№2 Сердце плохого парня [Russian Translation]

Мягкий свет проникает в окно, и я чувствую, что Коул рядом со мной начинает просыпаться. Я уже некоторое время не сплю, после бомбы, которую он сбросил прошлой ночью, я никак не могла расслабиться настолько, чтобы снова заснуть. Есть причина, по которой он так непреклонно защищает меня и мою частную жизнь. Я помню, как испытала благоговейный трепет, а потом меня осенило.

В тренировочном лагере произошли важные события для карьеры Коула. Он учится на инженера, и профессиональная игра никогда не входила в его планы. Но, конечно, как и у каждого студента университета, играющего в футбол, у тебя всегда есть мечта - стать профессионалом, и жизнь, какой ты её знаешь, перевернется с ног на голову.

Я тяжело сглатываю, я всегда знала, что он замечательный, всегда знала, что он создан для великих дел, но это невероятно, и всякий раз, когда я думаю об этом, у меня перехватывает дыхание.

Нежные поцелуи осыпают мою шею, руки скользят под мою рубашку...ну, технически, под рубашку Коула, и продолжают двигаться вверх. Я дрожу от желания быть рядом с ним, и чувствую ту же потребность в его прикосновениях. То, как его сильные руки скользят по моему телу, касаясь и лаская, целуя мою шею, подбородок.

Инстинктивно моя спина выпрямляется, когда я понимаю, что у меня всё ещё есть соседка по комнате, которой требуется психиатрическая терапия после того, как она несколько раз видела, как мы с Коулом оказываемся в компрометирующих позах. Рядом со мной Коул ворчит.

— Она так и не вернулась, Пирожок, сказала, что ее парень в гостях, так что она осталась с ним.

Я поворачиваю голову так быстро, что удивительно, как я не дёргаюсь. Он здесь, и у нас ещё есть время, прежде чем он скажет мне, что даже это, его присутствие в моей комнате в общежитии - это уже слишком.

Я замечаю в нем всё: от его взъерошенных со сна волос до ярко-голубых глаз и резких очертаний скул. Я провожу тыльной стороной ладони по его небритой челюсти, и он тяжело выдыхает, прежде чем наклониться и крепко поцеловать меня.

Поцелуи с утренним дыханием - это нормально, если у обоих людей утреннее дыхание.

Он переворачивает меня на спину и нависает надо мной, пока мы продолжаем целоваться. Я скучала по нему, я напугана и всё ещё расстроена, но время, которое мы провели порознь, время, которое я провела, сомневаясь во всём, что у нас было, и сейчас, когда он так близко от меня, когда он прикасается ко мне, я не могу вызвать никаких других эмоций, кроме пьянящей любви, которую я испытываю к нему.

— Ты убиваешь меня, когда так смотришь на меня, — голос Коула хриплый от смеси сна и чего-то ещё, возможно, желания.

Я обнимаю его за плечи и притягиваю его губы к своим. 

— Я заснула на тебе прошлой ночью. Мы даже не успели...

Он целует меня в уголок губ.

— Поговорить? — Я чувствую его улыбку на своей коже.

— Помимо всего прочего. Я о бомбе, которую ты сбросил.

Он выглядит извиняющимся, но в основном рассеянным, когда осыпает моё лицо поцелуями.

— Я хочу взять тайм-аут, давай обсудим это позже. Сейчас я просто хочу напомнить своей девушке, почему она не должна отказываться от меня.

Я приподнимаю бровь.

— Ты очень уверен в своих навыках, не так ли, Стоун?

Его отвлечение работает довольно успешно, но что-то всё равно раздражает меня.

Девушка.

— Я всё ещё твоя девушка?— Мой голос звучит глухо, почти сразу теряя прежнюю игривость. Выражение лица Коула меняется, его глаза становятся мрачными.

Он обхватывает ладонью мою шею сзади и притягивает меня к себе, пока наши лбы не соприкасаются. Свободной рукой он берёт меня за запястье, проводит моей рукой по своей обнаженной груди и кладет её прямо над своим сердцем, которое бешено колотится под моими пальцами.

— Это слово даже близко не подходит к тому, чтобы объяснить, кто ты для меня. — Говоря это, он смотрит мне прямо в глаза, и я вижу в них убеждённость, веру, возможность. — Я хотел бы называть тебя как-нибудь по-другому, если мы будем раздавать титулы, но я знаю, что сейчас это тебя взбесит. Но скоро наступит день, когда я задам тебе очень важный вопрос, Тесси, и все узнают, что для меня нет никого, кроме тебя.

Я не могу говорить, не могу дышать. Я могу только смотреть на него и каждой клеточкой своего тела чувствовать, что он любит меня больше, чем я когда-либо могла себе представить.

— Но, отвечая на твой вопрос, да, ты моя девушка, ты, чёрт возьми, любовь всей моей жизни. Я буду притворяться столько, сколько нужно, чтобы убедиться, что смогу позаботиться о тебе. Между нами говоря, ты по-прежнему моя, а я по-прежнему твой. Для всех остальных...Мне на них наплевать, но они поймут, что в твою сторону лучше даже не смотреть.

— Ты про парней?

Он стискивает зубы.

— Да, про любого, кто думает, что может завладеть тем, что принадлежит мне.

Я целую его в плечо.

— Ты заставишь нас пройти через ад. Ничего не должно быть настолько сложным.

— Черт возьми, я знаю это, Пирожок! — Он рычит мне в шею. — Но я бы десять раз прошёл через ад, чтобы быть уверенным, что они никогда до тебя не доберутся.

С таким убеждением невозможно бороться. Я просто притягиваю его губы к своим и прогоняю его беспокойство поцелуями. Я была бы рядом с ним на каждом шагу, но меня беспокоит только то, что чтобы найти выход, Коул роет себе яму слишком глубоко.

Я на собственном горьком опыте убедилась, что желание преподать кому-то урок - это не так весело, как ты думаешь. Но мои намерения были более чем благородными, я хотела, чтобы Коул вбил себе в голову, что, что бы ни случилось, я буду более чем счастлива встретиться со всем лицом к лицу. Но если он по-прежнему хочет завернуть меня в пузырчатую пленку и хочет держать нас в "хранилище" до тех пор, пока не почувствует, что пришло время, то мы будем там ещё очень, очень долго.

***

Я в спортзале, тренируюсь под строгим присмотром Бентли. Честно говоря, я пытаюсь заговорить об Аманде или даже о погоде на день, чтобы отвлечь его пристальный взгляд, но он внимательно наблюдает за мной.

Я знаю, что он из хороших побуждений и беспокоится обо мне только как о друге, поэтому я взяла за правило не забывать говорить ему, что в последнее время не произошло ничего такого, из-за чего я должна была бы задуматься о самоубийстве.

— Итак, — спрашивает он, когда я заканчиваю тренироваться, — если у тебя нет никаких планов на выходные, я подумал, может, ты захочешь наконец познакомиться с Амандой. Она хочет чаще видеться с моими друзьями, но они, ну... — он пожимает плечами. — Честно говоря, придурки, которые проводят слишком много времени, пялясь на её грудь.

— Ну, ясно, что я не буду этого делать. Конечно, я могла бы поставить тебя в неловкое положение, ведя себя как полная идиотка, но я не буду.

Он смеется, отчасти испытывая облегчение от того, что у меня ещё сохранилось чувство юмора. Он говорит, что напишет мне обо всех подробностях и что мы, вероятно, сходим поужинать как-нибудь вечером. Мы расстаёмся, и я возвращаюсь в общежитие, а затем, наконец, проверяю свой телефон. Он буквально завален сообщениями от моих лучших подруг Меган и Бет, а также от моего брата. Они были свидетелями того, как мои отношения стремительно развивались после интервью Коула, и, конечно же, хотят узнать, что нового появилось в последнее время.

— Привет, — я зажимаю телефон между ухом и плечом, пока пользуюсь студенческим билетом, чтобы зайти в лифт, ведущий на мой этаж. К счастью, я одна, и никто не слышит, как Бет кричит.

— Мне нужно отрезать его придаток?

Я съеживаюсь от громкости. 

—  Бетани, — вздыхаю я, прислоняясь к задней стенке лифта, — почему ты кричишь? Разве Трэвис не говорил тебе не есть сахар до шести вечера?

— Эй, это не из-за трёх упаковок "Sour Patch Kids". Я в торговом центре, и тут один из братьев Хемсворт, люди сходят с ума. Клянусь, я видела, как одна женщина только что сняла майку перед своим восьмилетним ребенком.

Я содрогаюсь. Уверена, что на самом деле просмотр этого фильма, должно быть, был более травмирующим опытом.

— И это напомнило тебе, что нужно позвонить мне.

— Эй, я была в ресторанном дворике, пыталась убить время и заметила, что интервью до сих пор не снято, а это значит, что Коул не отменил своего заявления. Я всё ещё чувствую потребность сделать что-то по-настоящему жестокое.

— Успокойся, Зена, о великая принцесса-воительница, мы работаем над этим.

Я практически вижу, как эта одна рассчитанная бровь приподнимается.

— Как вы работаете над этим, если интервью ещё есть, а он дышит?

— Откуда ты знаешь, что он всё ещё дышит?

— Я знаю кое-кого, кто знает кое-кого. — Она говорит небрежно, как будто это не делает её похожей на криминального авторитета.

— Итак, ты говорила либо с Кэми, либо с Сарой, и поскольку Сара в ужасе от тебя, это, должно быть, Кэми. — Двери открываются, и я иду по коридору, чувствуя на себе взгляды множества пар глаз.

— Я просто хотела узнать, как у нас обстоят дела с операцией "Слабительное".

Что ж, слава Богу, у меня не начинается приступ кашля посреди комнаты. Торопливо спускаясь в свою комнату, я закрываю за собой дверь и шёпотом кричу в трубку, несмотря на то, что Сары здесь нет.

— Пожалуйста, не говори мне, что ты сделала то, о чём я думаю!

— Что ж, если ты ещё не слышала об этом от мистера Стоуна, значит, мой маленький приспешник отлынивает от работы.

— Бет, ты понятия не имеешь о том, что происходит, оставь его в покое. — Шиплю я, чувствуя, как у меня начинает повышаться давление. Зная моих подруг и парня, мне повезёт, если я доживу до двадцати пяти.

— Что я знаю точно, так это то, что тебе больно и что ты, вероятно, в таком же замешательстве, как и я. Эти две вещи плохо сочетаются, и это, безусловно, не то, что тебе нужно от отношений.

Я прижимаю пальцы к пульсирующему виску и сажусь в изножье кровати.

— Вчера вечером, когда мы разговаривали, он всё предельно ясно объяснил.

На другом конце провода повисает тишина, но я чувствую, что она собирается задать вопрос.

— Прошлой ночью вы, ребята, были вместе и спали где-то поблизости?

— Он спал со мной не для того, чтобы манипулировать мной, Бет, он не такой парень, и ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Хотя Бет нечасто рассказывает о своём прошлом, у меня такое чувство, что она всегда встречала не тех парней, поэтому ей требуется гораздо больше времени, чтобы довериться им. У неё нет причин так не доверять Коулу, но, думаю, сомнения будут всегда.

— Ладно, да, это было слишком, но я на секунду задумалась. Но ты же знаешь, что не всегда можно использовать секс, чтобы загнать свои проблемы в угол.

— Мы этого не делали...он этого не делал. Мы говорили о разных вещах, о многом, и он рассказал мне кое-что важное, о чём мы узнаем в ближайшие дни. Теперь я понимаю гораздо больше, чем раньше, и...

— И?

— Я никогда так сильно не хотела убить Николь, как в тот момент?

— Ах, так в этом-то и проблема? Притворный разрыв? Он действительно всё ещё зациклен на этой идее?

— Он более чем зациклен, и действительно собирается довести дело до конца.

Снова тишина.

— Что ж, я не могу дождаться, когда увижу, как эта чёртова буря обрушится ему в лицо.

Застонав, я падаю на спину и смотрю в потолок.

— Все это видят, кроме него, и единственное решение, которое я вижу - это дать ему понять, что он не всегда знает, что лучше.

В голосе Бет слышится веселье.

— Ты что-то задумала, не так ли? Ты собираешься преподать ему урок.

— Который он не сможет забыть.

— Боже, ты отстой, но я люблю тебя, надеюсь, ты надерёшь его самодовольную задницу.

***

Сейчас я чувствую себя по-настоящему самодовольной.

Коул закатывает истерику, настоящую истерику, как у четырехлетних детей, которыми все мужчины являются внутри. И я с молчаливой радостью наблюдаю, как он топает по комнате, пока крашу ногти.

— Это клуб для всех возрастов, а не бар для стриптизерш, Коул, расслабься.

— Да, но ты когда-нибудь была в этом месте? 

—Нет, но, похоже, ты с ним довольно хорошо знаком. — Я приподнимаю бровь, надеясь, что это выглядит устрашающе.

Он даже не выглядит виноватым.

— Мы как-то ходили туда после игры, ты сказала, что занимаешься.

Я делаю глубокий вдох, чтобы в итоге не запустить в него чем-нибудь.

— Ну, я иду, и поскольку нас не должны видеть вместе...

— Эй, подожди, я этого не говорил. У меня нет причин держаться от тебя подальше, как я уже сказал, люди подумают, что мы просто тусуемся.

Его слова заставляют меня съежиться, потому что в его устах это звучит так, будто мы одни из тех людей, у которых отношения строго дружеские, и я глупая девчонка испытывающая чувства, на которые никогда не отвечают взаимностью.

— Послушай, я знаю, мы делаем это, чтобы скрыть меня от глаз общественности или что-то в этом роде, но что это скажет обо мне, когда нас увидят тусующимися всего через несколько дней после того, как ты более или менее публично унизил меня.

— Я не... — начинает он, но я поднимаю руку, чтобы заставить его замолчать.

— Выслушай меня. Вот что происходит сейчас: все думали, что мы вместе, и хотя никто не мог смириться с тем фактом, что кто-то вроде тебя был с кем-то вроде меня, они всё ещё не решались открыто спросить, пара мы или нет. Теперь, когда ты публично объявил, что мы расстались, или, что ещё лучше, рассказал всем, что ты не подходишь для отношений, люди начали думать, что я позволяю тебе использовать меня. — Его лицо становится напряженным, но он мудрый человек, поскольку не пытается меня прервать.

— Что же я за человек, по их мнению, если мне так удобно разгуливать с тобой под руку, неужели у меня нет ни капли самоуважения в этой гипотетической альтернативной вселенной, которую ты пытаешься создать?

— Черт возьми, ты такая сексуальная, когда злишься на меня.

Что мне делать с этим парнем?

— Мне нужно, чтобы ты отнёсся ко мне серьезно. Если тебя устраивает, что люди считают меня бесхребетной, отчаявшейся, взбалмошной блондинкой, не уважающей себя, то у нас проблема.

Внезапно игривое выражение исчезает с его лица, и он смотрит на меня с болью во взгляде. Он начинает что-то говорить, но затем останавливается и некоторое время смотрит на меня, а затем выходит из своей комнаты, хлопнув за собой дверью. Я борюсь со слезами и присаживаюсь на край его кровати, потому что не доверяю своим дрожащим ногам.

Внезапно я испытываю непреодолимое желание сорвать с себя дизайнерские джинсы-скинни и кашемировый свитер в обмен на одну из футболок Коула. Да, у меня были планы с Бентли, Кэми и Сарой, но я не хочу оставлять сердитого Коула одного. Мы не попадём в этот порочный круг, где он причиняет мне боль, а я пытаюсь причинить ему ещё большую боль в ответ.

Мой телефон вибрирует в кармане, остальные, должно быть, гадают, где я задержалась. Большая часть меня хочет отменить встречу, найти Коула и всё исправить. Но другая часть знает, что если я останусь здесь, погрязая в страданиях из-за того, что всё пошло не так, как я хотела, то всю свою жизнь буду сидеть одна в тёмной комнате.

Я недолго раздумываю, брать или не брать ключи от машины Коула, но потом передумываю, это кажется неправильным, ведь я только что так ужасно с ним обошлась. Вызывая такси, я иду по пустой квартире и ненавижу каждую секунду, проведённую здесь. Где он?

***

Я получаю ответ, когда стою у здания, ожидая, когда подъедет мое такси, когда меня хватают за запястье и прижимают к стене переулка, примыкающего к многоквартирному дому Коула. Я бы закричала, но я слишком занята тем, что меня зацеловывает до смерти мой парень, у которого, похоже, такое же биполярное расстройство, как британская погода.

— Клянусь, ты сводишь меня с ума, — выдыхает он, прежде чем наклониться, чтобы снова поцеловать меня. Его поцелуи такие же дикие и неконтролируемые, как и он сам.

Мне следовало бы остановить его, оттолкнуть и смутиться из-за того, что, возможно, меня поймают, но я не делаю ничего из этого. С глубоким стоном я обвиваю руками его шею и целую его в ответ так же страстно, как он целует меня.

Его руки опускаются на мои бедра, сжимаются вокруг них, давая мне понять, что делать дальше. Мое такси может подъехать в любую секунду, но я позволяю ему поднять меня так, чтобы я могла обхватить его ногами за талию.

— То же самое, — я с трудом дышу, когда он целует меня в шею, затем отодвигает свитер, чтобы опуститься ниже.

— Я бы никогда не проявил неуважения к тебе, Тесси, никогда. — Клянётся он, сворачивая с более рискованной темы, и снова целует меня в губы.

— Я не это имела в виду, я знаю, что ты бы этого не сделал, намеренно.

Я провожу пальцами по его подбородку, губам, а затем по скулам.

— Мне пора идти, меня все ждут.

— Я пойду с тобой.

— Нет, ты...

Он прерывает меня поцелуем и прижимается своим лбом к моему.

— Никто даже не узнает, что я там буду, обещаю. Я возьму чего-нибудь выпить, смешаюсь с толпой, чёрт возьми, я буду похож на чертовы обои.

Я смеюсь, потому что сама мысль очень абсурдная.

— Ты никогда не будешь обоями, Коул, ни для меня, ни для кого другого. 

Мы, конечно, представляем собой зрелище, спрятавшись в переулке и завернувшись друг в друга. Сейчас не время для разговоров по душам, но ему нужно кое-что знать.

— Ты выделяешься из толпы, Коул, и всегда выделялся. Иногда я боюсь, что окружающая тебя энергия, привлекательность, которая заставляет людей подходить к тебе, могут обжечь меня. — Признаюсь я.  — Это безумие, что я никогда не смогу держаться от тебя подальше.

Он сглатывает, его дыхание становится прерывистым.

— Это чувство, которое толкает тебя ко мне, детка? Это мы, это то, что у нас есть друг с другом. Называть это любовью кажется чертовски несправедливым. Ты никогда не обожжешься, по крайней мере, со мной, потому что я скорее умру, чем позволю этому случиться.

С моих глаз срывается слезинка, и он смахивает ее поцелуем.

— Мы переживаем новые и пугающие вещи, но пока у меня есть ты, у нас все хорошо, верно? — Он целует меня в уголок глаза и прижимает мое лицо к своей груди, вдыхая его запах.

— Да.

***

Мы добираемся до клуба под названием Sapphire, который, кажется, является заветной мечтой каждого студента на планете. Здесь громкая музыка, мигающие огни, но достаточно темно, чтобы скрыть наиболее тревожные визуальные эффекты, и бар с плавным течением. Несмотря на то, что это вечер для всех возрастов, вышибалы, похоже, не особо заботятся о том, чтобы у тех, кому меньше 21 года, были подходящие браслеты. Мы с Коулом проскальзываем мимо, не привлекая к себе внимания, и он, похоже, не очень рад этому.

— Пьяная Тесси и это место - не самое лучшее сочетание. — Ворчит он, идя позади меня и всё время придерживая меня рукой за поясницу, чтобы защитить. Слишком много для того, чтобы быть обоями, но я должна отдать ему должное, он надел кепку. Он выглядит загадочно и соблазнительно, и я уверена, что как только мы получим лучшее освещение, он привлечет к себе всё внимание мира.

Я замечаю своих друзей, которые сидят за одним из столиков возле бара и, что неудивительно, потягивают свои напитки. Коул знает, что заказать для меня, чтобы я не попала в ленту всех социальных сетей, не была замечена свисающей с люстры или катающейся на полицейской машине.

Пьяная Тесса способна на всё, никогда не скажешь наверняка.

Но когда я уже собираюсь повернуться и сказать ему, чтобы он принёс наши напитки на стол, он разворачивает меня и быстро целует в губы.

— Я распоряжусь, чтобы тебе подали напиток к столу.

— Пойдём со мной, они мои друзья, они ничего не скажут.

— Недалеко от вас сидит парень, который работает репортером. Он известен как очень подлый сукин сын, я не подпущу его даже близко к тебе, — Коул целует меня в висок и подталкивает туда, где я вижу Бентли и кого-то, кто, должно быть, Аманда.

— Просто напиши мне, когда будешь готова уходить.

Я чувствую себя очень неуверенно и измотанно, но соглашаюсь и позволяю ему уйти. Когда я иду на встречу с друзьями, меня знакомят с очаровательной брюнеткой с добрым лицом, от которой Бентли без ума. По мере того, как мы узнаём друг друга лучше, я обнаруживаю, что она мне действительно начинает нравиться, и я искренне рада за своего друга.

Так продолжалось до тех пор, пока она не наклонилась ближе и не прошептала.

— Спасибо, что пришла сегодня вечером. Я знаю, что не моё дело говорить об этом, но находиться в окружении стольких людей после такого публичного расставания, должно быть, тяжело.

Я замираю, и Кэми, которая некоторое время тихо сидела рядом со мной, бросается ко мне. 

— Ты серьёзно только что об этом заговорила?

Лицо Аманды краснеет от унижения, и я понимаю, что она не имела в виду то, что сказала раньше.

— Мне очень жаль! Я не хотела тебя расстраивать, я просто...

— Все в порядке, — кажется, я улыбаюсь, — ты не знала, к тому же, как ты сказала, это был публичный разрыв, так что я не могу винить людей за любопытство.

Она всё ещё извиняется, когда я, извинившись, ухожу в дамскую комнату, Кэми следует за мной по пятам.

— Всё прошло хорошо, — она внимательно изучает меня, пока мы встаём в длинную очередь, ведущую в туалет.

— Да.

— Ты могла бы, по крайней мере, попытаться выглядеть более убитой горем. — Упрекает она, и прежде чем я успеваю спросить её, что ей известно и как много из этого, я прихожу к выводу. 

— Вам с Бет нужно прекратить строить козни вместе, мир еще не готов к таким последствиям.

Она пожимает плечами.

— Мне нравится ход мыслей этой девушки, я уверена, мы станем действительно хорошими подругами.

Как только мы возвращаемся на свои места, мрачность, кажется, рассеивается, и, извинившись ещё пару раз, Аманда начинает расслабляться и получать удовольствие. Однако мои глаза продолжают блуждать по клубу, и мне немного стыдно признаться, что я не обращала внимания на большую часть разговоров, происходящих вокруг меня.

— Ты слишком откровенна, Тесса. Просто найди его и растерзай, если это то, чего ты хочешь. — Заговорщицки шепчет Кэми мне на ухо. Я ухмыляюсь при виде картинки и достаю телефон, чтобы сделать это, но Коул меня опережает. Пришло входящее сообщение, от которого я вся покраснела.

— Боже мой, — Кэми обмахивается веером, — этот парень умеет подбирать слова.

— Эй! Границы, Кэмерон, уважай их. — Я прикрываю своё очень личное сообщение и встаю, высматривая его.

Потому что, как он очень убедительно сказал мне, мне не нужно бояться того, что я всегда буду хотеть быть рядом с ним, что меня всегда будет привлекать его направление. Энергия, которая объединяет нас, не сожжет меня, потому что это то, что заставляет меня работать изо дня в день. Это то, что доставляет мне наивысшие наслаждения, а иногда и самые низкие падения, но я никогда не могла представить себе жизнь без того, чтобы это не текло по моим венам.

Я знаю, что он чувствует то же самое, поэтому, когда я вижу его фигуру, прячущуюся в тени, в той части клуба, которая скрыта от света мигалок, и вижу, как он улыбается, и его широкая улыбка сжимает мое сердце так, что оно вот-вот разорвётся, я почти готова позволить ему испепелить меня.