Глава 10
К сожалению, я смог вернуться в квартиру только спустя месяц с наступлением зимы, наконец-то я вырвался из этого страшного места. Вспоминать даже не хочу, какой стыд я там пережил, какие боли и бессонные ночи. А ведь меня еще не хотели отпускать, я, можно сказать, спасался бегством, зубами вырывал свободу.
Когда отец привозит меня домой, я не узнаю свое жилище. Черт, где все? Папа помогает мне добраться до гостиной и сесть на единственный в комнате диван. А где мои любимые кресла? Что произошло? Что за стены? Мать вашу, меня обокрали.
– Что случилось? – недоуменно оглядываюсь по сторонам.
Слышу за спиной отца быстрый шаг, в комнату вплывает Элен и бросается меня обнимать.
– Наконец-то ты дома, какое счастье, теперь я буду твоей медсестрой. Буду ухаживать за тобой и делать массаж, я, кстати, сейчас хожу на курсы массажиста.
– Поздравляю, – произношу без радости. – А где моя мебель? Где все? – оглядываю я стены с рисунком заснеженных гор.
– Я сделала ремонт. Мы это решили с твоей мамой...
– Это правда Роберт, – кивает отец. – Я не участвовал в этом, как оказалось, Элен и мама сошлись во вкусах и решили сделать ремонт в стиле минимализм.
– Тебе нравится?
Я кисло оглядываю стены.
– Здесь пусто.
– А что нужно спотыкаться о мебель, хлам, от которого нет проку, пылесборник. Разве ты не видишь как здесь теперь просторно и свежо? – она встает и разводит руками.
– Ощущение, что я поменял одну больницу на другую.
– Я тебе сейчас вторую ногу сломаю, – рычит Элен. – Я так старалась для тебя...
– Элен права, Роберт. Они очень старались.
Я устало закрываю глаза и откидываю голову на спинку нового дивана, источающего запах кожи.
– Ладно, я оценю этот ремонт после того, как отдохну.
– Тебе помочь принять ванну или душ?
– Я справлюсь сам.
– Завтра я отвезу тебя к массажисту, приеду за тобой к десяти.
– Хорошо.
У меня паршивое настроение, потому что больница измотала мои нервы, к тому же редактор издательства бросил намек, в котором я понял, что они больше не нуждаются в моих услугах. Мне придется снова искать работу, и как можно скорее.
– Роби, – Элен садится рядом и гладит меня по щетине. – Я могу что-нибудь сделать для тебя? Например, принести покушать или наполнить ванну?
– Ванну.
– Хорошо, – она убегает в ванную. Я опускаю руку на бедро. Нога уже не болит как в первые дни после аварии, но неприятное ощущение где-то в заднице не проходит. Сейчас я хочу принять ванну и лечь спать. А все же хорошо, что со мной Элен. Но я не могу на нее рассчитывать, ведь она свободная женщина и вправе покинуть меня в любой момент.
Опираясь на трость, я встаю и тяжело переступая, добираюсь до двери в ванную. Она также обновилась. Теперь она черная с золотистыми ручками, кранами, и опять же здесь ничего нет.
– А где стиральная машинка?
– Теперь она на кухне, – Элен достает из стенного шкафа полотенце и кладет его на столешницу рядом с ванной. – Я помогу тебе раздеться, – она подходит ко мне и помогает войти и сесть на мягкий пуфик. Элен без скромности обнажает меня и помогает залезть в ванну. Я не сдерживаю довольного стона. – Ванну мы тоже поменяли. Тебе нравится?
– Да. Вот как отосплюсь, сразу оценю ваш ремонт и скажу последнее слово.
– Прости, если я немного похозяйничала у тебя в квартире, – гладит она мою грудь пенной губкой. – У меня нет своей, а я всегда мечтала ее иметь в стиле минимализм, чтобы в ней не было ничего лишнего, только самое необходимое. Понимаешь?
Я киваю и оглядываю ванну. Мне она начинает нравиться, выглядит богато, чисто, как в новой квартире.
После ванны меня клонит ко сну. Элен помогает мне добраться до спальни, здесь тоже все преобразилось. Теперь кровать у стены, обитой деревом, остальные стены выкрашены в белый цвет. Я ложусь на кровать и вдыхаю аромат лаванды. Это просто невероятно.
– Тебе принести чай?
– Нет, я уже засыпаю, все так красиво, спасибо Элен.
– Я старалась для тебя, – она целует меня в лоб и накрывает одеялом. Я засыпаю в тишине и покое в ту же минуту и сплю до восьми утра. За всю ночь я ни разу не проснулся от шума или от боли, эта ночь была самой сладкой за последний месяц.
Элен еще спит, поэтому я сам дохожу до кухни в бело-черном цвете. Я оглядываю пустой стол, каменную столешницу, раковину и необычный гарнитур. С первого взгляда кажется, что это стена, а стол с раковиной в ее глубине. Я подхожу ближе и провожу рукой по гладкому дереву. Передо мной как по волшебству открываются шкафчики и ящики.
– Ух ты, как удобно.
Я нахожу чайник, чашку и завариваю чай. Пока закипает вода, я изучаю каменную белую стену у стеклянного стола. Я все еще недоумеваю, как они успели преобразить мою квартиру всего за один месяц.
Я наполняю чашку чаем, когда на кухню в коротком полупрозрачном неглиже заходит Элен.
– Роби, я могла бы подать тебе завтрак в постель.
– Нет, я устал лежать, хочу ходить.
– Как ты себя чувствуешь?
– Намного лучше. Особенно когда рядом такая красавица.
Элен хихикает и убегает назад в комнату, я успеваю проводить взглядом ее аппетитный зад. Проклятие у меня так давно не было женщины. Если Элен будет продолжать меня дразнить, я взорвусь и изнасилую ее.
Я встаю у окна и, перенеся весь вес на здоровую ногу, пью чай. На улице идет дождь со снегом. Ненавижу эту погоду, теперь она будет постоянно мне напоминать об аварии и больнице.
К десяти часам приезжает отец и везет меня к массажисту. Еще месяц мне придется терпеть эти массажи.
– Когда встанешь на ноги, сядешь снова за руль?
– Да, – отвечаю задумчиво. Сейчас мне нужно позаботиться о новой работе, придется снова обратиться к фрилансу. Не хочу сидеть на шее у родителей, они и так многое сделали для меня.
– Тогда тебе нужно купить машину. Хочешь ту, что у тебя была? Черный Mercedes?
– Нет. На этот раз я хочу другую машину?
– Типа Фиата?
– Японскую, Honda Vezel.
– Это же кроссовер.
– Красный или бордовый, – продолжаю монотонно.
– Хорошо, я попробую найти на нашем рынке эту машину.
– Деньги я тебе потом отдам.
– Ты думаешь, мне нужны твои деньги? Для меня важнее твое здоровье. Как насчет того, чтобы отдохнуть нам с тобой? Полетим в экзотическую страну, отдохнем на всю катушку.
– Звучит заманчиво.
– Еще бы. Например, я хочу в Японию заодно и машину тебе присмотрим.
– Хорошо.
– Ну вот и чудесно. Потерпим этот месяц, а потом полетим отдыхать на недельку. Будешь брать с собой девушку?
– Папа, она мне не девушка, а только подруга.
– Как же так? Такая красивая девушка не может быть тебе подругой, это глупо.
– Я сам знаю, но она так хочет.
– Странные же эти женщины. Она сделала с мамой такой потрясающий ремонт, хорошая, воспитанная, веселая девушка, хотя... есть в ней что-то загадочное и порочное.
Я зыркаю на папу. Он тоже это видит в ней?! Да уж, только слепой может не увидеть колдовскую красоту Элен. Но я, наверное, единственный такой дурак, который согласился быть ее другом и не настаивал на своем. Хотя прежде всего я уважаю ее и даже тот же Майк с его бабками не смог ее удержать. И все же не к ним она возвращается просить помощи, а ко мне. Может, я наоборот, недооцениваю нашу дружбу? Элен мной дорожит, я это чувствую, а у меня на уме только секс. Черт, веду себя как капризный пацан.
После массажа папа привозит меня домой. Элен в квартире нет, но вещи ее здесь. Опираясь на трость, я оглядываю белые стены, блестящий полоток, черный ламинатный пол. Элен права, в квартире стало просторно, свежо. Ничто не утомляет взгляд, ничего лишнего вызывающего отрицательные или негативные эмоции. Все просто и лаконично. Да, это то место где можно отдохнуть телом и душой. Элен и мама большие молодцы. Они поняли, чего мне не хватает.
Следующий месяц дается мне не так легко, как хотелось. После аварии я снова стал плохо видеть, пришлось доставать давно забытые очки. Если меня больше не мучили боли в ноге, то усилилась боль в голове. Снова пришлось посещать больницу и врачей. Те же ничего не могли сказать вразумительного и поставить диагноз. Прописали лишь таблетки от головной боли и попросили меньше нервничать. Я, правда, много нервничаю. Меня пугает туманное будущее, уже месяц я никак не могу найти работу, а те деньги, что я зарабатываю, как фрилансер не оправдывают моих надежд. На фоне этого я злюсь. Головные боли усиливаются еще от дикой ревности. Элен вновь повстречала бывшего жениха и все чаще пропадает невесть где. Она уже говорит о том, что вскоре уедет и на этот раз, возможно, не вернется. Зачем она мне это говорит? Что хочет этим сказать? Что мне нужно что-то сделать, первый шаг, решиться на что-то смелое, вон выходящее? Я схожу по ней с ума, бывает, не сплю ночами терзаемый ревностью, страхом потери Элен и мечтами о ее прекрасном теле. Я измучился, изголодался. Радости нет уже никакой, после аварии моя жизнь потеряла какой-то смысл. Я не понимаю, зачем живу, для чего учился, к чему мне стремиться? Я точно умер внутри. Депрессия, апатия, отвращение стали моими каждодневными спутниками и я не знаю, как это остановить, исправить.
– Что с тобой? – спрашивает Элен на первом нашем совместном ужине за последние две недели.
– А что с тобой? – начинаю я нервозно.
– А что со мной не так? – пожимает она плечами.
– Все. Чего ты добиваешься, чего ищешь? Я не понимаю тебя, что за жизнь ты ведешь? Тебе нравится постоянно менять партнеров?
– Это моя жизнь, я делаю что хочу, живу, как мне нравится, я всем довольна.
– Не лги мне. Не может человек быть доволен, не имея цели в жизни. Все в этом мире закономерно и мысли имеют начало и конец, как и жизнь. Как ты можешь быть довольна..., точнее, как ты можешь быть счастлива находиться в постоянном поиске кого-то чего-то?
– Я мазохистка, – простодушно улыбается Элен и меня это еще больше злит.
– А вот я не мазохист. Оттого я и нервный что не могу понять, чего я хочу в этой жизни.
– А как ты думал до аварии?
– Моя жизнь была идеальна, как и мысли в голове. У меня была цель и я шел к ней.
– Какая цель?
– Окончить университет, получить специальность, начать работать и зарабатывать. Быть независимым. Сейчас же мне отвратна одна лишь мысль о работе и учебе.
Элен протягивает руку через стол и просит ее сжать. Я с неохотой сжимаю ее теплые пальцы с нежной кожей.
– Знаешь, почему я довольна? Я все делаю с удовольствием, делаю для себя. Я хочу этого... меня пьянит свобода, да я мазохистка, потому что трудности толкают меня на смелые поступки, я встречаю нового мужчину, трахаюсь ради удовольствия, принимаю их деньги и живу так, потому мне это нравится.
– Ради удовольствия?
– Да, детка.
– А как же их чувства?
– А мне плевать на их чувства.
– И на мои тоже?
– Нет, ты мой друг. Твои чувства мне очень важны.
– Врешь, – я выпускаю ее руку.
– Роби, – она подсаживается ко мне и обнимает за талию. – Я тебе уже говорила, что будет, если мы сблизимся. Я не хочу тебя терять, потому что я люблю тебя как друга. Ты даешь мне то, чего не может дать другой мужчина со своей кучей денег. Ты мне как брат, как отец, ты даже лучше. Пойми меня правильно, Роби, мой дорогой.
– Ты не оставляешь мне ни единого шанса. Ты не понимаешь, наверное, как я люблю тебя, как мечтаю о тебе, как хочу тебя. Но, увы, ты видишь во мне только друга, – с этими словами я встаю из-за стола и ухожу в спальню, где, закрывая дверь, пытаюсь закрыться от всего мира.
Утром я уже не нахожу Элен в квартире. Проклиная все на свете, я ухожу работать в магазин отца и посвящаю этому занятию остаток месяца. Чтобы заглушить поток тяжелых мыслей я слушаю музыку, аудиокниги, много читаю и стараюсь не думать об Элен. Это помогает на какое-то время, но засыпаю и просыпаю я с мыслями о ней. Меня терзает вопрос, куда она уехала и увижу ли я ее снова?
В начале января я с отцом вылетаю в Японию с надеждой, что это путешествие избавит меня от депрессии, и когда я вернусь в Париж, моя жизнь наладится.