Глава 25
Кристофер
Я просыпаюсь от тишины. Пронзительной, стерильной тишины, от которой звенит в ушах. Она совсем другая, не как обычно. Не уютная, не утренне-лёгкая - а тяжёлая, как выдох после долгого бега.
Рядом - пусто. Одеяло смято только с моей стороны. Подушка, где обычно лежит её голова, не тронута. Холодная. Я провожу по ней рукой - жест почти бессмысленный, но неизбежный. Наверное, всё ещё надеюсь, что она где-то рядом. Что просто вышла в ванную. Просто проснулась раньше. Просто...
Но я один.
Я сажусь на край кровати, ссутулившись, опуская локти на колени. Ладони скользят по лицу, пытаясь стереть остатки сна - или не сна, а этой ночи, этой недели, этих двух месяцев, которые теперь почему-то кажутся просто эпизодом.
Я вспоминаю, как она смотрела на меня вчера. Глаза, полные напряжения, непонимания, вины. Взгляд, который пронзает, а потом - отводит глаза. Как будто не выдерживает моей правды. Или своей.
"Не смей говорить, что это просто секс."
"Мы договаривались..."
"Я влюбился в тебя, ясно?"
И тишина. Её ответ — молчание. Её выбор — не сказать ничего.
Я не злюсь.
Я просто... разочарован.
В ней. В себе. В нас.
Я не ждал мгновенного "да". Не просил обещаний. Только честность. Только одно простое: "Я тоже". Или хоть что-то. Я знаю, что она тоже что-то чувствует ко мне. Вместо этого - этот проклятый билет в Париж и тишина.
Я поднимаюсь, иду в ванную. Умываюсь в ледяной воде, как будто хочу что-то из себя выжечь. Возвращаюсь в спальню.
День свадьбы. Нужно готовиться и делать вид, что все в порядке. На стуле висит костюм. Чёрный, строгий, почти театральный - как будто подходит для роли, которую я сегодня должен сыграть. Свидетель. Друг. Контроль.
Я застёгиваю рубашку. Медленно. Методично. Каждый жест - как подготовка к бою. Руки дрожат, когда я надеваю запонки. Те самые, что подарил мне отец, когда я только начинал свой бизнес. С ними я провёл десятки переговоров, открыл первый офис, купил первый участок под застройку.
Сегодня - другой день. Но броня та же.
Я смотрю в зеркало. Всё на месте. Костюм сидит идеально. Волосы уложены. Лицо собранное. Никто не заметит. Никто не поймёт. Только я знаю, что это - не я.
Я наклоняюсь, поднимаю с прикроватной тумбочки её записку. Краткую. Без чувств.
"У Филиппа. Заканчиваем платье для Адди. Вернусь поздно. Не скучай."
Просто текст. Как сообщение от незнакомки.
Я сжимаю её в кулаке, но не рву. Просто кладу обратно. Возможно это единственное, что у меня останется после неё. Кроме дыры в груди.
Надеваю часы. Часы, которые носил отец. Которые я надеваю только в особые дни. Они холодные. Чужие.
Я защёлкиваю ремешок. Смотрю на себя снова.
Вот он я.
Свидетель. Бизнесмен. Одинокий. Строгий. Почти-близкий. Никто.
Сегодня - свадьба Итана и Адди. День, когда они выберут друг друга. А я?
Я выбрал её. Уже давно. Только вот - не уверен, остался ли у меня шанс, чтобы быть выбранным в ответ.
***
На улице ярко. Противно ярко. Солнце отражается от белых скатертей, бокалов, улыбок гостей. Все будто стараются быть счастливыми - напоказ, для фото, для воспоминаний.
Я стою у арки, слегка в стороне. Итан рядом. Взгляд скользит по лицам - знакомым и чужим. Женщины в пастельных платьях, мужчины в смокингах, официанты с подносами, дети, бегающие по лужайке. Всё будто бы идеально.
Кроме того, что внутри меня - пусто.
Внутри только ожидание. Тяжёлое, как утро после бессонной ночи. Я не ищу её взглядом - я слишком хорошо знаю, что найду. И не готов к этому.
Но всё равно - ищу. Чёрт. Ничего не могу с собой поделать.
И вижу.
Она выходит из машины, ступает на каменную дорожку и будто сразу меняет воздух вокруг себя. Ветер играет с подолом её платья. Серебристое. Сияющее, как и она сама. Волосы убраны, но пара прядей выбились и мягко касаются щёк.
Мэдисон красивая. Нет. Ослепительно красивая. Та, от которой захватывает дух. Та, которую хочешь забрать с собой - просто чтобы никто больше не смотрел.
Она идёт, уверенная, сдержанная. Её лицо - как маска. Лёгкая улыбка, взгляд направлен чуть в сторону. Она делает всё правильно. Всё, как надо. Только... не для меня.
Она замечает меня. Наши глаза встречаются. На секунду. Она улыбается. Натянуто. Почти формально. Как улыбаются незнакомцам на улице. И тут же отводит взгляд.
Она рядом, но ощущение, что дальше, чем когда-либо. Как будто я смотрю на неё через стекло. Знаю каждую черту, каждое движение, но больше не могу дотянуться.
Она проходит мимо. Замедляется. Мы остаёмся наедине всего на пару секунд, прямо на краю этой суеты.
- Привет, - говорит она тихо. Голос ровный, почти деловой.
- Привет, - отвечаю я.
Пауза.
- Хорошо выглядишь, - произносит она, будто обязана это сказать.
- Ты тоже, - говорю. И это правда. Но звучит так, будто я вру.
- Всё готово к церемонии? - спрашивает она.
- Почти, - киваю. - Итан волнуется.
Она чуть улыбается.
- Адди тоже. - Смотрит мимо меня.
Я смотрю на неё. Не могу не смотреть. - Она передала спасибо. За подарок, - говорит она после паузы. - Она расплакалась. Очень трогательно.
- Это была твоя идея, - отвечаю. - Я просто выбрал его вместе с тобой.
И всё. Больше ни слова.
Она кивает и отходит. Медленно, как будто и ей тяжело идти. Я смотрю ей вслед.
И в этот момент я понимаю: боль - это не когда кричат, не когда спорят, не когда плачут. Боль - это вот это. Формальные диалоги с женщиной, которую ты любишь.
***
Свадьба продолжается. Клятвы произнесены. Подписи поставлены.
Свет приглушённый, музыка мягкая. Сквозь прозрачные занавеси пробивается закатное золото - идеальный вечер для идеальной свадьбы. Итан и Адди на танцполе, её платье - как облако из шелка и света, движется за ней, словно дыхание.
Я стою в стороне с бокалом в руке. Виски обжигает язык, но не греет.
Все улыбаются. Танцуют. Тосты сменяют один другой. Кто-то хохочет за столом у сцены, кто-то снимает видео. Весь зал - как сцена в романтической комедии. Только я - зритель. Не вовлечённый.
Адди кружится в руках Итана, и в этот момент я снова смотрю на платье. Платье, которое создала Мэдисон.
Она сделала это.
Каждый шов, каждый изгиб, каждый слой ткани - в нём она. Её стиль. Её характер. Её бескомпромиссная любовь к деталям. И это платье… чертовски красиво.
Я думаю: она добьётся всего, чего захочет. Даже если меня в её жизни больше не будет.
- Ты выглядишь так, будто на похоронах, а не на свадьбе, - раздаётся рядом голос Эмили.
Я поворачиваюсь. Она стоит с бокалом шампанского, улыбается мягко, но с тревогой.
- Всё в порядке, - говорю я.
- Конечно, - отвечает она, скептически.- Просто стоишь в тени, пьёшь виски, сверлишь взглядом всех подряд и выглядишь так, будто вот-вот что-то разобьёшь.
Я усмехаюсь, но это даже не пол-улыбки.
- Хочешь потанцевать? - предлагает она после паузы, осторожно. - Может, развеешься.
- Спасибо, Эм, но не сегодня.
Она кивает и отходит. А я снова остаюсь один.
И тогда я вижу её.
Мэдисон. На другом конце зала. Она танцует с Филиппом - чёрт, конечно, с ним. Он что-то говорит, она смеётся, запрокидывает голову. Её волосы немного растрепались, и она поправляет прядь с тем движением, которое я люблю до боли. Он кладёт руку ей на талию, ведёт её в такт.
И она улыбается.
Не мне. Ему.
Что-то в груди сжимается до боли. Не потому что это флирт. Не потому что это ревность. Потому что я забыл, как выглядит её настоящая улыбка. А сейчас вижу её. Для другого.
Я ставлю бокал на ближайший стол, поворачиваюсь и выхожу на террасу.
Снаружи тише. Воздух прохладный. Небо тёмное, в огнях города.
Я достаю сигарету. Хотя бросил год назад. Хотя обещал себе, что не вернусь к этому. Щёлкаю зажигалкой - пламя дрожит, как мои пальцы.
Делаю затяжку. Глубоко.
И стою, глядя в темноту.
Она добьётся всего, чего захочет. Даже если в её жизни больше не будет меня. Это мысль крутиться в моей голове на повторе.
...Я делаю вторую затяжку, выдыхаю дым в вечерний воздух. Кажется, он растворяется быстрее, чем я успеваю выговориться.
Дверь террасы открывается. Я ожидаю кого угодно - Эмили, может, Итан решил проверить или даже Макс. Но когда оборачиваюсь, на пороге стоит Филипп.
Чёрт. Только не он.
Он в своей безупречной манере: тёмный приталенный пиджак, прическа как с обложки глянца, в глазах - лёгкое превосходство, как всегда. Но сейчас… сейчас в нём что-то другое. Сдержанная серьёзность.
Он подходит ближе, кивает.
- Можно? - спрашивает, указывая на сигарету.
- Конечно, - протягиваю ему. - Хотя ты мне казался из тех, кто не имеет вредных привычек.
Он усмехается.
- Сегодня исключение.
Мы молчим пару секунд. Курим. Слушаем, как из зала доносится гул голосов и музыка, сменившаяся чем-то медленным. Потом он говорит:
- Она сказала тебе, что была у меня?
- Да. - Я делаю короткую затяжку. - Я не ревную. Если ты за этим.
- Не за этим. - Он смотрит на огни города. - Я за тем, чтобы сказать тебе кое-что, пока мы оба трезвые и не слишком вежливые.
Я поднимаю бровь.
- Впереди должно быть что-то впечатляющее.
Филипп делает паузу, словно подбирает слова.
- Я знаю её очень давно. Видел её в разных версиях - вдохновлённую, смелую, сломанную, закрытую. Видел, как она строит и как разрушает. Но когда она рядом с тобой… - он поворачивается ко мне - …она настоящая. Даже когда боится. Даже когда убегает. И если ты не видишь этого - ты идиот.
- Я вижу, - тихо говорю. - Я просто не знаю, что делать с этим.
Филипп кивает, как будто чего-то такого и ждал.
- Тогда, может, начни с того, чтобы позволить ей быть напуганной. Не злиться. Не давить. Не требовать. А просто быть. Рядом. Пока она не сможет выбрать.
- Я не святой, Филипп. У меня есть чувства. И гордость. И злость.
Он улыбается почти по-доброму.
- Конечно. Любовь и эгоизм неотрывно связаны. Особенно, когда ты боишься проиграть.
- Я уже проиграл, - говорю я, глядя в темноту. - Она не сказала "я люблю тебя".
- А ты? До того, как всё начало решиться - говорил?
Молчу. Потому что он прав.
Филипп тушит сигарету о край пепельницы, кладёт окурок внутрь.
- Не думаю, что она выберет Париж. В конце концов. Но если даже так - не из-за тебя. А из-за себя. Это нужно уважать. А ты… реши, кем хочешь быть рядом с ней: мужчиной, которого она боится подвести, или мужчиной, к которому она всегда может вернуться.
Он уходит, не дожидаясь ответа. Просто хлопает дверью террасы, оставляя меня в клубах дыма и мыслей, которые невозможно выдохнуть до конца.
Я стою ещё минуту, глядя в темноту, как будто там - ответ. Как будто город может объяснить, как любить человека и отпустить его.
Зажигается свет внутри - на террасе остаётся только отражение. Мой силуэт в стекле. Всё тот же, но… будто немного другой.
Филипп ушёл, оставив мне ровно то, чего я не хотел - размышления.
Я медленно выдыхаю, выпрямляю плечи. И возвращаюсь в зал.
Внутри - свет, музыка, смех. Как будто никто не чувствует тяжести, как будто счастье можно вдохнуть вместе с запахом шампанского и духов.
Я иду вдоль зала, оглядываясь. Мимо проходят люди, кто-то кивает, кто-то хлопает по плечу, кто-то поднимает бокал. Всё как всегда.
Почти.
Я вижу её.
Мэдисон стоит у дальнего столика, разговаривает с Адди. Улыбается - красиво, сдержанно, устало. Но теперь, после Филиппа, я замечаю больше. Замечаю, как пальцы у неё сжаты в кулак. Как взгляд на секунду теряется в воздухе. Как она делает глубокий вдох - будто собирается с силами.
И мне хочется подойти. Просто подойти. Не говорить. Просто взять её за руку.
Но я не подхожу. Пока. Я просто стою и смотрю.
Смотрю на платье, которое она сшила. Оно - произведение искусства. Сложное, многослойное, воздушное, как дыхание. Белый шёлк переливается в свете, юбка струится, как вода.
Я сжимаю бокал. Напоминаю себе: "Быть рядом - значит не мешать. Иногда - значит отпустить."
Но чёрт… как же хочется просто подойти и сказать: "Пожалуйста, выбери меня."
Она как будто чувствует мой взгляд на себе и оборачивается. Случайно? Не думаю.
Наши взгляды сталкиваются - не мягко, не мимолётно, а с точностью прямого удара. В груди будто что-то дёргается.
Она не отворачивается сразу. И в её глазах нет злости. Нет страха. Только усталость. И… сожаление?
В этот момент вокруг будто стирается звук. Всё становится размытым - только мы. В толпе. В людях. В свете.
Я поднимаю бокал - неосознанно. Чуть-чуть. Как знак. Как "я здесь". Как "я всё ещё жду".
Её губы дрожат, словно она хочет что-то сказать. Но она только слегка кивает - почти незаметно. И уходит в сторону.
Я опускаю взгляд. И вдруг чувствую, как внутри накатывает всё сразу - горечь, привязанность, желание, злость на себя, на неё, на то, что мы опять оказались в этой точке.
Она рядом.
Но будто на другом конце мира.
***
Я возвращаюсь домой за полночь. В квартире тихо, как будто все замерло вместе со мной. В прихожей полумрак, за окнами гул города, который больше не кажется родным.
Я снимаю пиджак, бросаю ключи на полку - с тем же жестом, что всегда. Но на полке уже нет её расчески. В ванной - ни одной её вещи. Только моя зубная щётка. Одинокая. Как и я.