Владыка забвения: Пламенное Сердце

В Городе Света.

Страх пополз липкими пальцами тьмы по его коже. Эридан и не подозревал, что на Небесах может существовать такое место. Голова слегка кружилась: удар, нанесенный рукой Бога Созидания, оказался слишком тяжел даже для него. Ни один смертный не пережил бы такой силы. К счастью, все раны Разрушителя уже затянулись, и он, пошатываясь, принялся ощупывать стены и пол. Камень был прохладен и чуть влажен. Бог медленно выпрямился и, держась на полусогнутых ногах, сделал несколько шагов в темноте. Это было не что иное, как камера. Сколько времени прошло, он не знал. Что происходило снаружи, оставалось тайной. Тоска подступала все ближе, смешиваясь с ужасом, и, не в силах сопротивляться, Эридан вновь опустился на холодный пол, слегка подрагивая.

Казалось, прошли дни, затем недели, быть может, и месяцы. Мрак, из которого он некогда был рожден, медленно начинал пожирать его рассудок. Что стало с Люцифером? Живы ли еще те, кто последовал за ним? Вероятнее всего, все они были истреблены. Эридан кусал пальцы. Судорожно, до крови. Он вгрызался в мягкие подушечки, пока кожа не поддавалась острым зубам, а на каменный пол не начинали стекать первые капли черной крови. Он знал, какой была эта кровь, знал ее суть, ведь в жилах его текла Мгла, как и в жилах любимого Отца. Отца, что оставил своих детей, составив список указаний лишь для него одного.

Эридан вскочил рывком и с яростью принялся колотить по стенам. Из его груди вырвался громогласный крик. Стены не поддавались. Даже его сверхсила не помогала.

— Открывайте, мать вашу! Открывайте! — орал он, продолжая стучать по камню.

Из-за стены донеслись шаги. Справа от него медленно открылось круглое отверстие, не больше тарелки. Темный Бог тут же прильнул к нему, в отчаянии пытаясь уловить хоть каплю света.

— Все еще боишься темноты, маленький Эридан? — раздался насмешливый голос Фалкира.

— Что с восставшими? — рявкнул Эридан, пытаясь ухватить брата за горло.

Отверстие сузилось. Кулак Разрушителя с хрустом врезался в стену.

— Они пали.

— Где я? — бросил Эридан.

— Мы создали для тебя темницу, — терпеливо ответил Созидатель.

— Что с Люцием?

— Ты про того мальчишку? Мы его изгнали, — гордо сообщил Светлый Бог. — Прямо как в старые времена.

— О нет... — Эридан отшатнулся. — Мой бедный мальчик... Он же совсем юн! Как вы могли?...

Повисла короткая тишина.

— Ты все еще будешь молчать об Отце? — тихо произнес Фалкир из-за стены. — Не захотел говорить по-хорошему... Может, теперь заговоришь по-плохому? Если не скажешь нам всю правду — мы оставим тебя в этой темнице до конца времен.

— Да мне плевать! — взорвался Разрушитель. — Я исполнил его волю!

— Что?.. — недоуменно переспросил Фалкир.

— Пока вы сражались, — голос Эридана срывался, — Мессия пробудился.

— Что ты несешь?.. — голос Созидателя стал глухим, почти растерянным. — Как Создатель мог пожелать этого? Он всегда был за мир.

— Вот именно, — зло усмехнулся Эридан. — И Мессия принесет его. Но вас в нем не будет. Отец знал, что это конец — и он выбрал его.

— Ты снова пудришь мне мозги! Я тебе не верю! — яростно вскрикнул Фалкир.

— Мессия уже здесь! Он всех вас покарает! Всех вас! Всех! — неистово заорал Эридан, колотя по стене кулаками.

— Безумец... Ты и наш папаша! — яростно рыкнул Фалкир, снова оставляя брата в темноте. — Эквил, срочно! Нужно вернуть ангелов на поверхность! — послышался его приглушенный голос.

Эридан рассмеялся — громко, надрывно. Пусть бегают, суетятся, как жалкие муравьи. Истина принадлежала только ему. Пусть верят, будто Мессия — всего лишь избранник. Пусть торопятся, не понимая, что уже запустили необратимое. Именно к этому готовил его дорогой Отец. Темный Бог ликовал. И даже если ему суждено провести здесь вечность — он знал: он поступил правильно.

***

В небольшом, торжественно-тихом зале собраний за столом сидели четверо: Аспидион, Нортон, Гвиневра и Иветта. Все были сосредоточены. В центре лежало письмо из Сильваниума, запечатанное зеленым сургучом с выпуклым оттиском Великого Древа. Печать притягивала напряженные взгляды. Мессия протянул руку, сотворил из Мглы тонкий книжный нож и осторожно поддел им край бумаги. Все присутствующие жадно склонились над письмом, не проронив ни слова. С шелестом развернув пергамент, Норт начал читать его содержимое.

Его Превосходительству, Темному Владыке,

С глубочайшим уважением обращаюсь к Вам, чтобы выразить радость по случаю установления новой власти на землях, ранее погруженных в хаос. Сильваниум приветствует восхождение на престол Мессию, дарующего мир.

Со всей открытостью заявляю: мы готовы к сотрудничеству. Наш народ устал от веков лицемерной справедливости, прикрывающей тиранию. Боги, что называли себя светлыми, отреклись от милосердия, и потому мы более не видим в них опоры.

Позвольте сообщить, что ныне под нашей защитой находится существо, низринувшееся с Небес. С его слов ваше появление может привлечь внимание светлых господ. Не исключено их появление на поверхности.

Во избежание недопонимания, мы стремимся действовать открыто. Наши воины не поднимут оружия без Вашего ведома, если Вы соизволите даровать нам право называться союзниками. Сильваниум готов принять любые условия, если в обмен обретет справедливое и уважительное отношение с Вашей стороны.

Пусть грядущие дни принесут новое равновесие.

С верностью и честью,

Гелида Сильванская

Закончив чтение, Мессия поднял тревожный взгляд на своих друзей. Иветта тихо присвистнула, горгон задумчиво коснулся подбородка, словно взвешивая услышанное. Лишь Гвиневра выглядела раздраженной.

— Вот же лицемеры, — фыркнула она. — Еще недавно сами поступали не лучше Триединых, а теперь приползли к тебе, уповая на милость.

— Да, неприятно, — кивнул Мессия. — Но это удобный способ расширить влияние.

— Пусть принимают новые правила. А лучше весь мир. Так будет проще, — коротко бросил горгон.

— Да... думаю, да... — медленно проговорил Мессия. — Но весь мир... Не слишком ли это? Я, конечно, хочу, чтобы как можно больше людей обрели счастье, но...

— В таком случае я предлагаю начать с дипломатии, — вступила Гвиневра, ровным голосом. — От Хиларскалиса, полагаю, будет инициатива. После речи Норта у них достаточно поводов для размышлений. Валоре и Харразану можно выслать повеления о добровольном присоединении. В крайнем случае — через референдум, если они пожелают сохранить видимость выбора. В Помону повеления я уже выслала.

Мессия молчал, задумчиво глядя в потолок.

— Кстати, о Харразане, — подал голос Аспидион. — По моему приказу люди из Песчаных Когтей скоро прибудут.

— По твоему приказу? — Иви усмехнулась, вскидывая бровь. — Ты что, генерал теперь?

— А почему бы и нет? — отозвался Нортон. — Отныне Аспидион — новый генерал. Пусть помогает.

Он лениво махнул рукой.

— Так что насчет писем? — вновь обратила на себя внимание эльфийка.

— Я подумаю и скажу, — отозвался Мессия. — Сейчас нужно сосредоточиться на Сильваниуме и Небесах. Изгнание из Города Света может быть признаком внутреннего раздора... или начала восстания. А возвращение ангелов сыграет нам на руку. Появится шанс передать весточку Триединым. По-хорошему... или по-плохому.

— Сильваниум и Эйрисгард лучше посетить лично, — предложила Гвиневра, слегка выпрямившись на стуле. — Мы подменим тебя и займемся остальными странами. Не стоит все взваливать на себя, — эльфийка добродушно улыбнулась.

— Спасибо, но... Эйрисгард? Почему не обойтись письмом? — полюбопытствовал Нортон, откидываясь на спинку и сцепив руки на груди.

— Сильваниум сотрудничает с северянами уже давно, — сообщила ушастая. — У эльфов есть определенное влияние на эти земли.

— Наверное, ты права... И я бы хотел побывать в новых государствах, — Норт опустил взгляд, пряча горящие искорки в глазах.

— Я с тобой! — вспыхнула Иветта. Она вскочила со стула, с грохотом отодвинув его назад, и с притворной серьезностью ударила себя в грудь. — Как твой верный генерал, я буду защищать тебя!

Мессия усмехнулся, слегка кивнув ей.

— Аспидион, Гвин? Вы точно не хотите?

Горгон посмотрел на него исподлобья и постучал пальцами по столу.

— Кто-то должен остаться, — отозвался он сдержанно.

— Тогда решено, — подытожил Нортон.

С раннего утра прислуга хлопотала, готовясь к отъезду. Первым делом был отправлен ответ Владычице Гелиде — краткое, выверенное письмо, предупреждающее о скором прибытии Мессии. На следующий день во внутренний двор выкатили карету, созданную из Мглы. Ее гладкая поверхность была глубоко черной, местами украшена узорами алоцветов. Внутри все было обито темно-бордовой тканью с едва заметным блеском. Сиденья выглядели мягкими, утопающими под ладонью, а плотные занавеси надежно укрывали от дневного света.

В кучеры назначили опытного демона, некогда служившего в конюшне.

— Это, конечно, не конь, но вполне смирное животное, — с усмешкой бросил он, запрягая зверя. — Не думал, что темные твари могут стать отличными домашними питомцами.

Нортон настоял, чтобы с собой не брали ничего лишнего. Только то, что невозможно было сотворить на месте. Он мог воссоздать любую ткань, любой предмет, любую защиту. Потому взяли лишь еду, рассчитанную на несколько дней пути. Стража проверяла маршрут, а Иветта, кряхтя, лично пересматривала мешки с провизией, словно в последний раз, чтобы убедиться, что все было на месте. Она следила, чтобы пища была достаточно сытной и сбалансированной. Генерал считала, что даже бессмертный Мессия должен питаться как следует.

Стоял знойный, давящий воздух. Вокруг кареты собрались экссолийцы, провожая своего Темного Владыку. В воздухе витала безмолвная радость — предвкушение перемен. Все надеялись на лучшее. Встречи с другими правителями стали важным шагом на пути нового короля.

Нортон вышел из дворца. Лицо его было утомленным, под глазами залегли тени очередной бессонной ночи. Он натянул усталую улыбку, чуть кивнув в знак приветствия, и неторопливо направился к карете. Провожали его Аспидион и Гвиневра

— Справитесь тут без меня? — спросил Мессия, усаживаясь на сиденье. Одна нога еще оставалась снаружи, он сидел вполоборота и придерживал рукой дверцу кареты. Иви уже сидела внутри.

— Конечно. Не переживай, — с улыбкой успокоила эльфийка.

— На тебе списки, здоровье горожан и отчеты. — Нортон взглянул на девушку.

Она слегка нервно кивнула в ответ.

— Аспид? — Нортон перевел взгляд на него. — Все по военной и охранной части на тебе.

— Так точно. — ответил горгон.

Убедившись, что все в порядке, Нортон устроился в карете и потянулся, чтобы закрыть дверцу. Однако в тот же миг что-то вспыхнуло у него в голове. Демон пошатнулся, инстинктивно схватился за лоб и, теряя равновесие, едва не выпал наружу. Эльфийка среагировала первой. Она кинулась вперед и успела перехватить Мессию прежде, чем его обмякшее тело рухнуло на землю.

Перед глазами Нортона проносились смутные образы. Он дышал тяжело и неровно, осматриваясь затуманенным взглядом. Люди вокруг казались ему не живыми существами, а вырезанными из дерева фигурками: странными, перекошенными, словно нарочно искаженными до неузнаваемости. Простонав от боли, Норт мотнул головой и, пошатнувшись, оперся на плечо Гвиневры. Но в следующее мгновение пальцы ухватили лишь воздух. Все исчезло. Мир дрогнул, закружился, рассыпаясь в мутный водоворот. Мессия зажмурился.

Слышен только стук сердца, отдающий в горле и висках. Нортон с усилием приоткрыл глаза. Все вокруг тонуло в белесой белизне. Дышать становилось все труднее. Грудная клетка вздымалась слишком быстро. Паника стремительно наполняла тело. Мессия опустил голову. У его ног лежали змеи. Много. Без хвостов. Одна все еще шевелилась, подрагивая в судорогах. Из обрубка вытекала красная жидкость. Пахло сыростью, металлом, и тем, что не спутать ни с чем — свежей кровью.

— Норт! Норт! — голос Иветты медленно тянул его назад, будто вытаскивая с самого дна Тарнэйра.

Проморгавшись, Мессия постепенно различил вокруг обеспокоенные лица друзей, суету людей, голос горгона, отдававшего короткие, четкие распоряжения — принести воды, расчистить место, не шуметь. Мягкий магический свет и тепло коснулись его головы, разливаясь по телу тихими волнами до самых пальцев. Это была ладонь Гвиневры. Под ее прикосновением его дрожь постепенно утихла. Нортон вновь осмотрелся. Совсем рядом, почти не дыша, сидела ошеломленная Иветта с широко раскрытыми глазами.

— Все в порядке. Ничего не нужно, — выдохнул Нортон, осторожно выбираясь из рук эльфийки.

Наваждение рассеялось так же внезапно, как и пришло. Он стоял на ногах, дышал, ощущал под собой твердую землю. Все было в порядке. Ничего не случилось.

— Ты уверен? Что это было? Может, не поедешь? — посыпались вопросы от Иви.

— У меня уже бывало такое... еще до печати, — глухо сказал Мессия, снова опускаясь на сиденье. Он провел рукой по лицу. — Мне страшно. Правда страшно. Такое чувство... будто сейчас случится что-то ужасное. Паника накрыла с головой. Я... я не мог даже пошевелиться. Не мог... совсем...

— Норт, ты просто перенервничал, — спокойно прервала его Гвиневра. Она осторожно сжала ему плечо. — Ты можешь положиться на нас.

— Да... Наверное, ты права, — выдохнул Норт. — В любом случае, если ангелы появятся — вы знаете, что делать. Хотя... я все же кое-что оставлю.

Он мотнул головой, пытаясь стряхнуть навязчивые мысли, и заставил себя сосредоточиться. В его ладонях заструилась Мгла, принимая форму трех кристаллов на черных шнурках.

— Они помогут связаться друг с другом, если понадобится, — сказал демон и передал по одному каждому из спутников.

Когда все попрощались, Нортон наконец закрыл дверцу кареты и откинулся на спинку сиденья. Кучер мягко щелкнул поводьями, и темная тварь уверенно двинулась вперед. Повозка медленно выехала со двора, оставляя позади стены дворца, молчаливых друзей и жителей, провожавших своего Владыку взглядами.

Путь был спокойным, размеренным. За окнами тянулись знакомые земли, залитые неумолимым светом Фебуса. Карета грохотала и тряслась, и Нортон невольно подумал о том, что в будущем следовало бы проложить дороги. Иветта молчаливо сидела напротив. Мессия глядел в окно, наблюдал за меняющимся пейзажем, все глубже погружаясь в собственные мысли. Путь предстоял долгий. Возможно, стоило задуматься о драконе... или, наконец, развить магию телепортации.

Мысли вновь и вновь возвращались к увиденному. Было ли это просто приступом тревожности, предостережением свыше или настоящим видением — он не знал. Все это напоминало ему то, что уже случалось раньше. И не однажды. Нортон хорошо помнил это чувство. Когда в последний раз оно охватывало его с такой силой? В библиотеке у Сатаны? Или тогда, когда на него напал альтисавус? Тогда казалось, будто сам воздух кричал об опасности.

Нет. Ему нужно было довериться Гвиневре и Аспидиону. Все будет хорошо. Если ангелы появятся — они постараются вступить с ними в контакт. Если нет — Нортон всегда будет на связи.

Но если они решат сражаться...

«У меня десять отрядов сильнейших демонов, — успокаивал он себя. — Аспидион убивает одним взглядом, а Гвиневра — прирожденная Магесса».

Мессия нервно прикусил губу и украдкой посмотрел на Иветту.

«Интересно, о чем она сейчас думает?..»

Слегка покачиваясь при каждом толчке кареты, Иви вертела кольцо на пальце и не отрывала взгляда от окна. Обычно чувствительные глаза демонов плохо переносили яркий свет, но это не мешало ей задумчиво следить за мелькающими деревьями. Ее лицо вновь обрело свежесть: легкий румянец, округлые черты — все говорило о том, что тело ее приходило в норму. И все же даже это не могло скрыть от внимательного взгляда Мессии едва заметное внутреннее смятение.

Иветта стала меньше шутить. Все чаще, когда он с ней говорил, она смотрела сквозь него. А не так давно Нортон заметил в ее комнате тонкие потеки чернил на стене и брошенную, треснувшую чернильницу. Работа, которую он поручил ей, действительно была ей по душе? Хочет ли сильный воин быть таковым?

— Норт, я... Я хочу с тобой поговорить, — словно читая его мысли, первой заговорила Иветта.

— Слушаю.

— Когда... когда все закончится... Позволь мне уйти.

Мессия молча смотрел на нее. Сначала слегка ошарашенно, затем задумчиво, а в конце — с сочувствием. Демон осторожно пересел на сиденье девушки и обнял ее за плечи одной рукой, склоняясь ближе, чтобы лучше слышать.

— Что случилось, мой Генерал? Тебе не нравится Экссолиум? Я обидел тебя чем-то? — трепетно спросил он.

— Нет, не в тебе дело и не в твоих землях... — Иви покачала головой, поднимая виноватый взгляд на Мессию. — Я очень много думала... думала, чего бы я хотела на самом деле. И знаешь, самое страшное — это когда твои мысли приводят тебя к осознанию, что все твое счастье всегда было ложью и красивой картинкой, которую ты сама хотела видеть.

— О чем ты? — Нортон мягко поглаживал ее.

Губы Иветты сжались в тонкую полоску, их каемка слегка побелела от напряжения. Глаза девушки покраснели, и на миг Мессии показалось, что она заплачет. Но этого не случилось. Вместо слез Иви гордо встряхнула короткими волосами и уже увереннее взглянула на своего названного брата.

— Всю жизнь я либо выживала, либо следовала чужой воле. Пусть даже по любви... Но сейчас я понимаю, что чувства к Мирану были односторонними.

— Думаешь, он тебя не любил?...

— Любил, но не так, как было нужно мне. А я и не знала, что можно иначе. И не просила... — Дьяволица многозначительно посмотрела в пламенные глаза. — Демоническое сердце не способно разлюбить, но пусть Миран был моим горем и счастьем, он больше не может влиять на меня. И мир не может, ведь он меняется. Ты его меняешь, Норт. И поэтому... Прошу, только пойми меня! Я хочу выбрать свой собственный путь. Хочу... Хочу увидеть этот мир своими глазами! Не глазами слуги, рабыни или генерала! — ее руки заметно задрожали, и, чтобы скрыть это, она сцепила их в замок, с замиранием сердца ожидая ответа от Мессии.

Иногда потерять себя проще, чем кажется. Растворяясь в чужих ожиданиях, ты перестаешь мечтать о чем-то большем. Ведь птица, которой с самого рождения подрезали крылья, не знает, что такое небо — и не смеет о нем мечтать.

Иветта ясно представляла, как он сейчас начнет кричать, покажет свою настоящую натуру, скажет, что она — лишь его генерал, и отправит ее на очередное задание, как это когда-то делал Светлый Владыка. Все внутри сжалось. К горлу подступила тошнота. Стыд стремительно залил лицо, растекаясь по щекам, шее, до самых кончиков острых ушей. Вот сейчас. Еще миг — и она снова поймет, где ее настоящее место.

— Я никогда не держал тебя, Иви, — Мессия осторожно обнял ее второй рукой. — Ты можешь покинуть меня, когда пожелаешь.

— Но ведь я — твой генерал! — воскликнула Иветта.

— Что мне эти звания... — он слегка усмехнулся. — В первую очередь вы мои дорогие друзья. А с тобой я разделил полвека. Многие люди столько не живут, а мы были рядом. И пусть это стечение обстоятельств, я благодарен, что оно подарило мне сестру.

— Но я никогда не заменю тебе Мари...

— Я знаю, — Мессия горько улыбнулся, глядя в окно. — Но я все равно люблю тебя.

— И поэтому ты отпустишь меня?

— Да. Потому что иногда любить — значит отпустить.

Демон склонился ближе, уткнулся носом в ее русые волосы и крепко прижал к себе, ощущая, как постепенно затихает дрожь в ее теле. Он и представить не мог, сколько боли эта удивительная женщина носила в себе все эти годы. Она ломала себя ради других, делала вынужденный выбор в пользу человека, который, привязав ее к себе, так и не подумал о том, как избавить возлюбленную от страданий.

И пусть в их венах не текла одна кровь, пусть они не росли под сердцем одной матери, Мессия чувствовал к ней такое родство, которое невозможно было измерить существующими определениями. Потому он позволит ей все, о чем она попросит, отдаст все, чего она пожелает, даже если ради этого придется положить собственную голову на плаху. И Иви чувствовала к нему то же самое.

— Спасибо... — губы Иветты расплылись в счастливой улыбке, а на ресницах проступили слезы счастья. — Я еще не встречала в жизни того, кто относился бы ко мне так же...