Глава 20. Самум
Кэйрэн чувствовал, что дела пойдут скверно, но чтобы настолько! Он потерял в самуме своего коня, а после и Асмодея! Хоть и переживаний за чужую жизнь у него не было, всё же брат был таким же подготовленным бойцом, как и Кэйрэн, но всё как-то быстро произошло. Альфа лишь на секунду отвернул лицо.
— Мы заблудились, — вынес вердикт советник, падая коленями в песок. Он устал. Они идут несусветно куда уже сутки, Гарэта нигде не было видно, как и их проводника.
Фэрус, что тоже устал, лишь посмотрел на ночное небо, где не было даже звёзд. Кэйрэн молча и настойчиво окинул взглядом горизонты, пытаясь найти хоть какой-то ориентир, но кругом лишь бескрайняя пустыня, казалось, безмолвно поглощала их. Самум утих, оставив после себя лишь торжественный покой и тяжёлое, гулкое молчание.
Молчание заполнило пустыню, только звук ветра и песка, шаркающего через дюны, напоминал о суровых условиях, в которых они оказались.
— Фэрус, ты примерно знаешь, где мы?
— Не уверен, — ответил бывший правитель и тоже присел рядом с ним. Фэрус посмотрел на своего возлюбленного и обеспокоенно обвёл его взглядом, крепко сжимая рукоять своего меча, как будто это могло дать ему уверенность.
— Надо добраться хотя бы до ближайшего поселения. Иначе долго мы не протянем без воды.
— Извини, — покаялся вдруг Фэрус, отводя взгляд в сторону, скрывая смущение. — Я не доглядел за твоим конём.
— Ты ничего не мог поделать, из-за бури он взбунтовался, даже я бы не смог его удержать от побега, — горло от сухого воздуха неприятно стягивалось, приходилось сглатывать воздух, чтобы не начать непрекращаемо откашливаться, дабы ответить. — Я так устал, как не уставал на посту твоего советника, — он тяжело опустил голову на плечо прижавшегося к нему Фэруса и прикрыл глаза, ощущая, как щёку охватило покалывание — пустынный климат безжалостен, а они пробыли под палящим солнцем сутки. И спустя мгновение почувствовал на своих губах лёгкое прикосновение пальцев, это заставило Кэйрэна пустить лёгкий фырк.
— Я настолько неотразим, что даже великому Султану не удалось сдержаться в прикосновении? — слегка наклонившись, Кэй по-лисьи улыбнулся и посмотрел на смурное лицо напротив. Фэрус выглядел настолько потешно, охваченный своим смущением, что советник, не удержавшись, схватил ускользающую руку и поцеловал пальцы, которые дрогнули на губах. Взору зацепилось то, что длинные пальцы больше не покоили на себе бесконечное количество колец с дорогущими камнями, которыми Султан обычно осыпал наложников в своих покоях — снимая с пальцев, что звонко спадали на плиты или ковры спален, или же на горячее тело омег. Знак того, что Султан придёт вновь. — Где же твои кольца?
От подобного вопроса Фэрус озадаченно посмотрел на свою ладонь, словно слова Кэйрэна его слегка смутили.
— Я решил оставить их дома. Меч в руке держится твёрже без них.
— Вот как, — улыбнувшись, северянин кивнул, вспоминая, как Султан снимал украшения перед каждым сражением — вкладывая в руки собственного советника. — Так непривычно видеть твои руки в таком виде, я даже на секунду растерялся, не почувствовал прохлады металла.
— Не знал, что тебя заботит подобное, анараби, — с нотками иронии озвучил свои мысли бывший правитель Востока, слегка улыбаясь.
— Меня заботит всё, что связано с тобой. Даже если это кажется мелочью.
— Хм, а помнишь, как ты потерял в песках кольцо моего отца?
— Фэрус, конечно, помню, до сих пор стыд берёт. Я перерыл весь песок за эти годы, но так и не нашёл.
Фэрус на мгновение задумчиво взглянул в сторону, словно всматриваясь в далёкое прошлое, затем осторожно продолжил:
— Ты тогда так долго искал его среди песков, а в итоге я нашёл кольцо у себя в рукаве, — Султан нервно взглянул на свою пару. Кэйрэн сначала равнодушно кивнул, погруженный в свои собственные мысли, но спустя несколько секунд в глазах появилось осознание.
— Что?! — Застыв вот так с вытянутым перекошенным от гнева лицом, советник захотел стукнуть альфу перед ним чем-нибудь тяжёлым, чтобы все мозги наружу повылезали.
— Мне было стыдно говорить собственному советнику, что это была моя оплошность. Я ведь тогда прилюдно отстранил тебя от дел, понизив в ранге... Было бы странно забрать своё слово в тот же день.
— Ты должен был мне сказать тогда, Фэрус. Я бы не искал это проклятое кольцо по всем пескам Востока, — его брови склонились в упрямую линию. — У тебя вообще понятие есть, сколько времени и сил я на это потратил? А ты... Ты... Ой, да идите вы, ваше величество!
— Прости, — чувствуя лёгкий стыд за прошлые действия, Фэрус тяжело вздохнул, обхватив рукой свою шею в нервном жесте.
— Хм, — пристально посмотрев в бегающие туда-сюда глаза напротив, Кэйрэн медленно приблизился, кладя ладонь на чужое бедро. Султан, сидящий на песке скрестив ноги, опустил взгляд, следя за чужими пальцами, тяжело сглотнул, ощущая охвативший его жар. — Поцелуешь, прощу, — он настолько близко придвинул своё лицо к Фэрусу, что почувствовал влажное дыхание. Захотелось смочить губы водой или чужой слюной.
— Здесь? — Оглянувшись по сторонам, Фэрус увёл себя назад, когда губы советника были в миллиметре от его собственных. Ещё бы чуть-чуть, и...
— Мы здесь одни, если ты переживаешь, что нас поймают...
— Я не это имел в виду, — Кэйрэн вздёрнул бровь, но внятного ответа так и не получил. Ведь в то же мгновение Фэрус нерешительным касанием притянул северянина к себе, тёплыми и влажными губами коснулся его рта. Поцелуй был осторожным, как первый весенний снег, тающий от первого прикосновения солнца. Вкус Кэйрэна смешивался с солью их обоих, пота и мокрого восточного воздуха. Фэрус ощутил, как напряжение постепенно стекает с его плеч, а вокруг царит удивительное спокойствие. Кэйрэн откликнулся на поцелуй с едва заметной улыбкой, его пальцы нежно пробежали по бедру Фэруса, вызывая трепетную дрожь в его теле.
Кэйрэн, заметив, как Фэрус проглотил своё смущение, ухмыльнулся сквозь поцелуй. Его пальцы, лежавшие на бедре султана, начали свой осторожный танец, скользя вверх, оставляя за собой дорожку тепла. От лёгкого прикосновения по спине бывшего правителя Востока пробежали мурашки, и его тело слегка подалось навстречу.
Поцелуй становился более уверенным и жаждущим. Фэрус чувствовал, как сердце колотится в груди, каждый удар отдавался эхом в ушах. Руки северянина медленно скользили вверх, окружая шею султана, погружая его в океан чувственных ощущений.
Это был медленный, напряжённый поцелуй, от которого по телу проходили искры. Они оба забыли о времени и месте, в этот момент существовали только они двое.
В какой-то момент Фэрус решительно подтянул Кэйрена ближе, их тела теперь плотно прижались друг к другу. Северянин слегка скользнул пальцами вдоль спины Фэруса, вызывая невольный вздох.
Когда Фэрус откинулся спиной на песок под тяжестью чужого тела, в этот момент он утонул в чужих синих глазах. Эти глаза всегда нравились Султану, ведь у его народа подобного цвета не было ни у кого. Эти глаза было легко прочесть, ведь гнев своего верного слуги окрашивался в грозовые тучи, а смех — в лазурит. А длинные волосы с металлическим отливом на белых волосах... Его советник был похож на ангела мщения. Кэйрен, отвечая на его вздох, легонько провёл губами по шее Фэруса, оставляя за собой тёплый след. Он осязал каждое мгновение, каждый взмах ресниц, каждую дрожь. Вздох вырвался из глубины его груди, когда он почувствовал, как грудь советника тесно прижимается к его собственной.
— Ты всегда был для меня больше, чем просто слуга, — прошептал Фэрус, выдыхая слова вместе с дрожью, пробежавшей по его телу.
Кэйрэн, услышав эти слова, остановился на мгновение, его губы застыли на коже шеи Фэруса. Его синие глаза теперь сверкали опасным, леденящим огнём. Он наклонил голову, касаясь губами уха Султана, и произнёс тихо, но твёрдо:
— Ты не представляешь, как долго я ждал этих слов, Фэрус. Ты — моя звезда, моя путеводная нить, — выдохнул Кэй, чувствуя, как в груди разливается тепло. — Такие чувства не могу объяснить словами, но каждый раз, когда я смотрю в твои глаза, я пропадаю, — он слегка отстранился, чтобы прижать его руку к своим губам, затем медленно переместился рядом, так что их лица оказались на одном уровне.
— Твои слова всегда вгоняли меня в краску, — признался Султан, хрипло смеясь. — Как только храбрости хватает такое мне шептать, ни разу не смущаясь!
— Меня тяжело смутить, — и, ненадолго задумавшись, прошептал на ухо, целуя мочку: — Если, конечно, ты не придешь в красивеньком... У тебя щёки покраснели.
— Заткнись, — с тяжестью сказал бывший правитель востока, закрывая ладонью собственное лицо, которое ощущалось раскалённым песком.
— Мне всегда нравились танцевальные наряды ваших наложников.
— Кэйрэн, — зыркнув опасным блеском, альфа попытался заткнуть болтающий рот советника.
— Ну а что? Красиво ведь, да и на тебе этот наряд смотрелся бы развратно. Такое тело, — устав слушать смущающую речь, Фэрус натянул Кэйрэну на нос куфию, из-за чего та полностью слетела с чужой головы. — Эй!
— Я тебе не омега в такое выряжаться, — прорычал Султан, наконец отнимая руку от лица. Искры смущения всё ещё плясали в глазах, когда он холодно глянул на Кэйрэна, пытаясь скрыть смущение за грозным тоном. Кэйрэн же лишь рассмеялся, наслаждаясь редкими моментами, когда мог увидеть своего возлюбленного таким уязвимым и человечным.
— Ах, как жаль, — усмехнулся Кэйрэн, чуть отстраняясь и прищурившись. — А я-то надеялся увидеть тебя в наложничьем наряде хотя бы раз. Наверняка тебе бы пошло.
— Меня всегда удивляло, откуда у тебя столько смелости и наглости. Ты ведь знаешь, что иногда играешь с огнём?
— Но признай, тебе эта фантазия всё равно нравится. Я же вижу, — Фэрус скорчил гримасу, борясь с внутренним смущением.
— Может быть, как-нибудь, — наконец ответил, скрещивая руки на груди. — Но только ради тебя.
Кэйрэн рассмеялся снова, подходя ближе и дразня Фэруса взглядом.
— Ради меня, говоришь? Ну что ж, я буду ждать этого момента с нетерпением, — его голос был наполнен явным удовольствием и нежностью, которые только сильнее подчёркивали напускную суровость Султана. Фэрус закатил глаза, стараясь сохранить холодный образ.
— А пока я подумаю, в какой именно наряд тебя облачить, — продолжал Кэйрэн, касаясь пальцами плеч Фэруса. — Цвет шелка влияет на настроение, знаешь ли. Красный, возможно?
Фэрус повернулся, собираясь ответить ему что-то резкое, но в последний момент сдержался. Вздохнув, он решил сменить тему.
— Ладно, оставим это, пока я не передумал, — сказал он и, увидев, как Кэйрэн собирается снова что-то сказать, добавил: — Ни слова больше.
Но стоило Фэрусу закончить, как заметил, что его возлюбленный смотрит куда-то вперёд, раскрыв рот.
— Что? — нахмурившись, бывший правитель запрокинул голову назад и посмотрел куда-то в темноту.
— Я вижу какой-то огонёк, — альфа сел на охнувшего Султана, опираясь коленями в песок, и прищурился, вглядываясь в темноту. — Это город!