Моя Элеутерия

Голос охотника разносился эхом по церкви, заставляя сжаться перед страхом неминуемого.

Инквизитор никуда не спешил. Нет. Он знал, что я в ловушке и уже не смогу убежать. Поэтому его движения были плавными, высокомерными, голос: грубым, уверенным. Он знал, что имеет превосходство, знал, что именно он решит мою судьбу, как сотни или даже тысячи других.

— Что вам нужно от меня?

Повалившись на пол, я отползла в другой конец главной комнаты, почти к алтарю, подальше от Джорджи.

— "Господи, если не меня, то защити хотя бы его".

Звуки вокруг приглушились на какое-то время. Затем я вновь почувствовала, как его шаги начали эхом отдаваться в моей голове, а голос гулом разносился в ушах, заставляя поджилки трястись сильнее.

Охотник будто издевался надо мной. Он специально тянул время, вселяя с каждой секундой всё больше страха. И это правда сработало. Я чувствовала, как мурашки бегут по коже совсем не от холода, как дыхание стало частым и обрывистым, а желание забиться в угол ощущалось всё острее... Я чувствовала страх перед тем, чьё лицо до сих пор не видела, ощущала сколько власти он имеет.

— Так-так, малышка Эда. Девчонка, которую несколько раз хотели приговорить к смерти. Чей дом сожгли, но та чудным образом оказалась жива, затем умудрилась несколько раз спастись от рук "ведьм", пережила удар молнии, хочет найти всеми забытую книгу, чья бабушка была одержима, мать тоже... Кажется, я мог бы о-о-очень долго описывать твою жизнь с помощью странных совпадений, что тебе, бедняжке, пришлось пережить. Так ведь?

— Что вам нужно?

— О-о-о, что мне нужно?

Масляная лампа в его руках излучала недостаточно света, чтобы увидеть мужчину полностью, но она позволяла рассмотреть его одеяние, отследить движения и подметить каких внушающих размеров он был. Черная одежда, плащ, кожаные перчатки. Мужчина был одет действительно словно охотник за головами.

— Знаешь, мне кажется, ты сама хотела оказаться в моих руках. Ночью, одна, после нападения на деревню, ты бежишь в место, о котором тебе рассказал наш общий друг... Был бы я на твоём месте, никогда бы не сунулся в тёмный устрашающий лес, полон диких зверей, что готовы разорвать тебя на куски, да ещё и ради чего? Ради книги в старом заброшенном храме?

Он присел напротив меня, подняв лампу к своему лицу, создавая невидимую границу, между нами.

— Ко мне доносились слухи о девицах, что прибыли в столицу. Сказали, что блондинка поинтереснее, позагадочнее простой ищейки. Но я не уделил этому должного внимания.

Инквизитор рассматривал моё лицо, растекаясь в самодовольной улыбке. Его явно забавляли собственные мысли:

— Теперь понимаю, что зря. 

Своей рукой он потянулся к моему лицу. От неожиданности и страха, я дёрнулась, отводя голову назад. Сначала охотник остановился, но затем довольно улыбнулся и взял меня за подбородок.

— И где же твой напор, дорогая? Растеряла по дороге сюда?

Что интереснее всего, главный инквизитор не был итальянцем и не был таким старым, каким я могла его представить.

Парень лет тридцати двух, взъерошенные чёрные волосы, темные как ночь глаза, низко посаженные брови, острые углы лица и несколько глубоких шрамов на лице. Один только его взгляд можно было описать множеством прилагательных: мертвый, холодный, надменный, пренебрежительный. Он был обманчиво обаятелен, но за этим лицом таилась бездна. И самое жуткое, как легко он мог улыбаться, отнимая жизни тех, кто даже не успел понять, за что был обречён.

— Давно у меня не было таких ведьмочек.

В голове пронеслось лишь одно слово:

— "БЕГИ!"

И я поддалась желанию.

Пока охотник не сводил глаз с моих, я нащупала рядом с собой камень. Мои руки вспотели от страха, но это был единственный выход. Через главные двери бежать не вариант и я это понимала, поэтому решила воспользоваться дверью, что находилась за алтарём. Только она была моим спасением и если мне повезёт, то выведет меня на улицу.

— Что? — Повернув голову к окну, я заставила охотника отпустить мой подбородок и от неожиданности повернуться в ту же сторону, что и я, а затем приложила ему по голове камнем настолько сильно, насколько позволило моё вымотанное тело.

Я сразу же подорвалась и молила, чтобы та дверь открылась. Одним движением руки я смогла это сделать, не придавая усилий, а затем, оказавшись по другую сторону, засунула металлический засов, что сразу же нашла, выиграв пару секунд, чтобы понять, где я.

Оказалось, что дверь всё-таки вела в другую часть церкви. Здесь были лишь окна и лестница, что вела на второй этаж.

— Ты же понимаешь, что не убежишь от меня, ведьмочка?

Первый глухой стук в дверь, второй, третий... Охотник пытался выбить её. От его силы я почувствовала, как мне на голову сыпятся кусочки трухлявого дерева с потолка.

Недолго думая, я кинулась на пол и вновь нашла камень, которым разбила окно и сразу же выпрыгнула в него.

Непроглядная темнота окутывала всё вокруг. Не было слышно животных, птиц. Одна лишь оглушающая тишина и крики охотника. Кажется, сама природа боялась его гнева.

Я бежала наугад, старалась не оступиться и не упасть. В моей голове поселилась единственная мысль:

— "Меня не должны так глупо поймать по моей же ошибке".

Свой выбор я сделала и назад пути нет. Договориться не получилось бы и уже никогда не получится. 

Где-то вдали я увидела, как засверкали две точки — точно глаза зверя. Замерев, я услышала приближающиеся звуки. Инквизитор был не один. Кажется, его люди стояли у главного выхода и покорно ждали своего предводителя.

По всему лесу разнесся вой волка, пропали из виду сверкающие точки.

— "Здесь волк?"

Теперь я думала, как убежать от инквизиции и как не напороться на дикого зверя.

Внезапно взвыл ветер, словно пёс, сорвавшийся с цепи. Он хлестал меня по лицу, рвал волосы, толкал вперёд, будто сам хотел меня унести. Каждый порыв был настойчивым, резким, как чья-то невидимая рука, подталкивающая меня туда, где тьма леса становилась гуще. Он не просто дул — он указывал путь, шептал в уши обрывки фраз, которые я не в силах была понять, но чувствовала: сопротивляться бессмысленно. Ветер знал, куда мне бежать, и всё, что оставалось, — следовать за ним, надеясь, что он мой союзник, а не загонщик, ведущий в ловушку.

Раздались звуки, разрезающие порывы ветра. Стрелы. Они были быстрее чего-либо, быстрее меня.

Удивительно, но мне стоило собой гордиться в тот момент. Не знаю, что произошло и как это описать словами, но даже не задумываясь, в моей голове выстраивался чёткий план. У меня не было права тратить время на варианты, а тем более ошибаться. Не сегодня, не сейчас.

Столь собранной я никогда до этого не была. Здесь не было людей рядом, что могли меня защитить. Была лишь возможность рассчитывать на саму себя и то, чему я смогла научиться за этот период, благодаря друзьям. 

— "Как там Сильвио говорил? Чем хаотичнее движение цели — тем сложнее в неё попасть лучнику".

Маневрируя то влево, то вправо я старалась двигаться словно змея, так, чтобы не оказаться для них неподвижной целью, в которую можно было легко попасть. Теперь это действительно напоминало охоту. Только желанной добычей в ней была я!

Позади меня раздался крик:

— Эда, остановись!

Услышав знакомый голос, я чуть-ли не замерла на месте, поддаваясь словам, позабыв о своей тактике.

— "Сильвио?"

Всего одно мгновение слабости — и мир обрушился. Стрела пронзила мою ногу, обездвижив, а вместе с ней и последнюю надежду на спасение. Я упала, как падают птицы с подрезанными крыльями, понимая: бежать я больше не смогу. 

— Нет, нет, нет!

Боль пронзила всё тело. Дотронувшись до стрелы, я резко выдернула её.

— М-м-м...

От наконечника исходил знакомый запах трав.

— Нет, этого не может быть, он не мог...

С каждой секундой звуки становились менее громкими, более приглушенными, веки  — тяжелее. Еще немного и я отключусь.

— Хорошая работа, Сильвио. Думаю, отец будет тобой гордиться, — ехидно сказал главный охотник.

— Сильвио... — прошептала я, не в силах сказать громче.

Отвар, что мы готовили в поместье. Это он. Кажется, Сильвио изменил его консистенцию и дозу — слишком большая.

Перед тем как отключиться, я почувствовала, как несколько рук схватили меня и поставили на ноги, не отпуская, ведь стоять самостоятельно я уже не могла. Охотник резко дёрнул меня за волосы, вынуждая запрокинуть голову назад и прошептал на ухо со сбитым от погони дыханием, чтобы слова услышала лишь я:

— У тебя хватило наглости не дать мне договорить, но я тебя прощаю, ведь столько интереса у меня не вызывала ни одна из вас. — Не нужно было видеть его лица, чтобы понять, как он наслаждался процессом, зная, что будет дальше, зная, что он вновь оказался на шаг впереди. — Так вот, ведьмочка, с тобой я поиграю в лучшие игры, о которых знаю. Я заставлю лукавого покинуть твоё невинное тело самыми эффективными способами, поверь мне. Не хотелось бы сжигать на площади столь способную...

Не имея никакого желания, да и сил слушать этого придурка, я погрузилась в сон, в котором перестала ощущать разносящуюся по телу боль. 

"От лица Джулии"

— Я не понимаю, зачем она это сделала? Одна, ночью. Мы же разговаривали. Мы же решили! — кричала я, размахивая руками.

— Джулия, она не маленькая. Она сделала так, как посчитала нужным, — проворчал Амадей.

Недовольно фыркнув, я замолчала.

— "Какой прок с того, что я говорю?" 

— Ну а ты, Лиам. Чего молчишь всю дорогу? Скажи что-нибудь или обвини, как делал это в трактире. Скучно же идти, разряди атмосферу, — насмешливо сказал Амадей.

— А что я должен сказать? Эда не из-под моего носа сбежала, да и я не шут, чтобы веселить тебя.

Атмосфера с каждой "шуткой" накалялась всё сильнее. Кажется, они никогда не поладят.

 Лиам закрылся в себе и не собирается делиться своими мыслями. Амадей же привык решать проблемы по мере их поступления, поэтому ведет себя спокойно. Он всегда говорил, что нет смысла переживать за то, что уже случилось, нужно идти и делать что-то для того, чтобы не допустить подобного вновь.

Иногда он может показаться холодным и равнодушным, но, кажется, лишь я знаю и чувствую, что он просто старается оставаться холодным, чтобы благодаря импульсивности не сделать только хуже. Этим он меня и зацепил. Именно эти качества в нём мне нравятся больше всего.

Кошка бежала впереди, моментами ускоряясь и наоборот останавливаясь, чтобы удостовериться, что мы не отстали.

— Джулия, вот только объясни мне: кому в голову взбрело идти к королевскому целителю? Зачем вам нужна была эта книга?

Немного замявшись, я решила рассказать всё то, что знаю сама: о своих целях и о личных целях Эды, не впадая в подробности, что доверила мне подруга. 

— Что Эда хочет найти в этой книге? Может она ушла её искать? Она что-то ещё рассказывала?

Миллион вопросов свалилось на меня от Лиама, но я спокойно и постепенно стала отвечать на каждый из них.

— Рафаэл сказал ей о храме и о пророчестве, что написано в книге. Эда ищет правду, Лиам. Но я не знаю для чего она ей. Её сильно беспокоило, что ведьмы стали проявляться чаще, а их методы становились жестче. Книга — ответ на вопросы, решение проблем.

— Поверить не могу, что ей хватает глупости лезть в это самостоятельно.

— Мяу!

Через какое-то время, кошка привела нас на пустую поляну и побежала вперед.

— Ну что, довольны? Доверились кошке? Ищите теперь выход отсюда, суеверные мои, а след Эды мы благополучно потеряем с такой скоростью поиска.

— Амадей! — утихомирила я парня.

— Подождите, — прошептал Лиам, — это колокольня там?

Кошка то растворялась в темноте, то снова появлялась. Теперь она сидела у входа в старый храм.

Я хотела уже зайти вовнутрь, но Амадей схватил мою руку, а Лиам поднёс палец к губам, давая понять, что нужно вести себя тихо. Он стал прислушиваться, но ничего не происходило, тогда парень двинулся вперед.

Синяя луна сквозь окна освещала церковь, добавляя заброшенной святыне атмосферы.

Сделав пару шагов, Лиам поставил руку, загораживая проход дальше. Обернувшись, он посмотрел на нас и указал на следы крови на полу, что тянулись в сторону скамей для прихожан.

— Эда? — вырвалось из моих уст.

Можно было бы подумать, что мой вопрос разнесся эхом, но кто-то повторил:

— Эда?

— Кто здесь? Где Эда? — спросил Лиам.

— Я здесь. Эда, она тоже была в этом месте.

Из-за скамей, хромая, к нам пытался выйти юный парень, но обессиленно свалился на одну из лавок.

— Кто ты? Откуда знаешь её? Где Эда? — спросила я.

— А вы кто такие? Кто вас послал искать её?

— А малец не промах, — засмеялся Амадей.

— Я не малец, меня Джорджи зовут. Пока вы не представитесь, я ничего не скажу.

Лиам вышел вперёд, чтобы подойти к парню ближе, тот поёжился. Присев рядом с ним на корточки заговорил:

— Джорджи, послушай. Эда моя... кхм. Эда наша подруга. Она сбежала сегодня ночью, и мы очень волнуемся. Расскажи, что ты знаешь.

Мальчик сидел молча, опустив глаза. Он сомневался, говорим ли мы правду.

— Лиам, он ничего не скажет, по нему видно. Пойдёмте отсюда, нечего время терять, — сказал Амадей.

— Его нельзя здесь оставлять одного, — возмущённо двинула я парня в живот.

— Ну он же как-то тут сидел один всё это время, Джулия...

— Вы Лиам, синьор? В честь сына короля назва...? Нет, подождите, быть не может, — затараторил парнишка, — принц не старше... Вы и есть тот самый сын короля и королевы? — шёпотом произнес парень. — Принц, что отказался от власти, пока не отыщет баланс и не прекратит вечные страдания нашего народа?

Услышав слова Джорджи, мы с Амадеем притихли, переглянувшись.

— Джорджи, где Эда? — В голосе Лиама были слышны серьезность, величие, раздражение и жажда получить ответ.

— Она отдала мне книгу, а затем...

Парень притих. В тишине казалось, что пара секунд длится целую вечность. Терпение покидало Лиама.

— Что было после? Джорджи, пожалуйста, не молчи!

— А затем сюда явился главный инквизитор. Она попыталась сбежать, но не думаю, что сумела спастись. Не смог бы никто. 

— Чёрт! 

Лиам был настолько зол, что его сдержанность в миг исчезла. Ему было уже наплевать, что он находится в церкви и я это видела невооруженным глазом. Все мы видели. Резко поднявшись, он перевернул одну из скамей, а затем схватился за переносицу и начал расхаживать по храму, думая о чём-то.

— Амадей, что нам делать? Что если...

На моих глазах выступили слёзы. Я понимала, что мы опоздали, что Эда сейчас в лапах Святой инквизиции. Дальше я просто не знала, что делать. Амадей молча обнял меня. Он знал, что слова о том, что всё будет хорошо и мы сможем спасти её были бы пустыми, ведь он не был в них уверен. Никто из нас не был.

Тишину прервал холодный голос Лиама:

— Сейчас же мы забираем Джорджи и уходим. Я поставлю этого чёртова инквизитора на колени, но найду её живой!