Глава 3. Бай Ли
Глава 3. Бай Ли
Магнолия за окном увяла, один-единственный ветерок может заставить лепестки упасть, сделав землю белой.
Мастер даосов стоит у маленькой оконной рамы, через полуоткрытое окно он может смотреть наружу. Посреди двора стоит гигантская таблица созвездий, занимающая до половины площади. Сейчас ранний рассвет, солнечный свет заставляет тускнеть крошечные огоньки на таблице созвездий. Только сосредоточив взгляд, можно увидеть замысловатые линии наверху, переплетающиеся друг с другом. Иногда цветок опадает и быстро увядает, как будто его осушили на столе.
Его маленький единственный ученик Ши Удуань сидит у стола созвездий, подол его штанов слегка задран, обнажая лодыжку - в этом году Ши Удуаню исполняется десять лет, он, кажется, начал расти, все, что он ест, похоже, только служит постоянному удлинению его костей, его тело начинает показывать долговязость подростка. На его куртке лежит несколько птичьих перьев, единственная золотая нить обернута вокруг его руки, его два пальца движутся, как летающие; он ловко плетет «девичью ленточку».
Девичью ленточку носят еще незрелые девочки из обеспеченных семей; большинство из них сделаны из шелковой нити, между ними могут быть вплетены жемчужины и драгоценности. В годы Дацянь большинство маленьких девочек заплетали волосы в косы, а не собирали их в пучок, как взрослые. Девичью ленту шириной от двух до трех дюймов можно завязать вдоль косы маленькой девочки; есть несколько с золотым колокольчиком на хвосте, которые издают звук, когда они идут.
Ши Удуань еще молод, никто еще не научил его, в лучшем случае он мог видеть, что среди учеников мастера Куре несколько младших шимей свяжут их, но он уже может понять, как сделать это без какого-либо руководства, что является достаточно, чтобы увидеть, что этот парень талантлив в этих извращенных вещах.
Пока даосский учитель не присмотрелся поближе, он так злился, что его борода вздымалась - он все узнал золотую нить и птичьи перья, с которыми играл этот драгоценный ученик.
Золотая нить - это нить Дуксин*, которая используется для наложения таблицы созвездий во время ежегодного празднования горы Джиулу. Это похоже на золотую нить, но когда вы держите ее в руке, она кажется чрезвычайно мягкой, холодной, как вода, очень пластичной, и святое оружие не может ее прорезать. Это продукт золотого шелкопряда, обитающего на заснеженной вершине горы Джиулу; ежегодно можно собрать всего несколько сотен граммов. Это все еще нормально; поскольку эта вещь не испортится, у секты Сюань все еще есть в наличии.
(*) означает вести за собой звезды.
Но эти птичьи перья невероятно блестящие, под солнечным светом они выглядят так, будто покрыты блеском лазурита, а преломленный свет действительно похож на радугу. Если обычный человек без совершенствования будет смотреть на него в течение нескольких секунд, он почувствует головокружение, и даже его состояние ума может быть поглощено этими цветами.
Чем больше даосский мастер смотрит на него, тем больше он становится знакомым. Он резво выходит в открытый космос, раздвигает занавеску и чувствует, как его кровь кипит волнами - он видит только зеленый волшебный нефрит.
Воробей, которого он держал в качестве домашнего питомца с неизвестных времен, с тех пор был чисто выбрит неизвестно когда. Эта птица, которую называют самой красивой в мире, видит, как он входит, кажется, пораженная, поднимая голую задницу, на которой не осталось волос, дважды щебетала, прежде чем отвернуться, как будто у нее нет лица, чтобы увидеть своего хозяина.
Волшебный воробей из зеленого нефрита, по легенде, выращен богами на озере Джиутянь, в нашем мире их почти нет. Их можно увидеть только в самых северных регионах, они используют травы снежного лотоса в качестве пищи, снежную воду в качестве питья, никогда не пробуют мирских фруктов или насекомых. Этот даосский учитель долгое время был самым любимым человеком.
Мастер даосов какое-то время смотрит на лысого волшебного воробья, он так зол, что его конечности начинают дрожать. Он берет свою линейку, хлопая дверью: «Ши Удуань!»
Этот назойливый ученик пугается, инстинктивно пряча золотую нить и птичье перо в рукава, виновато произносит: «Хе-хе, шифу»
Когда мастер Битана прибыл, он видит, что его лидер секты шисюн выполняет традиционное представление секты Сюань - используя своего правителя, чтобы преследовать Ши Удуаня, который прыгает и скользит по всему двору.
Рукава Ши Удуаня натянуты, скрывая то, за что крепко держатся его руки, в то время как он одновременно сжимает шею, чтобы убежать с покрытой головой, и кричит: «Шифу, шифу, позволь мне объяснить, второй шисюн сказал, что мне нужно приготовить свадебные подарки, жениться на моей жене, а подарки должны быть качественными, ой, больно, больно, больно... Без свадебного подарка этот студент будет холостым навсегда, ой! Не бей меня головой, я немею! Моя
задница покрыта плотью, если вы хотите ударить меня по заднице...»
Битан сухо кашляет за пределами ступенек: «Лидер секты, шисюн»
Только тогда даосский мастер осознает свое присутствие; он немедленно отпускает свою правитель, неохотно подавляет гнев на своем лице, разглаживает морщины на своей одежде, прочищает горло и гладит бороду. Только тогда он принимает свой неторопливый вид, как будто никогда ни на что не торопился, и спрашивает: «Битан шиди, вы пришли сюда за чем-то?»
Битан - шиди даосского мастера под руководством лидера секты, он отвечает за повседневные дела секты Сюань, и с ним легче всего разговаривать. Глаза Ши Удуаня острые; он бросается позади Битана, смахивает с себя несуществующую пыль, широко улыбаясь, чтобы проникнуться благодатью Битана, этому внешнему виду не хватало только махать головой и вилять хвостом: «Битан шишу, ты пришел»
Битан видит улики, лежащие на груди Ши Удуаня, затем стучит костяшками пальцев по лбу: «Зачем снова создаешь проблемы?»
Ши Удуань, найдя своего защитника, взъерошивает его волосы и беззаботно хихикает. Это заставляет даоса агрессивно смотреть на него: «Маленькое чудовище, я разберусь с тобой ночью - Битан, пойдем внутрь, поговорить надо»
«Похоже, меня помиловали» - Ши Удуань вздыхает с облегчением, трет участки головы и бедра, поцарапанные правителем, и чувствует, что Битан шишу действительно живой Будда, который избавляет его от боли.
Он быстро запрыгивает на ближайшее гигантское дерево, напевая и заканчивая плести оставшуюся девичью ленту.
Затем с гордостью подносит его к свету, чтобы посмотреть на свой готовый продукт, действительно чувствуя, что он настолько божественен, что в буквальном смысле не может быть лучше - все маленькие дети любят блестящие вещи, Ши Удуань в данный момент все еще не имеет лучшего вкуса, совершенно не обращая внимания на то, что этой украшенной драгоценностями вещи достаточно, чтобы слепить глаза собаке.
Затем он спрыгивает с гигантского дерева, пользуясь тем, что Битан отвлекает даосского учителя, идет по знакомым тропинкам мимо караульного поста, бежит прямо в долину Цан Юнь и устремляется прямо к пещере Хуалянь, принадлежащей святому монарху-лису, нажимает на кнопку. Ци спускается к своему центру и громко кричит: «Бай Ли! Сяо Ли Цзы**! Быстро выходи! Быстро выходи!»
(**) любовь к имени Бай Ли.
Дергая веки один раз, Бай Цзыи молча думает: зачем снова пришел этот незадачливый ребенок.
Но в тот момент, когда она опускает голову, она обнаруживает, что на лице его ребенка, который редко говорит и не улыбается, есть тень улыбки, и он собирается встать после того, как услышал звонок. Бай Цзыи не может удержаться от хмурого взгляда и кричит ему: «Подожди, я должна тебе кое-что сказать»
«Я совсем не разбираюсь в астрологии и математике, но одного взгляда на лицо этого маленького мальчика достаточно, чтобы понять, что он не из тех, у кого гладкий и благополучный жизненный путь, я боюсь, что его будущее изобилует беды. Я только приблизительно подсчитываю, но не могу сказать его прошлую жизнь и карму, может, он даже умер бы молодым...»
Бай Ли поднимает голову, чтобы посмотреть на нее. На данный момент его черты лица молодого взрослого, но холод в его глазах может заставить поседеть тысячелетнего старика.
Дух монарха делает паузу на мгновение. Спустя всего несколько секунд она слышит тихий голос Бай Ли: «Мама, что ты хочешь сказать?»
Его голос по-прежнему звучит мягко, как мальчик, который не изменил своего голоса, его речь медленная, как будто он просит привязанности, но в его выражениях нет ничего подобного. Бай Цзыи вздыхает: «Карма, которую вы ему должны, если есть возможность, просто отплатите ему, не связывайтесь с ним слишком много, человеческие и духовные, в конечном итоге ...»
Бай Ли издает короткий смех и говорит, его голос все еще мягкий: «Этого сына можно избежать»
Затем Бай Ли перед ней поворачивается и принимает вид молодой женщины, все еще с теми же чертами лица, но достаточно просто смены одежды, чтобы смягчить их, заставляя других трудно заметить какую-либо особенность, затем уходит.
Остальные слова все еще застряли у нее в горле, Бай Цзыи вздыхает через долгое время, хэй, правда, выхода нет.
Бай Ли сразу же видит, как Ши Удуань прыгает взад и вперед, как только он выходит на улицу, как будто у него под ногами гвозди, и он не может отдыхать. Одна его рука спрятана за спиной, его улыбка яркая, как цветы, а другая рука машет ему: «Сяо Ли Цзы, иди сюда скорее, у меня есть кое-что для тебя»
Бай Ли позволил ему вытащить себя, спрашивает: «Что?»
Ши Удуань говорит: «Закрой глаза»
Бай Ли смотрит на него, затем послушно закрывает глаза, как настоящая симпатичная юная леди. Ши Удуань украдкой взглянул на него, увидев его действительно длинные ресницы, которые слегка дрожат, его фарфоровые черты лица еще не созрели, все еще выглядят немного по-детски.
Затем Ши Удуань с гордостью думает про себя: «Ого, я действительно женился на самой красивой жене в мире»
Он кружил вокруг Бай Ли, все еще с тревогой говоря ему: «Ты не можешь открыть глаза и красться нормально»
Бай Ли издает утвердительный звук, уголки его рта приподняты на два дюйма.
Обе руки Ши Удуаня очень ловко практиковали манипулирование таблицей созвездий, во время разговора он быстро развязал длинные волосы Бай Ли на одном из плеч. Он завязывает эту украшенную драгоценностями вещь, затем делает шаг назад и говорит: «Хорошо»
Бай Ли может открыть глаза только на мгновение, прежде чем закрыть их из-за блеска зеленого нефритового воробьего пера. Он тянет себя за волосы, чтобы проверить это, затем не знает, смеяться ему или плакать, поскольку он превратился из обычной «молодой леди» в «юную леди с сияющими огнями». Но Ши Удуань рядом все еще держит руки вместе, ласково спрашивает: «Привет, привет, я сам сделал это, красиво?»
Бай Ли чувствует, как его сердце бьется, и кивает: «Красиво»
После этого Ши Удуань становится еще более маниакальным, бегает вокруг него по кругу, бессвязно бормоча: «Верно, верно, это я сделал это, эта глупая птица Шифу была выбрита мной начисто, он даже избил меня этой линейкой за это - эта простая птица в основном не имеет ничего хорошего, кроме своих красивых перьев, она умеет только громко щебетать весь день и он до сих пор любит ее, как ничто другое, тьфу!»
Бай Ли сразу же спрашивает: «Тебя снова били?»
Ши Удуань дьявольски приподнимает мизинец, гордо кивает: «Неважно, я не боюсь. Этот маленький мастер знает Цзиньчжунчжао Тиебушаня (***), правителя шифу на моем теле.
это похоже на... похоже на дуновение ветра, совсем не больно, не больно...»
(*) тип кунг-фу, который укрепляет вашу кожу.
Он не закончил, пока Бай Ли не протянул руку, чтобы удержать его палец, так что остальные слова Ши Удуаня падают прямо на его живот. Он чувствует, что рука Бай Ли такая мягкая, его счастье сразу же взрывается, как будто ничего не может быть больше, и глупо улыбается ему: «Иди, давай пойдем, вон там склон Дуаюэ, я буду лазить по деревьям, чтобы собирать фрукты, чтобы вы их съели»
В долине Цанъюнь есть горы, где вода прекрасна, Ши Удуань действительно чувствует, что это благословенные земли, чувствуя себя таким головокружительным, что он все забыл. Как он помнит, когда он возвращается, избиение неизбежно, поэтому он неохотно прощается с Бай Ли.
В этот момент с неба доносится странный птичий шум. Когда они оба смотрят вверх, они видят огромную лысую птицу, спускающуюся сверху и приземляющуюся прямо на плечо Ши Удуаня, ее глаза, как черные бобы, видят блестящую девичью ленту на волосах Бай Ли. Затем он дважды агрессивно клюет Ши Удуаня в голову, чтобы выпустить свой гнев - это зеленый нефритовый волшебный воробей, принадлежащий даосскому мастеру.
Ши Удуань прикрывает голову одной рукой, а другой хватает ее. Волшебный воробей из зеленого нефрита умудряется избежать его, высокомерно вытягивает одну ногу, затем отворачивается, не глядя на него, как будто он все еще сумасшедший.
На его ноге привязаны письмо и небольшая пачка багажа. Ши Удуань на мгновение поражен и наклоняется, чтобы открыть его. Просматривая его, его лицо показывает намек на удивление.
Бай Ли не может удержаться от вопроса: «Что это?»
Ши Удуань потирает голову: «Шифу приказывает мне отправиться в восточные моря, чтобы найти Цзянхуа Санрена, он говорит, что мне нужно что-то забрать, а также говорит, что я не могу откладывать, сегодня мне не нужно будет возвращаться, но нужно поспешить в путь немедленно, все необходимые утилиты упакованы в сумку... А? Как странно, почему он сегодня утром ничего не сказал?»