Часть 2
43
«Все ново для меня здесь, необыкновенно,
О том лишь в детстве в сказках я читал.
Скажу тебе, Зарастро, откровенно
Увидеть что- либо подобное и не мечтал»
«А разве наша жизнь не сказка?
Никто ничто не знает наперед.
Лишь иногда во сне приходит нам подсказка,
Как дальше быть и что нас ждет.
Не сказка ль разве этот мир,
И все, что видим мы, и что нас окружает?
И то, что можешь слышать звуки лир,
И каждую весну природа оживает.
Что солнце светит ярко в вышине
И пеньем радуют нас птицы,
И что не только лишь во сне,
А наяву ты в сказке можешь очутиться.
За все песнь петь хвалебную должны
Богам, что мир чудесный подарили.
И как бы ни старались силы тьмы,
Все ж пред светом божьим отступили».
Тамино слушал и молчал,
Во всем волшебник оказался прав,
Жил, не задумываясь, порой не замечал
Ни пенья птиц, ни зелень трав.
Он просто жил и жизнью наслаждался
Был молод он и полон сил.
Прекрасным мир ему казался,
Удачу и успех ему сулил.
«Я вижу и я рад, что призадуматься
Заставили тебя слова мои,
И что не стал ты сомневаться,
Насколько правильны и искренни они.
Ты многое еще поймешь
И многое еще познаешь,
И часто будешь задавать себе вопрос,
Искать ответ на то, чего не понимаешь.
Но ты находишься на правильном пути
И силы высшие тобою управляют,
Они ведут тебя и не дают с тропы сойти,
Во всем поддерживают, помогают, направляют».
44
«Я за доверие тебя благодарю,
За то, что наставляешь, поучаешь,
За то, что здесь сейчас стою
И ты мне тайны раскрываешь.
Я пред тобой в большом долгу
И на меня и на друзей моих ты можешь положиться.
Отпор достойный мы дадим врагу
И хоть сейчас готовы мы сразиться».
«Не горячись, - Зарастро отвечает, -
Не так- то просто с силой темною сражаться.
Она везде сети невидимые расставляет,
Быть осторожным нужно, чтобы не попасться.
Теперь пора с тайной второй нам разобраться.
С тобой у глыбы каменной стоим,
Не посвященному и не догадаться,
Таится что за камнем сим.
Здесь ход другой сокрыт,
Ведет в покои, где царевна проживает,
А ход тот мавр не дюжей силы сторожит
И никого кроме меня не пропускает».
«Но, как попасть туда, - спросил Тамино, -
Огромный камень на пути-
Какую надобно иметь силу,
Чтобы его свернуть и ход найти?»
«Вопрос этот тебя пусть не тревожит,
Здесь в камне углубление, смотри.
Его ты без усилий сдвинуть сможешь,
Кольцо свое лишь приложи».
Кольцо волшебное Тамино с пальца снял
И только к углублению приложил,
Как камень странно задрожал,
Медленно повернулся и ход открыл.
Едва они сквозь вход прошли,
Как по команде, вновь камень задрожал,
И не успев и двух шагов пройти,
За ними камень, повернувшись, на место стал.
Шут следом поспешил, но опоздал,
Хотел хотя бы щель, какую то, найти,
Но камень прочною стеною стал.
Ничто ему не оставалось, как уйти.
45
При тусклом свете факелов
Шут осторожно к выходу из подземелья пошел.
По тайным меткам, что он на стене оставил,
К стене волшебной подошел.
Но как же дверь эту открыть?
Ничто не смог увидеть, как ни старался,
Но что же делать, как же быть?
Шут не на шутку испугался.
От страха сердце бешено забилось,
Пот градом по лицу струился.
Впервые с ним такое приключилось,
И обессиленный на пол он опустился.
«Ведь должен же быть ключ к разгадке», -
Подумал шут и стену взглядом он обвел,-
И осветилось все лицо его в догадке,
Когда от факела кольцо нашел.
От радости шут быстренько вскочил,
Кольцо руками осторожно повернул,
Чудо случилось, он дверь открыл
И тотчас же в дверной проем шмыгнул.
Он вновь в просторном зале оказался.
Все позади, теперь свободно можно и вздохнуть.
Недаром все же он так старался,
Есть чем перед царицею блеснуть.
Не думал даже, что ему так повезет.
Собой доволен шут остался.
Теперь он знает, настал его черед
И он беззвучно рассмеялся.
«Меня никто всерьез не принимает.
Все думают, я шут, дурак.
А что я чувствую, никто не знает,
Для них я только лишь чудак.
И невдомек им всем, что у шута
Сердце и ум пытливый есть.
И что могли хотя бы иногда,
Страдания в его глазах прочесть.
Что ж, доля такая у придворного шута,
Держать всегда глупца личину.
Отныне иначе будет все и навсегда».
И осторожно зал покинул.
46
Пройдя во внутрь, к удивлению Тамино,
Они в широком коридоре оказались,
Свет мягкий все окутал пелериной,
На стенах солнечные зайчики играли.
Свет резко ударил по глазам
И на мгновенье Тамино их закрыл
Открыв, в то, что увидел, не поверил сам,
От неожиданности он застыл.
Пред ним стояло нечто, не чудище,
Да и на человека мало чем похоже,
Высокий рост, большущие ручища,
И темный панцирь вместо кожи.
Страшен он был в гневе своем.
Тамино он дорогу преградил.
И если б не Зарастро резкий тон,
Возможно, он его б убил.
Гигант в сторонку отступил,
Освобождая путь Тамино,
Который, в сей момент, Зарастро благодарен был
И, без оглядки, поскорее прошел мимо.
Они к дубовой подошли двери,
Волшебник три раза постучал.
Дверь отворилась изнутри
И привела в просторный светлый зал.
Здесь не было ковров богатых и шелков,
Он простотой своею поражал,
Зато здесь было множество цветов,
И мебель мягкая, и клавесин стоял.
Распахнутая дверь во дворик внутренний вела,
Оттуда доносился звонкий смех.
Памина там с подружками резвилась,
Была она прекрасней и милее всех.
Гостей увидев, девушки остановились,
Собрались в кучку, что - то зашептали
И появленью молодого незнакомца удивились,
О нем здесь раньше не слыхали.
Памина, чуть смутившись,
К отцу и гостю подошла
И, поприветствовав обоих,
За ними следом в зал пошла.
47
За ней и девушки – подружки в зал вошли,
Уселись на скамейках мягких чинно,
Ни слова больше не произнесли,
Лишь не спускали глаз восторженных с Тамино.
«Люблю я здесь бывать, - сказал Зарастро,-
Здесь я душой и телом отдыхаю,
Но, к сожаленью, мгновенья эти не так часты,
Я слишком занят и времени мне не хватает.
Не слышал ты еще, как дочь моя поет,
На клавесине как играет,
Занятия маэстро с ней ведет,
И говорит, что в музыке она преуспевает.
«Памина, дочь, будь добра,
Сыграй что – либо на свое же усмотренье,
Порадуй гостя нашего и меня
Своей игрой и пеньем».
Девушка яркой краской залилась,
За инструментом по удобней села,
Через мгновенье чудо музыка по залу разлилась.
Памина робким, нежным голосом запела.
Тамино с восхищеньем смотрит на нее,
Ее игрой и голосом он упивался.
И коль не дал бы обещание своё.
Навек бы с ней он здесь остался.
Памина песнь свою допела,
Последние аккорды музыки звучали,
Тут подняла она глаза несмело,
Все будто – то замерли, затихли в зале.
Отец сидит и слушает, закрыв глаза,
О чем - то о своем мечтает,
Но по щеке бегущая слеза,
Ей говорит о том, что он страдает.
Вот встретилась с Тамино взглядом,
Сколько в нем нежности, любви,
Как хорошо, что здесь он, рядом
И что услышит, только позови.
Хотел бы к ней Тамиго подойти,
Поведать о мученьях и страданьях
И что готов ради неё снести,
Невзгоды все и испытанья.
48
Будто очнувшись, Зарастро быстро встал,
«Спасибо, дочь, вновь наслажденье истинное получил»,-
Сказал Зарастро и покинул зал,
Тамино нехотя за ним вслед поспешил.
Но прежде, чем уйти
он пред Паминой извинился,
Пообещав, что сможет скоро вновь прийти
И также быстро удалился.
Они вновь в келье оказались,
Там, где впервые он Памину встретил.
«Но почему так быстро мы расстались?» -
Подумал он и вдруг заметил,
Как Зарастро слезу украдкой вытирает,
Как силится он совладать с собой.
«Не уж то все ещё страдает
И не обрел душевный свой покой?»
«Прости Тамино, что- то прослезился –
Сказал Зарастро, печальный взгляд тая.
В былое мыслями я возвратился,
Ведь где то там осталась жизнь моя.
Хотелось бы, хотя на миг, вернуть
Былое счастье и любовь былую,
В глазах бездонных утонуть
И душу залечить больную.
Глядя на дочь свою, её я вспоминаю,
Что также грациозна и стройна.
Нет, не забыл я, не прощаю,
А вот порой она мне так нужна».
Зарасто не сказал больше ни слова
И поспешил покинуть келью,
А через время, вдруг оказались снова
В комнате их первой встречи в подземелье.
«Мне хочется вернуться вновь туда,
Где радость счастья я познал,
Где молодость прошла моя,
Где первые слова любви сказал.
Запомни, что сейчас скажу тебе, -
Задумавшись, Зарастро произнес, -
Все сложится в твоей судьбе
Пока ты любишь и любовью ты живешь.
49
Божественен тот дар – любовь,
Она не каждому дается,
Не всяк познает, как бежит по жилам кровь
И гулким стуком в сердце отдается.
Любовь похожа на распустившийся цветок
Что манит свежестью и чистотой.
Где каждый хрупкий лепесток
Своей чарует нежной красотой.
Тот дар божественный прими,
Поймешь, какой он силой обладает,
Не предавай его, лелей и береги,
И пусть как талисман тебя он охраняет».
Застыл Зарастро в своих воспоминаньях.
Затем, опомнившись, на камень руку положил,
И тихо произнес одно из заклинаний.
Камень засверкал вдруг и ожил.
В голубоватой дымке появились тени,
Сначала неотчетливо, но дым рассеялся и наконец,
К его большому удивленью
Во всей красе предстал царский дворец.
Вот и царица на троне восседает,
Вся в мыслях и не весела.
То вскочит, взад вперед шагает,
То, молча, стоит и смотрит из окна.
Она здесь не одна и с кем- то разговор ведет
Шут здесь его там нет, но кто же рядом с ней?
Тамино вглядывается, не поймет.
«То злобный маг и чародей,–
Ответил неожиданно Зарастро,
Видать, царица, что- то замышляет.
Советы мага и раньше принимала, но не часто.
Теперь же к его услугам прибегает».
Царица мечется, глаза гневом сверкают,
От злости кулаком бьет по стене.
За дверью три девицы ожидают,
Страх пред повелительницей испытывает каждая втайне.
Маг девицам войти велит,
Они стоят покорно перед ней.
Она приказывает им, что- то кричит.
«Нам, судя по всему, придется ждать гостей».-