Лучшие бывшие

Мила
—♥—

Слёзы застилали глаза. Я бежала практически на ощупь, не разбирая дороги. Даже про боль в ноге забыла. Ведь душевная была намного сильнее. Обычно я добиралась с кладбища на общественном транспорте, но не сегодня.

Он сделал это. Снова. Выпотрошил душу, расковырял старые раны, вынул сердце и разрезал его на части с особым удовольствием. Он кайфовал, когда говорил о своей измене. Бертов сделал это сознательно. По своей воле вычеркнул меня из жизни пять лет назад и заставил на это смотреть. Как можно быть настолько гнилым? Ещё хватило наглости прийти на могилу моего отца?!

Меня бил озноб. То ли от того, что перед этим я сильно вымокла, то ли от нахлынувших эмоций. Ближе к дому слёзы высохли, а в душе образовалась огромная пустота, которая засасывала в себя то живое, что ещё оставалось во мне.

Вот бы и правда ничего не чувствовать. Жаль, что нет такого переключателя внутри, как у героев известного сериала про вампиров. Мне бы сейчас очень пригодилась такая кнопочка.

Я ввалилась в квартиру, надеясь, что мама не заметит моё состояние. Спишу всё на плохую погоду и ссору с Трофимовым, если что. Тем более, мы с ним и правда разругались. Но об этом потом. Слишком много негатива за одни сутки. И это я ещё Вишневского не посчитала. Все ли мужики решили меня довести?

— Милаша? — Мама высунулась с кухни, изучая меня взглядом. Сейчас начнутся расспросы.

— Да, мам, я пришла. Извини, пойду к себе, устала и плохо себя чувствую, — я подошла и поцеловала её в щёку.

— Точно? Ты не заболела?

— Надеюсь, нет, — я слабо улыбнулась и прошла к себе в комнату. Вот бы вечно из неё не выходить, тогда есть шанс что моё израненное сердце больше никто не тронет.

Я стянула Трофимовскую толстовку и швырнула на стул. Постираю и вышлю Почтой России, чтобы не видеть его рожу. Переоделась в пижаму и закуталась в одеяло с головой. Озноб постепенно прошёл и тело расслабилось в тепле и уюте. Почему с сердцем так нельзя? Разбил его какой-нибудь нехороший человек (не будем показывать пальцем на Бертова), а ты завернула сердечко в пушистый плед, согрела, и оно снова ожило.

Только сейчас я начала прокручивать в голове детали нашего странного диалога. Он, что, обвинил меня в том, что я первая ему изменила? Эта мысль отрезвила и успокоила лучше любых успокоительных.

Нейроны в мозгу бешено носились, пытаясь в мельчайших подробностях вспомнить всё, что наговорил мне Рос и воспроизвести последние недели перед его присягой пять лет назад. Но мозг упорно не выдавал ничего подозрительного. Белены он, что ли объелся, чтобы такими обвинениями бросаться?!

Мои сумбурные мысли прервал звонок в дверь. Не стала высовываться из комнаты. Кто бы там ни был, никого не хочу видеть. Даже если это Машка, скажу, что приболела. Она начнёт расспрашивать про Диму, а он меня слишком сильно разозлил. Могу наговорить подруге того, чего не следует.

Слышала, как мама отперла внутренний замок. В коридоре послышался девичий голос.

Ксю!

Я совсем забыла, что сегодня приезжает Юдина! Она ведь ещё вчера предупредила, что после дома сразу ко мне. Дурная я башка!

Скинула с себя одеяло и рванула из комнаты. В коридоре мама с теплотой обнимала мою подругу, восхищаясь тем, какой взрослой и статной красавицей та стала.

— Ты приехала! — С криками и воплями я бросилась обнимать Ксю. Мама даже уши закрыла от наших визгов и ушла на кухню, чтобы не мешать нашей долгожданной встрече.

— Я так соскучилась, Милка! — Только ей было разрешено так меня называть. «Милка» всегда ассоциировалось с шоколадом, но Ксю упрямо отказывалась обращаться ко мне по-другому. А я так сильно любила подругу, что прощала ей абсолютно всё.

— Притащила, наконец, свой столичный зад ко мне, — ехидничала я. Юдина ущипнула меня за бок. Я и правда была очень рада её видеть.
Когда мы с Бертовым расстались, Ксю буквально вытащила меня из самой глубокой и тёмной ямы. Она каждый день звонила и приходила, таскала меня гулять, кататься на великах, в киношки и кафешки. И неважно, что я при этом могла не проронить ни слова. Она щебетала как птичка, лишь бы отвлечь меня. Вытащить из болота под названием «мне изменил парень». И Ксю вытащила. Постепенно я начала приходить в себя, готовиться к экзаменам. По-прежнему организовывала мероприятия и старалась ловить от этого кайф. Почва из-под ног вновь ушла, когда Юдина сказала, что будет поступать в Москву. Я же собиралась поступать здесь, в родном городе. Расставание с подругой сильно меня тревожило. Было страшно, что останусь совсем одна. Но, к счастью, я познакомилась с Машкой.

Во второй раз Ксю вытаскивала меня из депрессии после смерти папы. Несмотря на разгар сессии, она примчалась из Москвы и помогала с организацией похорон, за что мы с мамой ей будем благодарны всю жизнь.

Теперь Юдина тоже окончила универ по специальности строительство уникальных зданий и сооружений и уже работала в одной крутой строительной фирме стажёром. Я всегда знала, что Ксю добьётся своего. Хотя, глядя на её семью, никто бы не поверил.

Её мать — родная сестра Алины Валерьевны Бертовой. Ксю двоюродная сестра Роса. Но их семьи разительно отличались друг от друга. Алина Валерьевна в своей жизни вытянула счастливый (хотя, это как посмотреть) билет. Вышла замуж за мужика в погонах с кучей бабла, родила двоих детей и ни в чём не нуждалась. А Екатерина Валерьевна свернула куда-то не туда в своей жизни. Замуж не вышла, стала гулять и пить. На свет появилась Ксю, отец которой до сих пор неизвестен. Видя аморальный образ жизни сестры жены, Игорь Сергеевич запретил всему своему семейству общаться с Юдиными. Алина Валерьевна сильно переживала по этому поводу, но Бертов старший был непреклонен. Ему не нужны были такие связи. Рос наплевал на эти правила и всё равно общался с двоюродной сестрой. Но после того, что он учудил, Ксю сказала, что больше знать не желает брата и сама оборвала с ним все взаимоотношения. Насколько я знаю, они так ни разу и не общались за всё это время.

Мы налили себе чай, набрали вкусняшек и ушли ко мне в комнату. Столько всего нужно было рассказать друг другу. Последний раз мы виделись полгода назад, когда Ксю приезжала на зимние каникулы. И то она пробыла в городе всего четыре дня, а потом ей нужно было возвращаться на работу и готовиться к диплому.

— Ну, что, тебя тоже можно поздравить? Ты теперь дипломированный рекламщик? — Ксю подняла свою чашку вверх, и мы чокнулись чаем.

— Я всё-таки больше планирую уйти в связи с общественностью и организацию мероприятий.
— С аппетитом скушала зефирку. — А когда нам представиться возможность посетить здание, построенное по проекту самой Ксении Юдиной?

— О-о, ещё не скоро. Мне пока не доверяют серьёзные проекты, но всё впереди, Милка. Я построю город будущего, обещаю. 

Мы рассмеялись и продолжили лопать вкусняшки.

С Ксю было комфортно. Мы могли говорить на любые темы, не было запретных. Ну, разве, что одна. Хотя это скорее не запрет, а нежелание вспоминать прошлое. Но раз уж оно снова влезло в мою жизнь, то не рассказать подруге было бы преступлением.

— Бертов вернулся в город. И за последние сутки я умудрилась целых три раза нарваться на него, — призналась я Юдиной. Ксю поперхнулась чаем. Я постучала подругу по спине. Она несколько секунд переваривала услышанное.

— И как прошли эти... встречи?

— Отвратительно! Сначала он чуть не избил одного придурка из бара, который покалечил меня. Сегодня вёз меня, вымокшую до нитки, на своём неприлично огромном внедорожнике к Трофимову. А потом припёрся на кладбище, навестить папу. И он... В общем, он нёс какой-то бред и... Сказал, что не жалеет о том, что изменил мне. — На последних словах мой запал злости иссяк. На её место снова пришла ноющая боль в груди от воспоминаний и его ядовитых слов.

— Милка, он конченный урод, чего ещё от него ожидать? — Ксю поставила чашку на стол и обняла меня. — Надеюсь, ты не начала прокручивать в голове события пятилетней давности?

Она видела меня насквозь.

— Не то, чтобы прямо прокручивать, — тихо созналась я. — Просто вспомнила всё в мельчайших подробностях и снова не поняла, за что он так со мной. Кстати, он ещё посмел обвинить меня в том, что я первая пошла налево, представляешь?! Это же надо было такое выдать! Можешь мной гордиться, за это я влепила ему пощёчину, — гордо вздёрнула подбородок, вспоминая тот щлепок по его гладко выбритой щеке.

Ксю как-то помрачнела и замолчала. Наверно, нелегко принять, что твои единственные приличные родственники не общаются с тобой, а один из них вообще ведёт себя как свинья. Они были очень дружны в детстве, несмотря на запреты Бертова старшего. Рос всегда защищал младшую сестру, пусть у них и разница всего лишь в год. Потом появилась Ева, и братская любовь разделилась надвое, но меньше не стала. Ксю всегда знала, что может обратиться к брату за помощью. А теперь у неё и этого нет. Матери она не нужна. Отец неизвестен, бабушек и дедушек давно нет. И мне ужасно жаль её. Поэтому мы с мамой и папой всегда относились к ней как к родной.

— Какие планы на завтра? — решила я сменить неприятную тему.

— Да, не знаю. Не думала пока. — Ксю как-то слишком сильно загналась. Я чувствовала.

— Тогда предлагаю устроить шопинг. Мне как раз нужен наряд на вручение диплома. Ты ведь придёшь на церемонию? Потом будет вечеринка.

— Дай угадаю, ты организатор? — Ну, наконец-то, подруга улыбнулась.

— Естественно. Кто ещё кроме меня закатит лучшую вечеринку в городе?

Мы ещё долго разговаривали, смеялись и вспоминали школьные годы. Ксю осталась ночевать у нас, как в старые добрые времена. Допоздна залипали в сериал и болтали. Уснули уже ближе к четырём утра.

На следующий день, как и планировали отправились с Ксю по магазинам. Я позвонила Герасимовой, уговаривала пойти с нами. Но Машка была такой расстроенной из-за Трофимова, что отказалась куда-либо выходить. Про нашу ссору с ним я ей пока не говорила. Не время. Пусть поотойдёт.

Обожаю торговые центры. Магазинчики один за другим, витрины с манекенами, завлекающие роскошными нарядами. Повсюду снующие люди в поисках идеальных джинс, сумки или рубашки своего размера. Запах парфюма, косметики или ароматизированных свечей. И нет, я не типичный шопоголик, который кайфует от покупок и каждый день хватает себе новую ненужную шмотку или кашпо под цветы. На самом деле, я крайне редко хожу сюда. Просто люблю саму атмосферу. Но сегодня даже она не помогала мне забыть о вчерашнем разговоре с бывшим.

Мы обошли с Ксю уже пять магазинов с одеждой, но пока так и не нашли подходящий образ. Мне ничего не нравилось. А если на глаза и попадалось что-то стоящее, то либо цена запредельная, либо отсутствовал мой размер. Невезуха просто вселенского масштаба.

— Так, всё, надо сделать перерыв. — Я плюхнулась на диванчик напротив одного из магазинов, потирая левую ногу. От долгого хождения она сильно разболелась. Мазь помогла снять отёк за пару дней, но растяжение никуда не ушло и болезненно напомнило о себе.

— Может, перекусим? Умираю с голоду. — В доказательство этих слов, желудок Юдиной громкой заурчал. Мой тоже в долгу не остался.

— Поддерживаю. Пошли на фудкорт. — Кое-как соскребла себя с дивана, и мы пошли к лифтам. Поднялись на верхний этаж, где расположились кафешки и точки питания. Выбрали нашу любимую, сделали заказ и заняли столик. Народу было не так много. Будний день, сейчас в основном все были на работе, так что мы легко нашли свободное место прямо у панорамного окна с видом на город.

— Милка, как думаешь, почему Рос вчера так сказал?

Я сначала даже не поняла вопроса.

— В смысле, почему он не жалеет, что переспал с другой буквально на моих глазах? — Даже вслух произносить было противно.

— Нет, — Ксю замялась, — почему он уверен, что ты первая изменила ему?

Я думала об этом. Всю дорогу до дома и потом, под утро, когда уже засыпала. Но у меня не было ответа на этот вопрос. Как и на то, с чего он вдруг так интересовался потерей моей девственности. Но копаться в прошлом всё равно что ковырять ножом старую рану. Больно, неприятно, грязно.

— Не знаю и знать не хочу. Всё давно в прошлом, — хмуро ответила я подруге. Юдина понимающе кивнула и, к счастью, больше ничего спрашивать не стала, переведя разговор на другую тему.

Подкрепившись, мы снова двинулись в бой. Магазин, ещё один. Платья, юбки, брюки, комбинезоны. Всё было не то. Хотя, скорее всего, дело во мне. Настроя на шопинг сегодня не было никакого.

— Ещё один, и я сдаюсь. Если и здесь ничего не найдём, пойду на вручение в мешке из-под картошки. Буду самой оригинальной, — вяло протянула я. Настроение было хуже некуда.

Мы вошли в небольшой бутик явно с дизайнерской одеждой. На вешалках висели цветастые платья разных фасонов. Ни оного повторяющегося. Словно они были в одном единственном экземпляре. А может, так и есть? Я лениво перебирала вешалки, придирчиво разглядывая наряды. И тут мой взгляд зацепился за одно платье цвета морской волны. Подол из легкого, почти невесомого фатина, три подъюбника, которые делали платье пышным, аля в стиле пятидесятых. Тонкие бретельки, расшитые мелкими белыми цветами. Корсет с сердцеобразным вырезом. Я молилась, чтобы размер мне подошёл. Дрожащими руками нашла бирку. Ну, хоть где-то мне повезло! Родной сорок второй! Схватила вешалку с платьем и побежала к Ксю.

— Вау! Что за красота, бегом мерить! — скомандовала подруга.

Зашла в примерочную, быстро скинула футболку с джинсами и осторожно надела платье. Пышная юбка струилась до самого низа. Фатин добавлял воздушности. Тонкие лямки и вырез подчёркивали линию ключиц. Ксю помогла мне затянуть корсет, и я вышла из примерочной, чтобы рассмотреть себя получше в огромное напольное зеркало.

Это было оно. Моё идеальное платье. Цвет, фасон, размер, комфорт. Всё в точку. Юдина эмоционально вздыхала и поднимала большие пальцы вверх. Продавщица довольно кивала, подтверждая, что этот наряд создан для меня.

— Все наши платья шьются в одном экземпляре, поэтому такого точно ни у кого не будет. Можете быть уверены, — приятная девушка вежливо улыбнулась.

Раздумывать смысла не было, и я с ходу купила эту прелесть. Несмотря на то, что магазин был дизайнерским, ценник был вполне приемлемым, так что я смело могла себе позволить покупку.
Мы выползли из торгового центра смертельно уставшие, но очень довольные. Ксю была рада за меня, а я за себя. Сегодняшний поход по магазинам, который планировался как отвлекающий манёвр от своих же мрачных мыслей, в итоге измотал нас. Но главное результат.

Юдина отправилась домой. Мать оборвала ей все телефоны, требуя немедленно явиться. Подруга не горела желанием ехать туда, но Екатерина Валерьевна редко настаивала на том, чтобы дочь сломя голову неслась домой, так что Ксю поехала скрепя сердце. Мы попрощались и договорились созвониться завтра. До выпускного оставалось несколько дней, нужно было ещё купить кое-что по мелочи и проверить всё для вечеринки.

Подходя к дому, у подъезда я увидела незнакомую иномарку, но не придала значения. Пока из неё не вылез тот, кого я сейчас ожидала увидеть меньше всего.