8
Накануне мистер Бэггинс очень сильно устал и перенервничал, поэтому не было ничего удивительного в том, что он проспал не только до утра, но почти до полудня. Сначала, конечно же, Бильбо хотел не спать всю ночь и сторожить раненого короля от возможных опасностей, но пережитый страх после нападения орков взял свое – не прошло и часа после начала его стражи, как хоббит уже крепко спал. Кто бы мог подумать, что он способен уснуть прямо на полу?! Впрочем, пробуждение оказалось не из приятных – хоббит просто наклонился чуть ниже и уперся животом в рукоять Жала, слегка соскользнувшего и проехавшегося по полу. В итоге он лишился своей невольной опоры и полетел на пол, испуганно вскрикнув.
Король, который уже проснулся и, естественно, видел все это, не смог сдержать смех. - А я-то боялся, что вы ночью заколете своим ножичком меня, мистер Бэггинс! Оказывается, беспокоиться скорее нужно было за вас! Слегка покраснев и смутившись, Бильбо вскочил на ноги и спрятал кинжал в ножны. - Я только на минутку закрыл глаза! – начал оправдываться он, понимая сам, как глупо это звучит. - Да, я так и понял. – Король приподнялся на кровати, опираясь ладонями на одеяло, и сел, с некоторым любопытством глядя на смущенного хоббита. – А как же вы во время похода стояли в дозоре? - Я не стоял в дозоре, - удивился Бильбо. – Вы, гномы, всегда дежурили сами. - И теперь, надеюсь, вы понимаете, почему? – вкрадчиво спросил Торин. На его лице не было даже следа ехидства или какой-либо злорадности. Он просто констатировал факт. Но лучше бы он злорадствовал! Его спокойный, отчасти даже поучающий тон смутил Бильбо гораздо больше, чем если бы король указал ему на ошибку или отругал. - Да, дозорный из меня не очень! – сердито пробормотал он. – Но это не значит, что я вовсе бесполезен! Так что даже не думай о том, чтобы прогнать меня, я все равно никуда не уйду, пока не увижу, что ты и твои племянники здоровы и в безопасности! - Да уж, прогнать хоббита можно, только убив его! – слегка усмехнулся король. – Честно признаться, я по-прежнему не понимаю, что означает в таком случае мое воспоминание о вашем предательстве, мистер Бэггинс, если уж вы настолько мне преданны. Но на данный момент ваша полезность превышает возможный риск. Бильбо смотрел на гнома с изумлением. Они как будто снова вернулись на начальную стадию своих отношений, когда Торин разговаривал с ним вот так же преувеличенно вежливо и довольно холодно. И Бильбо стало даже немного обидно, когда он подумал, что теперь король гномов будет смотреть на него всего лишь как на слугу и оценивать исключительно по его полезности. - Ты хочешь сказать, что я могу остаться рядом с тобой и поддерживать во всем? – с надеждой поинтересовался хоббит. - Только не перенапрягайтесь, - вот теперь губы Торина совершенно явственно подрагивали в насмешливой улыбке. – Излишние физические нагрузки вам вредны. Не в силах сдержать восторг, мистер Бэггинс радостно вскрикнул и бросился обнимать короля. Он знал, что Торин, скорее всего, подобного не одобрит, но просто не смог ответить каким-нибудь формальным выражением благодарности. Несмотря на то, что ему, кажется, предстояло вновь рискнуть жизнью, Бильбо был совершенно счастлив, что Торин разрешил ему остаться и, судя по всему, не собирается прогонять. Когда хоббит радостно вспрыгнул на кровать и обвил руками шею короля, тот слегка вздрогнул – больше от неожиданности, чем от неприязни. Да, его сильно смущало то воспоминание о предательстве, когда Бильбо отдал заветный камень его народа людям и эльфам (особенно этому Трандуилу, неприязнь к которому у Торина была на подсознательном уровне!). Но счастливое лицо хоббита не выражало ничего, кроме самой бескорыстной преданности, и Торин, с его умением чувствовать фальшь, сразу понял, что маленький вор не замышляет ничего плохого. - Вы были очень привязаны ко мне когда-то, не так ли, мистер Бэггинс? – поинтересовался король. Ему просто необходимо было проверить одну свою догадку. - Я бы умер за тебя, - просто ответил Бильбо, прижавшись к плечу гнома и стараясь быть очень осторожным, чтобы ненароком не задеть раны, едва затянувшиеся и еще слегка кровоточившие. Торин не обнял его в ответ, но и не оттолкнул – и это уже вселило в сердце полурослика радость. Они непременно подружатся снова, если понадобится! В конце концов, не так давно он и впрямь готов был пожертвовать жизнью, лишь бы с Торином и остальными гномами все было хорошо... Теплое объятие было не слишком долгим, и уже через пару минут Бильбо, попросив короля подождать, выскользнул из комнаты, направившись за завтраком. Конечно, можно было приказать принести еду слугам, но мистер Бэггинс настолько не привык распоряжаться и отдавать приказы, что просто не сообразил так сделать. Оставшись один, Торин осмотрел комнату. На дне его подсознания бились и рвались наружу воспоминания, и король постарался сосредоточиться на них. Пролежав так несколько минут, он понял, что ему что-то мешает. Боли больше не было, раны не слишком беспокоили его – так что, скорее всего, это было ощущение легкого тепла от прижавшегося к нему хоббита. Король закрыл глаза. Перед мысленным взором как живой стоял образ Бильбо: круглое личико, смешной вздернутый нос, которым мистер Бэггинс умел весьма забавно подергивать в задумчивости, круглый подбородок с ямочкой, мягкие губы... и особенно глаза – огромные, в пол-лица, неожиданно серьезные и полные грусти на таком веселом лице. Хоббит не был красавцем – самый обычный полурослик, каких, наверное, сотни в его драгоценном Шире. Но было на дне печальных темно-синих глаз что-то такое, что заставило Торина содрогнуться. - Проклятье, мистер Бэггинс! – прошептал король. – Что же вы мне недоговариваете? Кем вы на самом деле были для меня и почему я не могу вас разгадать? Эребор еще только начинал восстанавливаться после долгих лет владычества Смога, поэтому мистер Бэггинс предпочел приготовить еду сам. Он правильно рассчитал, что домашняя пища гораздо скорее поднимет раненого короля на ноги, и лучше всего будет, если при своей полезности она будет еще и вкусной. Он всегда с удовольствием стоял у печи или очага, но сейчас эта радость стала совершенно особенной. Кто бы мог подумать еще год назад, что Бильбо будет с такой готовностью делать завтрак для одного из тех гномов, что вторглись в его норку и опустошили кладовую? Помня, что все гномы отличаются отменным аппетитом – и раны этому не сильно мешают – мистер Бэггинс решительно потребовал подать ему побольше продуктов и принялся за дело. Поскольку на кухне отыскался и фартучек, то Бильбо почувствовал себя совсем по-домашнему, повязав его. Конечно, фартуки поваров были рассчитаны на гномов, но хоббит нашел выход из положения, просто подвернув длинноватую ткань и обвязав завязки вокруг талии не один раз, а дважды. Приготовив как можно больше всяких вкусностей, Бильбо распорядился погрузить снедь на три подноса и позвал себе в помощь двух слуг. Одному с такой горой еды ему точно было не управиться... Первые два подноса отправились в комнату наследных принцев. Бильбо тоже сунулся туда ненадолго, чтобы проверить, все ли в порядке с его друзьями. Фили и Кили встретили его радостным поднятием кружек с элем. - А вот и наш кулинарный бог! – воскликнул старший принц. – Присядь, поешь с нами! Ты, наверное, с ног валишься после всех этих забот... - И рад бы, да не могу, - виновато развел руками хоббит. – Я еще хочу отнести завтрак вашему дяде, а он, скорее всего, задержит меня для беседы, он ведь это любит... Братья хитро переглянулись и подавили усмешки. - Послушайте, мне уже надоела ваша секретность! – рассердился мистер Бэггинс. – Вы знаете то, чего не знаю я – ладно, пусть. Но какие же из вас друзья, если вы не хотите рассказать, что это за секрет? Или это такая тайна, что знать ее могут только гномы?
Не обижайся. – Кили примирительно улыбнулся, не забывая, впрочем, отдавать должное замечательному пирогу. – Мы просто подумали, что если ты так постарался с завтраком для нас, то какое же кушанье достанется дяде? Вот уж где вкуснотища, наверное... - Вообще-то, всего лишь яичница-глазунья, несколько кексов и медовый пирог... - захлопал ресницами хоббит, слегка растерявшись. – Все как он любит... Братья почему-то снова прыснули. - Ох, разумеется! – закивал Фили. – Кому как не тебе знать, что именно любит на завтрак Торин! Ты просто молодец, Бильбо! - Да ну вас, шутники! – махнул рукой мистер Бэггинс. – У меня просто хорошая кулинарная память, и что бы вы там ни имели в виду, это здесь ни при чем! Он поспешил выйти из комнаты, пока принцы еще как-нибудь не пошутили. Иногда они вели себя так непонятно, что разгадать их мотивы мог разве что Гэндальф с его вековой мудростью. - Брат, мы должны, мы просто обязаны как можно скорее выздороветь! – восторженно сказал Кили, пытаясь побыстрее прожевать бекон – настолько его распирало от желания сказать то, что он думал. – Ты представляешь, что будет, когда до Бильбо дойдет? - Думаешь, дойдет все-таки?! – старший брат от избытка чувств прыснул и подавился пирогом, так что младшему пришлось в срочном порядке хлопать его по спине. – Ну, хватит, хватит, а то ты так бьешь, что у меня внутренности выпадут вместе с пирогом... Откормила тебя мама, телок великовозрастный! - Кто бы говорил! – улыбнулся Кили. – Ты тоже здоровенным вырос, многим на зависть! Они вдруг замолчали и немного посидели молча, а потом медленно и очень серьезно обнялись, стиснув плечи друг друга. - Обещай мне, брат! – шепнул Фили. – Обещай, что я никогда тебя не потеряю! Что никогда больше во время битвы нас не разлучат ни поганые орки, ни иные враги, и что мы всегда будет стоять спина к спине, что бы ни случилось! - Обещаю. – Кили прерывисто вздохнул, подозрительно пряча повлажневшие глаза, а затем преувеличенно широко улыбнулся: - А все же представляешь лицо Бильбо, когда он узнает? Это точно надо будет видеть! Не прошло и пары минут, как два легкомысленных юноши снова весело смеялись. Когда Бильбо уже подходил с подносом к дверям королевских покоев, он смотрел только на тарелки, чтобы ненароком ничего не уронить – и потому очень удивился, когда прямо перед ним оказался какой-то гном. Бильбо попробовал не глядя обойти его, все еще сосредоточенный на том, чтобы попасть в комнату, но гном снова оказался на его пути. Мистер Бэггинс, сердито вздохнув, поднял глаза – и увидел, что путь ему преградил не кто иной, как Дейн, кузен Торина, правитель Железных Холмов. Этот властный и сильный владыка немного пугал мистера Бэггинса. Оба кузена был немного похожи – не внешне, но по внутренней своей сути – и, тем не менее, Бильбо предпочел бы иметь дело с разгневанным Торином, нежели со спокойным Дейном. Тот всегда был относительно хладнокровен, так что сложно было понять, что у него на уме. - Простите, сэр, но я очень спешу! – вежливо сказал Бильбо. – Вы не могли бы пропустить меня к королю? Вместо ответа Дейн шагнул к нему и бесцеремонно приподнял жесткими пальцами подбородок хоббита. Удивленный Бильбо замер. Никогда еще его не рассматривали столь нагло, как лошадь на торгах, разве что в зубы не заглядывали! - Значит, это ты? – в голосе гнома сквозило явное разочарование. – Ты и есть тот самый Бильбо Бэггинс? - Да, это я, - подтвердил полурослик. – Но я не понимаю, к чему вы это спрашиваете, господин Дейн. - Простое любопытство, - чуть приподнял брови властитель Железных Холмов. – Должен же я знать, про кого мой кузен так лестно отзывается! - П-правда? – Бильбо почувствовал, как дрожат руки. – Торин говорил обо мне что-то хорошее? - Он писал мне еще до Битвы Пяти Армий. – Дейн насмешливо улыбнулся, глядя на полурослика. – И в его письмах очень много места уделялось твоей персоне, мастер Бильбо. Честно говоря, не вижу, с чего бы это кузен пришел в такой восторг, но то, что он так сильно на тебя обиделся за кражу камня, говорит о многом. Доверие Торина, знаешь ли, еще надо заслужить. И, хоть убей, я не пойму, что такого замечательного он нашел в мелком хоббите, одетом в кухонный фартук! Пока Бильбо ошеломленно переваривал тот факт, что ему нашлось место в деловых письмах Торина, Дейн взял с подноса один кекс и, попробовав его, одобрительно кивнул. - Все, вопрос исчерпан! – усмехнулся он. – Если ты приготовил это сам, хоббит, то я уже начинаю завидовать кузену самой черной завистью! Бильбо покраснел от похвалы и слегка улыбнулся. - Готовка – не главный мой талант! – заявил он. – Я был нанят как мастер-вор! - И, судя по письмам кузена, оправдал это звание в полной мере, - кивнул Дейн. – Так или иначе, ты очень интересная личность, полурослик, хотя уместнее смотрелся бы в своем родном краю, а не здесь. Если будет новая война, куда ты денешься? Опять будешь отсиживаться в уголке, пока Торин станет сражаться или даже умирать? - Я не вернусь домой, пока не уверюсь, что с моими друзьями все хорошо! – прошептал Бильбо. Глазам его вдруг стало очень горячо и больно. Обвинение в трусости оказалось неожиданно обидным и больно задело его. - Чтобы вернуть прежнюю жизнь, кузену придется вспомнить многое, чего он еще не помнит, - заметил гном. – Ты уверен, что тебе под силу помочь ему в этом? Уверен, что он действительно тебе друг? - Конечно, уверен! – возмутился хоббит. – Кто же еще? Мы прошли вместе, бок о бок, очень долгий путь, несколько раз спасали друг другу жизнь – кем же может мне быть Торин, как не другом?! - Ну-ну! – Дейн вдруг усмехнулся точно так же, как племянники короля – всезнающей и безумно выводящей из себя ухмылкой. – Ладно, полурослик, я избавлю тебя от лишних забот. Насколько я знаю, тебе поручено помочь в управлении государством нашему общему другу Балину. Вот и иди помогать, там тебя, наверное, проекты и указы ждут не дождутся. А завтрак кузену я отнесу сам, все равно мне надо с ним поговорить... Не слушая робких возражений, Дейн отнял у мистера Бэггинса поднос и, легко удерживая его на одной руке, второй придал хоббиту ускорения легким шлепком пониже спины. Бильбо хотел было возмутиться, что себе позволяет этот гном, но Дейн уже скрылся за дверью комнаты Торина. «Ах так?!» - хоббит тихонько встал у косяка двери и приник ухом к щели между дверью и стеной. Хвала богам, слух у него был достаточно острым. А Балин еще часок подождет его... При виде вошедшего радостная улыбка на лице Торина сменилась легким недоумением. Он чуть нахмурил брови, явно силясь вспомнить, где же он видел этого знакомого гнома. - Что, ждал кого-то посимпатичнее меня? – усмехнулся Дейн, присаживаясь на стул у кровати. – Ну, прости, что разочаровал. Твой полурослик занят делами и навестить короля не может. Зато велел передать тебе завтрак, и я, как добрый родственник, поспешил исполнить его распоряжение. Умственные усилия все же возымели эффект, и Торин радостно воскликнул: - Дейн! Кузен, как я рад тебя видеть! - Я знал, что ты меня вспомнишь! – удовлетворенно кивнул его кузен. – Держи за это завтрак. И пока ты будешь есть, я буду рассказывать тебе то, что действительно важно, а не ту чушь, что придумывают твои милые племяннички и твоя зазноба.
По-моему, ты что-то путаешь, - недоуменно нахмурился король. – Разве у меня была невеста до того, как состоялась битва? - Судя по твоим письмам, с твоей точки зрения ты уже был практически женат! – ухмыльнулся гном. – Слушай, кузен, твоим разбитым сердцем мы займемся попозже, ладно? Если я сейчас не напомню тебе, кто ты есть и в чем твои обязанности, то вскоре нам всем будет угрожать вполне реальная опасность. - Что ж, я внимательно тебя слушаю! – пожал плечами король. – Хотя я не понимаю, что ты имел в виду под упоминанием о моем сердце. Я не помню, чтобы любил кого-то... - Ты яичницу-то кушай, набирайся сил! – усмешка на лице Дейна, обычно довольно серьезном, сейчас грозила стать чересчур широкой. – Не зря же твоя радость тебе ее готовит, старается... И он начал рассказывать Торину о его семье и кое-каких фактах королевского прошлого, которые помнил сам. Надо отдать должное кузену короля: рассказывал он по-военному четко, не упустив ни одного важного момента. И Торин, слушая его, начал припоминать кое-что из того, о чем говорилось. Дейн был прав: возвращение памяти должно было стать для него первостепенной задачей сейчас. А потом и до всего остального очередь дойдет. Торин задумчиво отправил в рот ложку. Яичница была как раз такой, как он больше всего любил – глазунья с идеально целыми «глазками». Пришлось вспоминать королевские манеры, чтобы не чавкать совсем уж громко... Что бы там ни имел в виду Дейн своими намеками, надо будет попозже не забыть похвалить полурослика за вкусный завтрак... А за дверью королевской спальни упомянутый полурослик, уже не слушая рассказа Дейна, со всех ног улепетнул на поиски Балина. Ему точно надо было заняться государственными делами, чтобы отвлечься от мысли, в которую он долго не мог поверить. Балин обрадовался его приходу и тут же поручил некоторые бумаги относительно учета уцелевших сокровищ. Бильбо смотрел в документ, но строчки расплывались у него перед глазами, а внутренний голос снова и снова повторял: «Торин любил меня... Торин действительно меня любил... О боже правый!»