Глава 20 ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ
Вокруг были чужие люди. В большинстве своем юные, но встречались уже в летах. Лида толком не понимала, кто они такие и что тут делают. Несколько парней, переглянувшись, пошли вслед за ней, один задал какой-то вопрос, но язык был незнаком. К этим двоим скоро прибавилась еще девушка, которая весьма резко на русском языке приказала Лиде остановиться.
«Давай попробуй, останови меня!»
– Лидочка!
Развернулась на голос, ахнула и повисла на шее старшего Санина.
– Евгений Львович! Господи, счастье какое! Вы живы, вы живы, – бормотала она.
Мужчина крепко ее обнял, сделал знак незнакомцам – все в порядке. Те мгновенно рассредоточились по разным сторонам зала. И Лиде даже не хотелось знать, кто они такие. Она вдруг тихонечко завыла, поскольку плакать уже давно разучилась, прямо в ухо Евгению Львович у.
– Лида, что? Почему ты? – Лицо его побелело.
Девушка приложила все силы, чтобы взять себя в руки.
– Нет-нет, не пугайтесь, с вашими все хорошо. Алеша и Нина Николаевна – они в полном порядке, честно. Просто я уже знаю, мне уже сказали...
Мужчина обнял ее еще крепче.
– Лида, держись. Мы многих потеряли в той битве. И твои друзья погибли, защищая нас, а иначе никого из нас уже не было бы в живых. Думаю, из всех возможных это самая прекрасная смерть. Я не знал этих ребят прежде, но потом Марат много рассказывал мне о них...
– Марат! – ахнула Лида. – Так он жив?
– Да, конечно. А ты думала?.. Пойдем, я отведу тебя к нем у.
Они поднялись на третий этаж, не по-дворцовому уютный, обжитой.
– Он редко выходит из комнаты, – говорил по пути Санин. – С трудом восстанавливается после тех событий. Ему сильно досталось. Ты поддержи его по мере сил.
– Я постараюсь.
Лида совсем не была уверена в своей способности поддержать хоть кого-то. Самой бы окончательно не раскиснуть.
Евгений Львович распахнул перед ней дверь, сам заходить не стал. Девушка вступила в небольшую квадратную комнат у, плотно заставленную старинной уютной мебелью. Свет в ней не горел.
Марат стоял у окна и не повернулся на стук двери. Его силуэт четко вырисовывался на фоне ультрамаринового предзакатного неба. На высокой кровати спала, почти вжавшись в стенку, маленькая женщина в косынке, на ковре у кровати совершенно беззвучно возились мальчик и девочка. Лида успела пересечь комнат у, когда Ворон наконец обернулся к ней.
– Весна? – кажется, он не верил своим глазам, потому что даже не тронулся с места. – Это ты?
– Я.
Наконец Марат оживился, схватил ее за руку, подтянул поближе к себе.
– Лидка... поверить не мог у. Как там все наши?
– Нормально, – сказала Лида. Про Лазаря она говорить не могла, да и не стоило сейчас.
– А город? Стоит еще?
– Да, но мы готовимся. Ребята уже начали освобождать его от жителей.
– Черт, только бы успели.
Вельшин замолчал, снова отвернулся к окну. Потом спросил:
– Ты уже знаешь? Про Сашку и Валерия?
– Да, знаю.
– Это я виноват. Я должен был придумать, как все это остановить. Но я ничего не соображал, только смотрел, как они гибнут.
– Перестань, чего ты!
– Мы похоронили их у Серебряного озера. Там много получилось могил. И мой отец тоже там. Правда, пришлось замаскировать могилы, но я запомнил по приметам, смогу найти, если...
Снова молчание. За окнами стремительно темнело, все больше погружалась во тьму комната. Дети теперь почти упирались носами в ковер, чтобы видеть свои игрушки, но свет включить не просили. Вдруг руки Марата на ее запястьях сжались еще крепче.
– Лид, а как ты сюда попала? Путешествовать во времени ведь можно только с Книгой.
– Так и попала... с Книгой.
– И ты знаешь, кто настоящий хозяин?
– Да, теперь знаю.
– Кто? – с лихорадочным нетерпением вскрикнул Ворон.
– Ну, это один напрочь крезанутый тип. – Историю про Фрею Лида решила пока опустить. – Мечтает навести в мире вечников железный порядок. Хочет уничтожить Книг у, но без меня почему-то не может этого сделать.
– И где же он сейчас?
– Не знаю. Где-то здесь, во дворце. Мы вместе сюда пришли.
– Что? – Парень дернулся к двери, но Лида вцепилась в его свитер.
– Куда ты?
– Нужно предупредить ребят! Мы ведь каждый день этого ждали, знали, что когда-то появится он, настоящий хозяин. И будет, возможно, новая битва.
– По-моем у, этот тип не очень воинственный. Я не думаю, что он с ходу начнет воевать, – убеждала его Лида.
Марат вернулся, подошел совсем близко, почти вплотную. У Лиды мелькнула дикая мысль, что сейчас он ее поцелует и совсем не по-дружески. Но Ворон только сказал:
– Хорошо. Знаешь, я даже вообразить не мог у, что вот снова бойня, снова потери. Пусть все будет как будет. Просто постоим вот так, ладно?
– Хорошо. Слушай, а что насчет Полины? Она...
– Живая, – кивнул Вельшин. – Потом пойдем и постараемся выкурить ее из комнаты. Сама она ни за что не выйдет, похоже.
– У нее шок?
– Нет, тут все сложнее. С Полиной что-то сделали в тайной лаборатории, которую мы обнаружили в подземелье. Теперь хозяин Книги может через нее то ли видеть, то ли слышать, и она боится слить ему новую информацию, если выйдет к людям.
– Ладно, жива – и хорошо, – вздохнула Лида. – Займемся ею позже. А... Джулия?
– В порядке. Она сражалась на нашей стороне. Потом расскажу.
– Ладно, потом.
Она предпочла бы говорить о чем-то, неважно о чем, только чтобы не думать о погибших... а еще больше о Лазаре. Но ее друг явно нуждался в передышке. Он тяжело облокотился на подоконник, Лида обняла его сзади за плечи, уткнулась лбом в плечо. Потекли минуты, кажется, она даже задремала...
– Лидка!
Крик был таким, что девушка подскочила на месте, завертела головой в поисках новой опасности. Потом увидела, что Вельшин тычет пальцем в стекло.
– Весна, смотри, там огни! На станции и дальше, на бывшем аэродроме!
– И что с того? – растерялась Лида.
– Но в городе нет света!
– А, точно. Может, дали.
– Нет, Весна, – помотал головой Марат, – посмотри, там по дороге нормальные машины еду т, а не танки с грузовиками. Мы дома, Лидка, мы дома!
Кажется, он окончательно вышел из ступора. Но Лида смотрела на огни за стеклами пустыми глазами.
– Але, Весна, побежим к ребятам?
– Зачем?! – Она резко отдернула руку. – Порадовать их, что ли?
Ворон молча смотрел на нее, морщил лоб. Потом заговорил мягко, как с ребенком:
– Я сам им все расскажу, не бойся. Все-таки когда все вместе, это легче пережить.
– Ты не понимаешь, – ответила Лида устало. – Ничего еще не закончилось. Ребята под колпаком у хозяина Книги, а Лазаря он вообще похитил.
– Да что, черт возьми, ему нужно?!
– Я ведь уже сказала: он хочет, чтобы я уничтожила Книг у.
– Это хорошо или плохо? Я что-то совсем запутался.
– Если Книга будет уничтожена, то погибнут и все, кто с ней связан: вечники с талантами, полувечники, просто люди, исцеленные Книгой, – на одном дыхании выпалила Лида.
– Ясно. Весело.
– Ага. Слушай, наверное, всем пока лучше оставаться во дворце, хотя бы до утра. А я пойду искать хозяина. Попробую как-то с ним договориться.
– Я с тобой, – отрезал Ворон, первым направляясь к двери.
– Одеться не забудь.
Ворон схватил висевшую на ручке двери куртку, потом вернулся к младшим, отдал распоряжение – и дети без препирательств полезли в постель к матери.
Во дворце мало что изменилось, кажется, большинство его обитателей даже не осознали перемен у. В вестибюле небольшая гибкая фигура в полутьме скользнула им на-встреч у.
– Джулия?
– Привет, Лида. – Вечница совсем не выглядела удивленной, скорее подавленной и усталой. – Уже в курсе... наших дел?
– Ты была на улице? – Марат глядел на легкий снежок, тающий на носках ее туфель.
– Конечно. Но там невидимая граница, так что дворец нам пока не покинуть. Хотя, – она глянула в упор на Лиду, – ты сможешь, конечно. Кстати, имей в виду, что продукты во дворце на исходе...
– Погоди... почему я мог у?
Тонкие брови вечницы изумленно взметнулись:
– Ты же Наследница, не забыла? Для тебя границ не существует. Про этот талант мы еще раньше знали, ждали тебя в городе.
– А разве... но я же не попала в город, не попала во дворец.
– А ты пробовала?
– Н-нет, – пораженно пробормотала девушка. – Хотя да, на автобусе. На машине с Лазарем.
– А за компанию и не выйдет. Граница пропустит только тебя.
И шмыгнула мимо.
– Ладно, – вздохнул Марат. – Пошли, что ли, провожу тебя.
Вышли на плац. Сумерки над городом стояли ясные, с легким морозцем. Снег, похоже, снова выпал совсем недавно, лежал пушистым покрывалом. Лишь маленькие шажочки Джулии отпечатались в направлении пролома в заборе. Ребята медленно добрели до него, и Лида сказала, преодолевая спазм в горле:
– Я скоро вернусь. Только встречусь с хозяином Книги.
– Ладно. – Голос Ворона был какой-то пустой. – Конечно, если сделаешь то, что он просит, тут мало кто останется в живых. Но нужно будет позаботиться о людях, вывести их...
– Марат! – сказала Лида. – Я не уничтожу Книг у. И никому не позволю это сделать.
– И что тогда? Он перебьет ребят?
– Постараюсь не допустить этого. Что-нибудь придумаю... хотя даже не представляю что.
Сама она прекрасно осознавала, что придумать ничего невозможно, ситуация безвыходная.
Лида без всяких усилий прошла через пролом, оглянулась, вяло махнула рукой, пошла вдоль забора.
– Весна! – Голос прозвучал у самого уха. Оглянулась – Марат уже стоял рядом.
– Как тебе удалось?
– Не знаю. Просто после слов Джулии решил для себя, что всегда буду пробовать. И попробовал.
– Джулия соврала про границу?
– Не думаю. Просто, мне кажется, у этого типа, хозяина Книги, есть и на меня планы.
– На тебя?!
– Ну, прости, Весна, затесался случайно в круг избранных, – с прежней ухмылочкой пожал плечами Марат. И очень Лиду этим приободрил.
– А если серьезно?
– Если серьезно, то я, кажется, тоже побывал в этой их лаборатории. Что там со мной сделали – не ясно, но чем-то я ему теперь дорог. Он даже Сашку в заложники брал, чтобы меня отловить.
– Ладно, – вздохнула Лида. – Все равно ничего не понятно, давай просто пойдем к ребятам. Хотя нам и нечем их обрадовать. А хозяин Книги – ну, он точно знает, где нас искать.
Утро начиналось с багрового восхода. Группа людей за столом казалась оцепеневшей. Много горьких рассказов прозвучало этой ночью, много было пролито слез. И было совершенно неясно, что их ждет дальше.
С первым солнечным лучом, проникнувшим в комнату, Лида вскочила на ноги.
– Мне нужно домой, успокоить маму.
Анна вскинула на нее покрасневшие глаза:
– Я отвезу.
– Не стоит.
– Тогда пусть кто-нибудь из мужчин проводит тебя.
Общее шевеление за столом: Марат, Алеша, Жан, Авалон. Но Лида помотала головой:
– Нет. Я думала, Энгель придет сюда, но он не появился. Значит, хочет встретиться со мной наедине. А без этой встречи ничего не стронется с места.
До их временной квартиры Лида добралась пешком. Каждый момент с надеждой ожидала оклика и одновременно боялась его до дрожи в коленках. Но ее никто не остановил.
Конечно, было глупо ждать, что Вера легла спать после ее вчерашнего вечернего звонка. Да и спала ли мать вообще хоть минутку после того, как нашла прощальную записку? Лида обнаружила ее сидящей в прихожей на тумбочке для обуви. Вера крепко обняла дочь. Так в молчании они простояли несколько мину т.
– Лида...
– Что, мамочка?
– Скажи мне... нет, я даже не знаю, о чем спрашивать тебя. Ты живешь непостижимой для меня жизнью. Скажи только одно: я тебя не потеряю?
– Нет, мамочка, – глухо произнесла девушка.
«Когда я откажусь от Лазаря, от меня останется лишь оболочка. Но умереть я все равно не смогу. Так что формально ты меня не потеряешь, мама».
– Мам, я только на минутку к тебе. Сейчас мне нужно вернуться к друзьям, у нас там... проблемы, в общем. Но я по пути куплю новый мобильник и буду постоянно на связи. А ты постарайся отдохнуть, ладно? Мне ведь ничего не угрожает, ты знаешь. И я никуда больше не исчезну.
– Конечно. – Вера с послушанием ребенка разняла руки. – Только обязательно позвони.
Назад Лида решила идти очень медленно. Побродить по городу. Но едва вышла во двор, как кто-то окликнул ее по имени. Она ахнула, захлестнул ужас от грядущего разговора с Энгелем. Но это был Тимур Саевич.
Бывший учитель был очень мрачен. Кажется, даже испуган. Подошел, тихо сказал:
– Прости, Лида, я шел за тобой. Но не хотел останавливать, пока ты не повидаешься с матерью.
– Вам удалось сбежать от некров?
– Они просто ушли. И я сразу догадался, что произошло. Ты все же изменила прошлое.
– Ага, – выдавила Лида. – В тот момент я не смогла поступить иначе. Хотя теперь понимаю, что совершила страшную ошибку. Все стало только хуже... Этот мальчик, которого я сделала вечником...
– Что?! – Мужчина замер на месте, Лиде пришлось вернуться к нему на пару шагов назад. – Что ты такое говоришь? Ты не могла этого сделать, это немыслимо! Никто не в силах воскресить того, кто давно мертв!
– Но я это сделала, – покаянно вздохнула Лида.
Тимур Саевич несколько секунд собирался с силами, чтобы заговорить, потом все же выдавил:
– Но в таком случае... это очень серьезное нарушение, и я не знаю, чего теперь нам ждать.
– Я буду наказана?
Короткий ответ прозвучал приговором:
– Да.
– Как? Хотя, я и сама уже догадалась. Я превращусь в старуху и буду штамповать новых вечников.
Лицо Тимур Саевича дрогнуло:
– Возможно. Но сперва я должен точно узнать, что произошло в прошлом. Давай-ка присядем, и ты мне расскажешь все.
Лида не возражала. Они устроились на бортике детской песочницы, и девушка начала свой рассказ. Чем дальше, тем больше лицо Тимура Саевича леденело, и Лида понимала – она сотворила нечто ужасное. Закончив рассказ, она спросила:
– А старики? Они кем становятся?
– Что?
– Ну, Наследники-мужчины, которые несколько раз нарушают закон?
– Они, Лида, становятся призрачными судьями, – прозвучал малоинформативный ответ.
– Тимур Саевич, почему все считают вас предателем?
Наконец-то бывший учитель вышел из ступора, даже лицо вспыхнуло. Ответ прозвучал немедленно:
– Я никого не предавал, Лида. Но иногда человек попадает в ситуацию, когда у него просто нет шансов оправдаться. Так случилось и со мной. Много тысячелетий назад я прибыл в Шаргаим, привлеченный легендами о великом городе вечников. Увы, на деле все оказалось иначе. В этом городе если не убивали, то готовились убивать. Мое положение и вовсе оказалось незавидным. Как Наследник, я не мог приобретать таланты, не мог убивать. Чтобы не участвовать в турнирах, вынужден был притворяться жалким и трусливым, таким, чтобы из бесконечного презрения и боязни даже поставить свое имя рядом с моим никто не выбирал бы меня соперником на турнирах. Путь назад был также отрезан: в Шаргаим можно было войти, но не выйти, хозяин Книги – и города – тщательно оберегал свои секреты.
Признаться, кем я являюсь, также было исключено. Да, мое положение мгновенно бы изменилось, моей дружбы стали бы искать, окружили бы роскошью и почетом. Однажды я не устоял бы перед искушением угодить кому-то – и нарушил закон Наследников.
И вот однажды на закате в городе появился Дио. Он был прекрасен и смел, этот вечник. Так случилось, что именно я предоставил ему пристанище на первую ночь в Шаргаиме, мы познакомились и почти сдружились. Но я не сомневался, что это ненадолго. Завтра же он начнет готовиться к очередному турниру, а обо мне если и станет вспоминать, то не иначе как с гадливостью.
Но все вышло иначе. Дио стал первым, кто сказал твердое «нет» том у, что творилось в городе. И скоро у него появились единомышленники. Клит, Юний, Маэса, многие другие – они были отважны и ловки, имели десятки талантов. Не забывай, девочка, что в те времена убийство в бою не считалось грехом. Уж и не знаю как, но Дио сумел их переубедить.
Из тех, кто поддержал Дио, со временем образовалось ядро заговора – десять человек. Были и другие, не посвященные в детали, но которые, как мы надеялись, поддержат нас, если дело дойдет до битвы. Я был одним из десяти, хотя никто и не возлагал на меня особых надежд. Но я знал, что ради Дио сделаю что угодно, если надо, пожертвую своей юностью, а то и жизнью. Мы не знали, что прежний хозяин уже мертв и теперь Книга принадлежит Фрее. А она была очень осторожна. Везде в городе шныряли соглядатаи. Однажды, собравшись в моем доме, мы в очередной раз обговаривали план. Уже бросили жребий: трое готовы были пожертвовать собой ради того, чтобы Дио смог завладеть Книгой. Конечно, мы надеялись, что эти жертвы не пригодятся, что мы всего лишь хорошенько припугнем хозяина и заставим его добровольно отдать нам Книг у. А если и нет – лично я совсем не беспокоился. Собирался в таком случае открыться друзьям и взять Книгу на себя, ведь я мог касаться ее безнаказанно.
Я вышел из комнаты за бочонком вина и успел заметить, как от террасы метнулась торопливая тень. Конечно, я бросился следом. Тень неслась прямо во дворец, я следовал по пятам. Вход охраняли некры, тень они пропустили без вопросов, но мне мигом заградили путь. Однако я проник во дворец по лозе оплетавшего стены виноградника. И понял, что опоздал. Фрея, бледная от ужаса, уже произнесла заклинание для перемещения во времени. И тут же кинулась к окну, наверное, не веря себе самой, что что-то получится. Я воспользовался моментом, схватил Книгу и вышвырнул в окно. На несколько долгих секунд оцепенение сковало мое тело. Когда я снова смог двигаться, мы уже были в двадцатом веке. Напротив меня стояла Фрея и глядела с ненавистью и изумлением.
«Как тебе удалось? – спросила она. – Ты – Наследник?»
Я молчал, но крыть было нечем. А она продолжала:
«Я хотела убить тебя за то, что лишил меня Книги. Но потом подумала, что лучше оставить тебя в живых, вдруг пригодишься когда-нибудь. Твои бывшие друзья наверняка решили, что ты убежал предупредить хозяина Книги, то есть меня. Да я сама буду всем излагать именно такую версию! Если встретишь кого-то из них – попробуй, докажи им твою невиновность! Особенно после того, как трое из них наверняка обрекли себя на бесконечную пытку оцепенением».
После этого наши пути разошлись. Я стал искать Дио и остальных, чтобы рассказать им правду. Но едва вышел на их след, как меня самого нашла Фрея. К тому времени она уже потеряла своего сына и была уверена, что я помогу ей. Наше общение было... довольно мучительным, – уголком губ усмехнулся Наследник. – И весьма долгим. Когда она поняла, что ничего не добьется, то отпустила меня. Через какое-то время мне снова повезло получить достоверную информацию о моих друзьях. Увы, Креон сумел заманить всех, кто был близок Дио, в ловушку и последним привел туда его самого. И Дио дрогнул, согласился отдать Книгу в обмен на свободу друзей. Хотя, возможно, у него был какой-то план – как знать. Но Креон убил его и завладел Книгой... Впрочем, – вдруг встрепенулся мужчина, – я рассказал тебе даже сверх того, что ты спрашивала. Пойдем.
– Куда? – похолодела Лида. – На суд?
– Лида, на призрачный суд не приходят. Он сам в какой-то миг настигает тебя. Пока этого не случилось, я хотел бы познакомиться с твоими друзьями. Если ты не против, конечно. Возможно, еще есть шанс хоть что-то исправить.
– Конечно, я не против, – выдохнула девушка. – Идемте скорее.
Тимур Саевич протянул ей руку, помогая подняться с песочницы и перешагнуть с заснеженной площадки на относительно чистую дорожку, ведущую через двор. Они уже почти достигли подворотни, когда...
– Стойте!
Лида вздрогнула, оглянулась: к ним бежала Вера, как была дома, в байковом халате, в одном тапке – второй, наверно, слетел еще на лестнице. Женщина догнала их, вцепилась в руку дочери, но смотрела только на ее спутника. Заплетающимся языком пролепетала:
– Николай... куда ты ее уводишь?
Лида начисто лишилась дара речи. А Наследник пробормотал:
– Вы ошиблись. Я – школьный учитель вашей дочери. Вам не о чем беспокоиться, мы всего лишь...
– Вашей? Это и твоя дочь, Николай. Ты не узнаешь меня? Я так сильно изменилась?
Вечник потрясенно покачал головой. Вера еще больше съежилась, но Лидину руку так и не выпустила.
– Мам, иди домой, – взмолилась девушка. – Ты же заболеешь. Пожалуйста!
Тимур Саевич вдруг встрепенулся, подхватил Веру на руки и понес к парадному. Лида поплелась за ними следом. На площадке первого этажа у батареи было вполне тепло. Мужчина вытащил пачку рекламного мусора из раздолбанного ящика и постелил под ноги женщины. Потом спросил:
– Когда мы встречались с вами, Вера? Точнее, когда мы расстались?
– Почти семнадцать лет назад. Когда это сокровище было в проекте.
Вера кивнула на Лиду и даже нашла в себе силы усмехнуться.
– Я начинаю понимать. Я был болен в то время, возможно, потерял память...
– Не нужно, – перебила Лида. – Мама знает, кто я. И кто вы... папочка. Болеть мы не можем, так что лучше правду.
– Хорошо, – кивнул мужчина, и голос его зазвучал гораздо уверенней. – Именно семнадцать лет назад, полагаю, я впервые встретил Креона. Я знал, как он выглядит, он же не знал обо мне ничего. Мой план состоял в том, чтобы отнять у него вечность, а затем любыми способами добиться признания, где томятся пленники. У меня была лишь одна попытка. Догадываюсь, что я ее провалил, – Креон оказался хитрее. И теперь уже он объявил охоту на меня. Креон знал о Наследниках – это потом Фрея стерла из его головы информацию о них. И был не прочь использовать меня в своих целях. Он наверняка начал бы действовать по своей обычной схеме: использовать тех, кто мне дорог. Потому что я позволил себе полюбить. – При этих словах вечник несмело глянул на Веру. Та, кажется, даже дышать перестала, так вслушивалась в его слова. – У Наследников в резерве есть еще один особый дар: заклятие восемнадцати лет. На этот срок мы забываем какой-то промежуток своей жизни. Наверное, прежде я постарался отправить тебя подальше, хорошенько спрятать. Это так?
Вера молча кивнула.
– Таким образом, попадись я снова Креону в лапы, он не смог бы выведать твое местонахождение. А даже найди он тебя – это мало что дало бы ем у. Ты и дочка отныне стали для меня чужими, не имело смысла использовать вас, чтобы сломить мое сопротивление. Я говорил что-то про восемнадцать лет?
Снова кивок.
– Полагаю, цифра восемнадцать сакральна для вечников. Наверно, тогда я надеялся, что за это время все изменится. И я смогу однажды вернуться к тебе и к дочери.
– Изменилось? – спросила Вера.
Лицо Тимура Саевича сделалось беспомощным:
– Пока я этого не знаю. Вера, позволь, я тебя отнесу домой. А позднее мы все обсудим.
– Хорошо, – кивнула женщина.
Наследник снова подхватил ее на руки и поспешил вверх по лестнице. Лида осталась ждать внизу. Случившееся настолько ошеломило ее, что даже как-то не слишком задело. Только очень жалко было мать: надо же, влипнуть в расцвете юности в такую историю. Наследственное это у них, похоже.
Когда вечник вновь образовался рядом, вид его был весьма сконфуженный.
– Ну? – спросила Лида. – И как мне вас теперь называть? Тимур Саевич? Николай? Или папа?
– Как хочешь, Лида. Я очень виноват.
– Да ладно! – Ей тут же расхотелось ехидничать. – Вы ни в чем не виноваты. Наоборот, спасли маму и меня. Просто... мне очень грустно.
– Мне тоже. Полагаю, я очень любил твою мам у, если позволил себе нарушить собственные принципы. Ведь я знал, что мне нельзя иметь близких. Прости меня.
– За что?
– Тебе не повезло с отцом.
– Да все нормально.
«Предыдущий вариант был гораздо хуже».
В доме на въезде дверь отперла Мила, отпрянула в изумлении:
– Тимур Саевич?
– Это мой отец, – кратко информировала ее Лида.
И больше вопросов не последовало. Уже в прихожей у девушки возникло странное чувство, что в гостиной полно народа, но все молчат, словно выжидают.
– У нас гость, – шепнула ей Журавка.
Лида рывком стянула сапоги и прямо в куртке помчалась в гостиную. Там в кресле, которое особенно любила Лида, сидел Энгель со словно приклеенной улыбкой на губах. По бокам от него застыла в карауле пара некров. Остальные устроились в отдалении: Марат и Сабина на диване, Жан оседлал стул, Авалон подпирал стен у, Санин застыл в дверном проеме, а Анна стояла у окна. А на журнальном круглом столике между двумя креслами лежала Книга.
Энгель перевел быстрый взгляд на дверь, улыбнулся Лиде, заметно напрягся, разглядев за ее спиной внушительную фигуру Тимура Саевича. Но тут же справился с замешательством.
– Ты говорил, что у тебя нет талантов, – хмыкнула Лида. – Некры-то откуда взялись?
– Всего лишь взяты мной в аренду до лучших времен, – тепло улыбнулся ей парень. – Именно для того, чтобы навсегда избавить мир от этого кошмара.
– Я так и не понял, – заговорил Жан, видимо, продолжая прежний разговор. – Какие проблемы с техническим уничтожением Книги? Обладает защитным механизмом, подобно нам? Убивает тех, кто пытается причинить ей вред?
– Ничего такого, – помотал головой Энгель. – Книгу без проблем может уничтожить даже смертный, например, сжечь или утопить. Но суть в том, что непостижимым образом Книга немедленно возникнет в изначальном виде в любой точке мира.
– Это проверенные данные? – уточнил Авалон. – Больше смахивает на очередную сказочку.
– Не сомневайтесь, – усмехнулся Энгель. – Спросите хоть у него.
И подбородком указал на мужчину рядом с Лидой – они так и остались стоять в дверях.
Все недоуменно повернулись к гостю, кажется, только сейчас его обнаружив. Лида поняла, что пора вносить ясность:
– Это Тимур Саевич, – сказала она. – Мой отец. Он тоже Наследник и знает о Книге гораздо больше всех нас.
Слабые возгласы изумления и приветствия. Лида понимала, какое замешательство испытывают сейчас ее друзья, но никто ничего не спросил. Не до того было.
– Да, это верно, – невозмутимо подтвердил Наследник. – Книгу можно разъять на части, на страницы, развезти по разным сторонам света – и ее магическая сила сохранится. Однако при определенном проценте износа она действительно возродится в цельном варианте.
– Этого нельзя допустить, – быстро вставил Энгель. – В таком случае охота на части и на Книгу в целом приобретет повальные масштабы, жертв будет в разы больше. А сейчас Книга уже на пределе...
– Твои предложения? – зловеще скрежетнул Авалон.
– Уничтожить Книгу может только Наследник. Поэтому я и попросил Лиду об этом. Древнее зло необходимо искоренить.
– А его ты тоже просил об этом? – Санин указал на Тимура Саевича. – Раз он тоже Наследник?
Энгель недовольно покривил губы.
– Полагаю, это бесполезно. Этот человек был однажды наказан за нарушение законов Наследников, что сделало его чрезвычайно осторожным.
– Так Лиде грозит опасность? – встрепенулась Анна.
– Ни малейшей. Наследник имеет право уничтожить Книгу в том случае, если является ее хозяином. Либо если об этом его просит сам хозяин. Я хозяин Книги, и я настоятельно прошу об этом Лиду.
Тимур Саевич под новой порцией вопросительных взглядов кивком подтвердил и эти слова. Энгель воспрянул духом, проговорил со скрытым торжеством в голосе:
– Как вы видите, препятствий никаких. Лида уничтожает Книг у, я возвращаю свободу вашему друг у, извиняюсь перед ним за доставленные неприятные моменты. А затем, – он победно улыбнулся, – предлагаю всем желающим побывать в моей подземной лаборатории. По счастью, она уцелела после неприятного инцидента во дворце. Вы увидите то, что придет на смену кровавым талантам – подлинные достижения науки, многие из которых корнями уходят в неизмеримую древность. Плюс то, чего удалось мне достичь за последние полвека. И одно такое достижение сейчас находится прямо перед вами.
Энгель сделал паузу, выжидая, когда недоумение достигнет высшей точки, и указал на Марата. Изумленные взгляды последовали за его рукой, а сам Ворон лишь побледнел и судорожно втянул в себя воздух.
– Первый вечник, полученный лабораторным способом и даже не испытавший при этом особых побочных реакций.
– Врешь, я не вечник! – рявкнул Вельшин, вскакивая на ноги.
Но Энгель не прервал свою победную речь:
– Да, у мальчика несколько другие реакции на окружающий мир, нежели у нас. Он уязвим, даже смертный может причинить ему боль. И все-таки он бессмертен – ряд опытов это подтвердил. В организме идет мощная перестройка, все говорит о том, что через примерно полгода он стабилизируется и, возможно, во всем уподобится нам. Его клетки, помещенные в культуру, не проявляют никаких признаков старения после любого количества делений. Кроме того, в состоянии оцепенения он неоднократно помещался в условия, не способствующие выживанию.
– Но как? – вырвалось у Авалона.
Лида поразилась странному блеску в его глазах. Не менее потрясенные лица были в тот миг у Жана и Сабины. Лида ощутила легкое головокружение. У каждого из них были друзья, близкие люди, возможно, дети.
– Путь к успеху был нелегок, – продолжал вещать Энгель, окончательно ощутив себя хозяином положения. – Но твердо избранная цель заменяет сверхспособности. Я собрал в своей лаборатории лучших генетиков мира, в основном из наших. Не скрою, были жертвы, но и результат того стоил. Кроме того, в процессе были получены разработки, которые я собираюсь отдать на откуп простым смертным, поскольку они дают возможность почти мгновенного исцеления самого безнадежного больного или даже уже практически мертвого человека. Я просто хотел, чтобы был шанс у родителей, вдруг узнавших, что их ребенок обречен. Шанс у тех, кто только что был счастлив – и вот сжимает в руках остывающее тело любимого, сбитого машиной или убитого шальной пулей...