Драксар

Спортивный зал был наполнен звуками борьбы и периодическими стонами усталости Селин.

— Быстрее! — рявкнул Лэнс. — Ты можешь быстрее! Давай!

Девушка, вся вспотевшая и красная от интенсивности тренировки, пыталась выполнить приём и нанести быстрый удар мужчине, но она никак не могла даже дотронуться до него. Лэнс, не прилагая особых сил, уворачивался от её атак, словно она двигалась в замедленном темпе.

В один момент её кулак почти достиг цели, но он на лету схватил её одной рукой за запястье и вывернул руку так, что она согнулась почти пополам.

— Ай! Больно! — взвизгнула она.
— Да что ты знаешь о боли? — он нагнулся к её уху. — Больно, когда ломают кости, а это — нежное прикосновение твоей мамочки.

На этих словах в Селин вспыхнула ярость. Боль воспоминаний вырвалась из глубин подсознания. Свободной рукой она создала магию и, резко развернувшись, обрушила её на инструктора. Не ожидая этого, его отбросило на несколько метров.

Глаза девушки горели зелёным пламенем. Вены на шее вздулись. Казалось, воздух начал потрескивать, а лампы в зале — мерцать. Она медленно приближалась к нему. Парень не испугался её — скорее, ему было непонятно её резкое изменение поведения.

— Я не знаю, что такое боль? — она начала медленно идти к нему, сжимая кулаки по бокам. — Твою мать убивали на твоих глазах? Тебе прижигали кожу расплавленным металлом? Тебе вгоняли иглы под ногти? С тебя снимали кожу живьём? — С каждым вопросом она всё ближе подходила к Лэнсу.

И до него дошло, что девушка сейчас на грани магического психоза. Естественно, он сразу понял, что это спровоцировали его слова о её маме. Видимо, у Селин было что-то вроде ПТСР.

— Селин... Успокойся... Я не имел в виду ничего плохого... — Парень начал подниматься на ноги, выставив руки вперёд. Он пытался успокоить её. Конечно, он мог бы применить какой-нибудь приём, но понимал, что это вызовет ещё большую агрессию.

К счастью, за этим наблюдал Люциан и моментально скрылся в дымке, чтобы позвать на помощь.

Через минуту в зале появились Мили и Макс. Разговаривать с ней они не стали. Быстро приблизившись сзади, Макс дотронулся до её затылка, и она моментально отключилась. Её подхватила сестра.

— Что вы ей сказали? — прорычала Мили, смотря на инструктора.
— Да ничего такого, — он наконец расслабился. — Я так понимаю, триггером стало упоминание о маме.
— Катастрофическая ошибка, — Макс лёгким движением взял у Мили сестру и поднял на руки. — В следующий раз будьте поосторожней с этой крошкой, — он подмигнул Лэнсу. — У неё, как и у всех горячих штучек, свистит чердак. Да, Карлитос?

Девушка лишь пнула его в плечо.

— Пойдём, нам нужно, чтобы Энтони её подлечил.

Когда они начали выходить, Лэнс наконец заговорил:

— Эй! У неё поэтому седая прядь?

Ребята переглянулись, и Мили выдавила тихое:
— Да... — когда посмотрела на сестру.

Они скрылись за дверью спортивного зала.

Лэнс стоял возле матов и нервно теребил свои тёмные волосы. С одной стороны, он понимал, что в случившемся нет его вины — девушка не предупредила о ПТСР. Таких он обычно не брал на занятия. Но с другой — его грызла совесть за легкомысленные слова о маме. Кто знал, что её мать убили, а сама она пережила что-то ужасное?

— Идиот... — тихо произнёс он себе под нос и начал приводить зал в порядок.

Селин лежала в кровати, когда над ней склонился Энтони, гладя её по волосам.

— Сели, тебе нужно закончить с этими тренировками. Он не учит тебя, а только калечит.
— Я и сама больше не хочу туда ходить, — задумчиво ответила девушка, глядя в сторону. — Энтони, ты сходишь со мной завтра к маме? — тихо спросила она.
— Конечно. Только ты уверена, что после сегодняшнего выдержишь поход на кладбище?
— Да... тем более ты будешь со мной, — она сжала его руку.
— Ладно, тогда отдыхай, — он поцеловал её в лоб и встал.

— До завтра, Селин одарила его мягкой улыбкой и отвернулась к стене. К сожалению, всю ночь её мучили кошмары, из-за которых она несколько раз просыпалась в холодном поту. Ужасы прошлого всплывали в подсознании и снова преследовали её, а она, как и в детстве, не могла противостоять им.

На следующий день, после скучных пар, Селин и Энтони встретились на парковке, где их ждал Вольф на своей чёрной Maserati Quattroporte.

— Ты как, Сели? — спросил Вольф, глядя на неё в зеркало заднего вида, когда она садилась в машину.
— Я в порядке, Энтони меня подлатал.

Тот одобрительно кивнул своему парню, и машина, загудев, тронулась с места.

Через час они приехали на старое кладбище, где было отведено место для ведьм. Тихо идя мимо могил, Селин чувствовала, будто в груди снова образовался камень, тянувший её вниз. Она старалась гнать плохие воспоминания, заменяя их счастливыми моментами, когда они с мамой жили в своём небольшом доме в пригороде, окружённом лесом и покоем.

Через несколько минут они остановились у семейного склепа Селин. Здесь покоились только женщины — ведьмы, ведущие непрерывный род с тех самых пор, как они появились. Здесь нельзя было хоронить ни мужей, ни даже сыновей. Таков был негласный закон её рода.

Сам склеп был выполнен в готическом стиле из серо-чёрного мрамора. На каждом углу и над дверями были вырезаны рунические символы, призванные защищать это место. Войти внутрь могли только кровные родственники — остальных ждало проклятие, поэтому Энтони и Вольф, как всегда, остались снаружи.

Девушка глубоко вздохнула и, приложив ладонь к холодной каменной двери, ждала, когда та откроется. Несколько магических лучей разошлись по бороздкам, и дверь медленно отворилась.

— Только не задерживайся, а то мы будем переживать, — сказал Энтони, прежде чем она вошла внутрь.

Помещение было холодным, таким же, как само дыхание смерти. Ступив вниз по трём ступеням, Селин увидела, как на стенах зажглись магические факелы — отголосок древности, напоминающий о возрасте склепа.

Она медленно шла к месту упокоения мамы, мысленно здороваясь со всеми, кто разделял её покой.

В квадратной нише стояла чёрная расписанная урна с табличкой:

«Мина Гриммвальд»

Девушка провела кончиками пальцев по урне.

— Здравствуй, мама...

Селин прислонилась лбом к холодной поверхности, и из её глаз потекли слёзы.

Картинки сменяли друг друга. Сначала — строгое лицо мамы, смягчающееся, когда она показывает ей поделку из листьев и шишек: «Ты у меня такая талантливая». Тёплые губы целуют её макушку. Теперь, когда Селин выросла, их схожесть стала очевидной: те же острые черты лица, зелёные глаза и строгий взгляд.

А потом — резкий переход. Селин вжимается в угол дома, а мама, используя магию против незнакомцев, кричит ей бежать. На её лице — страх и отчаяние. Девочка знала, что надо слушаться, но ноги будто вросли в пол.

И в этот момент маму пронзает стрела. Селин видит, как свет угасает в её глазах, а тело медленно падает. Взгляд мамы всё ещё устремлён на дочь — полный боли и безысходности.

Селин оторвалась от урны, как ошпаренная. Её снова трясло, дыхание сбилось. Она поняла, что Энтони был прав: после вчерашнего не стоило сюда приходить. Цепляясь за стены, она почти выползла из склепа.

Парни тут же бросились к ней, опустившись на колени.

— Всё, хорошо, любовь моя, — Энтони одной рукой обхватил её щёку, а другую положил на макушку. — Дыши... Сейчас всё пройдёт. Смотри на меня, Сели.

— Мы с тобой, — Вольф нежно сжал её руку, гладя по спине.

Через несколько минут приступ прошёл, и Селин, не сдержавшись, обняла Энтони, уткнувшись лицом в его грудь. Её пальцы сжимали майку, быстро намокающую от слёз.

Он всегда был её ангелом-спасителем. Много лет назад, когда её, полуживую, привезли в дом к отцу, туда сразу вызвали мать Энтони — знаменитого целителя Эмилию Райс. Та брала сына с собой, чтобы он учился.

Ему было около восьми, когда он увидел искалеченную девочку на кушетке: тело в крови, местами без кожи, волосы обрезаны, ноги и руки в ожогах. Лицо — кровавое месиво.

Увидев это, мальчик скривился, а затем, не сдержавшись, согнулся пополам и вырвал всё содержимое желудка. Тогда мать была недовольна, как и мачеха Селин. Но времени на выговоры не было. Эмилия исцеляла её всю ночь, а Энтони доверили мелкие раны — вырванные ногти и порезы.

Выздоравливание Селин не было быстрым. В течение месяца раз в несколько дней Энтони и его мама приходили к девочке, восстанавливая её физическое здоровье. Хуже всего было с ментальным. Когда она приобрела свой обычный облик, стало понятно, что от пережитого ужаса у неё появилась седая прядь, как немой свидетель пережитого насилия. Если она приходила в себя, то могла кричать и пытаться сбежать. Сон был поверхностным, было понятно, что кошмары плотно поселились в её разуме.

Ещё полгода с ней работал психотерапевт и Эмиля, пока девочка снова начала говорить. Всё это время с ней был Энтони. Он часто сидел и разговаривал с ней, хоть она не отвечала. Читал ей сказки и интересные рассказы. Приносил ей свои игрушки и показывал их. И, игнорируя запрет мамы, периодически отдавал ей свои силы.

Он безумно хотел, чтобы она выздоровела и стала его другом. На самом деле он был одиноким ребёнком. Сверстники не принимали его, так как он с детства не был таким, как все. Войнушки и бессмысленная беготня не интересовали его. Ему было интересно рассматривать мамины журналы моды, наблюдать за жизнью соседей и болтать обо всём на свете. И почему-то именно в этой девочке, которую ему было очень жалко, он увидел потенциального друга. Он чувствовал, что она тоже не такая, как все.

Спустя год, медленно, но они подружились. Селин была всё равно достаточно молчаливой по сравнению с ним, но она всегда его слушала и смотрела журналы вместе с ним. Однажды, когда она пошла в школу, то увидела, что её друга на перемене доставали одноклассники. Недолго думая, она применила магию, после которой у них было острое расстройство кишечника. Конечно, ей потом влетело от мачехи, когда это стало известно, но после этого все узнали, что у него есть дикая защитница в роли ведьмы, и от него отстали.

Так шли годы, и так как Энтони всегда был рядом с Селин, он видел все её припадки и срывы, поэтому он почти с лёгкостью купировал их и исцелял её душу и тело.

***

Вечер того же дня.

Телефон Селин завибрировал. Она подняла его и увидела, что сообщение пришло от Лэнсэра. Открыв его, она увидела информацию о времени и дате новой тренировки.

«Он серьёзно думает, что я вернусь на занятия, как ни в чём не бывало?» — промелькнуло у неё в голове.

Сразу она хотела ответить, что больше не будет ходить, но, поняв, что он может начать спрашивать "почему?", решила просто проигнорировать смс. В данный момент у неё не было моральных сил объясняться перед ним. Конечно, в глубине души ей просто было стыдно за свой срыв и то, что он увидел её психоз, едва зная девушку.

«Сам виноват!» — с этими мыслями она накрылась с головой одеялом и легла спать.

Спустя три дня она не явилась на тренировку. На её телефон пришло несколько сообщений о том, где она и ждать ли её вообще. Селин продолжала молчать. В итоге — два пропущенных и тишина.

«Фух, наконец-то до него дошло», — облегчённо подумала она и положила телефон в сторону.

Девушка оторвалась от учебника и посмотрела в окно. Внутри её терзала совесть. С одной стороны, ей стоило хотя бы написать сообщение, что она больше не будет ходить на тренировки, но с другой — она боялась, что он убедит её продолжить. Селин с глухим звуком уронила голову на стол.

— Селин? — раздался голос Майи.
— Что? — не поднимая головы, спросила она.
— С тобой всё хорошо? Хочешь, я почищу тебе карму или скинем негатив через таро?
— Господи... Главный негатив здесь — это ты, — простонала она.
— Что ты такое говоришь? Я каждый день освещаю нашу комнату священными благовониями и мантрами...

Она не успела договорить. Селин резко подняла голову и посмотрела через плечо на соседку:

— Так это ты? Из-за тебя мои вещи провонялись травами и корицей? — прошипела она, медленно вставая со стула.
— Ох, я же потею! Мне срочно надо к окулисту! — девушка подорвалась с кровати и, схватив сумку, выскочила из комнаты.

Селин растерянно стояла возле стола и смотрела на дверь.
— Потеешь? К окулисту? — недоумённо повторила она.

— А Майя умеет ставить людей в ступор. И вот не скажи, что она глупая. Кинула странную реплику и дала дёру, пока оппонент находится в растерянности.

На следующий день

После пар Селин, уткнувшись в телефон, шла к кампусу, когда сзади раздался голос Лэнсера.

— Так значит, телефон всё-таки работает.

Селин на мгновение зажмурилась, потом открыла глаза и медленно развернулась.

— Привет, я как раз хотела написать, что...
— Селин, я понимаю, что инцидент на прошлой тренировке выбил тебя из колеи, но что это за детский сад? Неужели сложно мне ответить? Тебе сколько лет?
— Просто я была не в ресурсе, а потом занятия и...
— Не смеши меня. Написать, что не придёшь на тренировку, не настолько энергозатратно, чтобы игнорировать меня. Я час, как идиот, ждал тебя в зале. Хотя мог заняться своими делами, — возмущался он.
— Хорошо! — разозлилась Селин. — Я не хотела отвечать, потому что не хотела оправдываться перед тобой!
— Оправдываться? О чём ты? — удивился Лэнсер.
— За то, что я устроила, и за то, что больше не хочу ходить на тренировку! — выпалила она, хотя голос слегка дрогнул.

Парень задумался, провёл рукой по волосам и тяжело вздохнул.

— Тебе не надо ни за что оправдываться... На самом деле я хотел извиниться... — он поднял голову и посмотрел в её глаза. — Прости... Я правда не хотел причинить тебе боль.
— Всё нормально, я не злюсь на тебя, — тихо ответила Селин, отведя глаза вбок. Она почувствовала, как комок образовался в горле.
— Селин, — парень подошёл ближе и положил руку на её плечо, — Не бросай тренировку... Я не знаю, что с тобой случилось в прошлом, но понятно одно — магия тебе не помогла. Поэтому если ты научишься противостоять злу без неё, то с тобой точно ничего плохого больше не случится... Я обещаю, со мной ты научишься быть настолько сильной, что никто больше не сможет тебя обидеть.

Слова Лэнсера что-то задели в душе Селин, отчего её дыхание стало прерывистым. Адреналин поднимался в крови. Обрести силу, не используя магию — кто этим ещё может похвастаться?

Немного подумав, она подняла глаза и посмотрела на него:

— Хорошо, я продолжу тренировки.
— Отлично, — он слегка улыбнулся.
— Тогда жди смс, — он сделал шаг назад, чтобы уйти, но потом обернулся. — И только попробуй не явиться на следующую тренировку... — на его лице играла злорадная улыбка. — Пожалеешь.

Девушка хотела что-нибудь съязвить, но не смогла сдержать смешок на его игривую угрозу.