Имитация любви

Миджин проснулась в тёмной комнате под одеялом на кровати и в какой-то явно домашней одежде. Пару минут до привычного будильника в восемь утра, который каждый день срабатывал на телефоне, поставленном на зарядку, она валялась, а потом встала и прошлась по комнате. По тревожно знакомой комнате. Вот пол немного вздутый, вот фотография её и Тэмина на природе, и вот уже слёзы потекли по щекам, потому что это полный пиздец. Она хотела сдержаться, честно, хотела, но не думала, что вновь окажется здесь, вновь выспится именно на этой кровати и распахнёт шторы именно на этом окне.

А на улице всё так же, как и всегда: солнечная осень, слегка занимающееся утро и люди, выходящие на пробежку, прогулку с собакой, на работу или же на учёбу. Всё для всех как всегда, но не для Миджин, которая еле собрала в себе силы, чтобы перестать плакать, и смогла улыбнуться, глядя на мир.

В дверь постучали, и Миджин попросила минутку: накинула кофту, пригладила волосы и вышла в тускло освещённый коридор. Это был Тэхён, улыбающийся, правда, в глазах всё равно были искры грусти, которую хотелось стереть, как ластиком. Джин потянула к нему руки, и они обнялись: мужчина уткнулся носом в её ещё не чёсаную копну волос, а она приложилась щекой к его груди. Это был миг спокойствия, умиротворения, который требовалось разрушить, но никто друг друга не оттолкнул, не смог этого сделать.

— Пора завтракать, — произнёс Тэхён. — Родители уехали на работу, у меня сегодня второй выходной, так что я могу, если хочешь, после завтрака тебя подбросить до дома. Я думаю, ты хочешь домой.

— Там проблемы, а тут... тут я оказалась в месте, где хотела побывать — в комнате Тэмина, — Джин всё-таки разбила объятия и завела прядь волос за ухо. — Так что я могу сказать, что здесь относительное счастье.

— Но тебе всё равно надо съездить к родителям, ты же так внезапно от них уехала вчера...

— От них ни одного сообщения, ни одного звонка, — прошептала Миджин. — Так что, думаю, в любой момент, как захочу, к ним приеду. Не переживай, хорошо? Давай лучше плотно поедим.

Мама Тэхёна очень любила готовить, дай ей волю — она наготовит на целую роту солдат, посадит каждого за стол и накормит. Позавтракали достаточно плотно, кажется, Миджин даже не рассчитала возможности собственного организма, ведь после разных небольших салатов, плошки риса и мяса она просто откинулась на спинку стула и сытно выдохнула. Конечно, мужчина, сидящий напротив, предлагал ей ещё яблоко, но девушка со смехом отказалась, покачала головой и поняла, что совершенно не хочет вставать из-за стола. Пусть хоть кто поднимет — сама не поднимется.

— Тэмин, боже, ты такой смешной, — лицо напротив резко изменилось с какого-то шутливого на обеспокоенное, — ой, Тэхён. Ты Тэхён. Ничего же страшного, так ведь?

— Всё хорошо.

Не всё хорошо.

— Какие, кстати, планы на выходной? Мы... наверно, можем провести его вместе? — Миджин склонила голову к плечу, и Тэхён с тоской посмотрел на её пальцы, а конкретно на безымянный — раньше там было кольцо, свидетельствующее о том, что она скоро выйдет замуж. Видимо, сняла, как только узнала, что Тэмин мёртв. От этого стало страшно, не по себе, и Тэхён вспомнил, как брат выбирал кольцо.

Тэмин тогда ходил из угла в угол, смотрел что-то на телефоне, а потом закричал на весь дом и заскочил прямо к брату, который отсыпался после смены. Понятно, что Тэхён ничего не понял, экран слепил глаза, а спустя пять минут братья уже сидели на кухне, попивая кофе и обсуждая, какой камень будет лучше всего смотреться на тоненькой ручке Миджин. Конечно же, как говорила бессмертная икона Мэрилин Монро, «лучшие друзья девушек — бриллианты», но Тэмин хотел немного отойти от этой традиции и выделиться. Аметист — решили сразу и оба, ведь фиолетовый — любимый цвет девушке, пускай ей было совсем не важно, будет ли помолвочное кольцо или же его не будет.

— Тэхён, ты тут?..

— Давно кольцо не носишь? — молодой человек протянул ладонь к девушке и взял её правую руку, разглядывая безымянный палец. Он будто бы вообще до этого не имел никаких соприкосновений с кольцами, потому что никаких отметин даже не осталось, и Киму стало печально — так любил эту девушку его брат, так боготворил, что она, кажется, решила убрать все его подарки как можно дальше. Чтобы не вспоминать. Чтобы не бередить сердце. Только каждый раз убивала всё внутри, когда вместо имени Тэхёна называла имя Тэмина, и ему было абсолютно так же больно, будто ножом по сердцу.

— С того момента, как узнала, что оппа мёртв...

— Значит, уже давно, — воспоминания накатили, и Тэхён поспешил отпустить руку девушки, проводя пальцами по собственному локтю и вспоминая, как он еле усмирил себя, когда узнал, что Тэмин и Миджин встречаются. О тех страданиях не знал никто, всё в себе предпочитал хранить, ведь мальчики не плачут, как учили с детства, мальчики мужественно держатся до последнего. Тэмин так и не узнал, что брат был влюблён в его невесту всё это время. Наверно, это хорошо, ведь Мин более эмоциональный, более вспыльчивый, и это отражалось на всех — подростковые бунты заставили маму сходить к неврологу и пропить все нужные препараты, чтобы подлечить расшатанную нервную систему, а отца вновь и вновь учить заветами из Библии говорить с детьми. — Что ж... я надеюсь, ты его сохранила. Это память.

— Я храню каждый подарок Тэмина-оппы, — шепнула девушка, опуская глаза. — Это очень важно для меня. Очень значимо. Я ни за что и никогда ничего не выкину.

Это означает предать его.

Конечно, Миджин этого никогда не скажет, но Тэхён по глазам видел — именно это в мыслях девушки и крутилось, именно это она могла сказать, но не захотела. Ей хотелось верить, что Тэмин жив, что он просто где-то далеко, но реальность разбивала на осколки, как тарелки во время ссоры, и Ким только улыбнулся. Криво, неловко, но как мог именно сейчас, когда сказать было совершенно нечего, а вспоминать о Тэмине значило бередить всё под кожей.

— Хочешь мы поедем к нему? — глаза у Миджин загорелись, и как только огонь потушился, выступили слёзы. Кажется, не стоило ей этого предлагать, но и его самого тянуло какой-то рукой в сторону кладбища. — Ты увидишь его, поговоришь, а я...

— А ты побудешь рядом.

Тэхён всегда была где-то рядом, на втором плане. Вот он помог донести Миджин тяжёлые книги до библиотеки ещё в университете, когда они все вместе учились на бакалавриате. Вот он угостил её какой-то булочкой с бобами, а потом извинялся, ведь не знал, что сладость оказалась просроченной и у девушки потом болел живот. Вот он увидел их первое с Тэмином свидание, улыбнулся тогда почему-то печально, и ушёл, сжимая в руках стаканчик с латте без сахара. Братья потом говорили об этом, Тэмин пытался понять, что же с Тэхёном не так, но тот не раскалывался, словно грецкий орех, не хотел ни в чём признаваться, просто сказал, что тогда был не в настроении.

Забавно, но в то время у Тэхёна тоже завертелась какая-то интрижка, но она была настолько кратковременной и незапомнившейся, что Тэ не мог даже назвать имя девушки, что на многочисленных фотографиях в их совместном профиле в инстаграме, который теперь закрыт и заявки не принимал, с которой встречался. Соль И? Йесоль? Что-то из такого разряда. Ким не заходил даже на тот аккаунт, лишь смеялся со своей глупости, будто бы детской, и не рассказывал, что та девушка намекала на что-то серьёзное, в то время как он хотел просто отвлечься. Но он даже в волосах той девушки видел отблеск глаз Миджин, слышал её мягкие шаги и приветливое «эй, оппа!» Оттого и было противно — порушил сердце другой девушки, не смог переключиться, и пошли ссоры, крики и забвение.

— Давай тогда собираться.

Миджин заперлась в комнате, а потом вспомнила, что не спросила о главном — кто её переодел, кто поставил телефон на зарядку? Тэхён заботливый, этого не отнять, но не станет же он трогать спящую девушку, чтобы та потом кричала «извращенец, как ты смел ко мне прикасаться?» Нет, Джин, конечно, так кричать не будет, потому поняла, что спросит потом, и стала переодеваться. Домой по-прежнему не хотелось, оттуда не поступало никаких весточек, и девушка со спокойной душой надела всё, что только в пожитках имелось, причесалась и решила умыться, выйдя из комнаты. Дом она знала наизусть, как все свои пальцы, и нашла ванную, сразу же взяв свою собственную щётку.

Так забавно, что госпожа Кан не избавилась от неё. Вот вроде бы синего цвета зубной щётки, принадлежавшей Тэмину, нет, а её, пёстрая розовая со следами пасты, есть. Потому что самого Тэмина больше нет, а она есть. Она в этом доме. И она не знала, честно говоря, как к ней относились именно в данный момент родители мужчины: отринули, до сих пор хотели быть с ней нежными или же желали построить отношения с ней заново, будто с новым человеком? Миджин хотела узнать их с другой стороны, с новой, с какой до этого момента не знала, но будет ли она счастлива?

Будут ли они сами счастливы?

— Прости за глупый вопрос, — узкая лестница вселяла страх поскользнуться, но Миджин на выдохе спустилась и поравнялась с Тэхёном. — Ты меня переодевал ночью?

— Мама, — послышался ответ. — Она хочет называть тебя невесткой. Я надеюсь, ты не против. Просто не обращай внимания, если она к тебе так обратится, ей от этого будто бы становится легче.

— Как тебе становится легче от того, что я рядом?

— Да, примерно так.

Время подходило к полудню, когда они въехали на территорию кладбища. Тэхён закурил сигарету, задумался и несколько минут стоял, опираясь о машину, в то время как Миджин сидела внутри и собиралась с силами. Вроде бы ей ничего не стоило выйти, захлопнуть за собой дверь и сказать, мол, всё хорошо, я готова ко всему, что мне подбросит жизнь, но она не могла. Боль стыла где-то в жилах, распространялась по организму, и будто бы Миджин только из-за неё не могла сдвинуться с места. Потом вроде дёрнула ручку и вышла, но в лицо ударил поток ветра.

Им не стоило приезжать сюда.

— Извини, можно закурить?

Тэхён протянул пачку сигарет, затем прикурил девушке, и та поняла, что крепкая сигарета — это действительно то, что ей сейчас нужно. Пора переходить с вишнёвых на те, что курил Тэ, ведь они сильнее ударяют по голове и заставляют прочувствовать, что ты просто песчинка, а твои проблемы — пепел, который развеют над океаном. Миджин даже улыбнулась из-за этого сравнения, а потом резко пошла вперёд, что даже Ким наспех закрыл машину и устремился за ней. То ли горечь сигарет в горле ударила по нервам, то ли что, но Джин хватило пяти минут, чтобы сориентироваться среди относительно свежих могил и упасть перед одной.

Ким Тэмин. Послушный сын и лучший брат. Да упокоится он с миром.

— Что говорили на похоронах? — Миджин провела по холодному камню рукой, будто бы это было какое-то привычное движение, и прикрыла глаза, будто бы настраиваясь на диалог с Тэмином. — Расскажи, прошу...

— Я... не помню, — практически стыдливо отозвался Тэхён. — Помню, что все много плакали. В принципе, всё. Нас пытались подбодрить, но мама чуть в могилу не прыгнула вслед за Тэмином.

— На её месте я бы сделала точно так же.

Страшно такое слышать от девушки. Ещё страшнее слышать такое от бывшей невесты парня, что никогда не состарится, не покачает собственных детей или же племянников и не порадует родителей роскошной свадьбой. Они сдали все костюмы, отменили бронь фотографа, видеографа, зал и всё остальное, но в глубине души мечтали, чтобы торжество всё же состояло. Один день, одна авария — и человека больше нет на земле. Тэхён не сможет смириться с этим. Не смогут смириться и его родители, которые только делали вид, что вернулись к обычной жизни и будут жить так, будто бы у них всё это время был всего лишь один ребёнок.

Миджин не сможет смириться со смертью возлюбленного.

— Я люблю тебя, Ким Тэмин, — прошептала она. — Всегда любила и буду любить. Но твой брат... твой брат хочет мне помочь. Поэтому я надеюсь, что ты благословишь наш союз на небесах...

Грянул гром, грузные тучи заполнили всё небо. Это всё не к добру. Но кто слушал погоду, когда внутри была точно такая же грязь и слякоть?