя— Пэ Джу Хён.
Слёзы подступали к глазам, а в голове не укладывалось прочитанное.
— Как ты могла?.. — прошептала она сквозь рыдания. — Как ты посмела украсть мою жизнь?..
"Я любила тебя, всем своим сердцем но не умела это показать. Я боялась твоего отца. И скрывала правду. Я боялась его реакции. Позже он всё же узнал… и тогда отверг тебя. Случилось то.. что я так старательно пыталась скрыть.
И.. я знаю, что МинДже… причинил тебе зло. Но прошу… попробуй простить его."
— Простить?.. — всхлипнула она. — Мама… ты, наверное, шутишь…
"Я не защитила тебя. Я подвела тебя.
Но знай — я знаю твоих настоящих родителей.
Пусaн. Район ДонГу. Улица МанГян-ро 34.
Мама — Пэ Мин Су. Отец — Пэ У Шик.
Найди их. Живи. Люби.
Ты — моя сладкая вишенка.
Моя Айрин."
На Дин уронила письмо на стол и закрыла лицо руками. Боль, ярость, опустошение и какая-то тихая надежда слились в одно целое. Впереди был путь. К истине. К себе.
----
Отложив письмо, НаДин вытерла слёзы тыльной стороной руки. Она чувствовала, как что-то внутри неё сжимается — не боль, а словно тишина после крика.
— Неожиданно кто-то дотронулся до её спины.
— Ааа~! — её испуганый вопль пронёсся по всему дому. Он вырвался изнутри, как будто разрывая грудную клетку.
— Ааа! — в ответ испуганно закричал Ли Тан, вошедший в комнату.
— Сынок! Ты чего меня пугаешь? — вскрикнула она, оборачиваясь.
— А ты меня тоже напугала! — улыбнулся он, обняв её маленькими руками. Они посмеялись.
— Солнце… собирайся. Мы едем к твоему отцу.
----
Звук дверного звонка отозвался в сердце тягучим эхом. На Дин стояла рядом с Таном, сжав пальцы в кулак. Когда дверь открылась, Ли Тан тут же обрадованно бросился вперёд:
— Папа!
МинДже подхватил сына на руки и, заметив сестру, вдруг шагнул к ней и крепко обнял.
Она замерла. Её тело напряглось, будто хотело оттолкнуть, но оно не двигалось.
— МинДже… Что ты делаешь? У тебя проблемы?
— Да… — тихо сказал он. — У меня большие проблемы. Нам нужно поговорить.
Он прошёл в дом, усадил сына, а потом сел рядом с сестрой. Она нервно взяла печенье, откусывая, словно это могло помочь отвлечься.
— О чём ты хотел поговорить? Кстати… у меня тоже кое-что есть.
— Моя тема… очень щепетильная. — МинДже кусал губу, не зная, с чего начать.
— И?.. — она скрестила ноги, не отводя от него взгляда.
— Я сегодня узнал, что… ты не моя сестра.
Он сказал это как приговор.
— Я знаю. — тихо, почти шёпотом, ответила она.
— Ты… знала?
— Узнала сегодня. Но давно это чувствовала. Интуиция. Женская, наверное.
— И ещё… — он наклонился ближе, — в письме мама написала, что знает, где твои настоящие родители.
— Знаю.
— Давай найдём их? — глаза МинДже наполнились надеждой.
Она смотрела на него несколько секунд, не говоря ни слова. И только потом произнесла:
— Просто пытаюсь разглядеть в тебе… человечность.
МинДже опустил взгляд. Его дыхание стало неровным.
Он опустился на стул.
— В тот день… я был разбит. Я хотел, чтобы боль ушла. Чтобы боль была во мне, а не в тебе. Я сожалел… и сожалею. Это со мной навсегда.
Он задыхался от слов, от воспоминаний.
— Я хотел бы всё исправить. Не принять тот чёртов наркотик. Не быть монстром.
— Уже ничего не исправишь, МинДже. — её голос был как ледяной ветер. — Ты потерял моё доверие. Я… ненавижу тебя. И не прощу. Никогда.
Эти слова резанули его.
— Прошу… — голос дрогнул. — Я восемь лет живу с этим. Простить — не значит забыть. Но хотя бы… подумай.
Она ничего не сказала. Просто подошла… и обняла. Даже не поняла, зачем. Может, потому что он сейчас выглядел как сломанный ребёнок.
Он разрыдался. Впервые за восемь лет.
Она гладила его по спине. Он прижался, как маленький мальчик.
— Прости меня, Айрин… тоесть, НаДин.
Она отстранилась. И посмотрела ему прямо в глаза — в глубину. Хотела найти там человека. Найти оправдание. Не нашла.
— Никогда, МинДже. Никогда.
-----
— О, доченька? — улыбнулся он, увидев её.
Она обняла отца, тяжело села на пол.
— Тан, иди к папе. Мне нужно поговорить с дедушкой.
— Хорошо, мамочка. — мальчик ушёл, оставив игрушки.
— Отец… — только это слово уже вызвало в глазах старика радостную слезу.
— Как же… приятно слышать это снова.
Она взяла его за руку.
— Мне нужно рассказать тебе кое-что. О Тане…
— Он же мой внук. — улыбнулся господин.
— Его отец… МинДже.
ЛиХук замер.
— Ч-что?.. — Сново задавая вопрос, буд-то и не слышал об этом.
— Только не волнуйся, пожалуйста… Он… надругался надо мной. На моё 18-летие. Он был под действием наркотиков.
Отец встал, как подкошенный. Она остановила его.
— Пожалуйста, дослушай… Это случилось, когда вас не было дома. Мы сидели с друзьями. Потом… я вышла — а он уже был там. Всё случилось быстро. Его глаза были… пустые.
— И ты… — голос ЛиХука дрожал. — Всё это хранила в себе?
— Да. Я ненавижу его. Но я увидела, что он… сожалеет. Он разрушен. Но я всё ещё не могу простить.
Отец молча вышел. Не обращая внимания на дочь.
— МинДже! — раздалось строго.
МинДже поднялся. В следующее мгновение — звонкая пощёчина. Он упал.
— Отец.. что случ...
— Ты ещё спрашиваешь?! Ты должен был защищать её! Даже от меня… ты слышишь?! Ты брат! —
— Папа… я…
— Молчи! Ты мне больше не сын!
МинДже остался сидеть в тишине. Затем… раздался смех. Глухой, надломленный.
— МинДже… ты в порядке?
— Сколько ещё?.. — проговорил он, потом закричал. — Сколько?! Я хочу, чтобы всё это закончилось!
Он бил стены, рыдая.
— Убей меня, НаДин! Убей!..
— МинДже…
— Восемь лет! Я с этим живу восемь лет! Меня все ненавидят! И я тоже себя ненавижу!
Он опустился на колени:
— Прошу… хоть один шанс…
— Мне нужно время… — прошептала она. — Обида чуть утихла. Но как только увидела тебя — всё вспыхнуло.
— Я… подожду. — он с трудом поднялся. — Сколько потребуется. Я подожду.
Он снова обнял её.
"Знала бы ты, как я тебя люблю…" — пронеслось в его голове.
— Мама, вы уже поговорили? — вошёл Тан.
МинДже поднял его, поцеловал в щёку.
— Сыночек мой…
Тот зарывался лицом ему в грудь, обняв за шею.
На дин впервые за весь вечер… улыбнулась.