Противоречия вокруг
Вернувшись домой, мужчина почувствовал, как прохладный воздух обволакивает его. Он медленно ступил через порог, осматривая свой дом. Все было именно так, как он и оставлял. Мебель стояла на своих местах, но дом казался несколько мрачным после долгого отсутствия Рейвена.
Его дом представлял собой двухэтажное здание из темного камня, с массивными деревянными балками, что поддерживали потолок. Впрочем, именно такими домами был застроен почти весь город — в большей степени одинаковыми и неприметными. Тусклый свет пробивался сквозь окна, которые успели покрыться тонким слоем пыли. На полках стояло несколько старинных книг в кожаных переплетах с металлическими застежками. В углу комнаты стоял тяжелый стол. На нем валялись несколько карт и схем, а также переписанные сведения из книг про альв.
Рейвен медленно прошелся по комнате. Его пальцы легонько касались мебели и предметов, оставляя за собой едва заметные следы. Он взял в руки небольшую фигурку из дерева — кораблик, который вырезал его отец-моряк. Пока он крутил кораблик в руках, воспоминания окутывали его: картины детства, рассказы отца о далеких землях и сказочные приключения, что они обсуждали у теплого огня камина.
Камин. Там, где жил Рейвен раньше, стоял точно такой же. Только в доме детства было еще деревянное кресло, в котором сидела его мама и вязала по вечерам. Если бы охотник прислушался достаточно сильно, он бы даже смог услышать ее тихий голос и увидеть заботливые руки.
Рейвен вернулся к реальности вокруг, тяжело вздохнув. Он убрал свитки и бумаги с пола, аккуратно вернул их на стол. Затем открыл ставни на окнах пошире, впуская майское солнце, прогоняя затхлость. Солнечные лучи проникали в комнату, оживляя ее.
Оглядев количество пыли вокруг, мужчина решил что пришло время для уборки. Он вытер пыль с полок, протирая и каждую книгу тоже. Столь же бережно он избавился от пыли и на других фигурках, что вырезал отец. После он принялся за старый ковер, вытряхивая его на улице, и вернулся, чтобы привести в порядок остальную часть дома.
Когда уборка была закончена, дом оказался менее мрачным и более уютным. Рейвен взял несколько свитков со стола, погрузился в кресло и принялся вновь перечитывать их.
"Альвы — магические существа, проживающие в скрытых уголках лесов, вдали от людских глаз. Эти создания легче перьев, они обладают невероятной красотой и грацией, движения напоминают танец, а голоса подобны мелодичному пению. Альвы известны своей способностью управлять природными стихиями и исцелять раны, а их магия тесно связана с луной и звездами. Телосложение альв подобно человеческому, однако они намного стройнее, и нередко выше человека. Их кожа бледна, словно снег, а волосы имеют необычные цвета. Так, чаще всего встречаются альвы с волосами розовых, синих или зеленых оттенков. Важной их особенностью являются крылья, что подобны снежинкам — говорят, что невозможно найти двух альв с одинаковыми крыльями. Большинство из них ходит босиком. Таким образом они впитывают силу из земли. Также у них замечена способность принимать различные облики. Однако данной способностью обладают не все альвы.", — гласил первый свиток, сообщающий общие детали об альвах.
"Я всегда любил гулять по лесу. Я всю жизнь положил на изучение лесных магических созданий, не причиняя им вреда. Мои книги были посвящены зарисовкам существ, обитающих в наших краях. Та ночь не стала исключением, и я отправился на поиски чего-то неизведанного. Но что-то пошло не так. Я больше не слышал голосов животных, а небо скрылось под тяжелыми тучами, я потерял путь. Тропинка, по которой я шел, исчезла, и оставалось только бесконечное лесное море.
Я знал лес так, как никто другой его не знал. Паника начала подкрадываться ко мне. С каждым шагом я уходил вглубь леса, не зная, куда я иду. Темнота сгущалась, и лес становился более зловещим. Я знал, что если встречу волков, то встречу и свой конец. И вдруг я услышал. Я услышал пение! Говорят, альвы и никсы схожи меж собой, только одни ушли в море, а другие выбрали лес. И те, и другие своими голосами забирали жизни людей, и я понимал, что это хуже волков.
Голос альвы был таинственным и чарующим, будто бы ангел восстал из пепла для меня. Сначала я замер, вслушиваясь, но тут же мои ноги пошли сами, я был загипнотизирован. Окружающий мир перестал существовать для меня, оставалась лишь эта песня. Я не мог разобрать слов, язык их песен не похож на тот, на котором общаются люди. Я знал, что должен бежать прочь, а не к ней, но не мог остановиться. Тело не принадлежало мне.
Когда я приблизился, свет стал намного ярче, я увидел ее. То правда была альва. Ее крылья и волосы сияли золотом в лунном свете, а пение продолжало пленять мое сознание. Она не приближалась ко мне, но и не отступала. Ее взгляд был устремлен прямо на меня, и в ее глазах читалась древняя мудрость и бескрайняя печаль.
Я стоял, ожидая худшего исхода. Я вспоминал все, что не сделал в жизни. Вместо резкого нападения, она лишь сделала плавное движение рукой куда-то в сторону. Я посмотрел туда, куда она указывала, и в полутьме увидел дорожку. Не знаю почему, я пошел туда. Ее голос стал звучать еще спокойнее и еще мягче.
Альва не приближалась ближе, чем на несколько метров, но я твердо ощущал ее присутствие за моей спиной. Она словно стала моим стражем. Пение продолжало звучать, словно указывая мне дальнейший путь. Шаг за шагом я шел дальше, пока дорога не стала мне знакомой. Это была дорога к дому.
Я обернулся, чтобы увидеть свою спасительницу, но она уже успела исчезнуть. Лес вновь оказался погруженным в тишину, а света луны вновь хватало, чтобы освещать мой путь. Я почувствовал, что мои старания в изучении магического мира приобрели новый смысл, и я пообещал что изучу альв как можно подробнее. Боюсь, мы знаем о них слишком мало."
Каждый раз, когда Рейвен касался свитка с этой удивительной историей, смятение охватывало его сердце и разум. Человек, переживший встречу с альвой, рассказывал о своем чудесном спасении, но охотник не мог воспринять это как норму.
Он считал, что это определенно какое-то исключение из правил, и скептически хмыкнул, сворачивая свиток обратно. Ему вспомнилась собственная встреча с синеволосой волшебницей. Она лишь исцеляла раненого лисенка, и увидев Рейвена, не стала нападать первой. Охотнику вспомнились ее тонкие, длинные пальцы, что бережно касались зверушки. А потом в голову пришли руки Аэллин, что также заботливо касались его.
Стоп.
Почему альвы вообще вернулись? Уже много лет, как альвы покинули эти места. Что она забыла здесь? Он знал, что давным-давно человечество и магия жили в гармонии. Земли были плодородны как никогда, и царил настоящий мир. Альвы исцеляли болезни, а люди в ответ берегли лес. Ничего вечно длиться, конечно же, не могло.
Магия, которой пользовались волшебники и волшебницы, часто становилась причинами несчастных случаев среди людей. Люди верили, что альвы крадут людей, или насылают беды на фермеров намеренно. К тому же, запрет на охоту вызывал все большее раздражение. А раздражение порождало ненависть.
Рассказы о людях, что не возвращались из леса, становились все мрачнее и мрачнее. Некоторые из таких историй передавались поколениями, обрастая новыми деталями, под которыми терялась истина. Люди видели в этом подтверждение своих опасений, и вера в злость альв крепла.
Да крепла она так, что появлялись целые группы людей, что в основном управлялись церковью. Они утверждали, что волшебные существа есть дьяволами, и лучше бы избавиться от них как можно скорее. Ведь если они исцеляют людей, значит с такой же легкостью могут наслать болезнь.
Рейвен взял в руки третий свиток, рассказывающий о деревне неподалеку.
"Выжившие из соседней деревни, Дьюдсвуд, что находится по другую сторону реки за лесом, поведали мне эту историю. Жизнь там тогда текла спокойной, размеренной рекой. Люди знали лес лучше собственной деревни, и большинство с уважением относилось к его таинственным обитателям. Однако, уважение было лишь на почве страха.
Та история случилась летом, когда леса стояли зелеными, а поля золотыми от созревшей пшеницы. Люди были благодарны альвам за помощь, и то и дело молились, чтобы это не заканчивалось. Урожай в тот год обещал быть особенно богатым, и деревенские фермеры во всю готовились к жатве. Однако одной ночью, когда звезды скрывались за плотными тучами, на деревню обрушилась буря невиданной силы. Ветер срывал крыши с домов, дождь хлестал так, что вода заливала улицы. Молнии вспыхивали так ярко, что казалось, сам небесный гнев был обрушен на деревню.
Утром, когда стихия утихла, жители деревни вышли из своих домов, чтобы оценить ущерб. Поля, что еще вчера были полны пшеницы, превратились в грязь и пустошь. Деревья, стоявшие столетиями, оказались вырванными с корнями.
Среди жителей деревни жил старик Эдвин, которого многие считали настоящим мудрецом. Он рассказывал истории о магических существах, передавая знания от своих предков. Когда люди пришли к нему за советом, он поведал им о старинных поверьях. Они говорили, что обитатели леса, альвы, способны вызывать такие бури, когда в гневе.
Тогда Эдвин добавил, что накануне некоторые фермеры решили вырубить часть леса для материалов для новых домов, Неужели альвы решили наказать их именно за это? Тогда мудрец добавил, что люди уничтожили дом альв, а альвы в ответ уничтожили дома людей.
Слухи расползались как всегда, крайне быстро. Люди начали искренне верить, что это не просто стихийное бедствие, а акт возмездия со стороны волшебников. Некоторые даже утверждали, что своими глазами видели пляшущие светящиеся фигуры в вихре молний и дождя.
Ненависть окрепла. Люди избегали леса, ставили капканы и жгли факела, пытаясь защитить дома от новых нападений."
Рейвен хмурился все сильнее, пока читал эту часть свитка. Он задумался о жестокости и справедливости такого наказания. Мужчина чувствовал закипающую злость к магическим существам.
"Неужели это действительно правда?" — думал он, его мысли кружились вокруг идеи, что альвы могут быть настолько беспощадными. Эта история казалась ему особенно несправедливой, ведь фермеры могли не осознавать последствий своих действий. Мрачные образы и тёмные мысли окутали его разум, усиливая его недоверие и настороженность по отношению к этим существам.
"История о благородном поступке альв передавалась от семьи к семье, в небольшой деревне, расположенной в широких степях. Жители этой деревни славились добродушием и трудолюбием. Они уже много лет жили в гармонии с природой. Никогда им не случалось брать больше, чем нужно для выживания, и всегда они были заботливы к лесам, что были далеко от них. Люди искренне верили и без страха уважали магию, что окружала их.
Несмотря на их праведные жизни, голод все же постиг их. Погода стояла жаркая и засушливая. Реки пересыхали, а поля не приносили урожай. Жители отчаянно искали любые способы выжить. Несмотря на предрассудки, которые пытались навязать соседские деревни, старейшина по имени Калифея, приняла решение.
Калифея взяла на себя ответственность за опасный поход в лес. Путь до него был долгим, но эта женщина была намерена сохранить свою деревню. Старейшина несла с собой дары — столь драгоценную в последнее время воду, редкие цветы и травы.
Когда ей случилось найти поляну, где по преданиям волшебные создания проводили свои ритуалы, она разложила дары на земле и села на колени. Сложив руки, она начала молиться о том, чтобы альвы смилостивились и даровали им дождь.
Ничего не происходило, и Калифея сперва почувствовала отчаяние, но все же решила подождать. Говорят, когда она уходила с ритуальной поляны, позади нее блеснул яркий свет. То был знак, что альвы услышали ее и готовы прийти на помощь.
Следующим днем на деревню спустился дождь. Жители выходили и танцевали прямо под падающими каплями, радуясь и веселясь. На протяжении следующей недели трава волшебным образом зеленела, реки наполнились чистой водой. Урожай вновь заполнял поля, и люди от всех сердец благодарили альв в вечерних молитвах. Долгое время тот день оставался праздником в календарях людей."
"Интересный свиток", — подумал Рейвен, разворачивая пергамент еще дальше. На улице тем временем садилось солнце. Весь день охотник тратил на прочтение, и уже близился к концу историй, оставалась лишь последняя.
Он поднялся с кресла, чтобы зажечь лампу на столе, прежде чем продолжить чтение. Свет масляной лампы мягко осветил пергамент, и Рейвен вновь сел, погружаясь в старые строки. Ощущение тихого вечера и уединения с работой накрыло его, создавая прекрасные условия для того, чтобы продолжить.
Весь дом был тихим, словно старался не отвлекать мужчину от его задач. Лишь иногда слышалось, как ветерок за окном шумит в листве деревьев. Рейвен чувствовал, как напряжение от безделья уходит, отдавая больше места любопытству и задумчивости. Каждый рассказ, на самом деле, вызывал в нем больше эмоций, чем он мог показать — от скептического настроя, до легкой надежды.
Он вспомнил, как начинал этот день, возвращаясь из больницы, и как теперь, сидя в уютной тишине своей крепости, продолжал исследовать настоящие тайны и загадки. Охота действительно была смыслом его жизни после того, как Дафна ушла.
Рейвен уставился на последнюю часть свитка, понимая что его ждет нечто важное. Истории и сказания, что он читал прежде, были наполнены большим количеством загадок и противоречий, и от следующей он ждал того же. Он с нетерпением начал ее читать. Информация была такой поглощающей, что он не заметил, как провел за этим целый день.
С последними лучами заходящего солнца, осветившими его лицо, охотник углубился в текст, не замечая как тени постепенно сгущаются, а ночь укрывает землю темным одеялом.
"Жители городка, из которого я привез эту историю, так же жили достаточно спокойно. Они чтили традиции, и рассказывали много историй о магии. Однако настроения в том городе были неоднозначными — нельзя было сказать, ненавидят они альв, или почитают.
Однажды в город явился путник, что вышел из леса. Он рассказал, что в его родных местах начали исчезать люди, и он идет чтобы найти новый город для жизни. Человек выглядел испуганным и изможденным. Тогда глава города принял путника у себя в гостях, и тот поведал ему ужасные вещи.
Он утверждал, что альвы похищают людей и уносят их так глубоко в лес, что никто их больше не находит. Слова его были полны устрашающих деталей: люди слышали те же песни и видели тот же свет, прежде чем исчезнуть, что видел я в тот день, когда альва спасла меня.
Конечно же, горожане были напуганы. Владельцы магических лавок внезапно оказались на горах золота, ведь люди бесконечно скупали всевозможные амулеты для защиты себя, своих близких и своих домов. Несмотря на все эти попытки, в одну ночь пропала дочь местного охотника, молодая девушка по имени Ана.
Семья ее была в отчаянии, а страх альв перевесил чашу весов и в этом городе, как и во многих, где мне удавалось быть. Прошло несколько дней, прежде чем люди все же решились отправить поисковую группу в лес. Они надеялись найти следы Аны и понять, что же случилось.
Много дней было положено на ее поиски. Тогда начало казаться, что уже ничего нельзя сделать. В ту ночь отчаяния и последней надежды, ее тело было найдено.
Она была бледнее Луны, бледнее снега. Крови в ней не осталось. Золотые косы были растрепаны. Плечи, бедра и колени были укрыты многочисленными царапинами и ранами. Самое страшное, что увидели люди... Несколько ярких, маленьких желтых цветков распустились из груди Аны.
Похороны проходили закрыто. Никто, кроме ближайших родственников не был допущен. Охотник не вынес позора того, что не уберег собственную дочь от альв, и вскоре он покончил со своей жизнью."
Рейвен отложил все свитки подальше. Последняя история напугала его, показав всю жестокость мира магии. Темная ночь добавляла страха. Охотник потер переносицу, и посмотрел в окно.
Он напрягся, почувствовав, как внутри все сжалось от такой мрачной истории, записаннной на пергаменте. История об Ане, ее исчезновении и трагической смерти, казалась поистине ужасной и зловещей. Он не мог не задуматься о том, насколько же опасными были эти существа. После всех прочитанных рассказов он был наполнен противоречивыми мыслями. Он пытался понять, что же сделала Ана, за что была так жестоко убита. Почему альвы, которые могли исцелять и помогать людям, становились столь жестокими.
Сложа руки в замок, Рейвен продолжал размышлять. Он пытался как можно детальнее вспомнить свой личный опыт встреч с альвой. А если бы он не напал первый в ту ночь? Как поступила бы альва? Воспоминания выглядели все запутаннее и запутаннее. Могла ли та волшебница быть такой же, как похитители людей, или она была исключением из правил?
Чувство тревоги не покидало мужчину. Свитки оставили темное пятно в его разуме, что расползалось с каждой секундой. Он думал о сложности понимания истинной природы магии, особенно в то время, когда каждый новый слух лишь усложняет картину. Мир вокруг был переполнен диссонансами, где свет и тень переплетались, создавая многогранную картину реальности.
Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться, и сделать хоть какие-то выводы. Ничего конкретного у него не выходило. Охотник прекрасно понимал, что собственные предубеждения также могут мешать видеть настоящий мир. В то же время, Рейвен не мог отвергать возможность того, что альвы непредсказуемы настолько же, насколько и люди.
Люди. Действительно, неоднозначность представлялась в жизни Рейвена не только магией, но и такими же, как и он сам. Ночь окутывала дом темнотой, и охотник был достаточно уставшим для того, чтобы продолжать думать связно. Он позволил разуму самостоятельно блуждать по лабиринтам идей.
Сначала он возвращался к Дафне, что оставила его в такой неподходящий момент. Недостаточно, недостаточно, недостаточно. Он снова прокручивал разговоры с ней в голове, вспоминая ее полные разочарования глаза. Тогда он еще не был способен справляться с внутренними проблемами, не оправдал ее ожиданий. В тот момент Рейвен не мог понять, почему же недостаточно хорош, почему ее перспективы оказались столь высокими и далекими. "Сейчас все изменилось", — думал мужчина. Сейчас-то он не такой.
На фоне моментов прошлого вновь появлялся образ Аэллин, как бы не хотелось о ней не думать. В какой-то степени Рейвен жалел, что согласился позавтракать с ней. О чем с ней говорить? Неясно. И все таки, девушка была переполнена светом настолько, что безумно хотела дарить его всем окружающим. Медсестра была искренна, радовалась жизни и безоговорочно помогала другим. Она была практически противоположностью Дафны — ее простота и доброта могли выглядеть как нечто наивное, но были настоящими, или казались таковыми.
Рейвен колебался теперь из-за двух столь отличающихся образов девушек, которые едва ли не преследовали его. Дафна олицетворяла требовательность, которой заразился и сам охотник, в то время как Аэллин была воплощением надежды и легкости. Даже в своей доброте, последняя девушка оставалась загадкой. Как мог этот лучик, доказывающий что в мире есть место состраданию, быть такой открытой?
Не только выводы об альвах, а и выводы о людях давались охотнику тяжело. Разные факты и ощущения перемешивались в его сознании, и отделить одно от другого было почти невозможно. Некоторые альвы, как и люди, могли быть жестоки. С другой стороны, другие же были созданы для исцеления и добра. Все это складывалось в запутанный калейдоскоп, среди которого Рейвену предстояло найти правду.
Размышляя о собственных страхах, сомнениях и целях, охотник знал: пока он не может понять кто он сам, и пока не может понять кто же такие альвы на самом деле, невозможно будет принять ни одну из сторон этого конфликта. А главное — невозможно правильно выполнить свою работу, что была смыслом его жизни.
В этом переплетении чувств и мыслей, он продолжал искать свою дорогу, между светом и тьмой, между надеждой и реальным миром до тех пор, пока не решил, что на сегодня хватит.