Феникс

*･゜ﾟ･*:.｡..｡.:*･･*:.｡. .｡.:*･゜ﾟ･*

Флешбэк

— Посмотри на меня, огонёк. Вот так.

Ладони тётушки Джиен пахли травами и пеплом. Она «всегда» пахла пеплом — даже когда готовила варенье. Я сидела на полу, сжав в руках осколки разбитой чаши. Тогда я впервые подожгла что-то неосознанно, но вовсе забыла про этот случай, как будто кто-то или что-то стерло его из моей памяти. Маленькое пламя — изнутри, из злости, из страха.

— Я... я не хотела, — прошептала маленькая Дженни, и по щекам скатились слёзы. — Это просто вышло.

— И выйдет ещё не раз, — мягко сказала она. — Потому что в тебе живёт не просто сила. В тебе — выбор. Или ты станешь ею, или она — тобой.

Я вскинула на неё глаза.

— А если я не справлюсь?

Она наклонилась ближе, провела пальцем по моему лбу.

— Тогда держись за тех, кто любит тебя до того, как ты стала пламенем.

Тогда я не поняла. Сейчас — слишком хорошо.

*･゜ﾟ･*:.｡..｡.:*･･*:.｡. .｡.:*･゜ﾟ･*

Настоящее

Я проснулась резко — как от падения в воду. В груди билось сердце, пульсирующее, тяжёлое. Комната пахла воском и осенью — влажной, прохладной, с запахом далёкого дыма.

На мне был чужой плащ — грубая ткань, с запахом сосны и металла. Тэхён.

Я села. Комната качнулась. Мир был здесь, но он словно шептал: «Ты могла сжечь его».

Вспышка — пламя, вырвавшееся изнутри. Люди в панике. Крик Чимина. Тэхён, заслоняющий меня от собственной силы. Я... я потеряла контроль. Опять.

«Ты не монстр», — говорила тётушка. Но, может, она бы не сказала этого сейчас.

— Дженни? — Голос мягкий. Осторожный.

Я повернула голову. Тэхён сидел на полу, опираясь на стену, и смотрел на меня с тем выражением, от которого сжимается всё внутри. Ни страха. Ни осуждения. Только... забота.

— Я сожгла почти половину площади, — прошептала девушка.

— Ты никого не убила.

— Только веру в себя, — вырвалось.

Он встал. Подошёл. Опустился передо мной на колено и взял мою руку. Его пальцы были тёплыми, сильными, знакомыми до дрожи.

— Я боюсь, — сказала брюнетка. — Не их. Себя.

— Я тоже, — тихо ответил он. — Но не тебя.

Я всхлипнула. Он не стал прижимать меня к себе — просто сидел рядом, близко, как якорь. И мне стало легче. Его большой палец провёл по моему запястью, по пульсирующей вене.

— Помнишь скалу? — спросил он вдруг. — Когда ты упала, расцарапала колени до крови, а я тебя тащил на спине, а ты ныла, что я слишком медленный?

Я кивнула, уголки губ дрогнули.

— Ты тогда тоже боялась. Но не сдалась. Потому что знала — я рядом. Вот и сейчас. Я здесь. Всегда. Даже если ты случайно подожжёшь мне задницу. Опять.

— Дурак, — фыркнув сквозь слёзы, толкнула его плечом.

— Твой дурак, — он ухмыльнулся, и в его медово-янтарных глазах (теперь аметистовых, но всё таких же его) отразилось пламя свечи. — И если надо, буду стоять между тобой и целым миром. Даже если мир — это ты сама.

☆

Пока город замер, мы прятались. «Чёрный Кот» стал для нас убежищем и тенью прошлого. Тэри, старик-хозяин, варил супы из всего, что находил, и держал слово: «Я ничего не видел».

Мы старались жить. Хотя бы немного. Тэхён иногда приносил с улицы осенние ветки — клён, багрянец и золото — и ставил в чашки возле моей кровати. Говорил, что зелень успокаивает, а краски напоминают мои волосы (теперь тёмные, но всё равно мои). Чимин читал вслух древние книги, проклиная почерк алхимиков и иногда переводя сложные места, его мягкий голос заполнял тишину комнаты. А я училась молчать. Не думать о том, что вспышка может повториться. Что, может, внутри меня больше уже не я.

Временами мы гуляли. Осень превращала Истру в пожухшее золото. Ветер выл между переулками, унося чужие разговоры и запах жареных каштанов. Вечерами мы возвращались в комнату — чаще вместе. Всё чаще. И было неловко. И тепло. Особенно после той ночи. Каждое случайное прикосновение — к руке, к плечу, когда протискивались в дверях — отдавалось тихим электричеством под кожей. Его взгляд задерживался на мне дольше, чем нужно, когда я заплетала волосы у окна. Моё сердце начинало глупо колотиться, когда он, растянувшись на кровати, закидывал руки за голову, обнажая полоску упругого торса под закатанной рубахой.

Однажды я вышла из ванной в его старой рубашке — она была огромной, до колен, пахла им. Тэхён поднял взгляд от карты, которую изучал с Чимином, хрипло выдохнул — и резко уткнулся обратно, делая вид, что погружен в линии границ. Я стояла с полотенцем в руках, капли воды стекали по ногам, а он напряжённо водил пальцем по пергаменту, будто там была тайна вселенной.

— Приятно быть тобой так очарованной, — усмехнулась Дженни, проходя мимо, нарочно замедляя шаг.

Он только фыркнул, не поднимая глаз:

— Я просто удивлён, сколько может скрывать одна рубашка. Особенно моя. Отдашь?

— Может, и не отдам. Удобная, — она плюхнулась рядом на кровать, чувствуя, как его тело напряглось.

Чимин откашлялся, собрав карту.

— Я... пойду проверю, не пришёл ли гонец. Вам явно нужно поговорить. О рубашках.

Он скрылся за дверью. Тишина стала густой, как мёд. Тэхён повернулся ко мне. Его глаза горели знакомым огнём — смесью вызова, нежности и чего-то такого, от чего перехватывало дыхание.

— Ты играешь с хищником, Ким Дженни, — прошептал он, его пальцы легли на моё колено поверх грубой ткани рубахи.

— А ты с пламенем, — парировала девушка, но голос дрогнул; его прикосновение жгло сквозь ткань.

Он наклонился ближе. Мы не поцеловались. Не в тот вечер. Но наши пальцы сплелись на простыне. Крепко. И я не убрала свою руку. А он провёл большим пальцем по моим костяшкам — медленно, настойчиво, с немым обещанием, которое висело в воздухе тяжелее любых слов.

☆

На третий день мы рискнули уйти дальше. Чимин вел нас в южную часть Истры. Там, где был квартал молчания.Сгоревшие дома. Камни, оплавленные магией. Кости, выбеленные дождями. Это был не район — это было предупреждение, выжженное на теле города. Воздух пах гарью и запустением, даже спустя годы.

Я остановилась посреди пепелища, глядя на почерневший остов дома, где когда-то были окна. Представила — смех, дети, пар над глиняными чашками... и как всё это исчезло в один день. Под холодным взглядом власти, что считала нас угрозой. Скотом. Пеплом.

— Они сотрут всё, — прошептала брюнетка, комок подступил к горлу. —Город. Леса. Нас. Если не остановим. Превратят королевство в одно большое кладбище.

Тэхён подошёл. Не обнял. Просто встал рядом, плечом к плечу. Его тепло было осязаемым маяком. И взял мою руку. Его пальцы — сильные, с мелкими шрамами от тренировок — дрожали, но сжимали мои уверенно.

— Тогда остановим, — сказал он, просто и твёрдо, его взгляд: в нём не было ложной бравады, только решимость, выкованная в огне наших потерь. — Вместе. До конца.

☆

В подвале, где пряталось сопротивление, Чимин представил её просто:

— Это Пак Розэ. Наш лучший шифровщик. Работала в северных портах под прикрытием. Знает сети охотников как свои пять пальцев.

Она вошла, словно пламя ворвалось в сумрак подвала: волосы – глубокий шоколад, волны каштана, собранные в небрежный, но изящный узел, из которого выбивались дерзкие пряди, обрамлявшие лицо с высокими скулами. Не слива, а спелая земляника – такие губы. Походка – не кошачья грация, а уверенная поступь хищницы, знающей свою силу. Улыбка – быстрая, ослепительная, но не согревающая, а обжигающая, как вспышка. И взгляд – чёрный, как обсидиан: прямой, проницательный, скользнувший по мне, как раскалённое лезвие, а затем зацепившийся за Тэхёна с любопытством, граничащим с голодом.

— Целитель и феникс, — произнесла она, её голос был низким, как дым от дорогих сигар; Розэ протянула Тэхёну руку — тонкую, с длинными пальцами и идеально подстриженными ногтями. — Интересный тандем. О Вас много о чём пишут в сводках Теней Короля. «Пламя и Свет». Романтично. И опасно.

— Не верь всему, что слышишь, — отозвался Тэхён, нехотя пожав её руку, его взгляд был настороженным. — Сводки любят приукрашивать. Особенно про угрозы.

Я прищурилась. А потом легонько, но ощутимо, ударила его костяшками пальцев по плечу.

— Эй! — Тэхён уставился на меня, нахмурившись. — За что?

— За всякий случай, — парировала Дженни, не отводя глаз от Розэ. — Чтобы не забывал, кто его главный критик.

Розэ тихо хмыкнула, прикрыв рот изящной кистью. Но я уловила, как в глубине её карих глаз что-то дрогнуло. Едва заметная тень. Неловкость? Ирония? Или что-то более острое? Она быстро отвела взгляд, поправила невидимую пылинку на безупречном темно-синем жакете.

— Очаровательна, — заметила Розэ сухо, обращаясь больше к Чимину, чем к нам. — Энергична. Это хорошо. Выжить здесь помогает именно энергия. И умение не доверять.

Её взгляд снова скользнул по мне. На этот раз с намёком на... одобрение? Было сложно сказать.

☆

Вечером нас пустили в тайную библиотеку сопротивления — сырое помещение за потайной дверью в вине Тэри. Воздух был пропитан запахом старой бумаги, плесени и вечности. Полки гнулись под тяжестью фолиантов и свитков. Чимин копался в стопке пергаментов, бормоча проклятия на забытые диалекты. Я листала древний трактат «Об укрощении стихийного пламени души», пытаясь найти хоть что-то, что помогло бы мне не сжечь мир в следующий раз. Тэхён сидел напротив на скрипучем табурете, подперев щёку кулаком, и делал вид, что не наблюдает за мной. Но его взгляд — тяжёлый, тёплый, полный немого вопроса «как ты?» — был ощутим, как прикосновение.

— Перестань, — наконец не выдержала девушка, не отрываясь от страницы, где драконоподобное существо изрыгало огонь на испуганных монахов.

— Что? — он сделал невинное лицо.

— Смотреть. Так. Будто я экспонат в музее проклятых артефактов.

— Я смотрю, как ты читаешь, — сказал он, лениво растягивая слова, а уголки его губ дрогнули. — Сморщила лоб, губы шевелятся... Как будто всё остальное перестаёт существовать. Даже я. Обидно.

Я фыркнула, пытаясь скрыть внезапный прилив тепла к щекам.

— Ты не меня читаешь, случайно? Может, там интереснее, чем в твоей пыльной книжке про целебные коренья?

— Всё, что связано с тобой, интереснее кореньев, огонёк, — он откинулся на спинку, закинув руки за голову. Мышцы спины напряглись под тонкой тканью рубахи. — Но коренья иногда полезнее. И предсказуемее.

Розэ появилась бесшумно, как тень. В руках она держала массивный том в кожаном переплёте, потёртом до белизны на углах.

— Нашла кое-что в архивах, — её бархатный голос разрезал тишину библиотеки; она подошла не к столу, а прямо к Тэхёну, поставив книгу перед ним; её рука на мгновение легла на обложку рядом с его рукой, слишком близко. — Старый шифр. Связан с ритуалами баланса сил. Думаю, вам особенно стоит взглянуть. — Розэ подчеркнула «вам», бросив быстрый взгляд на Дженни. — Здесь могут быть ключи к тому... хаосу, что внутри. — скользкая новая подруга открыла книгу на странице, испещрённой сложными геометрическими диаграммами и символами, напоминавшими сплетённые пламя и луч света. — Этот символ повторяется. Знакомо?

Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Символ был почти точной копией того, что мы видели на фреске в древнем храме. Тэхён наклонился над страницей, его брови сдвинулись в сосредоточенной гримасе. Розэ наклонилась чуть ниже, её тёмные локоны почти касались его виска, когда она указывала тонким пальцем на детали.

— Видите здесь переплетение линий? Это не просто рисунок. Это схема потока. Говорят, те, кто мог его воспроизвести...

Я отметила, как близко она стояла. Слишком близко. Слишком мягкий, интимный тон. Слишком гладкое, почти ласкающее движение руки по странице. Слишком... неестественно для холодной шифровальщицы. Липкое чувство тревоги, смешанное с чем-то острым и неприятным, зашевелилось у меня под ложечкой. Я не ревновала. Я просто... знала. Знакомое щемящее чувство опасности, которое редко меня обманывало.

Тэхён посмотрел на меня через стол. Его взгляд был вопросительным, но в глубине — тень понимания. Он уловил моё напряжение.

— Всё в порядке? — спросил он, отодвигаясь от книги и Розэ на дюйм, значимый дюйм.

— Конечно, — Дженни заставила губы растянуться в подобие улыбки. — Я просто запомню, что ты предпочитаешь изучать древние шифры с кем-то другим. Особенно такими... компетентными. — она кивнула в сторону Розэ, которая замерла с безупречно вежливым, но пустым выражением лица.

Он понял. И отодвинул книгу ещё дальше.

— Нам пора, — сказал он резко, вставая. — Чимин ждёт сводки с окраин. Спасибо, Розэ. Мы... позже посмотрим.

Розэ лишь слегка наклонила голову, её губы тронула та же загадочная полуулыбка.

— Как пожелаете. Книга никуда не денется. Как и я.

Я не знала тогда, почему этот вечер, эта встреча, этот взгляд Розэ осели во мне тяжёлым камнем. Почему чувство, что мы стоим на краю не просто опасности, а ловушки, сжимало горло. Я отмахнулась, списав на усталость и остатки страха после вспышки. Как же я ошибалась.

План был прост: уйти на рассвете через старые дренажные туннели на север. Чимин договаривался о встрече с контрабандистами у Ржавого Моста. Мы собрали рюкзаки — минимум вещей, максимум осторожности. Тэхён проверял клинки, его лицо в тусклом свете нашей комнаты было сосредоточенным, жёстким. Я затягивала ремни на ножнах, стараясь заглушить тревогу, которая звенела в ушах назойливым комаром.

— Вдвоём, — сказал он, перекидывая рюкзак через плечо. — Быстрее. Тише. Как мы умеем.

Я кивнула, поправляя тёмный капюшон. Не хотелось. Выбора не было. Чимин ждал у выхода, его силуэт вырисовывался в проёме двери в коридор.

— Готовы? — спросил он шёпотом.

Мы кивнули. Вышли во внутренний дворик постоялого двора. Ночь была беззвёздной, сырой. Ветер гонял по земле опавшие листья, шелестя, как потерянные письма. Луна пряталась за тяжёлыми тучами, оставляя мир в гнетущем полумраке. Мы двинулись к калитке, ведущей в глухой переулок за «Чёрным Котом» — наш путь к туннелям.

И именно там, в тени высокого забора, заросшего умирающим плющом, я услышала шёпот. Низкий, сдержанный, но чёткий. Женский голос. Розэ.

Я замерла, прижавшись к холодной каменной стене. Тэхён, шагнувший вперёд, обернулся, нахмурившись. Я поднесла палец к губам — «Молчи».

— ...да, они уходят сегодня. Через северную трубу, — доносился шёпот Розэ; голос был лишён обычной бархатистости, звучал холодно, деловито. — Девушка нестабильна, после последнего срыва. Сила бурлит, контроль на нуле. Он — слаб после их дурацкого «слияния» в храме, едва держится. Идеальная мишень. Ваша задача — перехват до моста. Живыми. Король хочет их «целыми». Особенно её. Его кровь — ключ, но её пламя — сила. Не подведите.

Лёд пронзил меня с головы до ног. Каждое слово било молотом. «Нестабильна. Слаб. Перехват. Кровь. Пламя. Король».

Я не дышала. Листья зашуршали под чьей-то ногой. Розэ обернулась. Её глаза, адаптированные к темноте, встретились с моими через несколько ярдов. И не ахнула. Не побледнела. Не выказала ни малейшего удивления или страха. Только... принятие. Будто ждала этого. Будто это было неизбежно. Она медленно кивнула мне — коротко, почти вежливо. Как коллеге, с которой расстаются после совещания.

— Прости, Дженни, — её голос прозвучал громче, ровно, без тени сожаления. — Ничего личного.

— За что? — выдохнула Дженни, и мой ее голос сорвался на хрип.

Рука сама потянулась к рукояти кинжала. «За что?!»

— За то, что выбрала сторону, где выживают, — она пожала тонкими плечами: в её глазах не было злобы, только холодный расчёт и... усталость? — За то, что устала прятаться. За то, что король платит золотом, а не надеждами. За то, что ваше пламя сожжёт всех вокруг. Включая вас самих. Я просто... выбираю меньшее зло. И жизнь.

Она выстрелила первой. Не кинжалом. Заклинанием. Короткий, резкий жест рукой — и сгусток сжатого воздуха ударил в стену рядом со мной, высекая сноп искр и кроша камень. Осколки брызнули мне в лицо.

— ТЭХЁН! — закричала брюнетка, отпрыгивая в сторону, выхватывая клинок.

«ПРЕДАТЕЛЬСТВО! ОНА С НИМИ!»

Он вылетел из тени калитки, как выпущенная стрела, его меч уже блеснул в тусклом свете. Увидев Розэ, готовящую следующий заряд, и тени, отделяющиеся от стен переулка — высокие, безликие в чёрных плащах Теней Короля, — его лицо исказилось яростью и болью.

— БЕГИ! — проревел он, бросаясь вперёд, чтобы прикрыть меня от Розэ и первого охотника, материализовавшегося из мрака с клинком наготове. Сталь встретилась со сталью с визгом, оглушающим в ночной тишине. — К ТУННЕЛЮ! Я ОТБЬЮСЬ!

Я не думала. Инстинкт, выкованный в бегах, в боли, в страхе, сжал всё внутри в тугой комок. Я рванула от туннеля, от плана, вглубь переулка, куда темнее, куда уже. Не бросить его. Нельзя бросить его. Надо отвлечь. Увести хотя бы часть.

— ЗА МНОЙ, ТВАРИ! — крикнула Дженни в ночь, и ее шаги гулко отдались по брусчатке.

Я услышала, как минимум двое Теней ринулись за мной, их тяжёлые шаги отдавались эхом. За спиной — ещё один лязг стали, крик Тэхёна (гневный, не боли!), и голос Розэ, холодный и чёткий, отдающий приказы:

— Девушку — живой! Целителя — по возможности! Не дать им соединиться!

Ветер бил в лицо, забивал дыхание. Я мчалась по лабиринту переулков, сердце колотилось, как бешеное, ноги подкашивались. Мы были снова в бегах. Но теперь — не только от врагов. А от тех, кому верили. От тех, кто притворялся союзником. От холодной логики предательства, которая выбирала «меньшее зло». И от самих себя — от страха, от силы, что могла спасти или уничтожить всё.

Снег ещё не пошёл. Но в чёрном небе, разорванном силуэтами крыш, уже висел тяжёлый, ледяной запах грядущей зимы. Запах конца и начала. Запах пепла.

тгк автора - r1nsh1n (https://t.me/r1nsh1n)