Глава 9
После того, как Миджин спокойно заснула в объятиях Тэхёна, прошла неделя. Неделя, когда она могла с ним поговорить, потому что тогда, в машине, не смогла не проронить ни слова, и сейчас было просто страшно что-либо говорить. Сейчас она боялась.
Вновь начали одолевать кошмары.
Мать и отец не давали ей побыть наедине с собой, подумать, поразмышлять обо всём и ни о чём одновременно. Они не давали ей вдохнуть, личного пространства и будто бы пытались с ней нянчиться, как с младенцем, что абсолютно не приспособлен к жизни. Это задевало, напоминало о том, какая она жалкая и беззащитная сейчас, именно сейчас, и как же ей хотелось толику свободы, которая явно была у Тэхёна.
Она знала — он страдал. Страдал до глубины души и был настолько же несчастен, насколько она утомлена заботой родителей и их попытками всё наладить. Но при этом Миджин чувствовала странную тягу к этому парню, будто бы у них была одна тайна на двоих, нечто такое, хотелось рассказывать только друг другу. Днями и ночами она думала о Тэхёне, о Тэмине, думала и не могла понять: это два разных человека или один и тот же, просто они похожи до дрожи в коленях.
— Поедешь со мной в Пусан?
И их голоса ведь тоже похожи...
— В Пусан? — Миджин отщипнула листочек от чайной розы, что росла на её подоконнике — единственное относительно живое существо, которому она доверяла все тайны. — А зачем тебе в Пусан?
— У меня там у друга день рождения, звал ещё летом... да и тебе надо проветриться, думаю. У меня на работе смена только послезавтра, так что сегодня вечером выедем, отдохнём в мотеле у моря и поедем к Чимину. Они, правда, студенты все, помладше нас, но здоровские ребята. Поедешь? Подарок купил.
— Поеду.
Решение было спонтанным что у Тэхёна, что у Миджин. Чимин позвонил практически среди ночи, напомнил о себе, пускай до этого они только переписывались, благо Ким не спал — не мог после смены уснуть, будто бы что-то мешало, а Пак был своеобразным спасением, немного пожурил, что они не общались не то что голосовыми: не звонили друг другу даже. Вот и получилось, что Тэхён пообещал приехать, да не один, а с собственной бейбой, которая вроде как уже окрепла, чтобы ездить на дальние расстояния.
Миджин же... хотела покинуть стены дома, где всё её душило. Она хотела сбежать, бежать до края света и там потеряться. Она собралась быстро, даже слишком — побросала вещи на пару дней в рюкзак, вышла из чёрного хода и поймала такси, чтобы доехать до дома Тэхёна. Родители ничего не заподозрили, они даже не выглянули, чтобы проверить, почему у их ворот остановилась машина. Пока она ехала, то держала связь с Кимом, просила себя встретить у порога, а потом... нет, она не просила себя обнять, как до этого делал Тэмин, но ей очень этого хотелось. До дрожи этого хотелось.
— Спасибо, — Миджин расплатилась на поездку и выскочила на улицу; прохладный осенний воздух резанул по щекам и рукам, а потом стало тепло — вот он, тот дом, в котором, она думала, будет жить после замужества. Вот он, парень, близнец, правда, за которого она хотела выйти замуж, и ведь сама бросилась к нему на шею, жмуря глаза и пытаясь воспроизвести в голове хоть один миг с Тэмином. Они пахнут по-разному, обнимаются по-разному, даже выдохи у них отличны друг от друга. — Тэмин...
— Я Тэхён, — прошептал близнец, но не оттолкнул, просто перехватил за плечи, будто бы не давая упасть. — Готова к поездке? Родители знают?
— Я не хочу, чтобы они знали об этом, — не извинилась за путаницу, не отвела взгляда, будто бы продолжала видеть перед собой Тэмина. Улыбалась ему, хотела поцеловать, прикрыть глаза и вдохнуть Versace Eros, но это Тэхён, от которого пахло только дезодорантом. Это Тэхён, который раз за разом возвращал её в реальность, где жених умер, который пригласил её в Пусан лишь для того, чтобы она развеялась. — Потому я... просто убегу с тобой. Ты не против?
— А я могу быть против, если сам тебе это предложил?
— Тогда давай уедем сейчас же.
Конечно, как только мама увидела Миджин, она вздрогнула, а девушка, бледная, будто бы испуганная, смогла лишь поклониться и побежать вслед за Тэхёном в гараж, буквально забрасывая собственный рюкзак в багажник и садясь на переднее сиденье. Сердце тревожно стучало, не давало покоя, а когда парень рядом завёл двигатель, девушка почему-то выскочила из салона, зажимая рот руками. Она не могла ехать. Не могла, потому что бросила взгляд на сосредоточенный профиль Тэхёна: выражение его лица было точно таким же, как у Тэмина в тот момент, когда он заводил двигатель, чтобы они поехали в магазин... а потом он умер. Буквально через минут десять? Да, наверно, столько прошло.
Миджин хотела кричать, но ни единого звука не вышло из горла. Она тихо заплакала, опираясь на машину, и пропустила момент, когда Тэхён заглушил двигатель и вышел из салона, громко хлопая дверью. Конечно, ему была непонятна такая реакция, конечно, он хотел утешить девушку, но знал, что сделает только хуже, если прикоснётся к ней. Он сделает ей больно на каком-то подсознательном уровне, уничтожит её саму, и с тоской понял, что в его жизни ужасно всё, и больше всего то, что он похож на умершего брата. Но он отдельная личность.
И как же жалко, что он не сможет пока что этого доказать Миджин.
— Всё хорошо? — Тэхён не касался её плеч, спины, не обвивал шею, как петлёй, но Джин вздрогнула, оборачиваясь и видя перед собой явно не его. — Эй, Миджин, это я, Тэхён. Приходи в себя. Мы поедем на моей машине, или же лучше дождаться утреннего автобуса?
— Прости, Тэхён, — понимание показалось в глазах, и девушка выдохнула, — я просто... просто вспомнила, как мы в тот день с Тэмином отсюда же выезжали. У вас такая похожая мимика, что мне становится страшно. Ты так же хмуришься, как он тогда... тогда, когда была авария. Я испугалась, потому что боюсь пережить этот момент вновь. Я не хочу вновь проходить через это: через одну сплошную боль. Она везде была, даже когда я лежала в коме, я будто бы чувствовала боль. Когда я очнулась, я почувствовала боль. Когда оказалось, что Тэмин мёртв, я тоже почувствовала боль. Я не хочу, чтобы она меня окружала. Но мне кажется, что она станет моей спутницей. Почему мир такой жестокий, Ким Тэхён?
— Прости, я не могу ответить на твой вопрос, — Тэ отвёл взгляд, — я могу лишь отвезти тебя в Пусан. Поехали?..
— Поехали сейчас. Только я буду сзади, чтобы... не видеть заместо тебя него.
— Хорошо.
Крохотное тело свернувшейся калачиком Миджин проглядывалось через зеркало заднего вида, и Тэхён порой посматривал на свою спутницу, пока ехал. Сердце тянуло болью, пыталось вырваться и укрыть собою девушку, которая так нуждалась в тепле и каком-никаком спокойствии: душевном, физическом. Да, она окрепла немного, смогла осмыслить многие моменты, что были, когда случилась авария, и временами лежала ночью, смотря в потолок и не имея желания спать. Сейчас она заснула, и пускай сон был тревожным, хоть как-то тело и разум отдыхали, а не ставили ей палки в колёса и не заставляли бодрствовать в те моменты, когда она того не хотела. Тэхён переживал, действительно боялся, что вся эта затея, вся эта поездка негативно скажется на Миджин, но успокаивал себя тем, что ей надо немножко отдохнуть, как и ему самому. Забавно, что каждый выходной день в графике два через два воспринимался как повод «совсем немножко отдохнуть», в итоге превращая весь отдых либо в пьяное буйство, либо в бесконечный сон.
Тэхён мечтал забыться. И сейчас, уезжая ночью из Сеула прямиком в Пусан, он надеялся, что напьётся и забудется.
Пусан встретил их ярким солнцем, что только поднималось из-за облаков, и Миджин перебралась на переднее сиденье, предварительно сняв обувь. Она молчала, Тэхёг тоже — говорить было пока не о чем. Впрочем, кроме одной темы.
— Как зовут твоего друга?
— Пак Чимин, — пожал плечами Тэ, — он, кстати, думает, что ты моя девушка, забавно, правда? Может... побудешь моей девушкой на это время?
— Очень смешно, — было видно, что Миджин выспалась, но явно хотела отказаться от перспективы быть мнимой девушкой Тэхёна. — Странно думать, что после смерти Тэмина я захочу замутить с его братом-близнецом. Это предательство.
— Возможно, ты права, — сказал Тэ. Дьявольски захотелось прикурить. — Но хотя бы на один вечер? Без поцелуев и объятий. Обещаю себя держать в руках.
— Только если мы уедем завтра же с утра, — произнесла Миджин. — Ты этих людей знаешь, я нет. Мне будет очень непривычно рядом с ними.
— Они тебе понравятся.
— Возможно.
Ещё не было и двенадцати, а праздник уже шёл, как и Тэхён с Миджин рука об руку по дорожке, что вела к дому. Ким держал пакет с подарком (в принципе, небольшой — там находились ювелирный кулон в форме большого дерева и цепочка к нему), а пальцы так хотели переплестись с пальцами девушки, что он дал себе это сделать на мгновение. Чимин открыл дверь, увидел пару, обрадовался и обнял каждого, принимая подарок и крича:
— Штрафные нашим гостям!
Налили ром, и Миджин чуть не стошнило, когда она это выпила — никогда не пила чего-то крепче соджу, так ещё и на голодный желудок. Конечно, Юна и Чеён сразу её подхватили, а Чонгук хлопком ладоней поздоровался с Тэхёном, сразу спрашивая по поводу Джин:
— Твоя? — Ким кивнул. — Красивая. Надеюсь, на свадьбу пригласите.
— Ей оправиться ещё надо. Немного нестабильная после комы, так что зря она выпила штрафной, — вздохнул Тэхён. — Сами как?
— Да вот всё ждали, когда ты к нам из Сеула приедешь. Ты вроде не спавший после своей смены, да? Можешь прилечь на пару часиков, если хочешь, — Чимин — хороший хозяин дома, это Тэхён понял сразу, но спать ложиться не собирался — мысленно дал слово родителям девушки, что присмотрит за ней. Потому и помотал головой, не понимая, почему парни взглянули на него с долей сомнения и удивления. — Ну, если что, мы подготовили вам с Миджин, как особым гостям, комнату. Она в конце второго этажа, если от лестницы сворачивать налево. Так что не ошибётесь.
— Хорошо.
Миджин быстро вошла в раж, будто бы поняла, что здесь, где нет никаких знакомых, кроме Тэхёна, она могла оторваться, потанцевать, пообщаться с новыми для себя людьми и не задумываться ни о чём. Она старалась не перегибать палку, общаться с другими открыто, даже пару фотографий сделала с другими девушками, выложила в инстаграм со всеми отметками, и продолжила веселиться. Но хоть в петлю лезь, а Тэхён, общающийся со своими друзьями и покачивающий головой в такт музыке, слишком походил на Тэмина. Тот был таким же открытым, дружелюбным, на вечеринках любил быть в центре внимания, и потому хотелось, чтобы он был рядом прямо здесь и прямо сейчас.
Страшно.
— Миджин-онни, всё хорошо?
Очень страшно.
— Да, всё хорошо, — надломленный голос, онемевшие руки, выпавший из пальцев бокал — боже, почему же она снова вспомнила о Тэмине?
Пелена перед глазами не спала до того момента, пока она не оказалась в ванной комнате, где дверь слегка приглушила окружающие звуки, а вода не смыла намёки на ночь в машине. Ей слишком плохо. Ей слишком херово. Ей слишком хочется к Тэмину, чтобы он обнял, и ведь на грани сознания где-то шепчет его голос «всё хорошо, любимая, я с тобой», а ей недостаточно этого незримого присутствия, ей хочется, чтобы возлюбленный был здесь, рядом с ней. Как назло, среди всех предметов, что её окружали, была лишь небольшая верёвка, наверно, высыхающий шнурок от кроссовок, и именно им хотелось свершить задуманное.
Какая уже это попытка самоубийства на её счету?
На шее затянулся шнурок, осталось лишь потянуть и...
— Миджин! — руки отдёрнулись от шеи, а тёплое мужское тело отгородило от взора остальных участников праздника. Потом как отрезало звуки — захлопнулась дверь. — Ты что делаешь?
— Я хочу умереть...
Но она не умрёт, нет. Тэхён, держащий в объятиях, не позволит этому случиться.