Темное королевство

Рэд с Хаунтом весь день тренировались в произношении сложных заклинаний для концентрации силы и создания порталов разного уровня. Утром, после встречи с главным советником, он наконец-то получил свой артефакт, который должен был помочь пробудить в нем магические способности, и смог немного отдохнуть. Но Рэд не спешила давать ему использовать камень, превращенный ловкими руками Асмодея в подвеску. Хаунт путался в древнем демоническом наречие, который ломал его язык, но не оставлял попыток, подбадриваемый на удивление воодушевленной демоницей. Когда у него стало получаться лучше, Рэд разрешила сделать перерыв.

— Молодец, Хаунт. Из тебя мог бы выйти неплохой маг, жаль, что время жизни людей проходит быстрее, чем у бессмертных, — она тепло улыбнулась, коснувшись его дрожащей от усталости руки.

Хаунт посмотрел в ее черные глаза, буркнув смущенно:

— Спасибо, без твоей помощи у меня все равно выходит скверно...

— Ты хочешь о чем-то спросить? Можешь считать это благодарностью за твое рвение, — она тихо засмеялась, отпуская его руку.

— Я все пытаюсь понять. Мне кажется, что ты испытываешь к этому...хм... демону некоторые чувства. Но почему ты не перешла на его сторону и помогаешь своим братьям, которые хотят его убить?

Рэд мученически сощурилась и усмехнулась уставшей улыбкой, делающей ее лицо милым:

— Да ладно, Хаунт, на свете столько всего интересного, а тебя волнует именно этот вопрос? — она посмотрела на него с мольбой, надеясь, что он спросит что-то еще, но парень не шелохнулся.

Он поднял бровь и улыбнулся, дав понять, что она сама проиграла в этой игре и теперь придется честно ответить на этот каверзный вопрос.

— Знаешь, милый мой друг, любовь иногда не дает шанса на то, чтобы у чьей-то истории был счастливый конец. Я слышала, что в твоем мире тоже бывает очень сложно. Я о безответной любви. Или о той, когда у тебя нет возможности быть с тем, кого очень любишь. У нас с Миллениумом тоже никогда не будет счастливого конца. Он хочет уничтожить мой мир, а я хочу, чтобы он процветал и жил своей жизнью. И никто из нас не отступится от своих интересов, как бы сильно не любил...

Рэд отвела взгляд, ища что-то на горизонте. Все это время они сидели на диване в широкой лоджии зала приемов, на границе неба и красных песков просыпался алый закат, напоминая о жарких поцелуях накануне вечером, когда Миллениум был рядом и шептал ей о том, как сильно скучал. Легкий румянец коснулся ее лица, Рэд встала и спешно удалилась в свои покои, чтобы не вызывать больше странных вопросов, бросила напоследок фразу:

— Продолжим завтра, меня ждут неотложные дела. Доброй ночи тебе, Хаунт.

— Доброй ночи, Рэд...

Парень задумался над ее словами. Они горьким вкусом осели на языке, пробуждая недосказанности, что остались когда-то между ним и Аннтеей. Он знал, что она любила его все эти годы, знал, что она была готова пожертвовать всем ради него и что терпела все его выходки, лишь бы быть рядом. А он струсил. Парень твердо для себя решил, что обязательно найдет ее и извинится за все, что произошло между ними, чтобы он сам смог простить себя и двигаться дальше, когда выпутается из этой истории. Если выпутается.

Маленький бумажный журавлик упал к ногам, прячась под столом. Хаунт нагнулся, чтобы посмотреть, что это было, протянул руку и коснулся жесткой бумаги оригами, в глазах потемнело и парень свалился на пол, проваливаясь в темноту...

Среди острых скал, скрывающих за собой мертвую песчаную равнину, собрались тысячи монстров, примкнувших к отряду Миллениума. Они кричали, поднимая руки к обрыву широкой скалы, восхваляя своего предводителя, который самодовольно смотрел на них сверху. Нефилим сидел на огромном красном камне, напоминающем массивный трон, поставив ногу на небольшой выступ. Черные пряди падали на волевой лоб, скрывая блеск безумия в его глаз и путаясь в порывах сильного ветра. Казалось, что он не замечает этого, наблюдая за тем, чего смог добиться.

Рядом с ним, по обе стороны, стояли палачи, четыре демона, сумевших заработать доверие своего хозяина. Они холодно улыбались, хищно выискивая в толпе того, кто может нарушить правление Миллениума. Их сильные руки оплетали золотые цепи, тянущиеся к шеям плененных из снов, сидящих у ног Нефилима, которых было больше десяти человек. Аннтеа была среди них, сидела, опустив голову и держась ледяными пальцами за выступ, едва касаясь ботинка Миллениума. Было в этом жесте что-то важное, как будто она боялась, что демон отдаст ее на растерзание своей армии бессмертных, если она оторвется от него. Она тяжело дышала, пристально уставившись в песчинки, которые цеплялись за порывы ветра и улетали в пропасть, срываясь со скалы.

Каин и Маркус, которых на площади у "Мертвого дождя" видел Хаунт, и суровые Форгат и Укобак, не привлекающие к себе внимание, скосили взгляд на демона, появившегося из тени. Он вальяжно шел к трону, придерживая темную мантию, скрывающую статное тело. Коричневые кудрявые волосы прикрывали изумрудно-зеленые глаза, такие живые и по-лисьи хитрые. Он подошел к Миллениуму и поклонился в реверансе, выказывая свое почтение:

— Добрый вечер, Мой Король. Ваш изысканный трон придает шарма вашей персоне, но позвольте внести небольшую лепту в образ нашего правителя, — он выудил из-под мантии плетеную корону из черного драгоценного металла, в которой мерцали небесно-голубые камни, осторожно, почти бережно, взял ее двумя руками и протянул Нефилиму, низко поклонившись, — Определенно, это моя лучшая работа...

— Здравствуй, Асмодей, — демон сел ровно, затем подался вперед, забирая из рук мастера неожиданный презент, — Ты сделал то, о чем мы договаривались?

Холодный взгляд встретился с хитрым прищуром. Асмодей выпрямился и гордо поднял голову:

— Сделал все так, как было поручено. Ни больше, ни меньше, — мягкий, как музыка, голос демона ответил не мешкая, уголки его губ поползли вверх, придавая его лицу еще больше лукавства.

— Хорошая работа, мастер. Ты можешь быть свободен, свою часть сделки ты уже выполнил... И да, твоя корона мне не пригодится, — Нефилим скучающе покрутил головной убор, символизирующий власть, в руке и надел ее на голову Аннтеи, которая испуганно поежилась и подняла на него пустые глаза, — но моей пташке она впору, пусть наслаждается...

Асмодей ядовито улыбнулся, бросив небрежный мимолетный взгляд на измученную девушку, усмехнулся и, поклонившись, учтиво произнес:

— Как будет угодно, Ваше Величество. Я рад, что смог послужить Вам, — он развернулся и скрылся в портале, который смог открыть в пару мгновений.

В темноте было сыро и пусто. Едкая тишина прерывалась лишь иногда разбивающимися об пол каплями воды где-то во мраке. Хаунт сделал один шаг, прислушиваясь. Затем еще один.

В голове звенело, как после сильного опьянения. Он поднял руку и коснулся виска, щурясь от боли. Белый огонек замерцал вдалеке, Хаунт последовал к нему, цепляя мокрый пол и разбрызгивая воду, скопившуюся на холодной поверхности. С каждым шагом огонек становился ближе, но парню казалось, что он идет уже целую вечность. И когда он достиг конца этого мрачного тоннеля, в глаза ударил яркий свет.

Он очутился в красивом саду с розовыми кустами. Огромные бутоны цветущих голубых роз покачивались от еле ощутимого ветра, роняя на мягкую траву крупные капельки влаги, вероятно, оставленной недавно прошедшим дождем. Хаунт коснулся одного цветка и сразу же отдернул руку: тот застенчиво закрыл свои лепестки, пряча от незнакомца свою естественную красоту.

Парень поднял глаза и увидел сидящую недалеко на траве девушку. Она была повернута к нему спиной, каштановые волосы едва касались оголенных острых плеч, покачивались под легкими движениями ветра. Хаунт сделал к ней пару шагов, но его остановил ее грустный, давно забытый, голос:

— Не подходи... У меня мало времени. Хаунт, мне нельзя говорить многого. Хозяин велел... Он...— девушка сглотнула, продолжив дрожащим голосом, — Тебе нужно торопиться. Скоро все закончится, мы умрем здесь. Я очень хочу помочь тебе, но не могу. Я застряла здесь, мне так холодно, и я ничего не чувствую. Мне очень страшно, но я прошу, хотя бы раз, подумай о других...

Хаунт оцепенел. Аннтеа медленно повернула к нему голову, ее глаза были затянуты черной пеленой, а по бледной коже стекали капельки крови и капали на траву. Он увидел, что ее голову сдавливала плетеная черная корона, она впилась холодным металлом в ее лоб, а бледно-голубые камни в ней мерцали холодным мертвым светом. Девушка улыбнулась, оскалив зубы. Эта улыбка была враждебной, почти безумной, Хаунт мог поклясться, что никогда не видел ее такой пугающей. Она склонила голову на бок, парень почувствовал, что эта тьма в ее глазах изучает его, пробирается внутрь. Он нервно сглотнул и хотел что-то сказать, но голос не слушался, не издал ни единого внятного звука. Больно пекло в районе солнечного сплетения, он опустил взгляд вниз и коснулся взглядом подвески на своей груди, камень был горячим, обжигал кожу сквозь одежду. Когда он вновь поднял глаза, девушка в полупрозрачном платье из голубого фатина уже стояла перед ним, длинные ресницы дрожали, а на губах была видна все та же безумная улыбка.

Из ее рта вырвался шепот, такой сладкий, увлекающий своим мраком:

— Два дня, Хаунт, всего два дня. Тик-так... тик-так...— девушка подняла пальчик и помахала им в воздухе, подражая маятнику часов, а потом вывела парня из оцепенения своим ледяным смехом, от которого розовые кусты начали желтеть и сбрасывать высохшую листву, трава под ее ногами рассыпалась в пыль, оставляя только мертвую землю вокруг.

— Аннтеа...— он снова отступил от нее на шаг назад, острые шипы сухих розовых веток больно уперлись в его ноги и спину, — прошу...я обещаю, что помогу тебе.

Она смеялась, закрыв руками глаза, ее тонкие бледные пальчики касались кожи, размазывая по ней струйки крови, вырисовывая страшный узор. Яркая вспышка артефакта на его шее ослепила Хаунта, он закрылся руками, чтобы не ослепнуть окончательно, и потерял сознание.

Нейл держал за руку Рэд, которая впала в транс, произнося лечащее заклинание на древнем демоническом. Брукс судорожно трясла парня и била его по щекам. Когда Хаунт жадно глотнул воздух и открыл глаза, она испуганно села на пол, подавляя приступы истерики:

— Да чтоб тебя...На секунду оставить тебя нельзя... Что ты за беда такая, свалившаяся мне на голову, — она разрыдалась, закрывая лицо руками.

Нейл помог Рэд, медленно усадив ее в кресло, он осторожно убрал пряди черных волос с ее вспотевшего лба и, сев перед ней на корточки, бросил небрежно фразу, адресовав ее Брукс:

— Магическая сила приживается в нем с некоторыми сложностями. Я думал, что будет проще.

— Думал? Так ты все знал, Старший Советник?! — Брукс огрызнулась, зло посмотрев на Нейла.

Хаунт приподнялся и сел, поджав ноги, он тихо сказал, пытаясь закончить перепалку:

— Со мной все хорошо...но у нас осталось всего два дня.

Рэд вздрогнула. Она сползла на пол, став перед ним на колени, осторожно коснулась его плеча и заглянула в глаза

— Что ты видел, Хаунт?

— Аннтею... Она у него, — Хаунт перевел взгляд на Брукс, ища в ее взгляде какую-то поддержку, как будто она могла сказать, что это не правда, что этого не может быть на самом деле.

Глаза Брукс округлились, ведь только она понимала, о чем сейчас говорит парень. Она всхлипнула и резко вскочила на ноги:

— Мы должны ей помочь! Там, на площади, палачи таскают за собой людей, надев на них магические ошейники! Он слишком далеко зашел!! Так нельзя! — она сжала кулачки, трясясь от злости и слез.

Рэд вздохнула и опустила голову, прошептав:

— Странники дают ему силу. Обычных людей он не смог бы вытащить в наш мир, поэтому их страх ему бесполезен, но эти...эти особенные. Как и Хаунт. Возможно, так он и попал в наш мир, но что-то пошло не так, и он не смог получить его. Мы должны вытащить людей. Если получится освободить их, возможно...возможно это его ослабит?

Она посмотрела на хмурого Нейла, который исследовал взглядом ее уставшее лицо и думал о том, что ей было бы неплохо отдохнуть. Он протянул ей руку, помогая подняться, а затем, быстро переводя взгляд с Хаунта, который уже поднялся на ноги, шатаясь от головокружения, на Брукс, хотел что-то сказать, но голос брата опередил его, прогремев как гром среди ясного неба. Все обернулись на его решительный тон.

— Вся эта ваша неуверенность идет ему на руку. Пока мы рассуждаем о том, как вставить этому выродку палки в колеса, он напивается силой и думает, как быстрее избавиться от нашего мира. Через два дня от Тьмы не останется ничего. И раз уж так вышло, что я ее правитель, то и ответственность лежит на мне, — он помолчал, пытаясь перебороть вспышки ярости и мучительных мыслей, не дававших ему покоя с той ночи в библиотеке, — завтра я найду его и попытаюсь остановить. А ты, Нейл, поможешь мне открыть все печати Легиона...

Нейл кивнул, стиснув зубы. Время пришло. Самая сильная и неуправляемая армия Тьмы, которую Аббат запечатал после первой войны с Нефилимом, снова должна была выйти на свободу. Дамиан поведет ее за собой, Старший Советник обеспечит безопасность жителей Тьмы, объединив свою магию с целительной магией Рэд, чтобы создать барьер вокруг Лиоксола, а затем вступит в бой, идя за своим правителем. Разведчики доложили, что Миллениум смог подчинить разум псов-ищеек, и они, собираясь в стаи, направлялись с непокорными бессмертными к замку, а сам мятежник, сопровождаемый своими палачами и армией, ждал удобного момента для нападения.

Рэд скривилась. Мысль о том, что призрачные шансы на выживание утекали сквозь их пальцы, все сильнее давила на нее. Хаунт был еще не готов к созданию настолько масштабного портала, способного переправить всех жителей ее мира. Его магия была нестабильной, такой непредсказуемой. Лукавый, липкий голос в голове прошептал идею, которая сдавила ее сильно бьющееся сердце: "Большому порталу нужно много сил для существования. Работники Бюро знают, как эту силу поддерживать. У тебя ведь есть Брукс, такая способная, готовая на все, ради других." Рэд прикусила губы и отвела взгляд. Эта идея значила то, что придется пожертвовать меньшим, чтобы спасти большее. Она коснулась руки девушки, глаза которой опухли от слез, и сухо попросила последовать за ней, чтобы поговорить с глазу на глаз.

Брукс молча пошла следом, опустив голову. Ситуация с Аннтеей терзала ее. Она безумно хотела помочь несчастной девушке, но понимала, что не сможет ничего сделать в одиночку. Дамиан отдал приказ слугам позаботиться о Хаунте, дав ему возможность прийти в себя, и отправился с преданным советником и старшим братом в самую мрачную часть своего замка.