№2 Сердце плохого парня [Russian Translation]

— Я отлично справилась со своим заданием, — говорю я Кэми и Саре, отправляя в рот огромную ложку мороженого. Сидя на кровати, скрестив ноги, я размышляю о том, что лучше провести ещё пару часов в тренажерном зале, чем доесть всю пачку.

— Тогда, может быть, ты расскажешь нам, почему ты кладешь в себя больше сахара, чем производит вся фабрика Вилли Вонки? — Сара поправляет очки для чтения на переносице и смотрит на меня с беспокойством, написанным на её лице. Она в курсе ситуации с Коулом, я уверена, Кэми, должно быть, предупредила её о сумасшедшей, возможно, склонной к суициду соседе по комнате, и она все выходные наблюдала за ураганом "Тесса".

Наверное, я выгляжу жалко. Потрепанная, старая пижама, в которой дыр больше, чем я хотела бы сосчитать, волосы не мыты, наверное, уже третий день, и окружена кучей сахара, сахар - это хорошо.

Сахар не сбрасывает на тебя через Интернет бомбу размером с Техас.

Сахар не избегает тебя.

Сахар, конечно же, не тратит три дня только на то, чтобы отправить сообщение "я занят".

Так что, конечно, я бы с удовольствием осталась наедине с сахаром, но каким-то образом мне удалось найти людей, которые заботятся обо мне и не позволяют мне разгуливать по кампусу голышом, когда я под кайфом от сахара.

Друзья не позволяют друзьям совершать очевидных ошибок.

— Так Линдси действительно сказала, что у тебя есть шанс попасть в команду?

Я пожимаю плечами, прослушивание и всё, что последовало за ним, немного туманны. Кэми пошла со мной для моральной поддержки, но я получила оценку наедине. Они не думали, что я отстой, и уж точно я не была такой взбалмошной или склонной к истерикам после похмелья, как остальные их первокурсницы, так что у меня все шло хорошо. Я получила от них электронное письмо где-то на этой неделе, но некоторые девушки из команды уже начали улыбаться мне и махать, как будто наконец-то признали меня одной из своих. Я бы сказала, что это хорошее начало.

— Возможно, и так, но, с другой стороны, слухи могут всё испортить.

Это забавно, потому что когда люди впервые узнали, что мы с Коулом вместе, члены братств и сестринств обращались со мной как с грязью, а теперь, когда они начали думать, что мы больше не вместе, реакция стала еще хуже.

Как мне вести себя с этими людьми?

Как ни странно, меня волнуют не отношения, в глубине души я знаю и убеждена, что Коул никогда бы так не разбил мне сердце, что он скорее покончил бы с собой, чем причинил бы мне такую боль.

Осознание всего этого не мешает мне злиться. У меня есть представление о том, что он делает, и это вызывает у меня желание проделать весь путь до Нью-Йорка и попрактиковаться в своих несуществующих навыках ниндзя на Николь, потому что именно она все это затеяла. Я так старалась быть хорошим человеком, что это просто вернулось, чтобы укусить меня за задницу.

Кэми машет рукой, отметая мои опасения.

— Ты была бы удивлена, узнав, какой популярностью ты сейчас пользуешься. Ты та загадочная девушка, от которой, как они знают, квотербек просто без ума, но теперь они все удивляются, почему он отрицает ваши отношения. Ходят слухи, что ты разбила ему сердце, и теперь каждый парень в кампусе мечтает с тобой переспать.

Кажется, меня сейчас стошнит. Мысль о слухах и домыслах в конце концов отбивает у меня аппетит, и я собираю еду. Мороженое отправляется обратно в мини-холодильник, и я беру себя в руки.

— Это как в старшей школе, только хуже, потому что, по крайней мере, тогда у меня была надежда сбежать куда угодно, ну, в основном, сюда, но что теперь? Думаю ли я о следующем важном шаге? Аспирантура? Аспиранты тоже любят посплетничать?

— Дорогая, хорошо, что это университет, очень скоро начнется семестр, и всем нам надерут задницы, и ни у кого не будет времени заниматься чем-то другим, кроме как единственной причиной, по которой Старбакс остается в бизнесе.

Сара фыркает.

— В её словах есть резон. Как у людей вообще появляется свободное время, чтобы думать о таких вещах, когда я с трудом дышу под грудой книг? — Она указывает на учебники стоимостью в сотни долларов, разбросанные по нашей комнате, и она права. Регулярно посещая занятия, работая неполный рабочий день и занимаясь допоздна, не очень удобно анализировать чужую жизнь.

— Проблема не в них, Тесса, ты не пробовала ещё раз позвонить Коулу?

Я кутаюсь в одеяло и плотнее заворачиваюсь в него, потому что внезапно начинаю дрожать.

— Он не отвечает на мои звонки и сообщения. Я знаю, что он выполняет какую-то героическую миссию, чтобы защитить меня, но это просто...

— Глупо? — Предлагает Сара,

— Совсем по-идиотски? — Упрекает Кэми.

— Мудацкий ход, — заканчиваю я, и затем по какой-то причине мы втроем начинаем смеяться. Смеяться приятно, я уже давно не смеялась, и каким-то образом сейчас, когда эти двое рядом, я могу забыть об идиотских планах моего парня хотя бы на секунду.

***

На шестой день после публикации прорывного интервью Коула на сайте университета я всё ещё принимаю звонки от своих друзей и семьи. Конечно, Бет, Меган и мой брат в ярости. Они видели зомби-Тессу в её лучшем проявлении, поэтому их пугает, что я, возможно, вернусь к этому, но я уверяю их, что всё в порядке. Они знают, что слова Николь могли возыметь эффект домино, потому что Коул просто помешан на самоделках, когда дело доходит до его представлений о моей безопасности, он всегда хочет найти способы, чтобы я чувствовала себя более защищённой, безопаснее и комфортно.

Я думаю, в конце концов, он забывает, что он не должен быть щитом, он должен быть моим парнем.

Но меня раздражает, какой он упрямый. Я заставляю себя сосредоточиться на занятиях, делаю обширные заметки, гораздо более подробные, чем это необходимо, а затем провожу несколько часов в библиотеке. Я всё ещё жду вестей от Линдси, но она сказала, что им нужна как минимум неделя, чтобы уладить все детали и решить, какую первокурсницу лишить мечты.

С такими приятными мыслями я направляюсь в кабинет профессора Флинна, чтобы забрать работу для моего урока британской литературы. У меня нет обычного ощущения бабочек в животе, потому что я знаю, что выкладывалась на полную катушку, готовя эту работу, и я действительно горжусь тем, что написала. Занятия профессора Флинн мне действительно нравятся, и мне не нужно выпивать несколько чашек кофе, чтобы выжить. Её лекции интересны и вызывают желание участвовать, это единственное занятие, на котором я высказываюсь, не боясь быть осмеянной.

Поэтому, когда она кладёт передо мной мой листок и я вижу букву "D", в грудь словно вонзается раскалённый стальной стержень.

Пару минут мне кажется, что я отказываюсь моргать или дышать. Остальные буквы на листе бумаги передо мной начинают перемешиваться, но эта буква пристально смотрит на меня, и я просто не могу оторвать от неё взгляда.

Ого, я когда-нибудь получала такую низкую оценку?

И действительно ли мне нужно было получать её сейчас, в моем первом семестре в университете, когда моя уверенность в себе и так падает быстрее, чем продажи Juicy Couture?

— Н...но...наверняка это какая-то ошибка. — Заикаясь, я протягиваю листок обратно миссис Флинн, которая сочувственно смотрит на меня. Она знает, сколько труда я вложила в эту работу, сколько раз я была единственным человеком, который приходил к ней в рабочее время, чтобы обсудить её. Я чувствую, как слёзы наворачиваются на глаза, но я отказываюсь быть слабачкой, которая плачет перед своим профессором.

Боже, даже я не настолько жалкая.

Она вздыхает.

— Боюсь, что нет, Тесса. Я пыталась указать на то, что ты делаешь неправильно, каждый раз, когда ты приходила ко мне, но, похоже, ты этого не замечала. Я была действительно разочарована твоей работой, но только потому, что ожидала от тебя гораздо большего.

И всё становится только хуже.

Мои руки слегка дрожат, когда я просматриваю бумагу, на которой красных чернил больше, чем напечатанного черным шрифта. После всех многочасовых исследований и повторного изучения материала, как, чёрт возьми, я в итоге получила двойку?

Это потенциально может испортить весь мой средний балл, танцевальная команда и студенческая газета станут казаться несбыточной мечтой. Кто-нибудь вообще получает здесь что-нибудь ниже пятерки?

— Не могли бы вы сказать мне конкретно, что я сделала не так? Потому что, честно? Я сделала для вашей газеты всё, что было в моих силах.

И снова она смотрит на меня с жалостью.

— Вы поступили неправильно. В качестве вводного курса я не искала новаторских исследований, однако я хочу поблагодарить вас за ваши усилия. Даже мои старшие ученики не вкладывали столько усилий в свои ресурсы, но вы упустили из виду суть статьи. Я не хотела заниматься исследованиями, Тесса, я хотела духа и оригинальности. Я хотела, чтобы вы высказали свое мнение в этой статье, и всё, что я получила - это то, что вы процитировали и повторили всё, что было сказано и сделано ранее. Вашей статье не хватало креативности.

Да, хорошо, что я выбрала специальность "английский". Моя не творческая натура и я, несомненно, добьёмся успеха в этой области.

Я чувствую, что стены её кабинета давят на меня. Мне хочется ещё поспорить, на самом деле, я хочу сорваться и выместить на ней всю эту чушь. Почему она не говорила этого, когда я готовила с ней черновик за черновиком? Хотела ли она подвести меня, а затем швырнуть мне в лицо всю мою тяжелую работу, сказав, что даже моих лучших достижений недостаточно?

На дрожащих ногах я хватаю газету и направляюсь прямиком к двери. Я уверена, что, когда я буду в лучшем состоянии, я снова свяжусь с ней и поговорю о возможном реферате, переделке или о чем-то, что я могла бы сделать, но сейчас я либо ухожу из её кабинета, либо опускаю голову в её аквариум.

Я принимаю лучшее решение - уйти.

***

Сказать, что у меня была тяжелая пара дней, было бы преуменьшением, потому что я могла бы пристрелить следующего человека, который посмотрит на меня так, будто мою собаку недавно переехали. Сара избегает меня, когда я баррикадирую дверь и переодеваюсь в спортивную одежду. Может, я и пообещала Бентли не позволять своему гневу контролировать меня во время тренировки, но мне остаётся либо бегать, либо запереться в комнате и плакать целыми днями. Мысль о моей первой неудаче на экзамене и о том, что Коул отдалился от меня, нависла надо мной, когда я переодеваюсь и выхожу за дверь. Я даже не знаю, куда пойти, потому что Бентли, вероятно, сейчас кого-то тренирует и, судя по моему настроению, выставит меня за дверь.

В конце концов, я просто решаю немного покататься, какая разница, что я за рулём машины Коула и что каждое мгновение меня одолевает его запах и воспоминания, которые мы испытывали в этой машине. Выключив телефон, я бросаюсь на заднее сиденье и выбираю случайный плейлист на своём планшете, просто чтобы чем-то занять свои мысли. На практике я знаю, что одна плохая оценка - это ещё не конец света, но кто-то должен был сказать, что первая плохая оценка действительно кажется концом света.

Я только что провалила свой любимый предмет, хочу ли я вообще знать, как у меня дела в других?

Я думала, что мои оценки были единственным, на что я могла положиться, что учёба была тем, с чем я полностью справлялась, а теперь, когда у меня отняли даже эту защиту, я просто чувствую себя потерянной.

Из-за того, что на дворе ноябрь и только-только начинает выпадать первый дюйм снега, становится холоднее, чем я ожидала или на что была одета. Включив отопление, я ненадолго задумываюсь о том, куда катится моя жизнь на данный момент, но когда это оказывается более удручающим, чем что-либо другое, я прибавляю громкость музыки и пою во всё горло.

Это совсем немного помогает.

Я просматриваю множество плейлистов, пока езжу по кругу. Есть что-то вроде умиротворения, связанного со свободой потерять себя. Я имею в виду, что если я уже достигла дна, то могу наслаждаться этим. Завтра я снова стану старой доброй Тессой, просто выполняющей свои обязанности.

Когда я возвращаюсь в общежитие, уже немного за полночь. Я замерзла, потому что мне нужно было найти место для парковки этой чертовой машины, Коул оставил её здесь для меня, чтобы я могла ею пользоваться и мне не приходилось бы тащиться за ней пешком до его квартиры. Именно такие мелочи заставляют меня не верить тому, что говорят о нас.

Но меня всё равно начинает бесить, что он не хочет со мной разговаривать.

Мой гнев немного остыл, и нервозность из-за плохой оценки немного улеглась. Мне нужно поговорить с профессором Флинн, попросить её, если смогу, дать мне ещё один шанс.

Я погружена в эти мысли, поэтому, когда я поднимаюсь по лестнице своего общежития, я не замечаю фигуру, сгорбившуюся на ступеньках. Но звук моих шагов предупреждает его, и вот он стоит прямо передо мной, после того как целую неделю игнорировал меня.

— Слава Богу, — выдыхает он, прежде чем почти бегом спуститься по лестнице ко мне и заключить в объятия. Я абсолютно неподвижна, шок, безусловно, сейчас самое сильное из моих чувств. Коул здесь, и я в его объятиях, боже, он здесь.

Его голос звучит приглушенно, когда он утыкается лицом мне в плечо. — Где ты была? Мы пытались найти тебя целую вечность. Ты взяла мою машину....Я понятия не имел, Тесси...Куда ты делась?

Он тяжело дышит, и я могу сказать, что он действительно явно расстроен мыслью о том, что я потерялась, но даже когда я обнимаю его, на меня накатывает волна гнева и полного изнеможения.

— У меня был дерьмовый день, — бормочу я ему в грудь.

Он ещё крепче прижимает меня к своей груди и держит так, словно никогда не собирается отпускать.

— Я знаю, Пирожок, давай, позволь мне позаботиться о тебе.

В этот момент у меня даже нет сил протестовать. Как тряпичную куклу, я позволяю ему затащить меня обратно в его машину, и на этот раз он садится за руль.

Что мне ему сказать?

— Я могу объяснить... — начинает он, замечая, что мне больше интересно смотреть в окно.

— Это такое банальное начало, тебе не кажется? На твоём месте я бы постаралась быть более оригинальным.

Он вздыхает и больше не пытается заговорить со мной. Дойдя до его дома, мы молча идем к его квартире, даже не пытаясь взяться за руки. В ней достаточно тихо, чтобы я поняла, что его соседа по комнате нет дома. Я с трудом удерживаю глаза открытыми, пока тащусь к его комнате и заглядываю в шкаф. Здесь мне комфортно, я окружена всем знакомым.

Я переодеваюсь в одну из его футболок и ложусь в постель.

Мы до сих пор не произнесли ни слова.

— Завтра, завтра мы должны поговорить, — тихо говорит Коул, раздеваясь до трусов и забираясь в постель. Он ложится на спину и притягивает меня к себе, так что моя голова оказывается у него на груди, мои руки обхватывают его живот, а ноги переплетаются с его ногами.

Может быть, я киваю, а может быть, просто дремлю.