Глава 13. Глаз массива
Глава 13. Глаз массива
В то время как рот Ши Удуаня говорил ерунду, его глаза понимали ситуацию - он никогда раньше не входил в пещеру Огненного Лотоса, даже несмотря на то, что был в долине Цанъюнь. В конце концов, пещерная резиденция царя яо не была тем местом, куда маленький ребенок мог бы ворваться без причины. Даже если он искал Бай Ли, он мог только стоять у входа и кричать его. Теперь, когда он был внутри, он одним взглядом оценил расположение мебели.
Небесные лисы имели склонность к огню. Ши Удуань почувствовал «границу» внутри пещеры, как только он вошел, но, казалось, что-то отравляло ее огненную природу. Это что-то образовало собственный барьер, не давая черному туману снаружи проникнуть внутрь. Ши Удуань знал, что что-то не так, но у него не было времени, чтобы понять это.
Ши Удуань думал, что если бы дело дошло до битвы, даже если бы он совершенствовался еще тридцать или пятьдесят лет, он не смог бы победить такую большую толпу духов лисиц, но что тогда еще он мог сделать?
Он самосознательно думал, что его величайшая особенность - то, что он плохо умел преуспевать, но превосходно терпел неудачи. Таким образом, он планировал нанести какой-то ущерб, возможно, он несколько раз прокатится по этой пещере Огненного Лотоса, чтобы посмотреть, сможет ли он выиграть время, чтобы найти глаз массива и уничтожить его. Даже если бы он не смог его уничтожить, он, по крайней мере, сделал бы все возможное, чтобы позволить Бай Ли сбежать в хаосе.
Ши Удуань чрезвычайно бесстрашно все это спланировал. В любом случае, госпожа Бай ничего не могла с ним сделать, поскольку шифу все еще был рядом. В лучшем случае его бы связали, как цыпленка, и бросили бы обратно на гору Джиулу, затем его бы побили, и после этого все было бы хорошо, что хорошо кончается.
Подумав об этом, Ши Удуань опустил руку, и, как если бы птица Цуйбин могла читать его мысли, она булькнула, надула свои перья и полетела к лисьему огню на стене пещеры. Место, где пылал лисий огонь, было тем местом, где лисицы посвящали своих предков, как они могли позволить зверю с плоскими перьями разрушить его? Немедленно несколько охранников, стоявших рядом с Бай Цзыи, бросились его ловить.
Ши Удуань сделал вид, что неловко рассмеялся: «Мне так жаль, вы видите, это птица шифу, она меня не слушает - вы, ребята, просто продолжайте заниматься, я пойду поймаю это животное»
У входа стояли на страже два человеческих яо с лисьими лицами. Ши Удуань сделал шаг вперед, и двое мгновенно сверкнули оружием. Ши Удуань наклонил голову, их лезвия царапнули его шею сзади, когда он проходил мимо. Он воспользовался своим невысоким ростом и, как мышь, протиснулся сквозь щель между ними.
Он опрокинул жертвенник для жертвоприношений, бешено прыгая повсюду: «Глупая птица, давай теперь посмотрим, куда ты сбежишь!»
Бай Цзыи не могла больше терпеть и яростно закричала: «Схватите его!»
Однако Ши Удуань, этот мерзкий маленький обманщик, был похож на блоху, прыгая туда-сюда, переворачивая столы и сбивая стулья на землю. Просто не было никого, кто мог бы его поймать - все благодаря тренировкам, которые он получил, когда хозяин секты преследовал его по всему двору, чтобы избить. В то время это было даже больше, чем боевые искусства цигун.
«Леди Бай, успокойтесь, я не делаю это специально. Айя, младший брат, не руби меня, у меня только одна голова... понимаешь, я только сказал, хватит рубить, посмотри, теперь она застряла в столе и не можешь вытащить ее. Зачем все это колоть и взламывать, давайте просто сядем и поговорим об этом...», - Ши Удуань не забывал возиться, бегая вокруг: «Леди Бай, я говорю свекрови, каждый раз, когда ты злишься, у тебя появляются три морщинки, знаешь, тебе действительно нужно успокоиться!»
Лицо Бай Ли было смертельно бледным. Когда он посмотрел на Ши Удуаня, его губы скривились в легкую улыбку, но, когда он повернулся, чтобы взглянуть на Бай Цзыи, эта улыбка казалась хрупкой, как стекло, разбиваясь при контакте.
Его глаза были ужасно черными, казались намного темнее, чем обычно, без единого следа света. Как будто под поверхностью таилась тяжелая и плотная ненависть, неспособная рассеяться, но, казалось бы, рассеянная где-то.
Бай Ли вздохнул и опустил глаза. Только через несколько мгновений он тихо спросил: «Мама, почему?»
В нормальных семьях матери, отцы, сыновья, дочери были из одной плоти и крови. Какая мать не предпочла бы умереть, чем увидеть, как их дети страдают даже от малейшей несправедливости? Почему всю мою жизнь тебе всегда приходилось защищаться от меня? Боятся меня? Даже до попытки убить меня?
Ненависть немного утихла, но обида превратилась в камень, застрявший в его груди.
Он чувствовал, как вся энергия в его теле непрерывно течет через его рану в рукоять меча, где она поглощается. Бай Ли подумал, что если он собирался умереть вот так, он не хотел стоять лицом к лицу со смертью, лицом к лицу с концом, даже не зная почему.
Согласно легенде, когда некоторые люди приближались к смерти, их воспоминания вспыхивали перед ними. Бай Ли почувствовал, как его зрение затуманивается. Он попытался вспомнить свою собственную жизнь, но обнаружил, что помимо тех ярких искр, когда ребенок с горы Джиулу время от времени подкрадывался и звал его имя у входа в пещеру, в его жизни действительно не было много счастливых моментов.
Или, возможно, именно из-за Ши Удуаня он был еще несчастнее. Если бы его там не было, то не было бы никого, кто называл бы имя «Бай Ли», никто не вспомнил бы, что кто-то по имени Бай Ли когда-либо существовал.
Возможно, он не знал бы, что такое счастье, и не осознавал бы, что все это время его жизнь была такой долгой и такой скучной.
А если он не был счастлив, то какое дело, если он умер?
На самом деле это не имело никакого значения, он просто не хотел.
Группа яо разного размера уже загнала Ши Удуаня в угол. Бай Ли стиснул зубы и хрипло сказал: «Отпусти его, он может доставить столько неприятностей. Если ты поранишь его, тебе будет трудно объяснить это жителям горы Джиулу»
Выражение лица Бай Цзыи было сложным, когда она посмотрела на него, но Бай Ли больше не смотрел на нее и больше не звал ее матерью. Она была почти опечалена; невозможно было не развить некоторую привязанность после того, как он рос все эти годы. Но ее печаль была поверхностной, слишком ничтожной и слишком мелкой, чтобы поколебать ужас в ее сердце и... отвращение.
«Просто отпусти его», - холодно усмехнулся Бай Ли, закрывая глаза. Его духовные силы были подавлены; он даже пальцем пошевелить не мог. Его голос был слабым и бессильным. Хотя он и Бай Цзыи не были близки, в конце концов, она была его матерью, и ему никогда не приходило в голову защищаться от нее.
«Если бы я все еще мог двигаться», - спокойно и холодно подумал Бай Ли, - «я бы абсолютно всех вас убил, раздробил бы вам конечности и высушил бы ваши трупы перед пещерой, подождите, пока стервятники не соберут всю вашу гниющую плоть, а затем соберите кости обратно и воткните их в стены, чтобы каждый день, открывая глаза, я мог смотреть на эти обрывки костей»
Ши Удуань непредсказуемо метался взад и вперед, но он не мог устоять против нескольких десятков яо, окружавших и преследовавших его. Краем глаза он увидел, что Бай Ли уже закрыл глаза, а в глубине души он был обеспокоен еще больше. Он знал, что Бай Ли был яо и крепче человека, и что обычные раны не могли убить его, но это не означало, что он мог выдержать так долго, когда его пригвоздили к столбу.
В этот момент он наступил на деревянную доску, которую опрокинул какой-то маленький яо, и ему в голову пришла идея.
Когда дух лисицы прыгнул к нему, Ши Удуань поднял доску, проворно уклонившись в сторону. Он открыл рот и начал читать неловко звучащее заклинание. Это заклинание он слышал только однажды, когда Цзянхуа заставил его летать на своем мече. Раньше он не выучил бы ни слова из этого, но удивительно вспомнил звук, вызывающий головную боль, и мудры.
Когда заклинание было завершено, Ши Удуань почувствовал, что доска, которую он сжимал в руках, немного сдвинулась. В его теле был небольшой поток ци, движущийся вверх по даньтяню, образуя небольшой вихрь и поднимая деревянную доску.
Ши Удуань знал, что даже несмотря на то, что деревянная доска обладала некоторыми духовными свойствами после столь долгого пребывания в пещере, она все еще была далека от меча Цзянхуа. Не говоря уже о том, что его собственный уровень совершенствования был также более чем на несколько уровней ниже, чем уровень культиватора-мошенника Цзянхуа.
Он огляделся, и в одно мгновение у него возникла другая идея. Он бросил доску, пригнувшись, чтобы избежать удара яо. Большинство владевших мечами принадлежали к старейшинам; естественно, они были похожи на людей. Ши Удуань откатился в сторону, его руки быстро вылетели, схватили штаны и стянули их более чем наполовину, обнажив пару бедер, все еще покрытых лисьим мехом.
Любой, кто задыхался на публике, был бы на мгновение ошеломлен. Ши Удуань воспользовался этим, щелкнув пальцами: «Гори!»
Раздался потрескивающий взрыв, что-то вроде грома пронеслось в воздухе, поразив запястье лисицы-старшего. Меч в его руке упал на землю, и Ши Удуань поднял его. Он без колебаний нанес удар.
Это было довольно шокирующее движение, которое, казалось, несло в себе силу шторма, отразившего несколько ближайших яо. Однако он не стал следить за нападением. Он взмахнул клинком по причудливой дуге, выкрикивая заклинание для верховой езды на мече, и, используя меч вместо руки, «сметал» печати с руки, оседлавшей меч.
В следующий момент Ши Удуань почувствовал, как мощная сила поднимает его. Встревоженный яо обнаружил, что меч, который он обнимал, внезапно начал стремительно летать, как молния.
Он был не очень устойчив, много раз натыкаясь на каменные стены, и все же, несмотря на свой юный возраст, он совсем не кричал. Он поднял руку и взмахнул рукавом. Ветер, созданный летающим мечом, потушил все факелы в Пещере Огненного Лотоса. Бай Цзыи в шоке взревела: «Вонючий ублюдок!», - она вытащила из рукава длинный хлыст, ударив в направлении Ши Удуаня.
Кнут двигался, как живое существо, прямо в шею Ши Удуаня. В панике Ши Удуань, обнимая меч, несколько раз перекатился в воздухе. Его спина ударилась о каменную стену с такой силой, что он увидел звезды. Он почувствовал заложенность в груди, как будто все его органы несколько раз перевернулись. Меч в его руке задрожал, а затем из-за нехватки энергии упал на землю.
Прямо тогда, со своего угла, Ши Удуань внезапно увидел скрытый массив в темной пещере. Рядом с тем местом, где Бай Ли была привязана к столбу жертвенного алтаря, в стене было несколько тусклых светящихся жемчужин, которые светились тандемно друг с другом, как будто образовывая отталкивающий инь массив. В этот момент Ши Удуань подумал о том, что он узнал из книг Цзянхуа о массивах. Расчеты промелькнули в его голове.
В мгновение ока он уже мог сказать, что глаз массива был среди ряда белых флагов, вбитых в столб, к которому был привязан Бай Ли. Это был второй, считая в обратном порядке от самого нижнего флажка.
Ши Удуань стиснул зубы, заставляя себя отдышаться, прежде чем усмехнуться: «Я говорю, свекровь, почему ты пытаешься забить своего зятя до смерти, а?»
Второй удар Бай Цзыи уже приближался. Ши Удуань прикусил кончик языка, резко втянул воздух, энергично поднял меч еще на метр и бросился на белые флаги на знамени. Как и ожидалось, хлыст Бай Цзыи остановился на секунду, прежде чем снова злобно наброситься на него. Без огня единственным источником света в пещере были светящиеся жемчужины. Ши Удуань очень ясно увидел, что на этом хлысте горел намек на жестокий духовный огонь.
Это означало, что они больше не бездельничали. Ши Удуань бросился вперед, не оглядываясь, чувствуя, как хлыст преследует его сзади. Он просто задел его спину, но уже был очень болезненным.
В этот момент птица Цуйбин прилетела. Ши Удуань внезапно подтолкнул ее к глазам массива. Птица Цуйбин была застигнута врасплох и летела к белому флагу головой вперед, ее острый клюв торчал из флага. Он инстинктивно начал бороться. Птица, естественно, была благоприятным существом и естественным противодействием массивам иньского типа. В борьбе он сорвал флаг.
Ши Удуань бросился ловить головокружительную падающую птицу Цуйбин. В тот момент, когда белый флаг спустился со столба, черный туман клубился от входа в пещеру. Со всех сторон зазвучали рыдания и всхлипы. Яо, который только что энергично прыгал и гнался за ним, теперь свернулся калачиком в позе зародыша.
Ши Удуань был потрясен. Он оглянулся и увидел, что его защищает свет его астролябии. Другой яо выглядел расстроенным. Хлыст, которым хлестнула его Бай Цзыи, попал только на полпути, когда безвольно упал на землю.
Что происходило? Ши Удуань нахмурился, но не стал глубоко размышлять. Он спрыгнул с воздуха и приземлился перед Бай Ли. Помедлив секунду, он слегка похлопал Бай Ли по лицу. Прежде чем его пальцы соприкоснулись, Бай Ли открыл глаза. Тогда Ши Удуань сказал: «Потерпи»
Он вытащил меч, пригвоздивший его к столбу. Бай Ли внезапно содрогнулся. Ши Удуань прижал руку к его ране, затем перерезал связывающие его веревки.
Бай Ли на секунду пошатнулся, на мгновение не в силах выдержать свой вес, и упал прямо на него. Он больше не был в форме ребенка, но, хотя он был изящнее взрослого человека, его внезапный вес был слишком тяжелым для такого ребенка, как Ши Кдуань. Они вдвоем оказались растянуты на земле.