Черновики, которые не сбылись

- Ваше имя и номер дома, - пробормотала измученная женщина, не отрывая взгляда от бесконечных списков, разложенных на столе неряшливым веером.

- Яна, сорок семь, - по слогам произнесла сочинительница, всматриваясь в перечень жителей Круга. Некоторые строки уже были отмечены зеленым текстовыделителем.

- Есть, - выделив одну из строк, женщина повысила голос, но так и не подняла головы. – Следующий!

- Простите, вы не подскажете, где я могу найти Василия? – тихо спросила Яна, не двинувшись с места.

- Из холла направо, по лестнице на третий этаж, четвертая дверь слева, - механическим голосом ответила ответственная за списки и, отклонилась в сторону, чтобы привлечь внимание стоящего за Яной человека. – Ваше имя и номер дома?

- Спасибо, - бросила через плечо девушка и направилась в указанном направлении, минуя толпу оживленно переговаривавшихся людей. Сплетение интонаций и голосов проникало в голову назойливыми колючими нитями тревоги и раздражения.

В коридорах библиотеки пахло пылью, чернилами и чем-то ещё. Чем-то знакомым, но не способным обратиться в отчетливое слово или воспоминание. На стенах висели картины, создателям которых удалось поймать кончиком кисти хрупкое мгновение. В уголке глаза молодой женщины набухает слеза. Ребенок, жмурясь от счастья, обнимает за крепкую шею белоснежную лайку. Мужчина прижимает к груди автомат, затравленно глядя в никуда.

Замки на некоторых дверях были скрыты под бордовыми восковыми печатями. Из-под узких щелей у пола пробивался тусклый дневной свет, ложась ровными полосками на темный ламинат. На ступенях мраморной широкой лестницы чьей-то рукой были выбиты фразы на латинском языке. Нахмурившись, Яна скользила взглядом от реплики к реплике, не в силах вспомнить значения:

A potentia ad actum (1), (2), Charta non erubescit (3), Tempus edax rerum (4)...

Ей казалось, что где-то, в каком-то теплом южном городе убегала от моря к дороге другая лестница, в которую впечатаны крылатые слова и строки. На долю секунды девушка ощутила на губах вкус теплого соленого ветра.

Достигнув четвертой двери слева на третьем этаже, Яна деликатно постучала, прислушиваясь к тишине закрытой от чужих глаз комнаты. Внутри скрипнул стул и кто-то, откашлявшись, крикнул:

- Входите!

- Добрый день. Надеюсь, я вас не отвлекла? – Яна замерла на пороге, сцепив руки за спиной. Челка, за ночь лишившаяся всякого объёма, упала на глаза.

- Что вы, дорогая. Ваш визит – луч света этим тягостным пасмурным утром. Присаживайтесь. Могу я предложить чай или кофе? – Василий гостеприимной махнул рукой в сторону прозрачного заварочного чайника, наполненного жидкостью сладкого карамельного цвета.

- Спасибо, я пока ничего не хочу.

- Что привело вас в мой кабинет? – сцепив длинные узловатые пальцы в замок, седовласый библиотекарь устремил на девушку проницательный взгляд.

- Я..., - Яна запнулась на секунду. – Я хотела спросить, не нужна ли вам помощь. Этой ночью здесь устроили беспорядок, наверно.

- Не беспокойтесь, дитя. Сотрудники библиотеки отлично справляются с ситуацией. Благодарю за предложение.

- Василий, могу я спросить кое о чем?

- О чем угодно, дорогая. Но я не могу обещать, что смогу ответить, - мужчина лукаво улыбнулся.

- Почему так важно беречь рукописи? Что случится с персонажем, чьи рукописи, к примеру, сожгут?

- Я могу лишь поделиться своей теорией, - Василий задумчиво коснулся виска, отводя за ухо прядь тонких седых волос.

- Пожалуйста. Я хочу послушать.

- Рукописи – это человеческие воспоминания, эмоции, опыт. Библиотека судеб – это огромный архив, это коллективное сознание, где память упорядочена и систематизирована. Если уничтожить написанные истории, человек лишится знания о своем прошлом, а значит частички своей личности, частички своей души.

- То есть люди, которые теряют память, жертвы ошибок библиотекарей? – Яна недоуменно вскинула бровь. – А что тогда такое болезнь Альцгеймера? Единовременное уничтожение целой библиотеки?

- Болезнь, любая болезнь – это поворот судьбы, который не всегда определяют слова и поступки людей. Болезнь – это неудачная комбинация в карточной игре, где ставка – жизнь.

- Но кто тогда игроки?

- Сами люди, - Василий грустно улыбнулся и чуть склонил голову набок, напомнив Яне большого добродушного филина.

- Не понимаю. То есть люди делают ставку, просто появившись на свет?

- Не совсем так, но можно принять за истину с определенной долей погрешности.

- Вы из числа любителей говорить загадками, да? – хмыкнула сочинительница, выпрямив спину.

- Я из числа тех, кто считает, что всякому знанию – свое время.

- Похоже, ночные охотники не пожелали ждать своего часа или, наоборот, дождавшись, слишком разочаровались в открывшихся тайнах.

- В характере каждого охотника нетерпеливость.

- Хотите сказать, вы знали об их существовании и раньше?

- Можно так сказать, - библиотекарь выдержал короткую паузу, прежде чем уверенно кивнуть. – О ком из них ты хочешь спросить?

- Почему Константин покинул Круг?

- Потому что ему было не достаточно одной веры в то, что труд сочинителя нужен и полезен. Потому что рядом не оказалось человека, способного помочь юноше обрести смысл. Костя был умен, вдумчив и до невозможности справедлив. Его терзали вопросы, ответы на которые никто никогда не даст. Эти ответы каждый должен разглядеть сам и интерпретировать их в рамках собственного мировоззрения.

- Его наставником был Александр?

- Верно.

- Неужели будущий член совета не смог направить на путь истинный молодого талантливого сочинителя?

- Даже компасы могут показывать север в разных направлениях. Нельзя ждать от людей типовых унифицированных решений. Для каждого свой север, своя правда.

- А Вар? Эта девушка, которая была у костра вместе с Константином? Она смеялась, сжигая рукописи, но защитила старика-сторожа.

- Всякая душа многогранна. Самый жестокий человек может быть наделен состраданием. Самый жалостливый однажды не остановится ни перед чем, лишь бы достичь своей цели.

- Да-да, мир не делится на черное и белое, и все такое. Я не совсем об этом. Вы её помните? Вы помните, как она покинула Круг? – Яна нетерпеливо обхватила ладонями колени, чуть покачиваясь на стуле вперед-назад.

- Варвара стала здесь своего рода легендой. Она ступила в Круг рано утром, и покинула его тем же вечером. Даже не успела познакомиться со своими персонажами. Похоже, в среде охотников эта девочка снискала признание и уважение. Неудивительно, с такой-то решительностью и самоопределением. Иные лишаются оставить Круг годами.

- Почему никто о ней не говорил? Почему никто никогда не пытался искать ушедших сочинителей?

- Василий, нам нужна ваша помощь, - совсем юный молодой человек виновато посмотрел на библиотекаря, просунув в дверной проем лохматую голову. Его нос, щеки и лоб усыпали бледные созвездия веснушек.

- Конечно, Слава, конечно, - Василий суетливо поднялся на ноги. – Я подойду через несколько минут.

- Не буду вас задерживать, - Яна подхватила со спинки стула куртку. – Спасибо, что поговорили со мной.

- Для меня разговор со смышленой молодой особой – удовольствие. Приходите в любое время, Яна.

Оказавшись на крыльце библиотеки, сочинительница подняла глаза к небу. Бледно-серые облака плыли над Кругом, подгоняемые порывами холодного ветра. У кромки леса мягкий туман клубился над землей, стирая чужие следы и узкие тропинки. Запахнув потуже куртку, девушка неспешно побрела к больнице, сама не зная, хватит ли ей смелости встретить холодный осуждающий взгляд Константина.

Дорожка петляла между домами и деревьями, формируя одинокий извилистый путь. Яне не встретился ни один житель Круга. Сбившиеся в стайки сочинители прятались в тёплых кухнях, отмечали свои имена в списках и принимали из рук старейшин оружие, должное защитить от нового нападения охотников. Никто не желал отправляться на прогулку по шумному сырому лесу.

- Ты к кому? – у входа в больницу Яну бесцеремонно остановил угрюмый мужчина с длинной нечесаной бородой. Сочинительнице подумалось, что окажись она в средневековье, приняла бы его за дровосека. Ткнув девушке в грудь рукоятью топора, сторож ещё больше нахмурился, отчего его глаза практически скрылись под лохматыми бровями.

- Я...

- Иди домой, дочка. Нечего тут тебе делать, - не дождавшись ответа, буркнул мужчина.

- Но мне нужно внутрь. Я хотела поговорить с раненым охотником.

- Зачем это? Не положено. Вход воспрещен. Иди. Займись делом.

- Здравствуй, Яна, - на крыльцо вышел Александр. Его цепкий взгляд впился в сочинительницу. Старейшина опустил руки в карманы просторных брюк и в немом ожидании прислонился плечом к колонне.

- Добрый день. Я хотела поговорить с Константином.

- Неудивительно, - член Совета добродушно хмыкнул. – Я так и думал, что ты появишься.

- Поэтому выставили охрану? – Яна осторожно кивнула на «дровосека», стиснувшего в крепком кулаке древко топора.

- Нет. Охрану я выставил, чтобы внутрь не вошли охотники, - Александр небрежно провел рукой, словно очерчивая лесистые окрестности больницы. – Здесь по периметру ещё дюжина ребят.

- То есть мне можно войти?

- Если ты считаешь, что это необходимо, - склонив голову набок, старейшина едва заметно улыбнулся.

- Считаю, - Яна сделала решительный шаг вперед.

- В таком случае, проходи, - мужчина отступил, позволяя девушке шагнуть в холл больницы. –Поднимайся на второй этаж. Палата Кости – четвертая слева.

- Спасибо, - пробормотала сочинительница и устремилась к лестнице.

Больница Круга пахла, как и любая другая. Лекарствами, тревогой, дезинфицирующими средствами и компотом из сухофруктов. На вычищенном до блеска кафельном полу не было ни единого отпечатка подошвы ботинок, в коридорах не слышался приглушенный гомон, вдоль палат не прогуливались идущие на поправку пациенты. Все двери кто-то закрыл, и лишь сквозняк гулял вдоль стен, шевеля янины волосы. За окнами разбегались в стороны острые макушки молодых елей.

Постучав не столько из вежливости, сколько из желания оттянуть момент встречи, сочинительница шагнула в небольшую палату. В центре располагалась односпальная кровать со скромной металлической спинкой. У изголовья возвышалась капельница, проводки которой тянулись к жилистой бледной руке, покоящейся на белоснежном старомодном пододеяльнике.

- Пришла навестить? Как мило, - слегка приоткрыв глаза, язвительно прошептал Константин. Он попытался приподнять голову, но вновь обессилено рухнул на подушку. Его широкую грудь стягивали бинты. Взмокшие от пота волосы прилипли ко лбу. Под глазами залегли глубокие серые синяки.

- Паршиво выглядишь, - Яна прислонилась спиной к выкрашенной в голубой цвет стене и скрестила руки на груди.

- Ты куда смелее, когда я не могу как следует сжать твое горло.

- Ты куда нерешительнее, когда не держишь в руке нож.

- Острый язычок? Не самая лучшая черта для юной сочинительницы.

- Охотнику, конечно, виднее, - Яна неопределенно пожала плечами.

- Зачем пришла? – Костя слабо улыбнулся. – Стокгольмский синдром? Болезненная привязанность к мучителю?

- Почему ты ушёл из Круга? – девушка проигнорировала реплику охотника и приблизилась к нему на несколько шагов, внимательно глядя в глаза.

- А ты почему хочешь уйти?

- С чего ты взял, что я хочу уйти?

- Иначе бы ты меня не навестила, солнышко, - Константин блаженно зажмурился, словно к нему в палату вошла старая подруга или любимая сестра. – Кстати. Разве больным не полагаются гостинцы?

- Я не собираюсь уходить, - решительно покачала головой Яна. – Но хочу узнать, почему это сделал ты. Это просто любопытство. И всё.

- Со Шляпой судьбы уже познакомилась?

- Да, но...

- И это лишь детская игра. Есть сочинители, которые мнят себя Толстыми и Достоевскими, сочиняя своим персонажам неприятность за неприятностью. Есть лентяи, которые ограничиваются двумя-тремя сухими предложениями. Есть зацикленные глупцы. Как думаешь, достойны все эти люди творить человеческие судьбы? И заслужили ли персонажи проживать судьбы, которые являются плодом чьей-то больной фантазии? Само слово «персонажи» не кажется тебе не уместным? – Костя облизнул пересохшие губы. Яна плеснула в стакан воды из пузатого графина и подала парню, ощутив на секунду прикосновение его грубой кожи к своим пальцам. – Те, кого вы зовете «персонажами», - живые, настоящие, чувствующие, страдающие.

- Разве смысл не в том, что судьбы пишутся испокон веков, а значит, так надо?

- Никто не знает, что случится, если позволить людям думать своей головой. Возможно, человечество заслужило свое право принимать решения, а не дергаться послушной марионеткой? Кто знает, может, в таком свободном мире я бы поцеловал тебя или...

- Хорошо, что ты больше не автор. Твои фантазии меня пугают, - Яна закатила глаза, стараясь скрыть смущение.

- Бумага не краснеет, и ты не красней, - Костя хмыкнул.

- Эта фраза..., - девушка нахмурилась. – Мне кажется, я её слышала сегодня. Но не помню от кого.

- Надеюсь, мы сейчас не будем мучительно восстанавливать твои воспоминания?

- Лучше давай восстановим твои, - Яна опустилась на край кровати и внимательно посмотрела молодому человеку в глаза. – Вспомни, ночью у костра была рыжая девушка. Невысокая и худая. В цветной одежде. Кто из твоих друзей мог её забрать и зачем?

- О, твоя подружка пропала? Та самая, с которой ты, моя маленькая бунтарка, гуляла по лесу?

- Да. Та самая. Зачем её могли забрать? – сочинительница проигнорировала издевку.

- Все очевидно. Она помогла нам зайти в Круг один раз. Поможет снова.

- Что? Но как? Она бы никогда не стала! – Яна возмущенно вскочила, легкая кровать пошатнулась и Костя болезненно поморщился.

- Она не со зла. Твоя подружка – из категории тех самых глупцов, о которых я говорил раньше, - молодой человек прикрыл глаза и с трудом откинул со лба влажные волосы. – Что-то в лесу очень привлекает её внимание. В одну из ночей мои приятели выследили рыжика и погнались за ней. Сама понимаешь, прижимая нож к горлу сочинителя, можно войти в Круг. Ей удалось убежать, но в панике она не заперла калитку, и та распахнулась от порыва ветра, став для нас своего рода порталом в увлекательный мир самодовольных сочинителей. Один из ребят сразу пробрался на территорию, чтобы пустить остальных внутрь, когда придет время. Старейшины, очевидно, почувствовали присутствие чужака. Но разве ваши увальни смогут противостоять нашей силе и ловкости?

- Один из этих увальней подстрелил тебя, - Яна иронично вскинула бровь, скользнув взглядам по бинтам на груди молодого человека.

- Ему просто повезло. Я засмотрелся на тебя, вот и всё, - Костя подмигнул сочинительнице. – Так что если моим ребятам удалось вытащить рыжика из Круга, ждите гостей. И, можешь поверить, прошлый костер покажется вам новогодним бенгальским огоньком в сравнении с тем, что теперь устроит Вар из мести.

- Вар – твоя девушка?

- Солнышко, не стоит быть такой прямолинейной. Если тебя интересует молодой человек, о его личной жизни надо узнавать скромнее и элегантнее.

- А если не интересует, то прямой вопрос, стало быть, в самый раз, - Яна улыбнулась уголком губ. – Они могут причинить моей подруге вред?

- Пока не войдут в Круг, не убьют её. Это факт. Да и после не убьют. Скорее убедят стать охотницей.

- Я смогу её найти?

- Ты что, просишь моей помощи? – Костя недоуменно посмотрел на девушку.

- Пожалуй.

- И с чего мне тебе помогать?

- С того, что тогда я смогу помочь тебе выбраться отсюда. Или принесу гостинец. На твоё усмотрение, - Яна усмехнулась.

- Нет, солнышко. Помогать я тебе не стану. Но от гостинца не откажусь. Придёшь ещё? – молодой человек лукаво улыбнулся.

- Не думаю, - сочинительница покачала головой и направилась к выходу.

- А я уверен в обратном, - пропел Костя. Его мелодичный голос заглушил резкий хлопок двери. Палату окутала безнадежная тишина.

Яну отправили ночевать в дом к Нине. В теплой гостиной сочинительница расстелила на полу многочисленные ватные одеяла, бросила стопку туго набитых пухом подушек, разожгла камин и выставила на столе блюдо с горячими ароматными пирожками. Едва знакомые женщины и девушки готовились ко сну, тихо переговариваясь, пока хозяйка дома задумчиво смотрела в окно.

- Я сегодня была у Константина. У охотника, - прошептала Яна, остановившись возле наставницы и нерешительно коснувшись её плеча. Женщина промолчала. – Я хотела узнать, как найти Лиду.

- Полагаю, не узнала? – Нина устало вздохнула.

- Нет. Не узнала. Он сказал, что охотники придут за ним.

- Конечно, придут. Поэтому мы и усилили охрану.

- Я хотела понять, почему они так ненавидят сочинителей.

- Поняла?

- Да, пожалуй.

- И что ты думаешь?

- Думаю, что хочу найти Лиду.

- Ты хороший человек, Яна. Только не делай глупостей, ладно? Обещай, что посоветуешься со мной, прежде чем что-то делать. Я постараюсь помочь.

- Но в начале предложите что-нибудь съесть или выпить, да? – девушка сощурила глаза, глядя на наставницу с легким укором. От ответа женщину избавил стук в дверь. Нахмурившись, она пересекла комнату, осторожно ступая между одеялами. Яна неотрывно шла следом.

- Нина, это мы, - из-за двери раздался ровный голос Кирилла. Хозяйка дома отперла замок и впустила двух парней в теплый холл. – Мы просто заглянули проверить, все ли у вас в порядке.

- Все хорошо. Спасибо, ребята, - женщина ласково улыбнулась подопечному. – Пусть ваше дежурство пройдет спокойно.

- Могу я пройтись с ребятами? Один-два круга, и вернусь, - попросила Яна, выглянув из-за плеча наставницы. – Мне не спится. Хочу подышать воздухом. Думаю, с парнями будет безопаснее, чем одной.

- Если ты этого хочешь, - Нина свела брови к переносице, отступив на шаг от юной сочинительницы. – Только куртку возьми. Там холодно.

- Спасибо, - сдернув с крючка болотную ветровку с капюшоном, Яна оделась и вышла на крыльцо, с удовольствием вдыхая свежий холодной воздух.

- Что ты делала сегодня у этого охотника? – едва Нина скрылась за дверью, Кирилл вскинул голову и подчеркнуто равнодушно спросил.

- Хотела узнать, как найти Лиду, - сочинительница торопливо семенила за молодыми людьми, стараясь подстроиться под их быстрый шаг.

- Думаешь, старейшины без тебя не догадались это сделать?

- Кир, я же не могу просто прятаться и ничего не делать, - девушка раздраженно всплеснула руками, отводя от лица толстую ветку. Парни направлялись к забору, внимательно оглядывая ещё подсвеченные изнутри пламенем камина домики.

В кустах что-то зашуршало, и ребята застыли, напряженно переглядываясь между собой. Кирилл решительно шагнул вперед и скрылся за деревьями, покрепче сжав рукоять револьвера. Сощурив глаза, Яна всматривалась в его спину, укрытую от холода пуловером. Черная шерсть сливалась с темнотой спящего леса. Какое-то время сочинитель сосредоточенно что-то разглядывал, после чего обернулся к друзьям:

- Здесь никого нет. Но я видел какую-то тень. Возможно, это был один из дозорных. Олег, проводи Яну обратно в дом, а я пока попробую выяснить, кто это был.

- Кир, это не обязательно. Мне не страшно. Я хочу остаться, - Яна прикусила губу, разочарованно разглядывая непроницаемое лицо парня.

- А я хочу не отвлекаться на твою безопасность, - холодно отчеканил Кирилл. – Олег, пожалуйста.

- Прости, Яныч. Просьба друга – закон, - Олег мягко, но решительно подхватил сочинительницу под локоть и повел обратно в сторону Главной аллеи. Обернувшись через плечо, девушка скользнула обиженным взглядом по размытой, теряющейся в темноте фигуре Кирилла. Тот безразлично отвел глаза и скрылся за деревьями.

Примечания:

1 - от возможного к действительному

2 - проклятие памяти

3 - бумага не краснеет

4 - время всё разрушает