Драксар

Тонкий утренний свет пробивался сквозь полузадернутые шторы, золотистой дымкой окутывая комнату. Мужчина лежал неподвижно, притворяясь спящим, хотя сознание его было ясным, а мысли — острыми, как лезвие. Он чувствовал на себе её взгляд — медленный, изучающий, чуть тяжеловатый от невысказанных вопросов.

Чужое имя горело на губах, но он сжимал зубы, гнал образ прочь. Бесполезно. Она всё равно возвращалась — та, о которой нельзя было думать. Особенно сейчас. Особенно здесь.

Где-то за окном щебетали птицы и в доме потихоньку оживал день. А он всё лежал, притворяясь, спящим, потому что открыть глаза — значило встретиться с реальностью. А он ещё не был готов.

«Сколько можно думать о ней. Возьми наконец себя в руки», — мысленно выругал себя мужчина и обречённо потер лицо, осозновая, что тем самым выдал себя.

— Сара, я чувствую, как ты смотришь на меня, — приоткрыл один глаз и добавил: — Ты ведь знаешь, что меня это нервирует.

— Кто она? — лукаво спросила женщина и села на него верхом.

Эрвин невозмутимо посмотрел на неё и, поглаживая её бёдра, промолвил:

— О чём ты?

— Эрвин, не строй из себя дурочка. Ты с таким остервенением брал меня ночью, что по всему телу оставил отметины, — Сара указала сначала на свои кисти, провела пальцем по шее, затем по груди и закончила на бёдрах.

— Просто выдался тяжёлый месяц. А ты знаешь, что когда я в таком состоянии, то почти себя не контролирую, — спокойно ответил мужчина, разглядывая женщину.

Естественно, как истинная француженка, она была хороша собой: высокая, с длинными «от ушей» ногами, худая — отчего грудь, как таковая, почти отсутствовала. Каштановые длинные волосы и большие выразительные серые глаза.

— Мы говорим не о контроле, а о пламени, которое вырывалось из твоей груди. За все три года, что мы спим, я тебя таким страстным видела впервые, — сморщив носик, обиженным тоном сказала Сара.

— Я тебя умоляю, только давай ты мне не будешь пилить мозг с самого утра, — Эрвин обречённо натянул подушку на лицо.

— Ты вчера вечером позвонил и уговаривал приехать. Я думала, ты соскучился, а ты пытался со мной забыться. Это обидно, знаешь ли, — женщина скрестила руки на груди, но с него не слазила.

— Сама себе придумала и обиделась, — Эрвин потянул к себе Сару и поцеловал. — Ты мне лучше ответь на один вопрос. — Мужчина потянулся к прикроватной тумбочке и взял ручку. — Что значат эти руны? — Он легонько нарисовал на её руке символы. — Тебе как специалисту по артефактам они должны были встречаться не раз.

Она слезла с Эрвина и, сев рядом, внимательно изучила сочетание рун.

— Хм, где ты их увидел? — Женщина провела пальцем по руке, а потом озадаченно взглянула на мужчину. — Это руническая формула Наутиз. Довольно сложная руна, она связана с принуждением, скованностью и ограничениями. Чаще всего её применяли раньше для защиты местности или надевали кольцо с этими символами — тогда человеку придавалось сил в сражениях. Но для этого нужно проводить целый ритуал, а чтобы создать артефакт, требуется невероятно сильная ведьма, иногда даже не одна.

— А если перевернуть руны? — он серьёзно посмотрел на женщину, и внутри нарастало, как снежный ком, нехорошее предчувствие.

— Тогда силу, наоборот, ограничивают. К примеру, надень кольцо с перевёрнутыми символами — и твоя магия почти исчезнет. Ты, конечно, можешь пытаться что-то сделать, но тебя настолько физически будет больно, что ты просто разрушишь себя изнутри, — Сара нахмурила брови. — Или вот ещё пример: была одна деревня, где из точки разрыва постоянно лезла всякая дрянь. Местные ведьмы нанесли эту формулу на деревьях по периметру, и она ограничивала нечисть. Но ты только представь, какой поток сил скапливался в одной точке! Внутри круга начинались разрушения и гибель. А когда тёмная сила всё же прорвалась наружу, уничтожила всё на своём пути. Поэтому Наутиз больше не используют.

— А на человека возможно наложить печать этой формулой?

— Эрвин, ты меня вообще слышал? — Женщина даже засмеялась. — Какая же сила должна быть, чтобы ограничивать кого-то такой тяжёлой руной! Человек будет скован и подавлен, понимаешь? Если потеряет контроль — разрушит сам себя, а что он может сделать окружающим в таком состоянии, даже страшно представить. Такую печать наносили, чтобы оградить целый лес, а ты говоришь о человеке.

— Понятно. Просто увидел у одного полицейского на задании — вот и стало интересно.

— А, ну значит, это просто татуировка для красоты. Ты представляешь, какой огромной и неконтролируемой силой должен обладать, к примеру, маг, чтобы его так сковать, рискуя его жизнью? Ладно, я в душ, — Сара поцеловала мужчину в щеку и направилась в ванну.

Эрвин заложил руки за голову. И вновь новая загадка, и опять придётся беспрерывно думать о девушке. Мужчина тяжело вздохнул. Сейчас бы ему не помешал контрастный душ, чтобы привести голову в порядок. Но он не хотел делить ванну с Сарой. Он даже пожалел, что вчера, находясь под впечатлением после встречи с Мили, решил её пригласить.

Сколько он раз говорил себе — не играть с её чувствами и отпустить. Но в моменты его агонии она единственная, кто мог его выдержать.

Внезапно телефон завибрировал, и в мессенджере пришло сообщение от МакГинли:

«Не благодари»

За текстом моментально пришло видео.

Эрвин заварил себе кофе, уселся за барную стойку и включил ролик. Не прошло и минуты, как мужчина неосознанно расплылся в довольной улыбке.

На экране Мили рассказывала о нём в докладе. Она стояла на сцене за трибуной и с воодушевлением, переключая слайды, вещала о всех его достижениях и о том, как стране повезло иметь такого грамотного стратега и воина.

Не отрывая взгляда от экрана, он сделал глоток кофе и сморщился. Горячий. У него не получалось взять себя в руки и перестать, как дурачок, улыбаться. Ему льстили слова Мили настолько, будто сам монарх во всеуслышание вещал о его заслугах.

— Так кто она, Эрвин? — вытирая полотенцем волосы, женщина проникновенно всматривалась ему в глаза.

Эрвин машинально выключил телефон и спокойно ответил:

— Сара, я уже устал тебе повторять...

— Нет, послушай. Мы с тобой спим уже сколько? Года три, не меньше. И ты ни разу в постели ни словом не обмолвился...

— Не понимаю, к чему ты клонишь.

— Ты назвал её имя, Эрвин. Её чёртово имя! — рявкнула Сара.

Он недоумённо смотрел на женщину и, нахмурив брови, пытался вспомнить.

— О Боже, я не верю! Ты даже не заметил. Настолько был поглощён мыслями о ней. Так будь мужчиной и скажи правду.

— Да, я схожу с ума по одной девушке, — ледяным тоном произнёс Эрвин. — Но я понимаю, что это мимолётная вспышка — уже через пару дней меня отпустит.

Сара запустила в него полотенцем, подобрала свою одежду и с остервенением пыталась её натянуть.

— Я тебя люблю все три года! А ты меня ни разу на свидание не сводил, даже банального цветочка не подарил. Ни разу не сказал о своих чувствах! — рычала девушка, натягивая вещи.

— Опять ты поднимаешь эту тему и выносишь мне мозг. Я с тобой всегда был честен, и мы договорились "на берегу", что нас связывает только здоровый секс, — Эрвин протёр ладонями лицо. — Я не понимаю, что ты от меня сейчас хочешь?

— Ты сам сказал, что после смерти жены не способен больше испытывать чувства, а сейчас заявляешь, что сходишь по кому-то с ума! — она не выдержала и заплакала. — Я все три года ждала, пока ты осознаешь, что я тебе тоже небезразлична!

— Хватит, Сара. — Эрвин ляпнул ладонью по столу и встал. — Я пытаюсь себя контролировать и не поддаваться эмоциям. Если бы я захотел она провела бы сегодня со мной ночь, а не ты. Но, как говорил уже ранее, я больше не играю в любовь.

— Больше никогда мне не звони, слышишь?! — задыхаясь от слёз, прохрипела женщина. — Единственное, о чём я жалею, — что согласилась читать лекции и проведу в этом чёртовом университете целую неделю.

Сара вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью. Эрвин выдохнул и, сжав кулаки, опустил голову на стол.

«Эти женщины меня доконают».

***

Мили сидела и, брезгливо скривив лицо, наблюдала, как новая пассия Макса что-то шептала ему на ухо и периодически его облизывала.

«Вселенная, спаси меня от этой тошнотворной картины», — мысленно взмолила девушка, громко цокнув и закатив глаза.

— Ревнуешь, Хуанитос? — ухмыльнулся Рома, обнимая подругу за плечи.

— О да, еле сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться, — съязвила Мили, не отрывая взгляда от Макса.

— Ревнуешь, — расплылся в довольной улыбке Рома и ткнул локтем в бок Томарис, которая с таким же пренебрежением наблюдала за парочкой. — Только не говори, что ты тоже ревнуешь.

— Было бы к кому, — фыркнула Томарис. — Что он в ней нашёл, кроме огромной задницы?

Девушку, которая сидела на коленях у Макса, звали Милана. Голубоглазая блондинка с острыми чертами лица и сногсшибательной фигурой. Но пустая, как пробка. Нарциссиха, которая то и дело самоутверждалась за счёт других. Когда она открывала рот, у Мили случался мини-припадок, и она в красках представляла, как вырывает у неё сердце и счастливая его пожирает. Уже целую неделю они встречались. Вся компания терялась в догадках, чем она его так зацепила, что парень до сих пор не потерял к ней интерес.

— Мили, а любопытно — под таким ракурсом Милана копия тебя, — весело заметила Анна, пододвигая стул поближе, чтобы парочка их не слышала.

— Точняк, Нютка! А я-то думаю, кого она мне напоминает, — ляпнул Рома и потянулся через подлокотник дать пять подруге.

— Мили так тебя ещё никто не унижал, — Томарис с отвращением отодвинулась подальше от друзей.

Парочка оторвалась друг от друга, и Милана, осмотрев компанию снисходительным взглядом, вдруг громко начала рассказывать Максу историю:

— Представляешь, вчера на пару заявилась эта чокнутая Майя — вся помятая, волосы торчат, глаза бешеные. Каждому подбегала и визжала, что в мае грянет вселенская война и если чудовище не выпустить на свободу, то миру конец! — Она противно запищала, имитируя смех. — По ней психушка плачет.

— А как она это узнала? — пропустив едкие комментарии, озадаченно спросила Мили.

— По своим картам таро, которые таскает за собой повсюду. Чокнутая! — Милана перевела взгляд на Макса, ожидая одобрения.

Парень лукаво улыбнулся и, мотая головой, сказал:

— Карлитос тоже любит гадать. — Он подмигнул Мили, ехидно ухмыляясь.

Её разорвало от бешенства как жабу. Она сжала челюсть и с прищуром уставилась на друга.

— Ну, понятно тогда. Даже интересно, почему ты с ней дружишь, — Милана демонстративно наклонилась и поцеловала Макса.

— Потому что у меня сиськи отменные. А ну и ещё — когда он рядом со мной, его сердце замирает, — коварно улыбнулась Мили, посылая другу воздушный поцелуй. — Правда, Макс? Я ведь ничего не упустила?

Рома заржал, а у Миланы от злости покраснели щёки.

— Мили, да ладно! А мне вчера Макс говорил, что готов провести остаток вечности в преисподней, лишь бы потрогать мой «орех», — Томарис победно закинула ногу на ногу и отхлебнула капучино.

— Эй, девчонки! — сердито нахмурилась Аня. — Вообще-то Макс на прошлой неделе сказал, что при виде моих ямочек на щеках у него в животе порхают бабочки!

— Выбирай: или я, или они. — прошипела Милана, болезненно сжав парню руку.

Он, глубоко вздохнув, поцеловал девушку в губы и, смерив друзей осуждающим взглядом, увел её из кофейни.

Ребята еще пять минут со смехом обсуждали новых «голубков» и решили все-таки пойти в учебный корпус.

Компания еле плелась по улице. Все их нутро противилось идти на пару к противному сексисту Ковальскому. Рома весело подначивал Мили за её интерес к картам Таро, а девчонки, наоборот, не скрывая восторга, просили погадать.

— Только я вас молю, никому не рассказывайте, потом я не смогу отбиться от поехавших девушек, у которых драма с их возлюбленными.

— Студенты, а ну-ка стоять! — послышался строгий голос куратора МакГинли, и ребята одновременно замерли по стойке «смирно», повернув голову на источник звука. — Пара началась пять минут назад, а вы идёте вразвалочку.

В сторону ребят направились МакГинли и командир Хартманн. Первый был в обычном строгом костюме, а вот второй — в обтягивающей чёрной форме, которая выгодно подчёркивала его мощную фигуру. Мили еле сдерживала себя, чтобы не пустить слюни прямо на мужчину. Форма будто была сшита специально для него, подчёркивая каждую деталь: сильные руки, узкую талию, спортивную осанку.

— Даже стало интересно посмотреть на него без одежды, — наклонившись, интригующим тоном прошептала Томарис на ухо подруге, не отрывая глаз от командира.

— Тебе лучше не знать, — заворожённо ответила та, так же не стесняясь разглядывала мужчину в упор.

Вывел девушек из транса Рома, привыкший к замечаниям куратора и решивший взять удар на себя.

— Профессор МакГинли, так вы, получается, тоже опаздываете?

— Ты сейчас договоришься, Кабанов, и весь день будешь чистить инвентарь у Хартманна.

— Куратор, а вы знали, что Милита гадает на Таро? — ляпнула Аня, видимо, спасая друга и переключая внимание на себя.

Мили произвела смертельный выстрел взглядом на подругу, но та лишь кивнула в сторону преподавателей — мол, надо отвлечь и избежать наказания.

— Неожиданно. Я думал, вы скептичный человек, мисс Смит, и эзотерика вас интересует в последнюю очередь, — сравнявшись с ребятами, произнёс Эрвин и вскинул бровь.

— Это моё хобби. Я ещё хиромантией увлекаюсь и рунами.

— А ну-ка, посмотри, что меня ждёт, — ляпнул МакГинли и протянул девушке руку.

Ребята, как один, наклонились, рассматривая ладонь преподавателя. А Мили, наоборот, не проявив никакого интереса, ответила:

— Вижу, профессор, сейчас у вас лучший поток студентов, которые в будущем принесут вам славу и величие. — она расплылась в самодовольной улыбке и подмигнула.

— Смит, если этого не произойдёт, ты потом своим дипломом сможешь только стол подпирать, — сказал МакГинли, и ребята засмеялись.

— А про меня что можете сказать, мисс Смит? — Эрвин протянул свою ладонь, не скрывая лукавой улыбки.

Мили, еле сдерживая кокетство, обхватила пальцами его руку и внимательно принялась изучать. Но сказать ничего не успела — перед ней возникла высокая женщина, которая, не стесняясь, положила ладонь на плечо Эрвину и пренебрежительно промолвила:

— Смотрю, двух заслуженных преподавателей понизили до ведения эзотерического кружка.

Мили скривила лицо, собираясь съязвить, но, подняв глаза, восторженно запищала. Кто-то дёрнулся, кто-то отшатнулся, но все как один с недоумением уставились на девушку. А она, не обращая внимания на окружающих, махала руками, словно веером, пытаясь сдержать подступающие слёзы.

— Вы ведь Сара Вьен... Я вас обожаю! Ваша книга по древним артефактам — произведение искусства! Я её прочитала до дыр... — задыхаясь, тараторила Мили и полезла в сумку. — Вот, она у меня с собой... А ваш созданный артефакт «Ошейник смерти» — просто отвал башки!.. Можно с вами сфотографироваться?

— Конечно, всегда приятно встретить поклонника, — Сара криво усмехнулась и вальяжно отошла от Эрвина.

Она приблизилась к ней, а Мили сняла жакет и подвернула рукава рубашки, чтобы выглядеть круче. Женщина машинально бросила взгляд на её предплечье, затем, с леденящим выражением лица повернулась к Эрвину. Тот скрестил руки на груди и невозмутимо наблюдал за ней.

— Какая у вас красивая татуировка на руке... Вы знаете, что означают эти руны? — не сводя глаз с мужчины, спросила Сара.

— Не обращайте внимания — это я на спор набила... А вы печати снимать умеете?.. Ни в одной книге по рунам не могу найти... — не унималась девушка и обняла женщину для фото. — Может, у вас найдётся минутка пообщаться со мной когда-нибудь?

— Мили, прекрати донимать человека, — сделала замечание Томарис, оттягивая подругу.

— Так тебя зовут Мили... — почти рыча, произнесла женщина и шагнула к Эрвину. Но потом повернулась обратно к поклоннице и снисходительно добавила: — Давайте выпьем по чашечке кофе. Например, завтра.

— Нет! — гаркнул Эрвин.

Все озадаченно переключились на командира.

— Чего стоим? Уже как двадцать минут пара идёт. Марш отсюда! — отмахнулся МакГинли, спасая друга.

Мили надула губки и, с психами развернувшись, пошла к учебному корпусу. Ребята, потупили на пару секунд и отправились следом.

— Оставь нас, Рик, — строго сказала Сара, подходя вплотную к Эрвину.

Куратор похлопал друга по плечу, пожелал удачи и направился за учениками.

Эрвин радовался лишь тому, что сейчас идёт пара и студенты не увидят истеричную сцену. Он знал, что у Сары неадекватная привязанность к нему, и всё равно позвонил. Но тут же оправдал себя: «Лучше уж так, чем каждые пять минут фантазировать, как имеет Мили во всех возможных позах». Он даже ухмыльнулся — в последний раз так терял контроль в восемнадцать лет, когда любая грудастая девчонка могла свести с ума стоило лишь игриво подмигнуть.

— Тебе весело, Эрвин? — глотая слёзы, прошептала Сара, вырывая его из размышлений.

«Чёрт, даже не заметил, как она заплакала. Ладно, хватит вести себя как мудак. Всё-таки она хороший человек. Скажу то, что она хочет услышать, — и тогда она успокоится».

— Сара, я искренне не понимаю твою реакцию.

— Она малолетка, Эрвин! О чём с ней вообще можно говорить?

— С ней интереснее, чем с девяноста процентов женщин, которых я знаю, — вырвалось у него, и он тут же осекся, обречённо закрыв глаза.

— Так вот в чём дело! Поэтому ты не хочешь отношений со мной? Потому что я скучная?!

— Сара, послушай, — Эрвин взял её за плечи, пристально глядя в глаза. — Я ничего с ней не планирую. Меня к ней тянет, но я взрослый и могу себя контролировать. Но и нам не стоит больше встречаться — я не хочу тебя мучить. Ты заслуживаешь большего.

— Нет, Эрвин, не бросай меня! Мы вместе три года! — отчаянно заныла Сара, вцепившись в его рубашку. — Скажи правду: ты бы продолжал со мной спать, если бы не эта девушка?

Он хотел сказать правду — что устал от бесконечных разборок и болтовни об артефактах, — но, видя её состояние, сменил тактику.

— Да, Сара. Ты прекрасная женщина, и я рад, что ты когда-то обратила на меня внимание. Но сейчас мне нужно прийти в себя, выкинуть её из головы и заняться работой.

— Но дружить мы хотя бы можем? — спросила она с мольбой.

Мужчина молча кивнул и крепко её обнял.

***

За окном смеркалось. Пятница, а Эрвин все еще проверял теоретическое задание студентов. Давненько не было такого контрастного потока. Нет среднячков, а они важны, так как не настолько амбициозны, как сильные маги, но и не настолько растяпы, чтобы запароли практические задания. Очень плохо. Он даже не знал, что делать: либо гасить тщеславие мощных магов, чтобы не подохли в первом же сражении, бросаясь в бой в первом ряду, либо уделять больше внимания слабакам и пытаться поднять их боевой дух красноречивыми речами. Даже теоретическое задание — либо превосходно, либо катастрофа.

Радовал факт, что ведьмы в этом потоке толковые, можно брать в оборот. Глянул на работы пятерки друзей, которые были написаны как под копирку. Он ухмыльнулся: Интересно, кто у кого списывал? Вероятно, вытянул всех их лидер Макс, который, похоже, наспех сделал сноски с пояснениями.

За дверью послышался какой-то шум. Словно котенок скребется. Мужчина уверенным шагом пересек кабинет и распахнул дверь.

«Твою мать», — обреченно подумал Эрвин и засунул руку в карман, чтобы подавить нарастающее возбуждение.

Перед ним во всей красе предстала Мили, облокотившаяся о косяк и глупо улыбалась. «Пьяненькая, да и еще в коротком платье, еле прикрывающем пикантные места. Бог, если ты есть, за что ты так со мной?» Эрвин тяжело вздохнул и пригласил девушку войти.

А сам скорее проследовал к своему столу. Он боялся повернуться. Ему невыносимо хотелось разорвать на ней платье и изучить каждый сантиметр ее оголенного тела. Ощутить, какие у нее губы на вкус. Чтобы она стонала лишь от одного его взгляда. От этой мысли возбуждение яростной волной пронеслось по коже.

— Мисс Смит, у вас сегодня праздник? — все еще стоя спиной к девушке, уточнил Эрвин, пытаясь думать о чем угодно, лишь бы унять разгоряченный пыл.

— Да, мы отмечали великий день: ровно неделя, как у моего лучшего друга есть девушка. А это, знаете ли, почти рекорд — последний раз он продержался целый месяц четыре года назад, — Мила попыталась скрестить руки на груди, но ее повело в бок. Эрвин на автомате развернулся и поймал девушку. Она немного обмякла и, запрокинув голову, расплылась в широкой улыбке. — Я проиграла подружкам спор, и они отправили меня к вам. Походу, их забавляет, как вы потом мне мстите.

Эрвин боролся с собой как мог. Он знал, что должен отступить. Но тело не слушалось, а мозг отключился напрочь. Он лишь мельком взглянул на глубокое декольте девушки — и этого хватило, чтобы потерять рассудок окончательно. Мужчина резко развернул Мили к себе спиной, а она от шока не сразу поняла, что произошло.

Она спиной почувствовала его пылающую плоть. Его руки обвили ее талию, а Мили машинально напряглась и опьянение — будто рукой сняло. Эрвин медленно шевелил бедрами, плавно прижимаясь к ней пахом.

— Командир, что вы делаете? — прошептала Мили, пытаясь расцепить мертвую хватку командира.

— Зачем ты пришла? — прохрипел мужчина ей на ухо, неспешно гладя живот.

— Я же говорю — проспорила. Вы так всех студенток лапаете?

Эрвин будто не слышал. Девушка сопротивлялась, тем самым еще сильнее разжигая его желание. Ему хотелось подчинить ее, чтобы она сгорала от желания, как он сам. Мужчина провел ладонью по ребрам и большим пальцем как бы случайно — дотронулся до груди. Девушка вздрогнула, заскулила и потянулась на носочках. В этот момент Эрвин думал, что кончит, не снимая брюк. Только самообладание, выработанное годами, не давало ему взять девушку силой.

А Мили содрогалась от его прикосновений. Внизу живота тянуло настолько сильно, что она невольно выгнула спину и подняла голову. Эрвин глубоко задышал и начал двигать бедрами интенсивнее.

— Командир, остановитесь! Я больше так не буду... Я больше не буду спорить... Только отпустите...

Мили с мольбой смотрела на мужчину, пытаясь расцепить его пальцы. А он наклонился и впился ей в шею, а рукой добрался до внутренней части бедра и, сжав пальцы, карабкался вверх. Девушку будто ударило током: от его страстного поцелуя закружилась голова, а в кончиках пальцев закололо.

Эрвин сходил с ума от ее запаха, от тонкой кожи. Ему отчаянно хотелось поцеловать Мили в губы, но он понимал: если сделает это — не остановится, как бы она ни молила.

Девушка откинула голову ему на плечо и, приоткрыв рот, томно разглядывала мужчину. Он наклонился так близко, что их носы соприкоснулись, кончиком языка дотронулся до ее губ — и внутри разгорелась новая волна, которую Эрвин боялся как огня. На смену плотской страсти приходила влюбленность.

— Это очередная ваша месть за то, что хотела вас разыграть? — смиренно спросила Мили, а мужчина водил пальцами под ее грудью и прерывисто дышал.

— Больше никогда не приходи в таком виде и не провоцируй меня, — не отрывая от нее взгляда, прохрипел он.

Дверь резко распахнулась, и перед ними предстала Сара. Мили рывком вырвалась из объятий и, шатаясь, пыталась поправить платье. А Эрвин протер ладонью лицо и моментально собрался с мыслями.

Женщина поджала губы и медленно направилась к парочке. Мили, не теряя времени, заплетающимся языком пыталась оправдаться. Ее затуманенному разуму казалось, что она придумала гениальную ложь.

— Я подавилась, а командир Хартманн применил прием Геймлиха, — она наигранно прокашлялась. — Спасибо, командир, если бы не вы, я бы сейчас умерла.

— Впервые вижу, чтобы пьяные студентки находились в кабинете с преподавателем в такое позднее время, — прошипела Сара, награждая Эрвина ледяным взглядом.

Мужчина с каменным лицом хотел пресечь ее, но не успел — в кабинет вальяжно зашел Макс.

— Карлитос, вот ты где. Почему мне, как обычно, звонят твои подружки и просят тебя спасти?

— Что, я настолько уже мешаю тебе строить свое семейное гнездышко с твоей новой девкой? — Мили фыркнула и надменно задрала нос.

— Извините, не наказывайте ее, она пьет очень редко. Сегодня перебрала, — Макс подошел к девушке и, взяв за руку, хотел увести, но она вырвалась.

Парень провел рукой по волосам и откинул их за плечи.

— Это что? — он провел пальцем по ее шее, где красовались красные отметины, оставленные Эрвином.

— Развлекалась с парнем в баре. А что — тебе можно, а мне нет?

Макс сжал челюсть и глубоко дышал. Он как мог пытался справиться с подступающей, раздирающей ревностью. "Как она посмела? Вот так просто — с первым встречным, как последняя потаскуха, зажиматься в дешевом баре? Да еще и стоять полуголой в этом вульгарном платье, выставляя себя на всеобщее обозрение..."

Мили попыталась обойти друга, но он, перегородив путь, стянул косуху и накинул на шатающуюся девушку. Схватил за шкирку и, как котёнка, притянул к себе, слегка приподняв.

— Мистер Самаэль, я считаю ваше поведение в отношении мисс Смит недопустимым, — грубым голосом произнёс Эрвин, делая шаг вперёд.

— Мы сами разберёмся, что нам делать, — прошипел Макс, не отрывая взгляда от подруги.

А она запрокинула голову и расплылась в коварной улыбке. Её забавляло, как парень строит из себя старшего брата и пытается её воспитывать. Ей невыносимо захотелось поскорее лечь в постель и уснуть. Глаза сами начали закрываться, а Макс, ворча что-то под нос, взял её на руки и покинул кабинет.

***

На другом конце университета, в маленькой неуютной кофейне, сидела Мили и пила противный горький кофе. Сегодня она пребывала в привычном для себя образе: джинсы, белая футболка, кроссовки, а на лице — солнцезащитные очки, закрывающие половину лица. Её подташнивало от запаха подгоревшей еды, но она терпела и продолжала сидеть здесь по ряду причин.

Во-первых, с самого утра под дверью толпилось огромное количество девчонок. Их было не меньше двадцати, и все хотели, чтобы Мили им погадала.

Во-вторых, она избегала встречи с командиром Хартманном. Она до сих пор находилась под впечатлением.

«Что на него нашло? Вероятно, специально меня прижал, чтобы я больше не лезла и не провоцировала его. Но как же он чувственно умеет прикасаться... Прямо как Макс...»

Мили вздрогнула от накативших воспоминаний. Сама не лучше — вела себя со своим преподавателем как дешёвая давалка.

«Какой позор...»

Она обречённо поставила локти на стол и уткнулась лицом в ладони. Алкогольная депрессия, как снежный ком, сбивала её с ног, и она не могла собраться с мыслями, чтобы смотреть окружающим в глаза. Казалось, каждый встречный знал, как вчера она извивалась в объятиях командира. Мили встряхнула головой.

«Всё, соберись, хватит. Просто больше никаких игр, споров и провокаций».

В-третьих, Макс и его пассия. Милана устроила ей разборки прямо около учебного корпуса. Мол, она мешает их счастью и должна оставить парня в покое, не лезть к нему. Мили настолько разозлил её выпендрёж, что она выкрутила ей руку и, схватив за волосы, доходчиво объяснила, какие последствия её ждут, если та ещё раз откроет в её сторону рот. Но то, что произошло дальше, привело Мили в шок и уныние.

Девушка сильно зажмурилась, борясь с подступающими слезами. Эта крыса Милана молниеносно пожаловалась Максу, а он вместо того, чтобы поставить свою девушку на место, демонстративно подошёл к Миле и закидал её претензиями.

— Меня заколебало нянчиться с тобой, как с ребёнком, — сказал он. — Ты постоянно лезешь в мои отношения и ведёшь себя как патаскуха, стоит только капле алкоголя попасть тебе в рот.

Мили даже не успела ничего возразить, а Макс рявкнул:

— Оставь меня в покое! Хватит мешать строить мне нормальные отношения!

«Хороший друг, ничего не скажешь... Нет, я знала, что когда-нибудь этот день настанет, и он променяет меня на другую, но только не на эту противную Милану...»

Мили сжала кулаки.

«Пошёл ты нахер, Макс. Ты не стоишь ни одной моей слезинки».

В-четвёртых, здесь, прямо в этой задрипанной кофейне, проводил время брат жмурика, которого Мили обезглавила. Он сидел в углу и читал книгу, закидывая в рот вонючую еду.

«Живой, конечно, выглядит куда привлекательнее своего мёртвого близнеца... Я бы даже сказала породистый жеребец»

Мили ухмыльнулась, в упор разглядывая парня. Он даже чем-то был похож на неё: острые черты лица, выделенные скулы, напряжённый взгляд из-подо лба, курносый нос с заострённым кончиком. Длинные каштановые волосы, вероятно до плеч, были завязаны в небрежный хвост. Спортивная фигура и высокий рост. В нём чувствовалась мрачная красота. Но что действительно поражало девушку — так это его бешеная магическая энергия, которую она ощущала через весь зал. Уровень — пятый, не меньше.

«С таким я ещё не сталкивалась. Один брат — обычный человек, а второй — мощный маг. Вероятно, ещё в утробе высосал у него всю магическую силу. Такого, конечно, одолеть будет непросто...»

Она задумчиво прикусила внутреннюю сторону щеки.

«Интересно, почему тогда он учится на обычного бухгалтера? Нет, с ним явно что-то не так. Как же с ним познакомиться и вытянуть информацию о брате? Думаю, он в курсе его тёмных делишек. Точно. Нужно, чтобы он влюбился, и тогда, окрылённый, сам расскажет все свои душераздирающие истории. Я не умею искусно завлекать парней, поэтому придётся подослать кого-то из подружек».

Мили наконец улыбнулась. Она обожала новые интригующие загадки, а не нытьё по поводу друга и смущение перед командиром.

Парень резко оторвал взгляд от книги и посмотрел на Мили. Она даже не смутилась и продолжила пялиться на него в упор. Он же сложил руки на груди, откинулся на спинку стула и разглядывал девушку в ответ. Мили сняла очки и ухмыльнулась.

«Интересно, он чувствует магические потоки? Понимает, что я тоже маг? Ведь кроме нас здесь больше никого с такими способностями нет...»

Из размышлений её вырвала Сара, которая с сияющей улыбкой села напротив, закрыв собой парня. Она и была последней причиной, по которой Мили добровольно обрекала себя на страдания и пила эту вонючую жижу.

— На, держи, — женщина протянула стаканчик. — Я училась здесь десять лет назад и знаю, какой отвратный кофе тут подают.

— Спасибо, — Мили взяла стаканчик, сделала пару глотков и блаженно закатила глаза. — Я так рада, что вы захотели пообщаться. И насчёт вчерашней сцены...

— Не нужно объяснений, — перебила Сара. — Я тоже была студенткой и знаю, как преподаватели могут непрофессионально себя вести с молоденькими девчонками.

Она хмыкнула и с нескрываемым любопытством устремила взгляд на её пальцы.

— Какое у тебя красивое кольцо. Всю жизнь о таком мечтала, но так и не дождалась.

— Если бы вы знали, как оно у меня появилось, умерли бы со смеху, — Мили наклонилась ближе и понизила голос. — Только никому не рассказывайте. Это командир Хартманн подарил. Там такая нелепая ситуация вышла... Я играла в игру и подшутила над ним, а он потом отомстил — повёз в дорогой ресторан и сделал предложение.

Она засмеялась.

— Вы бы видели моё лицо, пока я не поняла, что он меня разводит. Но что странно — кольцо велел оставить себе.

Сара глубоко вздохнула и прокашлялась. А затем внезапно залилась истерическим смехом. Мили глупо улыбалась, не понимая, как реагировать на её неадекватную реакцию.

— Извини... — сквозь смех проговорила Сара. — Просто я ждала такое кольцо от одного мужчины три года и даже прямо говорила, а он твердил, что не из тех, кто дарит подарки. А я, как дура, всё равно ждала... Ведь любила его много лет.

Мили подперла голову рукой и нахмурила брови. Тошнота от вони в заведении достигла апогея, к ней добавились головокружение и кислая слюна во рту. Она сделала ещё пару глотков кофе, чтобы заглушить противный привкус.

— Знаете, Сара, я придерживаюсь принципа, что уважение к себе должно быть сильнее твоих чувств, — еле прошептала она, дрожащей рукой потирая лицо. — И если мужчина ради тебя пальцем не пошевелит, пусть катится к чёрту...

— А я считаю, что за любовь стоит бороться, — холодно ответила Сара, отхлебнув напиток. — Тебе плохо, Мили?

— Да... Извините, я отойду в уборную...

До туалета девушка плелась, шатаясь на ватных ногах. Она остановилась около стола длинноволосого парня и, облокотившись, вытерла подступающий холодный пот со лба. Тяжело дыша, вытащила телефон из кармана и пару секунд пыталась навести фокус. Набрала номер Макса и, войдя в туалет, включила холодную воду.

— Алло, Макс, мне кажется, меня отравили, — промывая холодной водой лицо, на последнем издыхании промолвила девушка.
— Милагрос, хватит, твои манипуляции уже не действуют, — послышался в трубке грубый голос друга.
«Это опять она?» — фоном рычала недовольная Милана.
— Ну и пошёл ты к чёрту, мудак, без тебя справлюсь, — прохрипела Мили и, закрыв один глаз, набрала номер сестры. — Селин, меня отравили. Я в Пикби... — Она не успела договорить, как её повело в бок, и она уронила телефон в раковину.
— Быстро в кабинку! — рявкнул внезапно появившийся длинноволосый парень и, схватив её под руки, потащил к унитазу.

Как куклу, поставил её на колени и наклонил тело. Девушка пыталась навести фокус и сосредоточиться, но смогла только опустить голову вниз.

— Открой рот! — С этими словами, не церемонясь, парень засунул девушке два пальца в рот до самых гланд.

По инерции из Мили полился фонтан жидкости. Парень подождал, пока она успокоится, и вновь заложил ей пальцы.

— Я больше не могу, — хрипя, прошептала девушка, вытирая тыльной стороной ладони рот.
— Пойдём, выведу тебя на свежий воздух и вызову скорую.
— Не нужно, я маг, и через полчаса организм восстановится.
— Яд сильный, как раз и рассчитан на таких, как ты, — сказал парень, поднимая ее.

Но не успел вывести наружу, как на пороге появилась Сара, которая, не теряя ни секунды, ударила парня по голове, и тот моментально рухнул без сознания. Мили облокотилась о стену и, фокусируясь, пыталась произнести заклинание.

— Дурочка, я специалист по артефактам. На мне столько защиты, что сам дьявол не сможет её пробить, — женщина схватила её за руку и потянула за собой.

Мили не сопротивлялась, но ощущала, как потихоньку голова становится ясной, а головокружение отступает. На удивление, ни один прохожий никак не реагировал, как Сара грубо тащила её за территорию университета. Лишь несколько зевак недоуменно озирались, но моментально теряли интерес и дальше занимались своими делами.

Припичатов её к машине, Сара быстро нацепила ей ошейник на шею и затолкала в салон. Резко дала по газам и повезла за город.

— За что? — болтаясь на заднем сиденье, спросила Мили.
— Таких, как ты, нужно истреблять. Мало того, что ты опасна для общества, так ещё из тех блядей, которые лезут к чужим мужчинам.
— Вы очередная пассия Макса, не пойму? — девушка нахмурила брови. — Значит, вы похитили не ту жертву.

– Я похожа на ту идиотку, которая выложит тебе всю правду? – ухмыльнулась Сара и сильнее надавила на газ.

Они уже выехали из города и ехали окруженные полями и лесом. Мили собрала всю волю в кулак и кинулась на женщину. Вылезла вперед и крутанула руль влево. Машина сорвалась в занос, перевернулась через капот и грузно плюхнулась на крышу. Стекло треснуло, где-то капал бензин. Пока женщина приходила в себя, Мили выбила ногой остатки стекла и вылезла наружу.

Силы возвращались, но головокружение не отступало. Она рванула к опушке леса, чтобы успеть окончательно восстановиться и прикончить неадекватную психопатку. Добежав до дерева, развернулась и начала формировать клинок в руке. В это время Сара с разбитой головой яростно шипя шла в её направлении.

Внезапно Мили перехватило дыхание и сковало шею. Она совсем забыла об ошейнике. Машинально попробовала сорвать его, но после тщетных попыток попыталась применить магию – стало еще хуже, и она, упав на колени, прерывисто дыша, задыхалась от удушья.

– Мили, ну ты чего? Разве ты не узнала свой любимый ошейник смерти? – расплывшись в самодовольной улыбке, Сара встала в метрах пяти от девушки, скрестив руки на груди. – Отличный артефакт для борьбы с поехавшими магами. Жаль, запретили.

Девушка на четвереньках пыталась доползти до женщины и, хрипя, произносила заклинание.

– Девочка, ну ты совсем себя не бережешь. Мало того что твоя печать сейчас убивает тебя изнутри, так еще и ошейник высасывает из тебя всю магию. – Сара присела на корточки и, наклонив голову, лукаво взирала на Мили. – Это какое же ты чудовище, что тебя так жестоко сковали. Мне даже интересно, какой у тебя магический уровень.

– Это я то чудовище? – карабкаясь все ближе к женщине, шипела девушка. – Ты хладнокровно убиваешь человека, который тебе ничего не сделал.

Мили притормозила, чтобы выплюнуть кровь, заполнившую ее рот. В ушах звенело, легкие горели, а тело ломило настолько, что каждое движение разносилось острой болью по всему телу, оставляя противные мурашки.

– Ты отобрала у меня шанс быть счастливой!

– Я вообще не понимаю, о чем ты сейчас говоришь, поехавшая тварь. – Она стиснула зубы, горло будто пронзали тысячи маленьких иголок. – Я так просто не подохну, ты сдохнешь вместе со мной.

Женщина на это лишь засмеялась и выпрямилась.

– С такими темпами, как ты сопротивляешься и вливаешь магию, тебе осталось минуты три.

– Какая же ты все-таки дура, провоцировать чудовище.

Мили резко приняла вертикальное положение и, сев на колени, собрала жалкие остатки своей магии и сформировала ее в одной точке. В руке образовался охотничий нож, и, прочитав заклинание, всадила его себе в предплечье прямо где находилась печать. На долю секунды взревела от боли. Казалось, будто раскаленной кочергой медленно протыкали каждый сантиметр ее кожи. Зажмурив глаза, прошлась ножом до запястья. Ярко-алая струя пульсирующе начала бить из раны, разбрызгиваясь по земле с каждым ударом сердца. Мили распахнула глаза, коварно улыбнулась и запустила окровавленный нож в женщину, тем самым попав ей в плечо в районе ключицы.

Сара недоуменно посмотрела на девушку, и через секунду ее пронзило точно такое же удушье, как и Мили. Она упала на колени и, как бешеная, царапала ногтями шею. А Мили вновь встала на четвереньки и, подложив окровавленную руку на живот, ползла к ней.

«Лишь бы успеть и добить эту суку, пока сама не померла», – она хищно улыбнулась, глядя, как женщина откинулась на спину и дергала хаотично ногами.

– Это связывающее заклинание. Спасибо, профессор, за вашу книгу – благодаря ей я знаю, что ни один защитный артефакт не подействует, когда произносишь заклинание пятого уровня. – задыхаясь, прохрипела девушка и обессиленная упала рядом с Сарой.

Голова кружилась, и она понимала, что вот-вот отключится – влила всю силу без остатка в заклинание, и сейчас ошейник и печать вытягивали энергию прямо из органов.

«Я так просто не сдамся».

Изо её рта хлынула кровь. Она судорожно вдохнула, с трудом поднялась на колени и вырвала нож из дергающегося в агонии тела Сары. Дрожащая рука с окровавленным клинком медленно поднялась, и она замерла в смертельном замахе.

Кто-то схватил её за кисть и сильно нажал. Нож выпал из руки, и Мили почти в бессознательном состоянии запрокинула голову вверх.

– Макс... – прошептала девушка, теряя равновесие и откидываясь назад.

Парень, присев на корточки, успел ее словить и оттащил от женщины.

– Давай, Милита, держись, не отключайся. – парень нервно похлопывал ее по щекам, но она никак не реагировала и закатила глаза. – Селин!! – взревел Макс, прижимая к себе подругу.

– Дай посмотрю. – рядом образовалась фигура Селин, и она, присев рядом с парнем, осматривала ошейник. – Очень мощный артефакт, я не знаю, как его снять. – промолвила девушка и испуганно посмотрела на Макса.

– В смысле, ты не знаешь?! Она умирает! Милита, пожалуйста, открой глаза! – парень отчаянно хлопал по лицу подруге. – Звони отцу!

Рядом с ними прошел Эрвин и, лишь мельком взглянув на Мили, подошел к Саре. Ему было невыносимо слышать отчаянный крик Макса. Но сейчас нужно взять себя в руки. Он присел к женщине, анализируя, какое заклинание применила Мили. Мужчина вскинул брови, видя переплетенную энергетическую сеть.

«Главное сейчас – самому без сил не вырубиться, пока буду снимать заклятие». Эрвин смотрел в глаза Саре, которая, дергаясь, так же с мольбой уставилась на мужчину.

– Как обезвредить артефакт, Сара? – спокойно спросил он, распутывая энергетическую сеть.

Женщина на это лишь скривила губы, и по щеке покатилась слеза. Дергаться она перестала, а дыхание восстанавливалось. Мужчина провел еще несколько манипуляций и снял заклинание.

– Пап, пожалуйста, помоги. – взмолила дрожащим голосом в трубку Селин. – Как снять ошейник? Он черный обрамленный каким-то металлом и рунами.

Макс качался, прижимая к себе Мили. Опустил глаза вниз и увидел, как у нее побелели губы. К ним подбежали МакГинли и Энтони. А сзади прибывали другие маги. Парень округлил глаза и судорожно схватил за кисть, проверяя пульс.

– Она не дышит, командир! – заорал парень.

– Селин, давай шустрее. – протараторил куратор и обратился к Энтони. – Как только она обезвредит артефакт, сначала пытаешься запустить сердце, затем ищешь пораженные органы и восстанавливаешь. Энергию не трогай – в этом случае ты ей больше навредишь. Сама потом восстановится. И не забудь про предплечье – если сердце запустится, кровь хлынет с новой силой. – Мужчина присел на корточки и положил руку Максу на плечо. – А ты положи Смит на землю.

– Она не может умереть... Это же Карлитос... – отрешенно произнес парень и сильнее прижал к себе бездыханное тело девушки.

МакГинли молча, приложив усилия, расцепил мертвую хватку и забрал Мили. Положил ее на землю, а Селин, говоря с отцом что-то на непонятном для окружающих языке, подставила ладони к шее.

Макс не мог больше смотреть на подругу, встал, отвернулся и, нервно теребя волосы, протаптывал шагами в разные стороны тропинки на поле.

Эрвин в свою очередь сел на траву и отрешенно смотрел на Мили. Он не мог поверить, что уже вторая девушка, к которой он испытал чувства, вот-вот умрет.

А Селин, в свою очередь, с последних сил, глотая слезы, но с яростью в глазах, смогла вскрыть артефакт.

– Готово. – Она отшатнулась от сестры и, недалеко сев, обреченно закрыла руками лицо.

– Энтони, действуй. – сухо произнес МакГинли и встал рядом с телом Мили, чтобы контролировать процесс.

Макс повернул голову и застыл. Энтони пытался реанимировать и сам настолько переживал, что весь дрожал.

«Это я во всем виноват. Как я мог не поверить ей? Она ведь никогда не врала мне, когда находилась в опасности». Парень откровенно в минуту спасения подруги проходил все этапы саморазрушения. «Как мне дальше жить, если она умрет? Зачем я вообще начал встречаться с этой пустой и безмозглой дурой Миланой?»

Мили сделала прерывистый вдох и выгнула спину.

– Отлично. Молодец, Энтони. Не теряй времени, продолжай исцелять – я тебе сейчас буду диктовать, как организовать целительские чары. – твердым голосом сказал куратор и присел к парню.

Макс громко выдохнул, наклонился и, упершись ладонями о колени, опустил голову вниз.

– Селин, молодец, зачет по моему предмету считай сдала. – промолвил Эрвин и обратил свой взор на Сару.

Она лежала на боку и периодически всхлипывала. Он с каменным лицом поднялся и, предъявив обвинения, попросил ее встать и, сплетя энергетическую светящуюся нить, сформировал наручники на руках за ее спиной.

– Я люблю тебя. – прошептала Сара.

А Эрвин, не произнося больше ни слова, подтолкнул ее и повел к порталу.

***

Мужчина сидел на кровати и проникновенно вглядывался на Мили. Она лежала без сознания – бледная, как мел, с синяками под глазами. Её светлые волосы растрепались по подушке, губы почти сливались с цветом кожи, а дыхание было медленным и неровным.

Она казалась такой беззащитной и одновременно прекрасной, что Эрвину хотелось сорваться со своего места и спрятать её в своих объятиях от всего мира.

– Командир, я чувствую, как вы на меня смотрите, – почти шёпотом промолвила Мили. – Можете так не делать, меня это нервирует.

Мужчина опустил голову вниз и тихо засмеялся. Его забавляла эта ирония.

– Мисс Смит, вам не кажется, что вы слишком часто оказываетесь на грани жизни и смерти? – мягко сказал Эрвин и улыбнулся уголками губ.

– Всего-то три раза за месяц. Это даже не рекорд.

Мили открыла глаза и встретилась с ним взглядом. На фоне бледного лица её глаза были настолько синими, что казалось, его вот-вот затянет в бескрайнее море.

Её проницательный взгляд кого-то напоминал... Чёрт, кого же? В памяти всплывали обрывки – такой же пронзительный взор, такие же видящие насквозь зрачки. Но имя ускользало, будто песок сквозь пальцы.

– Мили, не хочу вас напрягать своим присутствием и перейду сразу к делу...

– Вы мне не мешаете, командир, – девушка изобразила что-то наподобие улыбки, и черты лица вновь стали мягче. – Мне даже льстит, что сам Эрвин Хартманн сидит у моей постели.

Мужчина вновь опустил голову и, ухмыльнувшись, запустил пальцы в волосы. «Вот как у неё так получается оставаться такой очаровательной, даже находясь в таком плачевном состоянии?» Эрвин волевым усилием подавил подступающие эмоции и продолжил:

– Так вот, нам нужна ваша помощь. – Он на мгновение замолчал в нерешительности. – Сара Вьен готова сотрудничать со следствием и выдать все местонахождения запрещённых артефактов, но у неё одно условие... – Эрвин глубоко вздохнул и протёр лицо. – Она хочет, чтобы вы присутствовали на очной ставке. Скажу прямо: я был категоричен, но начальник специального комитета национальной безопасности настаивает на встрече.

– А эта поехавшая сука хотя бы призналась, зачем она меня похитила и хотела убить? – ледяным голосом спросила Мили.

– Нет, но она сказала, что у неё есть ключ к тому, чего вы так жаждете. Вам известно, что она имеет в виду?

– Нет, но я хочу ещё раз посмотреть в глаза этой умной женщине, – девушка расплылась в хищной улыбке, обнажая клыки. – Я согласна.

В лазарет шумно зашёл Макс, и они синхронно перевели внимание на парня. А он вальяжно шёл с букетом в руках и довольный ухмылялся. Эрвин, осознав, что он здесь лишний, не говоря ни слова, хлопнул по коленям и поднялся со своего места. Сравнявшись с парнем, пожал ему руку и направился к выходу. Уже нажимая на ручку двери, услышал фразу, которая привела его в полное замешательство.

– Жуть какая, Карлитос, ты сейчас так похожа на свою мать, – парень засмеялся, а Мили громко цокнула.

В сознании Эрвина молниеносно заметались обрывки воспоминаний, но чётко восстановить образ той женщины он не мог. Почему-то в памяти всплывала лишь одна картина – захват города и расплывчатые силуэты: девушка и девочка лет двенадцати в маске, благодаря которой смогли подавить восстание.

Голос Мили вырвал мужчину из мучительных размышлений.

– Макс, даже не смей... Я себя плохо чувствую.

Эрвин машинально повернул голову и увидел, как парень сначала снял рубашку, затем стянул туфли и залез к девушке под одеяло.

– Обожаю, когда ты такая слабая и беззащитная, – ворковал Макс и, обхватив девушку руками и ногами, притянул к себе.

– Щекотно... – озорно засмеялась Мили и пыталась оттолкнуть друга.

– Какая ты мягкая, кайф.

– Так, ещё раз дотронешься до моей груди – я тебе вон ту спринцовку засуну прямо в задницу, – не прекращая смеяться, пролепетала девушка.

– Наконец-то, мечты сбываются, – с этими словами Макс зарылся девушке в волосы и прижал её к своей груди.

А Эрвин застыл и смиренно наблюдал. Он не чувствовал ни грамма ревности – только грусть и пустоту, что на месте парня не он. Мужчина ещё пару секунд печально взирал на парочку, которая уже давно о нём позабыла, и вышел из палаты.

***

Длинный, узкий коридор, закованный в серый бетон. Глухие шаги эхом отражаются от голых стен, сливаясь с лязгом замков и приглушенными голосами из камер. С потолка капает конденсат, оставляя темные подтеки на полу. В воздухе — запах сырости, металла и чего-то затхлого, как будто этот коридор десятилетиями не проветривали.

Но, несмотря на унылый вид, Мили шла почти вприпрыжку и с нетерпением ждала встречи с «закадычной» подругой. Для такого важного визита она надела белую блузу, чулки, короткую юбку-карандаш и высокие каблуки. Она выбрала этот образ неслучайно. Догадываясь о неадекватной реакции командира на ее фигуру, решила, что это самый лучший способ сбить его с толку.

И она попала прямо в цель. Эрвин шел немного позади и бесился. Вместо того чтобы сосредоточиться на предстоящем допросе, он во всех красках представлял, как имеет Мили сзади на столе, задрав эту злосчастную юбку.

Рядом девушку сопровождал глава специального комитета национальной безопасности Бен Рой, который, нахмурив брови, недоуменно кидал на Мили косые взгляды, не понимая, почему она в таком приподнятом настроении.

А она, в свою очередь, окончательно разошлась и весело напевала песню на французском языке.

— Не ожидал, мисс Смит, что вам нравятся французские исполнители, — удивленно промолвил Хартманн.
— В этой песне заложен невероятно проникновенный, глубокий смысл, — Мили повернула голову и одарила мужчину кокетливой улыбкой. — Вы понимаете, о чем я пою?
— Нет, к сожалению, я никогда не изучал этот язык.
— А хотя бы вы, мистер Рой, понимаете смысл слов этой песни?
— Нет, — сухо отчеканил мужчина и остановился рядом с металлической дверью.

Компания вошла в тесный тамбур, заставленный голыми бетонными стенами. Прямо перед ними красовался массивный металлический стол, а над ним — огромное бронированное стекло, за которым, в изолированной комнате, сидела Сара. Её запястья были стянуты наручниками, прикованными к кольцу на столе. Лицо — бледное, но собранное, взгляд — острый, будто она уже заранее продумывала каждый возможный исход.

За стеклом начиналась комната допросов — маленькая, душная, освещенная мерцающей лампой дневного света. В центре стоял простой металлический стол и четыре стула.

Сара медленно подняла глаза, встретившись взглядом с вошедшими. Её губы дрогнули в намёке на улыбку — не покорную, а скорее вызывающую, будто она знала что-то, чего не знали они.

Мили, в свою очередь, всего на мгновение подняла глаза на потолок. «Они даже не додумались повесить камеры. Настолько меня и Сару считают безмозглыми дурочками. Отлично — это даже ей на руку».

Девушка встретилась взглядом с женщиной и прикусила губу, чтобы сдержать подступающую улыбку.

— Bonjour (Привет), — присаживаясь напротив преступницы, с чистым акцентом произнесла Мили.

Сара запрокинула голову вверх и, счастливая, закрыла глаза. Пару секунд дала себе отдышаться, подавляя эмоции, и обратилась к своей спасительнице:

— Je sais qui est ton père (Я знаю, кто твой отец).

— Мисс Смит, вы понимаете, о чем она сейчас говорит? — встревоженно спросил Эрвин, пронзая Сару ледяным взглядом.

Мили отрицательно покачала головой.

— Tu vas m'aider à sortir de prison? (Ты мне поможешь выбраться из тюрьмы?) — интригующим тоном спросила Сара.

Девушка с лукавой улыбкой ей моргнула.

— Что происходит? Эрвин, как это понимать? Мисс Вьен, если вы сейчас же не начнете говорить на нашем языке, я прерву встречу до момента, пока вы не осознаете всю серьезность вашего положения, — строго промолвил глава Рой, переводя поочередно свой взор на девушек.

— Toutes les réponses se trouvent dans le sacré et interdit grimoire Liber Juratus (Все ответы находятся в священном и запрещённом гримуаре Liber Juratus), — сияя, выпалила Сара.

У Мили перехватило дыхание. Она не могла поверить, что у нее появился хоть и маленький, но шанс снять сковывающую её печать, мешающую ей стать свободной.

Губы её дрогнули, но не расплылись в улыбке — лишь чуть подрагивали уголки, будто пытаясь сдержать предательский триумф. Пальцы незаметно впились в складки юбки, сжимая ткань до побеления костяшек. Она прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы боль вернула ей хладнокровие. Пульс был настолько бешеным, что отдавал в виски.

— Grand merci, ma poulette! (Огромное спасибо, подруженька!) — спокойно произнесла Мили и обратилась к мужчинам. — Извините, я очень плохо себя чувствую — и физически, и морально. Давайте перенесем встречу.

Девушка резко поднялась и выбежала из комнаты, а Сара захохотала.

— Что ты ей сказала? — сохраняя хладнокровие, уточнил Эрвин, хотя внутри нарастала волна ярости.

— Эрвин, знаешь, отчего я в полном восторге? — Сара блаженно закатила глаза и сложила пальцы перед собой в замок. — Что ей абсолютно плевать на тебя. Она на тебя смотрит просто как на кумира, но не более. Наконец-то ты побудешь в моей шкуре.

— Это имеет отношение к делу, Хартманн? — серьезным тоном уточнил Рой.

— Нет, это не для протокола, — не отрывая глаз от женщины, ответил мужчина.

— Она — твоя тень. Ты всегда так боишься показать свою темную сущность. Прячешь её под маской противной благородности и чести, что иногда тошнит от твоего лицемерия, — Сара скривилась от отвращения. — А она её не скрывает. Жестокая и коварная, ради достижения своих целей готова убрать любого на своем пути. — Женщина оскалилась и откинулась на спинку стула. — Если ты помнишь, я бисексуалка, и скажу тебе, что я даже немного в нее влюбилась. Надеюсь, она не разочарует и никогда на такого слабака всерьез не посмотрит.

— Быстро же ты перепрыгнула стадию от любви до ненависти, — мужчина лишь немного вскинул бровь.

— Знаешь ли, было время переосмыслить свою жизнь. Один человек мне сказал, что уважение к себе должно быть сильнее твоих чувств, и я поняла теперь эту фразу, как никто в этом мире, — Сара расплылась в коварной улыбке. — Главнокомандующий Бен Рой, берите ручку и записывайте список запрещенных артефактов и их местоположение.