Глава 48.
Я не хотела просыпаться. Усталость сковывала тело, сквозь тревожный сон пробивалась пульсирующая боль в затылке. И это давящее чувство тоски... Что же со мной произошло?
Обрывки воспоминаний всплывали, словно кровавые мазки: я бежала от кого-то, едва не попала под колёса поезда, а потом... кровь.
Мустафа.
Волна горя накрыла меня с новой силой. Даже во сне не было спасения от этой потери.
Ибрахим.
Перед глазами встал мальчик, падающий в пропасть, его кофта алела... Боль становилась всё острее, всё невыносимее.
Айла.
Холодная вода. Удар о камень головой. Темнота... Я разжала пальцы, отпустив её руку.
— Нет!
— Айла! Ибрахим! — попыталась закричать я, но из горла вырвался лишь хрип. Голос был сорван.
Я очнулась на берегу реки. Вокруг стояла мёртвая тишина, нарушаемая лишь лёгким шелестом воды. Солнце уже клонилось к закату. Поднявшись, я бесцельно побрела вдоль берега, скользя взглядом по редким деревьям и кустам, за которыми расстилалась пустынная равнина.
Где я была? Откуда меня принесло? Куда идти?
За спиной болтался рюкзак с нашими скудными запасами. Я решила идти против течения — вдруг так смогу вернуться к месту, где всё началось.
— Айла! Ибрахим! Барби! — снова попыталась позвать я, но голос сорвался в хрип.
Дочка.
Пасынок.
Верный пёс… Залай, прибеги, как прежде. Хоть кто-то...
Слёзы текли сами собой, но я почти не чувствовала их. Внутри зияла пустота, будто кто-то выжег всё дотла. Хотелось лечь и больше не подниматься.
Неужели я потеряла их?
Голова раскалывалась, мир поплыл перед глазами. Зашатавшись, я рухнула на песок, вцепилась в него пальцами, царапала, пока кончики не онемели. Рыдания не приносили облегчения.
А если идти нужно в другую сторону? Вдруг их унесло ещё дальше?
Я замерла в нерешительности, но силы оставили меня. Я опустилась на бок, свернувшись калачиком. Голова гудела — и это было кстати: физическая боль заглушала всё остальное. Дотронувшись до раны, я ощутила липкую кровь на пальцах. Хорошо. Пусть так...
Пока я чувствовала боль — значит, ещё была жива. А потом провалилась в беспокойный сон.
Возможно, это конец... И пусть. Зачем жить, когда я осталась одна?
"Айла! Залина!" – я проснулась от чьего-то голоса.
— Ибрахим... – прошептала я радостно.
Вскочив, огляделась по сторонам, но никого не увидела. Голова кружилась, и резкая боль заставила меня снова опуститься на песок. К счастью, сегодня было не так плохо, как вчера вечером.
Судя по солнцу, едва поднявшемуся над горизонтом, стояло раннее утро.
— Ибрагим! – позвала я хрипло, но в ответ – лишь тишина.
Наверное, это был сон.
Собравшись с силами, я осторожно поднялась. Первый шаг, второй… Всё в порядке, можно идти, если не торопиться.
Но куда?
Кругом – бескрайняя степь, узкая речка и редкие деревья. Вдали, если двигаться вверх по течению, виднелись горы. Однако до них – огромное расстояние. Стоило ли идти туда?
Наверное, правильнее – в противоположную сторону. Возможно, Ибрагим, Айла и собака где-то там…
А если их уже нет?
Сердце сжалось, дыхание перехватило. Боль в висках усилилась, и я едва не потеряла равновесие.
Нет, нужно взять себя в руки… Иначе я не смогу идти.
Решив немного прийти в себя, я умылась и сделала несколько глотков воды из реки. Вкус был не самый приятный, но жажда пересилила отвращение. Затем поправила одежду – и сразу почувствовала облегчение.
— Залина! – на этот раз я четко услышала голос Ибрахима. — Айла! Барби!
— Я здесь! – хрипло крикнула я и бросилась на звук, забыв о своем состоянии.
Из-за деревьев показались двое мужчин. Увидев меня, они замерли, затем быстрым шагом двинулись в мою сторону. В руках одного поблескивал автомат.
Сердце бешено заколотилось – я резко развернулась и попыталась бежать, но ноги подкашивались, тело не слушалось.
— Стой! – рявкнул один из них.
К своему удивлению, я поняла: они говорили по-арабски. Значит, это не те курды, что преследовали нас...
Я остановилась, повернувшись к ним.
— Ты кто? – грубо спросил второй, пристально меня разглядывая.
— Я... я потерялась. Мои дети пропали... – голос сорвался на хрип.
— Бежала к своим боевикам? – первый резко схватил меня за руку. — Жена какого-нибудь террориста...
— Отведем ее к нашим, – второй окинул меня оценивающим взглядом. — За такую можно получить хорошие деньги.
Он зашагал вперед, насвистывая какую-то мелодию. Я попыталась вырваться, но пальцы на моем запястье сжались еще сильнее.
В этот момент из кустов метнулась тень. Мелькнул стальной блик – и кисть, державшая меня, с окровавленным хрустом отделилась от руки.
— А-а-а-а! – нечеловеческий вопль оглушил меня.
Мужчина рухнул на колени, судорожно сжимая культю, из которой хлестала алая струя. Его напарник мгновенно вскинул автомат – два выстрела грохнули почти одновременно.
Первая пуля ударила в меч, отшвырнув его в сторону. Вторая просвистела в сантиметре от Ибрахима.
Я бросилась на стрелявшего, толкая его под руку. Он споткнулся, это помогло мне. Его автомат выскользнул из его пальцев и с плеском исчез в воде. Но прежде чем я успела опомниться, сильный удар кулаком в лицо отбросил меня назад. Сквозь туман в глазах я увидела, как мужчина вцепился в Ибрахима, сдавливая ему горло. На плече пасынка алела свежая рана – та самая, от падения в реку. Парень слабо дёргался, губы уже синели...
Рюкзак! Я нащупала его рядом, рванула на себя и набросила лямку на шею нападавшего. Изо всех сил провернула – ткань впилась в его глотку. Не знаю, откуда взялись силы, но адреналин ударил в кровь, и я почувствовал дикую энергию. Тело будто само рвалось в бой, а в голове горела одна мысль: Действуй!
Задыхаясь, бандит разжал пальцы. Но в следующее мгновение его рука вцепилась в мой платок – и рванула. Острая боль пронзила голову, мир поплыл перед глазами...
Когда зрение вернулось, передо мной разворачивалась жуткая картина: Ибрагим, с лицом, искаженным яростью, методично вонзал меч в тело поверженного врага. Раз. Два. Три.
Когда пасынок бросился ко второму мужчине, я встала и, шатаясь, схватила Ибрахима за руку.
— Не надо! — из глаз брызнули слёзы. — Он не стоит этого.
Но парень не слушал, занося меч для удара.
— Я убью его! Любой, кто посмеет тебя тронуть, умрёт!
Его тело дрожало от ярости. Я вцепилась в него, и меч со звоном упал на землю. В следующее мгновение он разрыдался, и я вместе с ним. Мы обнялись, будто пытаясь удержать друг друга на плаву в этом море боли и потерь.
— Мне так легче… — с трудом выговорил он. — Айла… Она…
— Я знаю, — прошептала я, сжимая его плечи. — Я отпустила её. Не смогла удержать… Это моя вина.
— Нет! — Ибрахим резко встряхнул головой. — Виноват только Селим. И он уже ответил за это! Я вонзил ему нож в голову… Я успел…
Неожиданно над нами прогремел выстрел. Мы вздрогнули и обернулись.
Впереди, стремительно приближаясь, бежали трое в военной форме. Но прежде чем мы успели понять происходящее, бандит, лишившийся кисти, левой рукой схватил меч и замахнулся на Ибрахима.
Раздался ещё один выстрел — и преступник рухнул замертво.
Мой пасынок резко вскочил передо мной, приняв боевую стойку. Бедный мальчик - голыми руками готов был заслонить меня от новых угроз.
— Кто вы? — резко бросил на арабском один из военных, явно старший.
Они подошли к нам ближе.
— А вы кто? — растерянно отозвался Ибрахим, услышав арабскую речь. — Сирийские беженцы?
В ответ раздался грубоватый смех.
— Сирийцы, да не беженцы, — ответил самый высокий.
— Значит, служите в турецких войсках? — прищурился пасынок. — Вы из Рейханлы?
Мужчины переглянулись, явно удивленные.
— Ты что, турок? — спросил третий, светловолосый.
— Да, — Ибрахим слегка расслабил плечи. — А вы?
— Мы — сирийские пограничники, — пояснил командир.
— Что? — пасынок округлил глаза. — А что вы делаете в Турции?
Тут до меня наконец дошло. По спине побежали ледяные мурашки, а боль в висках усилилась, пульсируя в такт учащенному.
— Ибрахим... — хрипло прошептала я, сжимая виски. — Кажется, это не они в Турции... А мы — в Сирии.
— Кто вы такие? Как сюда попали? — уже жестче спросил высокий.
Ноги подкосились, но Ибрахим мгновенно подхватил меня под руки.
— Да оставь, Абдуллах! — светловолосый покачал головой. — Девушка ранена, ей нужен врач. Разберемся потом...
Он сделал шаг вперед, но пасынок тут же преградил путь.
— Я сам... Ей нужна больница.
— Я подгоню машину, — не стал настаивать светловолосый, и в его взгляде мелькнуло уважение. — Чтобы ей не пришлось идти пешком. Поедем в ближайший населённый пункт.
— Быстро, Ислам! — бросил командир, затем повернулся к нам: — Ваши имена?
— Меня зовут Ибрахим, а ее — Залина, — представился парень, крепче обнимая меня за плечи. — Она моя мачеха.
— Меня зовите Мурхаф, — командир слегка улыбнулся. — Обещаю, вам здесь ничего не угрожает... По крайней мере, от нас.
Ибрахим кивнул в знак благодарности, а я лишь слабо улыбнулась в ответ. Силы стремительно покидали меня. Голова раскалывалась так, что хотелось провалиться в небытие, но неловко было терять сознание на глазах у чужих мужчин. Ибрахим опустился рядом на землю, и я бессильно прислонилась к его плечу.
Мурхаф протянул нам бутылку с водой.
— Пить будете?
— Спасибо, — Ибрахим взял бутылку.
— Как доедем, вас накормят. Наверное, давно не ели?
— Ничего, — ответил пасынок. — Мы потерпим...
Сначала он подал бутылку мне, придерживая её, пока я пила. Потом сделал несколько глотков сам.
— Айла… — прошептала я.
— Я должен убедиться, что ты в безопасности, — сказал пасынок, и в его глазах блеснули слезы. — Потом вернусь. Возможно, они нам помогут.
В этот момент подъехал Ислам и остановился рядом с нами.
— Это твой меч? — Мурхаф указал на оружие в руках пасынка.
— Да.
— Вернём позже. Договорились? Ты же понимаешь…
— Конечно, — Ибрахим пожал плечами.
Мурхаф подобрал наш рюкзак и уложил его вместе с мечом в багажник. Мы с Ибрахимом и Исламом сели на заднее сиденье. Пасынок занял место посередине.
Когда машина тронулась, я с болью смотрела на реку, и по щекам текли слезы.
Ибрахим взял мою руку, его взгляд был полон сочувствия.
— Не переживайте, — добродушно сказал Ислам, не понимая причины моих слёз. — Скоро вас отправят в Турцию. У нашей новой власти хорошие отношения с этой страной…
Внезапно у Мурхафа зазвонил телефон.
— Алло! — он почти крикнул в трубку. — Что? Кто пострадал? На вас напали? Не понимаю… Связь пропадает! Хасан, ты меня слышишь?
— Что случилось? — встревожился Абдуллах, не отрывая глаз от дороги.
— Заедем к соседям, у них ЧП, — в голосе Мурхафа сквозила тревога. — Там раненый, кажется. Связь не ловит. Потом всех отвезём в больницу.
— Залина, придётся немного подождать, — Ислам посмотрел на меня с сочувствием. — Здесь много группировок: то алавиты, то курды, то ещё кто-то… Видимо, снова напали на наших.
Я почувствовала, как надежда спасти Айлу тает с каждой минутой. Грудь сдавило, будто железным обручем.
— Её уже не спасти, — тихо сказала я Ибрахиму по-русски. — Бедная моя девочка…
— Если Всевышний скажет «Будь» — так и будет, — пасынок попытался меня подбодрить. — Мы её найдём. Тем более, с ней Барби.
Ислам удивлённо уставился на нас. Он явно расслышал слова, но ничего не понял.
— Вы сказали, что турки, но говорите по-русски.
— Я турок, — подтвердил Ибрахим. — А моя мачеха из Дагестана.
— Вот это да! — Ислам присвистнул. — Абдуллах, ты слышал?
— Что? — водитель не отвлекался от дороги.
— Залина — наша землячка. Тоже с Дагестана.
— Да что ты?! — голос высокого мужчины стал теплее. — Правда? Залина, откуда ты?
— Из Хасавюрта, — устало ответила я.
— А я с Махачкалы. — заявил Ислам.
— А я с Избербаша. - заулыбался Абдуллах.
Мне было не до их радости.
— Это что получается? Я тут единственный сириец? — засмеялся Мурхаф. — Понаехали в нашу Сирию!
Мы добрались до небольшой базы, окружённой колючей проволокой. Наши сопровождающие достали автоматы и вышли из машины. К ним навстречу выбежал молодой парень, что-то возбуждённо крича и размахивая руками. Выслушав его, Ислам повесил автомат на плечо и направился к нам.
— Выходите, — велел он. — Там ничего страшного. Просто… э-э…
Я выбралась из машины, и голова тут же закружилась. Чувствуя, что силы покидают меня, я вцепилась в Ибрахима. Сознание поплыло, и перед тем как отключиться, я услышала лай собаки.
Очнулась в тёмном помещении. Рядом кто-то сидел, крепко держа мою руку. Даже не разглядев его, я сразу поняла — это Ибрахим. По ровному дыханию было ясно, что он спит. Волна облегчения разлилась по телу. За окном стояла кромешная тьма — значит, я проспала очень долго. Вокруг тикали аппараты, изредка нарушая тишину резким писком. Голова была перевязана, а к руке тянулась капельница.
Мустафа… Айла… Барби… И бедный Ахмет…
Вспомнив их всех, особенно мою маленькую принцессу, я не сдержала слёз. К счастью, усталость снова взяла верх, и я погрузилась в забытье.
Где-то вдали снова раздался лай собаки. Кажется, он будет преследовать меня до самого конца.