Глава 9
От лица Рейвен
⸻
Он вошёл, не стучась.
Лука всегда так делал - даже когда я была маленькой и прятала в ящике биту, испачканную чужой кровью. Он умел заходить в комнату так, как будто уже знал всё, что ты пыталась скрыть.
- Ты сидишь в темноте, как привидение, - сказал он, кивая на лампу, что горела только в углу.
- Привидения не носят кожаные платья, - ответила я. - Ты чего пришёл?
Он бросил на стол тонкую сигарету, даже не закурив. Лука не курит, когда нервничает. Это была первая деталь, на которую я обратила внимание.
- Алексис, - сказал он.
- Ага.
- Ты не удивишься, если я скажу, что она копается в делах покойного папаши?
Я только фыркнула.
- Удивиться? Лука, я бы удивилась, если бы она пошла плакать к монахиням и молиться за упокой. Алексис - акула. Просто осталась без зубов.
Он кивнул.
- Это точно. Только зубы она сейчас где-то точит. Причём - на нас.
Я медленно повернулась к нему.
- Что ты узнал?
Он сел. Медленно. Ладонь на колене, спина прямая. Знак: сейчас будет серьёзно.
- Пару дней назад она приходила в мой клуб. Без предупреждения. Без охраны.
- В "Inferno"? - уточнила я.
- Да. В вечер, когда у нас был закрытый зал под японцев. Она знала.
Я склонила голову.
- И?
- Попросилась работать танцовщицей.
Я рассмеялась. Глухо. В горле.
- Что? Алексис Лоренцо? Стриптиз?
- Технически - «хостес». Но ты же понимаешь, Рей. Она хотела, чтобы я дал ей ключ от подвала. Того, где проходят не только танцы.
В горле пересохло.
- Она ищет вход. Через клуб. Через тебя.
Лука достал пачку документов. Чек, напечатанный список, фотография.
На фото - Алексис, стоящая в коридоре клуба. Волосы уложены в гладкий пучок, губы яркие, на ней платье, которое больше скрывает, чем показывает. Но глаза - глаза горят.
- Знаешь, что ещё? - Лука ткнул пальцем в чек. - На ней был браслет с печаткой её отца. Один в один. Но Гаспар этот браслет снял год назад. Вопрос: где она его взяла?
- Или кто дал. - я встала, подошла к окну.
Небо за стеклом наливалось чёрным, как еспресо.
⸻
Я вспомнила, как Гаспар смотрел на Алексис, когда она была ребёнком.
Холодно. Очень холодно, как для отца.
Он никогда не хвалил её. Не учил. Не подпускал к делам.
Считал её слишком гламурной, слишком слабой. Красивой обёрткой - но не ножом.
И, видимо, перед смертью решил: не оставлю ей ни цента.
По документам, всё отошло другим - старым союзникам, дальним кузенам, даже одной монастырской церкви на юге Италии.
Алексис осталась с фамилией и злостью.
И злость - это гораздо опаснее денег.
⸻
- Она упрямая, - сказала я. - Она будет копать, лезть, извиваться.
- Уже лезет. И знаешь, что? Она не пришла, чтобы танцевать. Она пришла посмотреть, кто придёт к ней за кулисы. Кто предложит что-то... побольше.
Лука смотрел на меня как хирург на рану: спокойно, но с пониманием, что если не вырезать - начнётся заражение.
- Мне прижать её? - спросил он.
Я молча подняла взгляд.
Пауза. Плотная, как пыль.
- Нет. Не трогай пока. Пусть думает, что мы не заметили. Пусть копается.
- До какого момента?
Я повернулась к нему лицом.
- До того, как она найдёт не то, что ищет.
Телефон зазвонил около полуночи.
Номер - незнакомый. Защищённый. Слишком защищённый, чтобы быть случайным.
Я уже знала, кто это.
- Рейвен, - голос был ровный. Даже слишком. Женский. Курящий. Занозистый.
- Алексис, - ответила я. - Долго ж ты собиралась с мыслями.
Пауза.
Тихое дыхание в трубке. И ни тени извинений.
- Я не любительница просить, - сказала она. - Но мы обе знаем, что в этой игре вы теперь - не только игроки. Вы - стол.
- А ты - кто? Пьяный гость, что потерял фишки? - усмехнулась я, скрестив ноги на кожаном подлокотнике.
- Пока что - просто человек, которому нужна работа.
Я закатила глаза, хоть она этого и не видела.
Алексис, дочь одного из самых жестоких мафиози континента, теперь просит меня поговорить с братом, чтобы тот взял её на работу.
- Ты серьёзно?
- Очень.
- И кем же ты видишь себя в "Inferno"? Барменом? Танцовщицей? Массажисткой?
- Кем скажет твой брат. Он не идиот. Он найдёт мне применение.
- А вот это и пугает, - ответила я. - Лука не держит бесполезных. Он не смотрит на красивые глаза, ты ведь в курсе? Там работают только те, кто приносит деньги. И не предаёт.
Снова тишина. Только слабый шорох сигареты, когда она выдохнула в сторону.
- Я не прошу о милости. Только - о возможности.
- Твоему отцу бы это не понравилось, - заметила я.
- Моему отцу теперь всё равно, - отрезала она. - Он ушёл, оставив меня ни с чем. Ни с деньгами. Ни с контактами. Только с именем.
- Это уже много. Некоторые за фамилию «Лоренцо» готовы вырезать себе клеймо на плече.
- А некоторые - вырезают сердце. Мы обе знаем, какие времена начинаются.
Я встала. Прошла до окна. Снизу, на улицах, ревели байки. Город никогда не спал.
- Зачем ты мне звонишь, Алексис?
- Потому что все, к кому я обратилась, закрыли передо мной двери. Кто-то боится моего имени. Кто-то - твоего. Кто-то - просто помнит, как мой отец давил им на глотку.
- Значит, ты хочешь, чтобы я попросила за тебя?
- Ты умеешь делать это красиво, - сухо сказала она. - Лука слушает только тебя. Даже если делает вид, что сам всё решает.
⸻
Я села обратно. Медленно. Впилась ногтями в подлокотник.
- И почему же я должна помочь тебе, Алексис? Давай. Удиви меня.
Тут она впервые замолчала дольше обычного.
- Потому что я не прошу тебя о дружбе. Я предлагаю... услугу. Долг.
- Какую?
- Когда придёт день, а он придёт, - я встану рядом. Не за, не против. Но рядом. А иногда это - единственное, что имеет значение.
Это было тонко.
Это было по-мафиозному.
Она не упрашивала - она ставила марку. Предлагая кредит . На будущее.
- Если Лука согласится, - сказала я наконец, - ты не имеешь права его подставить. Не лезь в дела, в которые он не зовёт. Не задавай лишних вопросов.
- Я умею держать язык за зубами.
- Но вот проблема, - я усмехнулась. - У тебя их осталось слишком мало, Алексис. Зубов, я имею в виду.
- Тогда будет повод нарастить новые.
⸻
- Хорошо. Я поговорю с ним, - сказала я. - Но ты войдёшь туда не как принцесса.
- А как?
- Как любая девочка с улицы, которой повезло. Без фамилии. Без памяти. Без претензий.
- Это звучит почти... унизительно.
- Это и есть. Привыкай.
⸻
Перед тем як вона положила трубку , она прошептала практически не заметно:
- Спасибо, Рейвен. Правда. Спасибо.
- Я не твой друг, Алексис. Просто не хочу, чтобы ты выстрелила себе в ногу - на моей территории.
Она положила. Но я знала: игра началась.
⸻
Когда я вошла в его офис, Лука даже не поднял глаза.
Он сидел за массивным чёрным столом, с бокалом дорогого виски в одной руке и ноутбуком перед собой. На экране - что-то, что точно не налоговые декларации. Лёд в бокале звенел с таким звуком, будто отмерял минуты до чьей-то смерти.
- Ты снова с просьбой? - лениво бросил он, не отрываясь от экрана.
- Ты бы хоть для приличия притворился, что рад меня видеть, - усмехнулась я, подходя ближе. - Или это у тебя такой способ сказать «добрый вечер, любимая сестра»?
- Добрый вечер, любимая сестра, - сказал он и наконец посмотрел на меня. Глаза - холодные, серые, как цемент. - Садись. Сейчас скажешь что-нибудь, от чего у меня заболит печень.
- У тебя болит печень от всего, кроме преступлений.
Я села напротив, закинула ногу на ногу, скрестила руки. Он уже знал, зачем я пришла. Он всегда знал.
- Алексис, - сказала я.
- Уже хуже, - пробурчал он и сделал глоток. - Думал, хотя бы начнёшь с политики или с погоды.
- Она хочет работу.
- Я в курсе. Она уже приходила.
- Знаю.
- И ты хочешь, чтобы я...?
- Взял её.
Он откинулся на спинку кресла и с наслаждением закатил глаза, как будто я только что предложила ему усыновить крысу.
- Рейвен. Я держу клуб, а не приют для безнадежных.
- Алексис не безнадёжна. Она просто безденежная.
- У неё красивая задница, - задумчиво сказал он, глядя в потолок. - Но это недостаточная квалификация, чтобы работать у меня.
- Это ты говоришь? - я подняла бровь. - Твой последний администратор едва помнит алфавит, но зато сиськи - как у богини плодородия.
- Не трогай Ирму. Она, по крайней мере, не дочь Гаспара Лоренцо.
Я замолчала на секунду.
- Это и есть настоящая причина?
Он посмотрел на меня пристально.
- Нет. Настоящая причина - в том, что она не приходит с поклоном, она лезет с амбициями. А у меня таких хватает.
И ещё. Она слишком умная. А умных я беру только на особые позиции.
Я сжала зубы. Лука улыбнулся. Он наслаждался этим.
- Ладно, - он щёлкнул пальцами. - Пусть приходит. Но...
- Но? - я прищурилась.
- За дополнительные услуги.
Я молча смотрела на него. Он ждал взрыва. Но я только наклонила голову и мягко сказала:
- Я могу уточнить, что входит в эти «услуги»? Или ты хочешь, чтобы я сама предложила варианты, основываясь на твоих предпочтениях в порно?
Он рассмеялся. Глухо, как будто в нём внутри кто-то хлопнул дверью.
- Расслабься. Я не собираюсь совать её в приватные комнаты. Хотя... если она сама захочет - я же не запрещу, верно?
- Лука, если ты прикоснёшься к ней не по делу - я прикреплю твоё лицо к стойке бара. Навечно.
- О, как мило. Ты стала такой сентиментальной. А ещё недавно резала парня за то, что он не открыл тебе дверь.
- Он был не парень. Он был мразь.
- Алексис тоже не ангел.
- Но она - полезная мразь. Ты сам это знаешь.
Он долго смотрел на меня, потягивая виски. Потом отодвинул бокал и сказал:
- Ладно. Возьму её. На испытательный. В бар. Никаких особых поручений. Пока.
- Пока?
- А там посмотрим, что она умеет. Кроме красивой походки.
- Если она хоть на миллиметр выйдет за рамки - ты мне скажешь. Не своим пацанам. Не охране. Мне.
- Ты прям как старшая сестра. Трогательно.
- Просто я люблю, когда мои проблемы умирают при мне, а не за моей спиной.
Он снова засмеялся. На этот раз - громко. И долго. Я встала.
- Скажи ей сама? - спросил он.
- Нет. Ты скажешь. И сделаешь это так, как будто это была твоя идея.
- Ты хочешь невозможного.
- Знаю. Но ты ведь у нас чудотворец.
Я ушла, не оборачиваясь. За спиной остался его смех, звон льда в бокале и тишина офиса, где запах успеха всегда смешивался с запахом крови.
⸻
От лица Сайласа
⸻
Лука пригласил нас так, будто звал на воскресный ужин. Только вместо мяса - шоу с полуголыми телами, вместо вина - коктейли, пахнущие грехом, а вместо молитвы - гул басов, от которых в грудной клетке дрожали кости.
«Inferno» встретил нас громко. Двери, охрана, блеск, искусственный дым - всё, как любит Лука. Здесь пахло дорогими духами, женским потом и победой.
Рейвен шла впереди, как всегда - ровно, будто сквозь толпу пробивалась не девушка, а смерч с чёткой траекторией. Чёрное платье - простое, но на ней оно выглядело как оружие массового поражения. Волосы распущены. Губы - естественные, но по глазам сразу было видно: она в настроении кого-нибудь укусить.
- Готов? - спросила она, не оборачиваясь.
- Я родился готовым, - усмехнулся я. - А вот ты, по-моему, собираешься кого-то закопать.
- Возможно, - сказала она ровно. - А возможно, просто не люблю, когда мой брат устраивает цирк, и зовёт меня смотреть на клоунов.
- Главное - не вступай в драку раньше времени. Дай мне хотя бы выпить.
⸻
Лука встретил нас с высоты. Он стоял в VIP-зоне, опершись на стеклянное ограждение. Сверху он выглядел как чертов король - в тени, с бокалом в руке, с полуулыбкой хищника, наблюдающего за своей ареной. У него был тот самый взгляд, который не предвещает ничего хорошего. Взгляд человека, которому скучно, а значит - он в поиске развлечений.
- Мои любимые проклятия прибыли, - прокричал он вниз, и охрана сразу расступилась, давая нам путь наверх.
⸻
Когда мы поднялись, Джейвон уже сидел в углу - как всегда, с бокалом чего-то золотистого. Он был в пиджаке, но без галстука, и уже успел расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки.
- Ты опять начал пить без нас, - сказал я, плюхаясь рядом.
- Вы просто опоздали. А у меня - вечная жажда, - отозвался он.
- Сильно не увлекайся, - добавила Рейвен. - Ты и так говоришь медленно. А пьяный ты превращаешься в рэпера на замедленном воспроизведении.
- Это было обидно, - кивнул Джейвон. - Но заслуженно.
⸻
Невио тем временем уже плотно обложили девчонки. Одна сидела у него на коленях, вторая играла с его волосами, третья смеялась над каждой его фразой, будто он рассказывал анекдоты века.
- Он даже не старается, - прокомментировала Рейвен. - Просто сидит и дышит.
- В этом и весь секрет, - усмехнулся я. - У Невио внешность серийного сердцееда. Ему не нужно говорить - достаточно молчать и смотреть, как будто ты их уже раздел.
- Ты звучишь слишком уверенно, - заметил Лука, подходя к нам с бокалом. - Завидуешь?
- Я? - я фыркнул. - Мои девушки умеют хотя бы складывать предложения. А не только раздеваться глазами.
- Это делает их скучнее, - сказал Лука, отпивая. - Иногда лучше, чтобы женщина не умела говорить. Так меньше вопросов, когда ты исчезаешь утром.
Рейвен повернулась к нему.
- Раз уж ты о женщинах. Можешь объяснить, какого хрена Алексис на сцене?
Лука расплылся в улыбке.
- Нравится шоу? Я вложился в костюмы. Они сделаны на заказ.
- Я сейчас не про костюмы, - процедила она. - Я про твоё решение.
- Она пришла сама. Попросила работу. Я дал. Профориентация - дело благородное.
- Танцовщица на пилоне?
- Почему нет? У неё есть данные. Гибкость. Отчаяние. Всё, что нужно для хорошей сцены.
Рейвен стиснула зубы. Я видел это по её скулам.
- Ты воспользовался моментом, - сказала она. - Ты знал, что она в отчаянии.
- Это не запрещено, - пожал плечами Лука. - Я же не держу её на цепи. Хочет - уходит. Хочет - танцует. Свобода, демократия и хрустящие купюры.
Я вмешался, чтобы немного сбить напряжение.
- Ладно, не ссорьтесь. В конце концов, Алексис сама выбрала. А ты, Рейвен, не можешь спасать всех подряд. Даже родственников.
- Особенно родственников, - добавил Джейвон, поднимая бокал. - За семейные травмы. И за тех, кто превращает их в прибыль.
Мы чокнулись. Лука смеялся. Рейвен молчала, но в её взгляде я видел бурю.
Внизу Алексис крутилась вокруг пилона, как будто никогда не знала другой жизни. Свет падал на её кожу, блестки сыпались, как обещания. Мужчины в зале смотрели жадно.
- Если ты хоть пальцем к ней прикоснёшься... - прошептала Рейвен Лука.
Он посмотрел на неё, поднял брови, усмехнулся и сказал:
- Я? Нет. Но мир... такой жестокий.
И она - теперь часть этого мира. Ты же сама хотела, чтобы она выросла?
Рейвен отвернулась. Я положил ей руку на спину.
- Всё под контролем, - сказал я тихо.
- Именно это меня и пугает, - ответила она, не поворачивая головы.
А внизу шоу продолжалось. Алексис кружилась. Невио флиртовал. Джейвон пил. А Лука снова встал у стеклянного ограждения - и улыбался.
С высоты действительно лучше видно,
как кто-то летит вниз.