Трещины в спокойствии
Прошла неделя. Потом ещё одна.
Всё вроде бы было по-прежнему — те же утренние поцелуи, те же кружки с какао, те же "будь осторожен" у двери. Но под поверхностью… что-то глухо гремело.
Я стала приходить позже. Пряталась за работой, звонками, встречами. Виктор не жаловался. Он никогда не жаловался. Просто смотрел на меня чуть дольше, чем обычно. Словно пытался прочитать между строк: а где ты была на самом деле?
— Ты не ела? — спросил он однажды, увидев нетронутый ужин. Я кивнула, быстро пробормотав:
— Аппетита нет. Устала.
Он ничего не сказал. Только подвинул тарелку ближе ко мне. И вышел из кухни.
С тех пор он всё чаще стал молчать. Его шутки стали реже. А когда он смеялся — в голосе звенело что-то нервное.
Тишина поселилась между нами. Удобная, но холодная.
Иногда я ловила себя на мысли: а не лучше ли было бы, если бы он начал кричать? Спрашивать, обвинять, злиться?
Но Виктор молчал. И этим делал больнее всего.
Однажды ночью, я проснулась от того, что он смотрел на меня.
— Почему ты не смотришь мне в глаза больше? — прошептал он.
Я вздрогнула.
— Что ты несёшь…
— Ты исчезаешь. Прямо здесь. У меня на глазах. И я не знаю, что делать, чтобы остановить это.
Я не нашла слов. Просто отвела взгляд. И снова сделала вид, что сплю.
С утра он ушёл, не поцеловав в лоб. Я тогда даже вздохнула с облегчением