Обучение
Ли Тиньян схватил Линь Чи за запястье и вывел его из ночного клуба.
Когда они приблизились к его машине, Линь Чи не выдержал и вырвал свою руку из хватки Ли Тиньяна.
Он использовал всю свою силу, работая обеими руками, чтобы оторвать пальцы Ли Тиньяна от своей ладони. Он боролся так сильно, что его запястье покраснело.
Ли Тиньян остановился, обернулся, чтобы посмотреть на него, и, увидев покрасневшее запястье Линь Чи, в конце концов медленно ослабил хватку.
На зимних ночных улицах в барах по обе стороны улицы было оглушительно шумно, но пешеходов на дороге почти не было. Под платанами лежали только опавшие листья, а ряд припаркованных на обочине машин казался естественной стеной, внутри которой стояли Линь Чи и Ли Тиньян.
"Из-за чего ты так злишься?" Линь Чи с недоумением потряс запястьем, которое ему больно сжали.
Он не был слепым; он определенно мог сказать, каким холодным было выражение лица Ли Тиньяна, когда тот только вошел.
В противном случае не было бы такого драматического эффекта, как расступление Красного моря.
Но он действительно ничего не понимал.
Он вышел только выпить и поиграть в какие-нибудь игры. Из-за чего Ли Тиньяню было злиться? Из-за того, что он не позаботился о себе?
Линь Чи потерял дар речи.
"Я не ребенок. Разве я не знаю, в порядке ли мое тело? Нужно ли мне, чтобы ты присматривал за мной?" Сказал он Ли Тиньян.
Ли Тиньян стоял у машины и смотрел на него. Пиджак Линь Чи был наброшен на руку, одна пуговица рубашки расстегнута, и он выглядел немного взъерошенным. Его волосы были растрепаны, щеки покраснели, а глаза были влажными и ошеломленными, что ясно говорило о том, что он старался изо всех сил.
Самое главное-
Ли Тиньян тихо спросил: "Это все, что ты делал, просто пил?"
Линь Чи был ошеломлен.
Но он тут же разозлился еще больше. "Что еще это могло быть? Помимо выпивки, я сыграл несколько раундов в игры. Чем еще я мог заниматься? Это настоящий ночной клуб".
Его разум сбился с пути, он ошибочно решил, что Ли Тиньян спрашивает, не были ли они вовлечены во что-то неподобающее.
В конце концов, у посторонних людей было много неправильных представлений об их модном окружении. Некоторые даже думали, что они либо предаются удовольствиям, либо погрязают в декадансе. Но для Линь Чи он был настолько чист, насколько это возможно. Он проиграл несколько раундов, и, помимо того, что был наказан за пьянство, у него просто было расстегнуто несколько пуговиц.
Если бы все зашло слишком далеко, он бы сказал свое слово и остановил это.
Но Ли Тиньян поднял руку и сжал воротник Линь Чи. Его взгляд был холоден, когда он тихо спросил: "Тогда что это?"
Линь Чи сначала не понял, в чем дело, пока не увидел слабый след от губной помады на остроконечном воротничке своей рубашки.
Очень слабый оттенок красного.
Это было едва заметно, если не приглядываться повнимательнее.
"Это..."
На мгновение он потерял дар речи. Наиболее вероятным владельцем этого следа от губной помады, о котором он мог подумать, была Ань Фэй.
Только что, когда Ань Фэй протиснулся рядом с ним, кто-то сзади случайно толкнул его, в результате чего он упал на плечо Линь Чи, и его губы, естественно, задели его рубашку.
Это объяснение было правдоподобным.
Но в то же время это было слишком случайным совпадением и звучало как оправдание.
Более того, у него не было никакого интереса к Ань Фэй, но Ань Фэй действительно заигрывал с ним. В течение этих нескольких минут он действительно размышлял, стоит ли ему разорвать свои так называемые "дружеские отношения" с Ли Тиньян.
Это вызывало у него необъяснимое беспокойство.
"Я случайно задел его," - пробормотал Линь Чи. "В клубе только что было так много людей. Ты мог бы получить заряд бодрости, просто пройдя через танцпол".
В глазах Ли Тиньяна промелькнула насмешка. Он совсем в это не поверил.
Он подошел ближе к Линь Чи, всего на несколько шагов, но его переполняло чувство подавленности.
Линь Чи попытался увернуться, но Ли Тиньян схватил его за плечи и прижал к дверце машины.
Во время короткой двадцатиминутной поездки Ли Тиньян прокручивал в голове звуки телефонного звонка.
Шум, хаос, смех молодых людей и девушек, и нежный голос, зовущий Линь Чи по имени.
"Линь Чи, почему ты не подошел ко мне?"
"Чи Гэ, если ты не придешь в ближайшее время, тебе придется выпить еще. Мы собираемся напоить тебя сегодня вечером."
Одна фраза за другой, хотя это были обычные дружеские поддразнивания, они разжигали его гнев, как искры.
Когда он подошел ближе к ночному клубу и увидел Линь Чи в окружении людей, его гнев достиг апогея. Линь Чи, окруженный людьми, с раскрасневшимися щеками, выглядевший исключительно красивым, беззаботно улыбавшийся, мог спровоцировать любого одним своим взглядом.
На мгновение, очень скрытное мгновение, ему почти захотелось просто увести Линь Чи к себе домой и запереть его.
Но он не стал вникать в то, откуда взялся этот импульс.
Несмотря на то, что сердце Ли Тиньяна бешено колотилось, внешне он казался чрезвычайно спокойным.
Он спросил Линь Чи: "Я помню, что наше соглашение об эксклюзивности включает в себя запрет на флирт с другими, верно?"
Это было то, что Линь Чи сказал сам.
Даже в постели нужно соблюдать элементарную порядочность. Линь Чи не был таким сумасшедшим, как некоторые люди их круга, которые меняют партнеров каждый день. Он сам боялся заболеть.
Итак, как только он решил завести длительные отношения с Ли Тиньян, он ясно выразил свое отвращение к множественным отношениям.
Ли Тиньян, естественно, согласился.
Ли Тиньян спросил его: "Тогда что это такое? Ты идешь в ночной клуб за моей спиной, с чужой помадой на тебе. Если ты напьешься, кого ты собираешься пригласить, чтобы забрать тебя оттуда?"
Последняя часть его фразы была произнесена с такой холодностью, что могла почти заморозить.
Линь Чи лишился дара речи, впервые ощутив, что значит быть неспособным очистить свое имя, даже если прыгнешь в Желтую реку.
Он действительно ничего не сделал.
У него была неплохая способность к выпивке, и он не был каким-то беспомощным кроликом. Кроме того, рядом с ним был Си Цзивэнь; кто мог его забрать?
"Я действительно ничего не сделал", - сердито сказал Линь Чи. "И почему ты должен меня контролировать? Разве я не могу ходить в клубы и развлекаться, кроме как с тобой..."
Ему следовало помолчать. Как только прозвучали слова "повеселиться", выражение лица Ли Тиньяна мгновенно изменилось.
Линь Чи все еще злился. "Ли Тиньян, ты должен понять, что мне уже 23 года. Я могу взять на себя ответственность за все, что я делаю. Тебе не нужно..."
Но ему не удалось закончить фразу.
"Мм..."
Плечо Линь Чи сильно ударилось о дверцу машины, и его губы были плотно сжаты.
На этой зимней улице, казалось, они были единственными людьми на целую милю вокруг.
Увядшие листья шелестели на земле под порывами ветра, создавая непрерывный раздражающий звук.
Линь Чи стоял, прижавшись спиной к твердой металлической дверце машины, и чувствовал легкую боль.
Но он вообще не мог обращать внимания на такие детали.
Ли Тиньян держал его за плечо, зажав колено между его ног, удерживая его в полностью неподвижном положении.
Поцелуй Ли Тиньяна был гораздо более агрессивным, чем раньше, наполненным сдерживаемым гневом, почти впивающимся в его губы. Линь Чи даже почувствовал привкус крови.
Линь Чи не мог издать ни звука.
Ветер вокруг них был холодным, но, находясь в объятиях Ли Тиньяна, он чувствовал себя совершенно перегретым.
После стольких дней постоянной близости и запутанности между ним и Ли Тиньян установилось молчаливое взаимопонимание.
Он чувствовал тепло ладони Ли Тиньяна сквозь тонкую рубашку, отчего его талия невольно расслабилась.
Пока он приходил в сознание и терял его, Ли Тиньян каким-то образом открыла дверцу машины.
У Линь Чи не было времени среагировать.
Внезапно его втолкнули внутрь.
Дверца машины со щелчком закрылась, и заднее сиденье превратилось в тусклое замкнутое пространство.
Линь Чи рухнул на заднее сиденье, которое было очень просторным, но из-за Ли Тиньян оно было переполнено.
Они вдвоем втиснулись на заднее сиденье, отчего стало трудно дышать.
Линь Чи наблюдал, как Ли Тиньян с бесстрастным видом сбросил пальто и начал расстегивать рубашку, пуговицу за пуговицей.
Черт возьми.
Линь Чи уставился на него, не веря своим ушам.
"Что ты делаешь? Успокойся, это общественное место". он неуклюже попытался оттолкнуть Ли Тиньян.
Несмотря на то, что он был необузданным, игривым и любил повеселиться, у него все же было некоторое чувство осторожности. Что, если что-то пойдет не так и завтра это попадет в заголовки газет?
Кроме того, улица с барами была недалеко, и кто знает, когда мимо может пройти пьяный человек?
"Остановись, а..."
Прежде чем Линь Чи успел закончить фразу, он невольно замолчал и свернулся калачиком.
Ли Тиньян посмотрел на него совершенно безразличным взглядом.
"Тебе не нравятся развлечения?" Холодно спросила Ли Тиньян.
Его пальцы были слишком холодными, но умелыми, заставляя Линь Чи неудержимо дрожать.
Линь Чи хотел неуклюже сбежать, но был зажат на этом тесном заднем сиденье.
Ли Тиньян делал вещи, которые заставляли его терять самообладание, но его голос оставался безразличным. Он спросил Линь Чи: "Тебе это не нравится?"
Линь Чи не мог вымолвить ни слова.
Теперь на нем осталась только рубашка, и он тяжело дышал.
Он услышал, как Ли Тиньян спросил его без особой теплоты: "Неужели я настолько скучен, что тебе нужно развлекаться на улице?"
С этими словами Линь Чи в отчаянии крепче вцепилась в рукав Ли Тиньяна.
Ли Тиньян спокойно посмотрел на него.
Он знал, что Линь Чи был игривым и жизнерадостным, что совершенно отличалось от его собственного спокойного и уравновешенного характера.
Но он думал, что, по крайней мере, во время их отношений, Линь Чи будет более послушным.
Но он не знал, как правильно обращаться с Линь Чи.
Он был очень зол, но не мог использовать методы, которые применял к конкурентам в бизнесе на Линь Чи.
Поэтому он решил угодить фетишам Линь Чи, сделав этот опыт более запоминающимся для него.
"Не двигайся слишком много", - сказал он, насмехаясь над Линь Чи спокойным голосом. - "Было бы нехорошо, если бы кто-нибудь увидел нас снаружи".
На самом деле, автомобиль был оснащен оконной пленкой, так что внутри все было очень прозрачно, но совершенно непрозрачно снаружи.
Линь Чи был так зол, что хотел укусить его. "Ты ублюдок..."
Его лицо раскраснелось.
Эта обстановка, где кто-то мог пройти мимо в любой момент, действительно была очень тревожной, но в то же время усиливала желание.
Особенно с учетом того, что теперь он был тем, кем управляли, и тот, кто контролировал его, был тем, кто ему нравился.
Он стиснул зубы, все еще недовольный, и снова выругался: "Ублюдок".
Он никогда раньше не понимал, как трудно может быть иметь дело с Ли Тиньянем.
Линь Чи в изнеможении рухнул на заднее сиденье, его душа, казалось, парила в воздухе.
Он выглядел таким же белым, как нефритовая статуя, залитая светом, - чистым, невинным и в то же время совершенно уязвимым.
Пальцы Ли Тиньяна легонько коснулись его лица, и, увидев ужас в глазах Линь Чи, он наклонился к нему.