Глава 4
«Кто скрывает что-нибудь или вынужден скрывать, тот уже не может открыто смотреть в глаза другому» – когда Эмили пришла в себя, в её голове всё время крутилась эта фраза, словно память записала её на диктофон и автоматически нажимала кнопку повтора. Когда девушка разлепила глаза и размытые силуэты вновь приобрели ясность, она пожалела о том, что очнулась, ведь только бессознательное состояние могло спасти её от гнева матери.
Ребекка стояла рядом с кушеткой, смотря на дочь с таким выражением лица, будто являлась Цербером, охраняющим выход из царства мертвых. Предстать перед Страшным судом девушке сейчас было бы не так страшно, чем начать разговор с матерью.
– Ничего не говори, – Ребекка жестом пресекла попытку дочери открыть рот и вымолвить хоть что-то в своё оправдание. – Просто представь, что у тебя есть дочь, которую ты двадцать лет, словно дорогую фарфоровую фигурку оберегала от всех возможных невзгод, чтобы она выросла и, умудрившись побывать на свидании, посетила место преступления! Ты представляешь моё состояние, когда твой отец позвонил и сообщил, что ты в больнице.
– Да, мисс Хейз, увидев вашу мать, я подумал, что ей наша помощь была необходимее, чем вам самой, – мужчина возрастом намного старше Ребекки, стоял как можно дальше от миссис Хейз и с опаской на неё озирался. Девушка представила, как пару минут назад её мать влетела в больницу, с намерением убить каждого, кто попадётся ей под руку, чтобы отомстить за состояние дочери. Ребекка была из тех, кто лишь ищет любого повода, чтобы устроить грандиозный скандал.
Эмили заметила, что помимо них двоих в комнате присутствовал Кристофер. Он стоял у входной двери, облокотившись о дверной косяк и сложив руки в замок на груди. Видимо ему досталось больше всех. Ещё бы, родители, наконец, смягчились и позволили дочери сходить на два свидания подряд. А Кристофер привез её на место преступления и довел до такого состояния. Ребекке было все равно на то, что вина Барретта здесь сводилась к минимуму, для неё в этой истории виноватыми были все.
– Как вы себя чувствуете? – доктор обошел кушетку, где лежала пациентка с противоположной от Ребекки стороны.
«Как будто это меня убили в тех трущобах, а не несчастью старушку, миссис Хиллс» – подумала она, но на самом деле сказала лишь:
– Голова болит.
– В данной ситуации это нормально. Я уже говорил вашей маме, что никакой опасности нет, – врач перевел взгляд на женщину, после чего нервно передернулся. – Усталость, стресс от увиденного повлекли за собой такую реакцию организма. Вы хорошо питались последние дни?
Эмили отрицательно покачала головой, вспоминая, что салат за ужином был единственным полноценным приемом пищи за эти дни.
– Конечно же, два вечера подряд гуляет в ресторанах, а всё никак не наесться. – Хейз только и ждала возможности упрекнуть дочь. Ребекка была идеальной матерью, которая переживала за своего ребенка (иногда больше, чем того требовала ситуация), но из-за склочного характера со стороны выглядела женщиной-тираном, под гнётом которой страдают все члены семьи.
После того, как Ребекка бросила в сторону Кристофера взгляд, который и без слов передавал всё то, что она про него думает, парень скрылся за дверью.
– Я выпишу вам успокоительное и можете ехать домой, – доктор, видимо, тоже устал от компании Ребекки и поспешил скрыться вслед за Кристофером.
Эта ситуация выбила Эмили из колеи на последующие два дня. Она сидела дома, не общаясь ни с кем, кроме матери и отца, и, тем самым превратилась в того идеального ребенка, которого Ребекка с Энтони мечтали иметь с самого начала. Хейз даже не пришлось спорить с дочерью, она сама изъявила желание взять отпуск и отдохнуть дома пару дней. Эмили покидала свою комнату, чтобы сходить в ванную и поесть, постоянно молчала, не давая родителям повода волноваться за неё.
«Кто скрывает что-нибудь или вынужден скрывать, тот уже не может открыто смотреть в глаза другому» – девушка ходила из одного угла комнаты в другой, хватаясь за голову, будто могла вырвать эту надоедливую фразу, не оставляющую её в покое ни на минуту. Как только она закрывала глаза, видела одну и ту же картину, тем самым заставляя себя переживать те секунды, когда она переступила порог квартиры третьей жертвы Парадокса, снова и снова.
Хрупкое тело небольшого роста занимало половину гостиной в доме и было расположено на ковре между диваном и телевизором. Корнелия Хиллс была дамой преклонного возраста и Эмили не могла точно вспомнить, сколько же ей было лет, но была уверена в том, что далеко за семьдесят. Раньше она работала горничной в богатых домах, но прежде чем заслужить себе репутацию, убиралась в полицейском участке, поэтому с Хейз они довольно часто сталкивались.
Эта была довольно милая и общительная старушка, кожа лица которой была натянута, как струна и покрыта глубокими морщинами. Они с Эмили быстро нашли общий язык, потому что обе были до неприличия любопытными и лезли в чужие дела. Однако Хиллс, в связи со своей работой, старалась не проявлять излишнего любопытства и изо всех сил скрывала его.
Тело жертвы лежало на полу с раскинутыми в сторону руками и ногами, ночная сорочка старушки окрасилась в ало-красный цвет из-за её собственной крови. Убийца вырезал глаза миссис Хиллс и вложил два глазных яблока в раскрытые ладони жертвы. Но и этого издевательства Парадоксу оказалось недостаточным, он решил зашить ей рот, а нитку с иголкой оставил торчать прямо из губ, когда закончил. Продольные порезы на руках старушки видимо были сделаны для того, чтобы её крови хватило на надпись на стене. На ту самую цитату, которую Эмили знала наизусть.
По телу девушки проходит нервная дрожь, когда она в очередной раз вспоминает окровавленные пустые глазницы миссис Хиллс. А глазные яблоки, чей взгляд застыл от страха, с осуждением смотрели в тот вечер именно на неё, прямо из ладоней несчастной старушки. В этот миг вся увлеченность Парадоксом сошла на нет. Хейз будто сорвала с себя розовые очки, благодаря которым рассматривала эти убийства лишь с точки зрения психологии. Ей была интересна личность самого убийцы, его история, мотивы преступлений, как жертвы связаны между собой и какой смысл несут цитаты, оставленные на месте преступления. До этого момента она ассоциировала Парадокса с интересной личностью, с которой даже хотела пообщаться, чтобы понять какие мотивы движут людьми, заставляя их убивать себе подобных, что при этом испытывает убийца. Она хотела изучить его, как школьный проект. И только два дня назад Эмили поняла, что всё это время мечтала о встречи со зверем. Эмили чувствовала себя грязной и мерзкой, будто Парадокс скинул ей недавно убиенный труп вместе с кровью и кишками прямо на голову, вымазав её с ног до головы.
Смерть любого знакомого откладывает на человеке определенный отпечаток, особенно если он становится свидетелем этого преступления, особенно если он видит не просто труп, а тело жертвы Парадокса. Эмили не понимала, за что можно было ненавидеть немощную старуху, чтобы расправиться с ней таким образом. Впервые имя Парадокса вызывало в ней отвращение и страх, а не заинтересованность. Больше девушка не хотела понять его мотивы, а просто желала, чтобы он как можно скорее получил своё наказание, ведь впереди было ещё две жертвы.
В ту секунду, когда Кристоферу сообщили об убийстве, Эмили начала винить себя наравне с Парадоксом. Она считала, что должна была не дожидаться Адриана и не просиживать штаны в ресторане, а что-то делать. Но сейчас, возможно, пытаясь заглушить свою совесть, Эмили придумывала тысячу аргументов в свою защиту. Единственное, что у неё было на руках, не считая красивого напарника, - книга с обведенными цитатами и большие амбиции. Она не могла с уверенностью сказать, что высказывания действительно были обведены рукой Парадокса и имели непосредственное отношение к делу. Даже, если бы она пошла с этим сборником в руках к отцу, он не послушал бы её, как обычно, приняв за девочку, которой не хватает внимания. Даже если бы свершилось чудо, и отец послушал бы её, невозможно по одной лишь цитате установить жертву, да и вообще, что-либо связанное с преступлением.
-Прекрати. - Эмили отшвырнула телефон, который наполнил комнату своим надоедливым рингтоном. Забавно, пару дней назад она бы сошла с ума от счастья, если бы увидела на дисплее имя Адриана Хертфорда. После того, как весть об убийстве разлетелась по городу, он позвонил ей в первый раз, а когда она не ответила - написал смс, решив, что девушка не хотела отвечать на незнакомый номер. Сейчас она хотела забыть обо всём, что связано с Парадоксом, даже о таком красавце, как Адриан. Эмили было проще представить, что ситуации, которая приносила ей боль, больше вообще не существовало, чем говорить с кем-либо на эту тему. Она решила вырвать проблему с корнем и больше никогда не возвращаться к делу маньяка Парадокса.
Стук в дверь прервал её внутреннюю борьбу, когда одна сторона Эмили упорно осуждала её, а другая пыталась оправдать. Девушка бросила взгляд на часы, до возвращения родителей еще целых три с половиной часа. Эмили так и продолжала лежать, смотря на своё отражение в глянцевом натяжном потолке, если бы настойчивый незнакомец, что нарушил её уединенность, не начал кричать на всю лестничную площадку.
-Только тебя мне не хватает, - в глазке Эмили разглядела свою болтливую тетушку, которой не удавалось пообщаться с крестницей с тех пор, как та, перекрестив три раза, отправила её на свидание.
-Эмили, сейчас же открывай, я-то знаю, что ты дома.
Девушка тяжело вздохнула, решив, что болтовня Элизы может хоть ненадолго отвлечь её. Но за закрытой дверью её ждал ошеломляющий сюрприз.
-Смотри, кого я тебе привела. - Элиза по-хозяйски, как она это обычно делала, когда Энтони не было дома, вошла внутрь, приглашая своего спутника жестом сделать то же самое. Эмили так и застыла, схватившись за дверную ручку, чтобы не провалиться со стыда. - Я хотела тебя предупредить, чтобы ты приоделась, но ты, проказница, не берешь телефон.
Эмили выглядела сейчас так, словно бывалая наркоманка, которую закрыли дома и она переживает ломку в самом её разгаре. Короткие черные шорты и домашняя кофта на застежке не шли вровень с тем шикарным платьем, в котором она ходила в ресторан с Кристофером. Голову, она, кажется, мыла пару дней назад, поэтому зачесала волосы в высокий конский хвост. Про лицо и говорить страшно - красные от постоянного потока слез глаза, мешки под глазами от недосыпа и в целом мученическое выражение лица, как будто бы кто-то пытал несчастную весь этот день. Именно в таком виде она предстала перед Адрианом Хертфордом, парнем своей мечты.
-Извини, что я без приглашения, просто твоя тетя... - парень прошел внутрь, и попытался соблюсти хоть какие-то приличия, но Элиза не была сторонником фамильярностей и перебила его.
-Эми, парень два дня стоял у книжного магазина часами, ожидая, когда наша принцесса, наконец, соизволит появиться.
Единственное о чем сейчас думала Эмили - стоит ли ей оставить дверь открытой, предоставляя Адриану все шансы убежать, или он всё-таки останется, не испугавшись её внешнего вида.
-Ты же знаешь, какая я добродушная, сегодня мы разговорились, и я узнала, что, оказывается, ты не отвечаешь не только на звонки своей тетушки. Я приняла решение срочно ехать к тебе. - Мелоун прошла на кухню и чуть громче заговорила уже оттуда, гремя бокалами. - Я помню, что у твоего отца оставался Виски, который я дарила ему на День рождения, а вы пока болтайте. Если твои родители не дай Бог придут раньше времени, я скажу, что это мой внучатый племянник и я просто не могла не познакомить дальнего родственника со своей любимой крестницей.
Хейз ничего не ответила, удивляясь тому, что мозг тетушки прекрасно работает, но не в правильном направлении. Она произносит очередную ложь с такой лёгкостью, будто бы это происходило на самом деле.
-Почему ты не отвечаешь на звонки? - Адриан плюхнулся в удобное кресло рядом с окном, где Эмили обычно коротает вечера за книгой. Девушка, хоть и знала, что тетя нашла себе лучшую в компанию в лице элитного алкоголя, но всё равно закрыла дверь в свою комнату.
Эмили села на кровать, подогнув колени, желая любыми способами оградиться от Адриана. Увидев его, она пожелала тут же отлучиться в ванную и привести себя в порядок, но решила, что это было бы глупо в такой ситуации, ведь он уже видел её во всей красе. Она стукнула себя резинкой, что неизменно находилась на её запястье за то, что до сих пор думает о своём внешнем виде в присутствии Адриана, будто не собиралась прекратить с ним любое общение. Этот жест отпечатался в памяти Адриана и он скрыл свою нервную ухмылку, почесав нос правой рукой.
-Я была там. - Эмили уткнулась головой в колени, чтобы ни Адриан не видел её лица, ни она сама не наблюдала за ним. Почему то девушке казалось, что он смотрит на неё с какой-то надменностью, будто ждет чего-то, но всё никак не может дождаться. - Я тем вечером приехала на место преступления и видела труп собственными глазами.
-И что ты при этом чувствовала?!
Решение Эмили скрыть своё лицо сейчас очень помогло Адриану, потому что он хоть на миг перестал скрывать искренние эмоции. Он в предвкушении пододвинулся поближе, уткнув локти в колени, сложил ладони в замок и кончиком подбородка аккуратно расположился на них. Его глаза заблестели дьявольским огнем.
-Что я могла почувствовать? - Голос Эмили звучал невнятно, она не ожидала этого вопроса. Сложившаяся ситуация напоминала ей поход к психологу, а благодаря своей обеспокоенной матери Эмили частенько ходила к этим специалистам. - На самом деле, я повела себя как настоящая эгоистка и пришла туда лишь для того, чтобы убедиться, что я ни в чем не виновата.
Этот вопрос, видимо, не удовлетворил Адриана, он еле слышно выругался и откинулся на спинку кресла. Хертфорд думал, что в такое состояние Эмили привел шок от увиденной картины убийства, а её всего лишь мучала совесть.
-Почему ты винишь себя? - Когда собеседник Адриана говорил вещи, которые его раздражали или казались ему глупыми, парень автоматически переходил на более резкий тон. В данном случае его сильно раздражала эта девчонка с проблемами, которые она надумывает себе сама, видимо из скуки, чтобы потом решать их и таким образом хоть как-то развлекаться. Перед каждой встречей с Эмили Адриан заставлял себя натянуть обворожительную улыбку и делать вид, будто его действительно интересуют её проблемы, но каждый раз ситуация выходила из-под контроля.
Эмили подняла голову и уставилась на Адриана, как будто дураком в этой ситуации был именно он, а не наоборот.
-Я нашла эту книгу и ничего не сказала своему отцу, я пообещала себе поймать Парадокса, а вместо этого развлекалась с Крисом в «Венеции».
На последних словах Адриан сжал кулаки, отыгрываясь на своих бедных ладонях.
-Эмили, - голос парня прозвучал настолько мелодично, что Хейз замолчала завороженная тем, как он произнес её имя. Никто ещё не называл её так, словно, одним словом дарил неощутимые объятия.
Хертфорд решительно подошел к кровати девушки и сел напротив неё, глядя в глаза, которые сейчас приняли щенячье выражение. Не зря Адриан сравнивал свою новоиспечённую подругу с собакой, которая устала от своих старых хозяев и была готова подчиняться новому - ему. Хертфорд с детства забавлялся с маленькими породистыми щенятами и знал, кто слаще их кормит, кто дает больше ласки, тому они и будут преданы до смерти.
- Ты же сама говорила, что твой отец принял бы тебя за дуру, покажи ты ему этот сборник цитат. И потом, мы до конца не были уверены, что всё это не роковая случайность, а, действительно, правда. Даже если бы ты весь день раздумывала о Парадоксе, а не, как ты выразилась, развлекалась, благодаря этой цитате ты бы не смогла уберечь несчастную убиенную от её участи.
Как и сказал Адриан, Эмили и без его успокоительной речи всё понимала. Но ей было нужно, чтобы её правоту подтвердил другой человек, тем самым очистив её совесть до конца.
-Поэтому я приняла решение бросить эту затею.
Адриан глубоко вздохнул, автоматически осматривая комнату на предмет, который помог бы ему избавиться от этой настырной девчонки, что вечно портит ему планы, навсегда. За все свои двадцать семь лет ничто не выводило его из себя так молниеносно, как Эмили Хейз. Несомненно, вселенная связала его судьбу именно с этой девушкой, чтобы он сполна расплатился за все прошлые грешки. Ведь Хейз собрала в себе все качества, которые Адриан ненавидел в человеке, и уже заслуживала смерти лишь поэтому.
-Что ж, прекрасно, если бы я знал, что ты так легко сдашься, то не тратил бы ни твоё, ни своё время. - Хертфорд, находящийся на грани приступа, встал, чтобы сделать вид, что собирается уходить. На самом же деле ему надо отвернуться и хоть пару минут не видеть этого раздражающего каждую клеточку его тела выражения лица.
Эмили неожиданно для самой себя схватила его за руку, боясь, что он действительно уйдет. Пока Адриан находился в другом конце города, ей было легче принять решение о прекращении общения с ним, чем сейчас, когда он был так близко.
-Ты же сам сказал, что с этими цитатами невозможно ничего сделать, мы просто топчемся на месте.
Адриан возвышался над головой девушки, что смотрела на него снизу вверх и в своей голове пыталась придумать варианты, чтобы задержать его в своей жизни хотя бы на некоторое время. Сейчас, держа его за руку, которую он не спешил убирать, девушка вдруг посчитала желание вычеркнуть его из своей жизни полным абсурдом. Она не могла по собственной воле допустить того, чтобы парень, который разжег в ней столь сильные чувства, вдруг исчез.
-Эмили, - за двадцать лет ей надоело собственное имя, но из его уст она готова была слышать это бесконечно. Ей казалось, что Хертфорд произносит его особенно тепло, не как все. И она не ошиблась, Адриан действительно вкладывал в имя девушки самые разные эмоции, но только далеко не положительные. - Ради этого дела ты рылась в документах отца, смогла узнать об уликах, побывала на месте преступления, хотя я до сих пор не понимаю, как тебя туда занесло. При желании, ты можешь добиться многого, а сейчас просто не хочешь. Видимо, ты наигралась в детектива и решила вернуться к обычной жизни. Извини, но твои слова о том, как ты хочешь утереть нос отцу, бросив к его ногам Парадокса теперь кажутся глупыми и смешными. Ты сломалась, впервые в жизни увидев труп, так какой же следователь получится из тебя? Мечты так и останутся мечтами.
Эмили отвернулась, когда слезы, что она удерживала на протяжении всех слов Адриана, всё-таки выступили. Парень задел её самое больное место, как обычно это делала мать при ссоре. Девушка давно усвоила, что никогда ни при каких обстоятельствах нельзя рассказывать другим людям о своих комплексах, иначе они обязательно припомнят вам их, пытаясь сделать еще больнее. Урок, вроде бы был усвоен, но Хейз всё равно продолжала повторять свои ошибки.
-Прости, если сказал это слишком грубо, всем больно слышать правду.
-Ты абсолютно прав, я струсила, - Хейз повысила голос, но переживать за то, что Элиза подслушивает, не стоило. Её собственная жизнь всегда интересовала больше других, поэтому сейчас она наверняка, уже изрядно напившись, строчит смс-ки очередному ухажеру. - Но я не смогу поймать Парадокса одна, в то время как вся полиция города не продвинулась в этом деле ни на шаг, а только ходит и убирает за ним трупы.
-Ты, видимо, решила обидеть меня, потому что я изначально предложил тебе свою помощь, и сейчас только ты бросаешь наше совместное дело. Эмили, как тебе доказать то, что я не брошу тебя на полпути, а, наоборот, буду помогать, - метод кнута и пряника отлично сработал в этой ситуации, потому что, когда Адриан достал пряник, по глазам Хейз он понял, что никакие доказательства ей не нужны. Она итак верила ему беспрекословно.
-Ну и тогда с чего мы начнем, напарник?
Парень сильно сжал тонкое запястье девушки, раздумывая сколько силы придется потратить, чтобы разломить его пополам, и заставил её подняться. Хейз с нетерпением переводила взгляд с медовых глаз Адриана на его губы. Впервые в жизни она испытала желание, чтобы её кто-то поцеловал, но парень все медлил, она даже непроизвольно поднялась на цыпочки, чтобы оказаться с ним на одном уровне. Хертфорд расплывался в улыбке, явно получая удовольствие оттого, какую власть он имел над девушкой. Рядом с ней он был законом и порядком, был выше её родителей, был Богом, который мог внушить ей любую мысль, не обладая магическими способностями, мог заставить её изнывать от желания.
Адриан медленно провел указательным пальцем по бледному лицу девушки, представляя вместо пальца остро наточенный клинок. Он так и видел, как на бледной, словно у мертвеца, который все ещё жив, но обречен на погибель, коже проявляется тонкая глубокая полоса, его любимого алого цвета. Капли крови так заманчиво стекают на шею, а за тем на вздымающуюся от волнения грудь девушки, что он не может устоять и не попробовать жидкость на вкус. Эмили же видит в этом жесте проявление нежности и закрывает глаза, чтобы глубже прочувствовать свои ощущения. Она подавляет в себе порыв взять ладонь Хертфорда и потереться об его нежную кожу щекой, боясь пошевелиться и сделать что-то неправильно. Адриан, не в силах больше мучать Хейз, что от переполнявших её эмоций была на грани того, чтобы потерять сознание, на этот раз от счастья, прижимает её к стене, полностью заслоняя собой. Хрупкое тело Эмили впечатывается в стену, а Адриан наваливается сверху так тесно, что ей становится трудно дышать. В то время как девушка пытается сделать глубокий вдох, мягкие губы Хейза накрывают её, дрожащие от волнения и предвкушения. Хертфорд не мог больше притворяться и строить из себя того, кем он, по сути, не являлся. Его язык бесцеремонно проник в рот Хейз без каких либо преград, Эмили полностью отдалась во власть Хертфорда, отвечая на его грубость нежностью. Её руки медленно добрались до идеально уложенных волос возлюбленного, что ему, конечно, не понравилось. Правой рукой он схватил запястья девушки и силой отбросил её руки вверх за голову, продолжая удерживать. Свободной рукой надавил на талию Эмили, заставляя ту вскрикнуть от неожиданности, но упорно подчиниться ему. В этом тандеме руководил он и только он.
Если тогда, в кафе, Эмили назначила себя главарем им банды, сейчас Адриан показывал ей, в чьих руках на самом деле всё это время была власть. Когда теплые губы Адриана оторвались от податливых уст девушки, а сам Хертфорд отошел чуть подальше, оставляя Хейз стоять у стены, Эмили со страхом для себя отметила, что отчего-то ей нравились эти грубые прикосновения. Это был её первый поцелуй, учащенное дыхание Эмили показывали её волнение, а ватные ноги могли и вовсе не удержать хозяйку. Сравнивать этот опыт ей было не с чем, разве что в кино она, прежде чем с грустной гримасой перемотать эти моменты, наблюдала, как партнер выражал свою любовь с нежностью и трепетом. Адриан скорее был бесцеремонным и нахальным, когда с силой вжимал девушку в стену, будто хотел замуровать её там. Возможно, именно из-за неопытности ей понравились грубость и властность Адриана, а может, ей предстояло ещё слишком много узнать о своих предпочтениях.
Девушка осмелилась сама бросится на шею к своему возлюбленному, вдыхая его сладкий аромат и улыбаясь так, будто только что выиграла в лотерею, обеспечив себе и своим детям безбедное существование на всю жизнь. Хертфорд же бросил спокойный немигающий взгляд на стену, где пару секунд назад прижимал девушку. В эту минуту они думали о разном - Адриан, наконец, убедился, что жертва, ради которой он потратил столько сил и времени в полной его власти, Эмили посчитала, что обрела настоящую любовь, про которую пишут в книгах и сочиняют стихи. Но оба пришли к одному выводу - Эмили Хейз с благоговением и по доброй воле попала в сети Адриана и готова была слепо следовать за ним. А куда её приведёт эта любовь, покажет время, но Хертфорд мысленно пообещал ей, что ничем хорошим для девушки это не закончится.