Эпизод 59
Во вторую поездку в Берлин для досъёмок Андреа не взял меня с собой. Он уехал в аэропорт поздним вечером и буквально растворился в окутавшем Милан тумане. Я убеждала его остаться — никто не выпустит самолёт в такую погоду — но Андреа был непреклонен. Даже если рейс отменят, он проведёт ночь в гостинице рядом. Он хотел оторвать от себя всю эту длящуюся блажь одним движением, как отрывают пластырь. Мне было впору обидеться, но мы столь сильно увязли в обожании друг друга, что, пожалуй, иного выхода не могло быть. Я могла удерживать его подле себя сутками напролёт, но ведь за пределами нашего пузыря тоже существовала жизнь.
Я очнулась следующим утром, будто после долгой пьянки. Квартира выглядела заброшенной и какой-то плоской, так что я некоторое время ещё ходила по ней пошатываясь, боясь, что пребываю не в своём измерении. Мне позвонил Лоренцо. Я не сразу смогла поддержать — понять — разговор, так как забытым связям требовалось время, чтоб восстановиться.
Все мои репетиции тоже казались пустыми страницами дневника — но я ведь играла не только для него, для Андреа? Ведь я занималась тем, что люблю.
— Я хорошо справляюсь с ролью? — спросила я Лоренцо поперёк его тирады.
Сбитый с толку, он замолкал и, в конце концов, решал:
— Поговорим об этом, когда приедешь в «Велатуру».
— Хорошо, Капоне, — салютовала я.
И принималась собираться на выход, так и не осознав зачем Лоренцо звонил и что от меня требовал. «Он всего лишь уехал в Берлин», — произносила я, как мантру. Но тут же чувствовала, как его плоть отрывается от моей плоти, как тает его тепло и как он удаляется, удаляется...