Мемуары ведьмы

В этой главе присутствуют сцены нас*лия, если вы не готовы это читать или особо впечатлительны, прошу пропустить эту главу. 

***

Странное, гнетущее предчувствие, холодными пальцами сдавило грудь. В голове роились вопросы, как потревоженный улей, но один, самый главный, пульсировал в висках, заглушая все остальные: что здесь, черт возьми, происходит?

Я почти бежала по темному, узкому коридору, соединяющему кухню с черным ходом таверны. Ноги сами несли меня к спасительной двери, ведущей на свежий воздух, а в голове, тем временем, творилось настоящее столпотворение. Внутренний диалог, начавшийся еще в лесу, не умолкал ни на секунду, достигая какого-то безумного апофеоза. Что эти ублюдки искали в чаще? Какая связь между мертвым волком, странным камнем и этими головорезами? И про какого, ко всем чертям, старика шла речь?

Мысли метались, как испуганные птицы в клетке, отчаянно бились о прутья логики, но выхода не находили. Мозаика фактов никак не складывалась в цельную картину. Оставалось лишь смутное, но стойкое ощущение надвигающейся беды, опасности, которая, словно хищник, кралась по пятам. И эта опасность, я почему-то была уверена, исходила не только от тех двоих. Ханс... надеюсь, эти типы просто заплатили за обед и ушли... Но вот эти дружеские похлопывания по плечу никак не укладывались в рамки обычного поведения трактирщика.

Подходя к тяжелой деревянной двери, я услышала, как кто-то окликнул меня из глубины таверны. Но дыхание так сперло от переживаний и быстрой ходьбы, что я, не разбирая слов, лишь сильнее рванула на себя дверную ручку и чуть ли не вывалилась на улицу. Свежий вечерний воздух, напоенный запахами хвои и влажной земли, ударил в лицо, словно пощечина, вырывая меня из душного мира таверны. Сделав несколько глубоких вдохов, я почувствовала, как прохлада наполняет легкие, немного успокаивая бешено колотящееся сердце.

Идти по главной улице сейчас было опасно. Головорезы могли пойти в любую сторону, и встреча с ними в безлюдном переулке – последнее, чего мне хотелось. Где-то глубоко в груди зашевелилась совесть, напоминая о невыполненном поручении. Старуха наказала зайти к Хельге и купить недостающие травы для ее настойки. А я, как побитая собака, готова была позорно поджать хвост и удрать подальше отсюда. Мой взгляд упал на узкую, едва заметную тропинку, ведущую в сторону дома. Нет. Не сегодня. – мысль прозвучала твердо и бесповоротно. Хватит на сегодня рисков, я не железная.

Тяжело вздохнув, я всё же ступила на узкую, заросшую травой тропинку. В тот же миг краем уха уловила скрип. Тихий, едва различимый, но отчетливый – скрип открывающейся двери. Той самой двери, что вела из таверны на задний двор. Резко обернувшись, я замерла, вглядываясь в темноту. Сердце снова подпрыгнуло к горлу.

Но передо мной открывалась лишь умиротворяющая, почти пасторальная картина. Деревянное здание таверны, темное и безмолвное, чуть покосившаяся дверь черного хода, тусклый фонарь, висящий на ржавом крючке рядом с ней. Тишина и покой, нарушаемые лишь тихим щелканьем ночных мотыльков, привлеченных мерцающим светом, бьющихся о стеклянные стенки фонаря.

«Показалось», – с облегчением подумала я. Просто усталость играет злые шутки. Ладонями потерла напряженные глаза, пытаясь отогнать наваждение, провела рукой по лицу, запуская пальцы в волосы... и замерла. Чепец... Где мой чепец? Я лихорадочно зашарила руками по голове, проверяя еще раз. Нет. Чепца не было. Видимо, когда я стягивала через голову фартук, он незаметно соскользнул с моих волос. Я раздраженно выдохнула. Ну вот, еще одна проблема. «Плевать», – решила я, усталость брала свое. Завтра на рассвете схожу к Хельге за травами и заодно загляну в таверну за чепцом.

Погруженная в свои мысли, я брела по тропинке, почти не замечая ничего вокруг. Смутное, тревожное предчувствие, словно легкий сквозняк, скользнуло где-то на краю сознания, но я не придала ему значения. И лишь резкий щелчок сухой ветки окончательно вырвал меня из задумчивости. Рефлекторно остановившись, я развернулась на пол-оборота и замерла, напряженно вслушиваясь в тишину леса. Лихорадочно вертела головой, пытаясь в сгущающихся сумерках разглядеть очертания деревьев, кустов, теней... Ничего. «Я становлюсь параноиком», – с досадой подумала я.

И тут... краем глаза я уловила движение. Неясное, размытое, но... движение. «Твою мать! Деревья так не двигаются». Ледяной ужас, сковавший сердце мгновение назад, сменился паникой. Не раздумывая ни секунды, я рванула в сторону, сбиваясь с тропинки и ломая сухие ветки под ногами.

Тень, до этого момента застывшая в неподвижности, словно выжидая, поняла, что ее заметили, и рванула следом.

Я бежала что есть мочи, легкие горели огнем, ноги заплетались о корни деревьев. Гул крови в ушах, бешено колотящееся сердце заглушали все остальные звуки. «Еще немного... еще немного... добежать до дома...»

Внезапно я почувствовала, как моего локтя коснулись чьи-то толстые, грубые пальцы и резко рванули на себя. В следующее мгновение я всем телом врезалась в мужскую твердую, как камень, спину. Удар выбил весь воздух из легких. «А-ах!» – крик сам собой сорвался с губ, но в тот же миг чья-то мужская ладонь грубо зажала мне рот и нос. Удушливая волна паники захлестнула меня. Слезы бессилия покатились по щекам, оставляя мокрые дорожки. Тело сотрясала дрожь. Я попыталась выгнуться в спине и перевернуться, но мужские руки припечатали меня еще сильнее. Я замерла.

– Не думал, что ты такая резвая, – голос был низким и хриплым, мужчина тяжело дышал. – Видимо, бег на короткие дистанции тоже не его конек.

– Чуйка у тебя и правда хорошая, – прошептал он мне прямо в ухо, отчего по телу пробежали неприятные мурашки. – А вот реакция – полнейшая дрянь.

Я попыталась повернуть голову, чтобы увидеть своего преследователя, и тут заметила знакомую рыжую прядь волос.

– Или ты думала, что фокус в таверне тебе сойдет с рук? – в голосе послышалась издевка.

Черт! Это тот самый мудила, который осмелился шлепнуть меня по заднице! Вот кого-кого, а его я здесь совершенно не ожидала увидеть. «Надо что-то делать. Быстро». Мозг лихорадочно заработал, листая варианты, но все они казались безнадежными.

– Говоришь, что отрежешь мой член и скормишь на потеху свиньям? – он издал короткий смешок. – Ха! У меня есть идея получше. Я просто трахну тебя здесь, прямо в лесу, а потом перережу глотку и брошу. Как тебе такая идея?

«О, нет, нет, нет... Идея – полное дерьмо!» Паника сдавила горло ледяным обручем. Я судорожно попыталась вдохнуть и закричать, но его ладонь плотно закрывала мне рот и нос, превращая крик в жалкое мычание. Воздуха становилось все меньше, легкие горели огнем. Не выдержав напряжения, я резко открыла рот и изо всех сил впилась зубами в его пальцы.

– Ах ты, бешенная сука! – взревел он, отдергивая руку. Я судорожно глотнула воздух, жадно хватая ртом живительный кислород. Придя в себя через мгновение, начала вырываться и извиваться в его железной хватке, как уж на сковородке. Но мои силы, по сравнению с его медвежьей мощью, были ничтожны.

Он рывком подхватил меня под грудь и буквально навалил на шершавый ствол дерева. Перехватив мои руки, завел их за голову и всем своим весом прижал к коре. Голова больно ударилась о ствол, по щеке потекла горячая струйка крови. С губ сорвался невнятный лепет ужаса, быстро переходящий в мучительный крик, но рыжий ублюдок лишь второй рукой вцепился в мои волосы и снова ударил мою голову о дерево. В глазах потемнело, мозги, по ощущениям, превратились в кашу. Я инстинктивно вскинула руки, пытаясь дотянуться до кулака, сжимавшего мои локоны, но в тот же миг другая рука грубо схватила меня за шею, перекрывая доступ воздуха. По ноге потекла струйка горячей мочи. Я отчаянно царапала ногтями кору дерева, пытаясь хоть как-то найти точку опоры, рычаг, хоть малейшую возможность для маневра... но все было тщетно.

– От твоего крика у меня стояк, маленькая шлюшка, – издевательски прошептал он мне в затылок. Горячее, зловонное дыхание обожгло кожу.

Спиной я почувствовала его твердую грудь, больше похожую на стальную броню. Тошнотворный, влажный и теплый язык скользнул по моей шее, оставляя после себя липкий, омерзительный след.

Я сипела и задыхалась, умоляя легкие сделать еще хоть один вдох, снова и снова. Из горла вырывались лишь жалкие хрипы, по лицу вновь потекли слезы бессилия и отчаяния. Мир вокруг медленно сужался, превращаясь в черную, бездонную пропасть...

– Пожалуйста... – хрипло взмолилась я, но это было единственное слово, что успело вырваться из моего саднящего горла, прежде чем унизительный шлепок по заднице разорвал густую тишину леса.

Он грубо схватил подол моей юбки и задрал его. Волна отчаяния и ярости захлестнула меня. Я брыкалась, пиналась, царапалась, пытаясь вырваться из железных тисков, но хватка на моих волосах лишь крепче сжималась. Он просто прижал мою голову к стволу дерева и надавил. Все мои жалкие попытки сопротивляться были тщетны – он держал меня слишком крепко. Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не поддаться беспомощности, которая грозила утащить меня на дно, словно тяжелый якорь.

Его рука, бесцеремонно пробиравшаяся под моими юбками, напряглась, а затем с удвоенной силой начала задирать влажную нижнюю юбку, пока не наткнулась на обнаженную кожу моих бедер. С каждым движением она приближалась к тому месту, которое я бы ни за что на свете добровольно не открыла такому чудовищу.

Ужас, холодный и липкий, сковал меня. Я была на грани истерики, судорожно глотая воздух. Но вдруг он резко остановился. Замер, словно смакуя момент и наблюдая за мной своими сальными, похотливыми глазками. Оттянув мои волосы назад, заставил меня повернуть голову и посмотреть ему в лицо. Он увидел панику и страх, застывшие в моих глазах, и ухмыльнулся. Его взгляд скользнул по моему испачканному белью, а затем снова поднялся к моему лицу, словно желая удостовериться, что я понимаю, к чему все идет, и в полной мере осознаю весь ужас своего положения.

Я прекрасно понимала свое положение. Он хочет меня изнасиловать. Здесь. Сейчас. В этом проклятом лесу. А я... я ничего не могу сделать. Эта мысль, словно ледяная волна, накрыла меня с головой. Паника достигла своего пика, превращаясь в оцепеняющий ужас. Я смотрела на него своими зареванными глазами и судорожно глотала воздух.

Внезапно я почувствовала, как мое тело меняет положение в пространстве. Хватка на волосах ослабла. На долю секунды мелькнула шальная мысль, что он, быть может, все же решил меня отпустить. Но тут же я ощутила, как его пах плотно прижимается к моей обнаженной ягодице. Грубая кожа его штанов почти не скрывала очертаний твердого, возбужденного члена. Жалобный скулеж вырвался из моей груди. Я снова начала вырываться, отчаянно пытаясь отдалиться от этой омерзительной, пульсирующей угрозы, спрятанной под слоями грубой кожи.

Но тут что-то во мне лопнуло. Словно мыльный пузырь, переполненный ужасом и отчаянием, лопнул, освободив место для холодной, всепоглощающей ярости. Невероятный прилив сил хлынул в руки. Оттолкнувшись от дерева, я извернулась, как разъяренная кошка, и впилась ногтями в его голову, царапая лицо, пытаясь в порыве слепой ярости выцарапать ему глаза.

Действуя словно на инстинктах, я схватила его голову двумя руками и сжала с такой силой, что предплечья свело судорогой. Рыжий ублюдок зарычал и попытался схватить мои руки, оторвать их от своей головы, но я держала мертвой хваткой.

Мои глаза налились кровью, воздух вокруг стал таким разряженным, что приходилось дышать через рот. «Сдохни, сдохни, сдохни!» – пульсировала в голове одна-единственная мысль, красной линией перечеркивая все остальные.

Вдруг мужчина замер. Его глаза закатились, он в немом крике открыл рот. Мир перевернулся, и перед моим внутренним взором пронесся калейдоскоп жутких картинок.

Шумный бар, вокруг стола сидят друзья, пиво льется через край. Я вижу себя, несущую им напитки... Мир кружится, и картинка меняется. Теперь я чувствую страх, холод металла под ребром и смотрю в янтарные глаза... Снова карусель, другая картина. Темный лес и девушка, идущая через чащу. И мысль: «Доигралась, шлюха...»

Мир снова перевернулся, вырывая меня из водоворота чужих воспоминаний. Я все еще держала в руках его голову и смотрела на безжизненное лицо. Пустые, невидящие глазные яблоки, рот, раскрытый в немом крике... В нос ударил какой-то сладкий, завораживающий запах. Приглядевшись, я заметила тонкую красную нить, туго натянутую от одного виска к другому. Не до конца осознавая, что делаю, я медленно протянула руку и кончиками пальцев коснулась этой странной, пульсирующей нити.

Она оказалась неожиданно упругой и прочной, похожей на жесткие струны кельки. Лицо мужчины исказилось еще сильнее, рот широко открылся, как будто он кричал во все горло, хотя звука не было. Перехватив нить посильнее, я сжала ее в кулак и потянула.

Мужчина затрясся, как тряпичная кукла, из его рта пошла густая белая пена. Всё тело захватила конвульсия. Сладкий запах усилился, наполняя ноздри. Я невольно сглотнула вязкую слюну и облизнула губы. Сердце затрепетало, по венам разливалась теплая, бурлящая кровь. Странное опьянение, словно от графина вина на голодный желудок, охватило меня.

В этом странном опьянении, в просветлевшем сознании, пульсировала одна-единственная мысль: «Доигрался, дружок». Руки, словно жившие своей собственной жизнью, нащупали второй конец красной нити, вибрирующей теплом. Схватившись посильнее, я потянула за оба конца, разрывая ее посередине.

Раздался тихий щелчок. На мгновение ничего не произошло. Я зажмурилась, шепча: «Пожалуйста...»

Открыв глаза, я увидела обмякшее тело рыжего ублюдка. Красная нить исчезла, сладкий запах рассеялся, оставив лишь слабый аромат железа и еще чего-то... неуловимо знакомого, тревожного... Я медленно разжала окоченевшие пальцы, выпустив безжизненную голову. Тело с глухим стуком упало на землю. Внутри меня росла холодная, бездонная пустота... Не чувствуя ни страха, ни облегчения, я перешагнула через тело и, словно в трансе, направилась к дому. К своей Старухе.