Глава 16. Заговор
Глава 16. Заговор
Все, что Ши Удуань знал, это то, что император очень важен и что все простолюдины должны прислушиваться к его приказам, но он не знал, что императоров должны уважать, поэтому он не думал, что встреча с императором была большая честь или что-то в этом роде. Все, что он знал, это то, что у него очень большая свита, поэтому он покинул свое укрытие и скрылся на горе Цзиулу.
Это зрелище потрясло его до глубины души - если этот гость был настолько важен, что его провожали все ученики, плюс огромная суматоха в задних горах, то почему же он не видел своего шифу?
Он тоже не видел Куруо-шишу. Сердце Ши Удуаня упало, когда он медленно перевел взгляд на Битана и Баню. В его голове начала всплывать зловещая догадка. Если его шифу не было и все стражи на горе были мертвы, что эти двое делали, с гордостью отправляя императорский экипаж? Для чего все это было?
Его руки и ноги становились ледяными, чем дальше он следил за ходом.
Даже птица Цуйбин и кролик, казалось, почувствовали его перемену в настроении. Оба немых существа тихо лежали рядом с ним.
Экипаж, следовавший за императорским экипажем, был очень длинным, но очень организованным. Но как бы аккуратно они ни шли, это все равно сильно отвлекало. Когда перед ним проехал длинный поезд, он под укрытием вылез из кустов. Он выучил несколько заклинаний маскировки, хотя не мог полностью спрятаться. Максимум, что он мог сделать, это заставить чьи-то глаза затуманиваться.
Он подумал немного, потом зачерпнул пригоршню гальки. Он молча произнес заклинание маскировки и незаметно оставил на своем пути след из гальки.
Он не просто разбрасывал камни для развлечения. Через несколько секунд лоб Ши Удуаня покрылся блестками пота - это была очень простая, но очень сложная система, которую он узнал от Цзянхуа, которая называлась маскировочной системой. Его можно было сотворить с использованием любых случайных предметов, но требовалось, чтобы заклинатель имел глубокое понимание гадания. Размещение каждого объекта требовалось предельно точно рассчитать.
Ши Удуань не мог достать астролябию, чтобы помочь себе рассчитать, поэтому он мог делать это только наизусть. И он должен был убедиться, что он тоже остался скрюченным среди подлеска. Он прошел всего дюжину или около того шагов, но ему казалось, что он прошел полжизни. К тому времени, когда он проскользнул мимо защиты секты Сюань, его оборванная одежда была пропитана потом.
Тем не менее, он не посмел ослабить бдительность. Теперь он находился всего в трех-четырех метрах от Битана и Бани. Эти два шишу были сильными практикующими на уровне его шифу. Их навыки и совершенствование были невообразимо огромными. Несмотря на то, что имперская процессия еще не отошла полностью, а ситуация все еще была немного хаотичной, он изо всех сил старался не шуметь, когда он глубоко вздохнул и с силой прижал камень к груди. Он положил камень в руку и попятился.
Он привязал птицу и кролика к поясу. Много лет спустя, когда Ши Удуань расскажет эту историю другим, когда прошлое уже было пылью на ветру, и он сам забыл бы чувство страха и ужаса, которое он испытал в юности, он рассказал бы эту историю за чаем как развлечение, анекдот, хотя внимательные слушатели всегда были бы в ужасе.
Как такой ребенок, как он, защищенный мастером секты глубоко в горах, который помимо совершенствования умел только играть и шалить, который никогда не видел тьмы человеческого сердца, сумел сохранить самообладание и действовать так рационально в такой ситуации?
Старики говорили, что особенно умные дети созданы из остатков человечества, они не часто доживают до взрослой жизни. Но если бы один из них родился с большим счастьем и сумел выжить, они продолжали бы производить большие волны в человеческом царстве.
Ши Удуан не знал, где он нашел в себе силы продолжать движение. Может быть, дело в том, что Бай Ли, рухнувшая долина и убийство его товарища по секте превратились в раскаленное железо, опалившее его сердце и окутавшее его тонкой, но упругой броней.
Он понял, что то, что он делал, отличалось от того, что всегда причинял неприятности. Раньше, если его шишу поймал его, худшее, что он сделал, - это отправили его к шифу, который просто бил его или кричал на него. Они были семьей, они никогда не причинили ему вреда, но сейчас... Эти люди больше не походили на семью.
Мысли Ши Удуаня никогда раньше не вращались так быстро, он чувствовал, что его мозг переполнен.
Проникнув в секту Сюань, он подумал: кто знает, зачем сюда пришел этот старый император. Все эти люди были в церемониальных одеждах, должно быть, только что вышли из алтаря. Если он попытается найти шифу сейчас, он даже не будет знать, с чего начать, было бы слишком легко их предупредить. С таким же успехом он мог бы пойти к алтарю и посмотреть, что они делают.
Воспоминания о семи горных фонарях всплыли в его голове. Он вспомнил то, чему учитель секты учил его раньше: там, где есть большой подтекст, сильные ветры и дожди, когда что-то глубоко не так, кто-то, должно быть, шел против законов природы.
Семь фонарей… семь фонарей…
Ши Удуань вспомнил отрывок, который он читал в сборнике малоизвестных текстов: зажигание семи фонарей - это заимствование судьбы, в лучшем случае оно может спасти народы, по крайней мере, оно может восстановить одну жизнь. Что они взяли взаймы у неба, несмотря на весь их шум?
Самое главное, Ши Удуань вспомнил, как разозлился мастер секты, когда поймал его за чтением этой книги. Он резко хлопнул себя по руке и сказал, что это злые искусства, и «никогда больше не поднимать это, потому что в конечном итоге нужно вернуть то, что они позаимствовали, а искусства, которые мешают карме и судьбе, наиболее опасны из всех. Если люди бросят вызов Небесам в своей жадности, они навлекут на всех нас разрушительные бедствия»
Был ли шифу здесь, на горе? Если да, то как он мог позволить им провести такой ритуал?
Он доказал, что обладает навыками, чтобы быть достойным своего места в качестве ученика за закрытыми дверями, поскольку он осторожно уклонялся от всех патрулей и использовал свои знания горы, чтобы успешно добраться до церемониального алтаря незамеченным.
Он взглянул и подсознательно прикрыл птицу Цуйбин глазами. Что-то случилось с алтарем, обуглив середину как смоль. Окружающие деревья и растения тоже не остались невредимыми, они все уже засохли насмерть. Фонари, которые он видел вчера парящими над горой, уже были опущены, они окружали алтарь кругом. Их фитилей нигде не было видно, и они были повреждены и не подлежали ремонту.
Ши Удуань прошел мимо алтаря и вошел в родовой зал. За распахнутыми дверьми посреди двора стоял гроб.
Ши Удуань сжал кулак, исследуя каждый дюйм сцены. Он увидел на столе за гробом простую доску с надписью: «Триста сорок девятый лидер секты Сюань»
Его зрение потемнело, он тут же чуть не потерял сознание.
Возмущение привлекло внимание стражи у алтаря. Один из них крикнул: «Кто там?!»
Ши Удуань, пораженный, пришел в себя. Его взгляд скользнул по стражникам с мечами и понял, что его поймали. Для него было бы невозможно сбежать, полагаясь на простые детские уловки, которые у него были.
Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, и с мужеством не по годам вышел из маскировки. Он злобно ущипнул себя за ногу; он не успел сразу заплакать, но его глаза сразу же покраснели.
Его волосы были растрепаны, лицо было грязным, а на носу было пятно пыли. Он был похож на жалкое маленькое существо. Когда все охранники посмотрели на него, он плюхнулся на землю и начал кричать, хотя слезы по-прежнему не текли.
При этом он выставил ногу и разрушил маскировочную сетку.
Охранники, конечно же, узнали самого маленького ученика мастера секты. Они переглянулись. Сквозь щели между пальцами Ши Удуань увидел, как один из охранников выбежал с докладом, но, хотя людей было так много, ни один из них не подошел, чтобы помочь ему встать или успокоить. Его сердце упало еще больше.
Вскоре мастер Битан бросился к нему. Ши Удуань колебался мгновение, прежде чем броситься на Битана в объятиях, крича: «Битан-шишу!»
В глазах Битана вспыхнул расчетливый блеск. Он медленно поднял руку и похлопал его по спине, но в тот момент, когда его рука коснулась его, он почувствовал, насколько напряженным был юноша.
Идея сформировалась в голове Битана, когда он освободил Ши Удуаня от объятий и осторожно оттолкнул его. Он пригнулся, чтобы посмотреть ему в глаза, и мягко сказал: «Удуань, куда ты убежал? Мы, шишу, заболели, а твой шифу, твой шифу, он... Ай!»
«Я... я только пошел на заднюю гору, чтобы немного поиграть, я просто...», - глаза Ши Удуаня еще больше покраснели от демонстрации привязанности Битана и даже начали плакать. Он сказал бессмысленно: «Я украл птицу шифу, чтобы Бай Ли мог поиграть с ней, я боялся, что он меня побьет… шишу, где шифу?»
Битан прищурился. Ши Удуань почувствовал волну паники, опасаясь, что он что-то обнаружил. Он сделал вид, вытирая глаза рукавом: «Шишу, где мой шифу?»
Битан нежно похлопал себя по голове и вздохнул: «Ты видел мемориальную доску в родовом зале?»
Ши Удуань посмотрел на него.
Битан встал и мягко толкнул его в спину, сказав: «Ну хорошо»
Он привел его в зал. Гроб еще не был накрыт. Ши Удуань заглянул внутрь и отступил на три шага, все его тело дрожало.
Шифу, который вырастил его, научил его, ругал и бил его более десяти лет, который яростно преследовал его с линейкой наказаний всякий раз, когда он попадал в беду, который крутил бороду и улыбался каждый раз, когда его совершенствование улучшилось, лежал безжизненно в гробу, как Лу Чэн…
Он был мертв.
Битан положил руку ему на плечо и наполовину обнял. Он мягко сказал: «Твой мастер находился в закрытом самосовершенствовании, когда он внезапно услышал, что ты исчез. Когда тебя не могли найти, он выходил из замкнутого совершенствования в беспокойстве; его внезапный гнев повредил его тело, и он тяжело заболел… ай! Мы, шишу, были слишком заняты, мы не заметили, что у него было отклонение ци. Он... он...»
Очевидно, лидер секты лично послал его на поиски мошенника Цзянхуа!
Ши Удуань почувствовал, как ядовитая змея свернулась на его плече. Он дрожал еще сильнее.
Битан снова что-то говорил, но Ши Удуань больше не слышал. Битан заметил его необычное состояние и посмотрел вниз, на его лице промелькнуло мрачное выражение. Он сказал еще несколько слов и поручил нескольким ученикам отвести Ши Удуаня, чтобы он помылся и отдохнул.
Ши Удуань злобно прикусил язык и собрался с мыслями о нем. Он обнаружил, что его поместили во двор, где он жил со своим шифу.
Все звезды в огромной астролябии посреди двора превратились в песчинки, все звездные нити погибли и засохли.
Ши Удуань бросил только один взгляд, прежде чем деревянным взглядом отвел взгляд. Его последняя надежда, порожденная его нежеланием принять реальность, умерла от увиденного.
Его шифу однажды сказал, что астролябия, с их способностью подбирать будущее, были самыми духовными из всех вещей в мире; некоторые из них могли даже взять на себя мастеров. Те, кто это сделал, жили и умерли со своими хозяевами. Если бы даже кусочек души его хозяина остался в человеческом царстве, то его свет не исчез бы полностью.
Но теперь казалось, что этот мир больше не имеет ничего общего с его шифу.