Глава 23
Глава 23
Доминик шёл быстро, стараясь не шуметь. Он не понимал, зачем это делает, но внутри его что-то разрывалось - интуиция била тревогу. Он знал, чувствовал: Ада что-то скрывает. Каждый её шаг был чужим, будто она всё дальше уходила от него, растворяясь во тьме переулков, где чужие глаза не видят.
Старые кварталы казались призраками города - пустые, мёртвые, забытые. Уже стемнело. Улицы затихли, только редкие фары машин лениво вспарывали ночь.
И вот он увидел: Ада подошла к кому-то. Мужской силуэт. В темноте она... обняла его.
Доминик замер.
Сердце стукнуло раз, другой. И словно разбилось. Он не знал, кто этот парень, но уже ненавидел. И главное - знал, это значило что-то. Слишком многое.
- Ада! - вырвался крик прежде, чем он понял, что делает.
Они оба обернулись. Ада сначала испугалась, как будто застукали ребёнка. Потом - растерялась, стала уязвимой. Но очень быстро - стала другой. Холодной. Почти злой. Лицо её стало маской - маской ярости и презрения.
- Что ты тут делаешь?! - резко, как плеть.
- Я... хотел поговорить... - Доминик шагнул ближе. Голос дрожал, но не от страха. От гнева. - А теперь я вижу, с кем ты... Где ты... Ночью. На задворках города.
Эмиль чуть отступил, с ленивым презрением оглядев Доминика.
- Не твоё собачье дело, - прошипел он. - Иди, пока цел.
- Ада, ты серьёзно? Это... это теперь твой круг? Он? - голос Доминика сорвался. - Ты была другой. Ты была лучше.
- Я не "была". Я всегда такой была, ты просто не замечал, - срываясь, бросила Ада. Её голос стал громче, жестче. - Ты всё искал во мне свет, а я - тьма, Доминик. С самого начала.
- Чушь! - рявкнул он. - Это не ты! Это то, во что тебя тянут! Он - тянет тебя туда, где тебя просто сожрут!
Эмиль ухмыльнулся. Его голос был мерзким, пропитанным ядом:
- А ты что, спаситель? Принц на белом коне? Да ты жалкий. Ты даже не знаешь, чего она пережила. Где ты был, когда её рвало на части от памяти, когда она плакала ночами, думая, что сдохнет в этой жизни?
- Я рядом! - Доминик толкнул Эмиля. - Я бы спас её, если бы она позволила. А ты её топишь! Ты - болезнь!
- А ты - ошибка! - рявкнул Эмиль и с размаху ударил.
Доминик пошатнулся, кровь брызнула с губы. Он не колебался. Ударил в ответ. Завязалась драка - слепая, без тормозов. Глухие удары. Грязные слова. Злоба. Слёзы в кулаках.
Ада смотрела, будто отключённая. Потом - заорала.
- Хватит! - её голос не был голосом. Он был рёвом зверя. Она вбежала между ними, разъярённая, дикая. - Прекратите немедленно! Или я клянусь, сломаю обоим жизни!
Доминик стоял, тяжело дыша. Лицо в крови. Эмиль сжимал кулаки, но смотрел на Аду с тревожным уважением. Она дрожала. Руки - в крови. Но не своей. Она была пугающе спокойна.
Телефон снова завибрировал. Экран - Оушен. Её лицо изменилось. Как будто кто-то нажал кнопку - и включил страх. Паника.
- Убирайся, Доминик, - прошептала она, подходя к нему вплотную. Глаза безумные, зрачки сужены. - Я серьёзно. Ты перешёл черту. Ты не знаешь, во что вляпался.
Он смотрел на неё. Слёзы, гнев, страх - всё намешалось.
- Ты... ты правда хочешь, чтобы я ушёл? Чтобы я исчез?
- Да, - её голос был ледяным. - И больше никогда не приближайся ко мне.
- Я был с тобой. Я верил. Я думал, ты...
- Ты думал. А я - знаю. Ты не из моего мира, Доминик. И если останешься - ты в нём сдохнешь.
Он не услышал, как начал отходить. Как ноги сами понесли. Он просто ушёл. Шёл в темноте. По пустым улицам. С каждым шагом - пустота внутри росла.
Он не просто потерял её. Он понял - она никогда не принадлежала ему. И, наверное, никогда не собиралась.
Ада выждала пару секунд, потом нажала «принять».
- Я слушаю.
- Ты там? - голос Оушена был ледяным. - Я уже рядом. Пора.
Она кивнула, словно он мог это видеть, сжала кулаки и, ни разу не обернувшись на Эмиля, пошла навстречу своей тьме.
Они шли уже минут десять. Эмиль всё не унимался, голос его дрожал:
- Кто этот Доминик? Что он вообще хотел, Ада? - он говорил уже не так дерзко, как раньше. Было в её взгляде что-то незнакомое. Холодное. Безысходное. И страшное.
Ада резко остановилась. В полумраке улицы, под старым деревом, её взгляд зацепился за тень. Сердце не дрогнуло. Лишь пальцы в кармане крепче сжали холодный металл пистолета.
Эмиль чуть не врезался в неё.
- Эй... ты чего?
- Молчи, - прошептала она, встав между ним и приближающимся Оушеном. Тот шёл как хищник, легко, уверенно. И в его шагах был ритм её погибели.
- Скажи мне, кто он. Ада, я же с тобой... - Эмиль потянулся к ней.
Она обернулась медленно. Лицо её было другим. Спокойным, мёртвым. А в глазах - безумие и пустота.
- С тобой? - усмехнулась. - Ты обидел того, кого я люблю. Ты тронул Доминика. Значит, ты подписал себе приговор.
Эмиль нахмурился, но голос его задрожал:
- Это же был просто... разговор... я не знал, что он так важен для тебя!
- Ты не знал? - она шагнула к нему, и на лице её играла полуулыбка. - Я отдала бы за него всё. Я умру из-за него. Я сгорю. А ты... ты унизил его, как грязного пса. Он мой. И ты прикоснулся. Значит, ты умрёшь.
- Ты... сумасшедшая, - прошептал он, отступая.
- Сумасшедшая? - Ада рассмеялась тихо, страшно. - Я просто люблю. По-настоящему. А настоящая любовь - это смерть.
Она подняла пистолет. Глаза горели лихорадкой, губы дрожали от злости и желания крови.
- Ты должен был умереть уже тогда, но я пожалела. И знаешь, почему? - она подошла почти вплотную. - Потому что мне было интересно, как предатель будет молить о прощении.
Выстрел.
Пуля вошла в плечо. Эмиль вскрикнул, рухнул, задыхаясь от боли.
Из тени вышел Оушен. Нереальный. Словно его вырвали из чужого кошмара. Он приблизился к Аде, не касаясь, и зашептал что-то прямо в её череп, словно вживлял команду.
Она слушала. С головой склонившись. Безропотно.
Эмиль, хрипя, уползал назад. Слёзы, кровь, страх.
- Ада... это же я... Эмиль...
- Ты не понимаешь, - прошептала она, - теперь я не спасаю. Теперь я защищаю.
Второй выстрел. Прямо в голову.
Эмиль рухнул, глаза остались открыты, и в них застыло то, что он так и не успел понять.
Ада стояла над телом. Пистолет опущен. Губы дрожали, но не от страха.
Оушен положил руку ей на плечо.
- Теперь ты моя, малышка. По-настоящему. Сломанная, но настоящая.
Она улыбнулась. Медленно. Безумно. Как влюблённая в свою смерть девочка.
- Ты готова идти дальше? - спросил он.
- ... за каждого, кто мне дорог, - прошептала она. - Я сделаю больше, чем убийство. Я сотру всех, кто посмеет прикоснуться.
И они пошли. Вглубь ночи. Не оборачиваясь. За спиной осталась смерть. Впереди - темнота.
---
Прошло две недели. И за эти две недели Ада словно стала призраком самой себя. Не просто ушла в себя - исчезла, стёрлась. Она всё ещё была физически рядом: приходила на занятия, сидела в классе, но это была не она. Пустая оболочка. В ней не было ни огня, ни боли, ни воли. Даже разрушения - не было. Только пустота.
Она не говорила. Никому. Ни словом, ни взглядом. Даже с Диной и Домиником, с которыми её связывало почти всё, - будто бы ничего и не было. Она сидела, вытянувшись в парте, взгляд её стекал по стеклу окна, ни на чём не задерживаясь. И всё было ясно - наркотики остались с ней. Под глазами - глубокие, лиловые тени, щеки ввалились, кожа стала землистой. А главное - начались провалы.
Трижды за это время она теряла сознание прямо на уроке. Без предупреждения, без стонов - просто хлоп, и падает, как сломанная кукла. Первый раз - шок, паника, крики. Второй - тревога, учителя уже знали, кого вызывать. А на третий... третий был другим.
Всё произошло тихо. Глухой звук тела о пол. На долю секунды - замерли. А потом кто-то вскочил. Не Дина. Не учитель. Доминик. Он рванулся к ней так, будто сердце его оторвало от стула. Он подхватил её, сел на пол, обнял, встряхнул. Она лежала безжизненно, а он звал её, смотрел в лицо, гладил по щеке. А потом... она открыла глаза. Медленно. Вяло. Увидела его. Хотела что-то сказать - губы дрогнули. Но он уже отстранился. Встал и ушёл, не сказав ни слова. И с той минуты... будто исчез.
Они больше не общались. Не касались взглядами. Он уходил из коридора, если она входила. Он уводил взгляд, когда она проходила мимо. Его руки больше не дрожали от злости - он будто сам себе приказал: "Ты её отпускаешь".
И Ада... приняла. Но не как человек. Как пустая оболочка. Она не пыталась вернуть ничего. Не пыталась жить. Ни в учёбе, ни в разговоре, ни в попытках что-то понять. Всё, что в ней было, уходило глубже, растворялось. Как будто каждую ночь кто-то приходил и вырезал из неё очередную часть души.
Она однажды подошла к нему. Просто встала рядом и прошептала: " Привет". Только это. Один раз. Он повернулся и взорвался:
- Отойди от меня! Просто исчезни, Ада!
Слова были как нож. Не для неё. Для него. Он кричал, будто вырывался из-под льда. А она... даже не моргнула. Просто ушла. И с тех пор - ни взгляда. Ни шороха. Словно всё, что связывало их, давно мертво.
---
Дина не могла смотреть на это. Второй день подряд она шла по следу Ады. Сердце не отпускало. Что-то в ней звенело, раздирало. Ада исчезала у неё на глазах - и Дина не могла позволить этому случиться. Она не прощала, но и не могла просто отвернуться.
На перемене Ада вышла в туалет. Спокойно. Страшно спокойно. Как человек, который идёт не в туалет, а на казнь. Или сам - казнить.
Дина, как тень, пошла за ней. Дождалась секунды, распахнула дверь - и застыла.
В дальнем углу стоял парень. Лет двадцать, не из школы. Лицо знакомое: барыга, может, должник. Ада стояла напротив, с видом, будто готова разорвать его на части. Её голос - ледяной, бездушный:
- Ты думаешь, если прячешься за этими стенами, я тебя не найду? У тебя сутки. Или найдёшь деньги, или я тебя заставлю. Поверь, я умею. И ты не хочешь это проверить.
Парень сглотнул.
- Ада, я... я не хотел... просто ситуация... я отдам, клянусь... Передай им..
- Вали, - прошипела она.
Он выскочил вон, как будто стены сжались. Дина, не дыша, шагнула внутрь.
Ада стояла у окна, курила. В её руке был маркер. На стене - знакомый символ. Та самая татуировка на запястье. Только теперь - она рисовала её на стене. Снова. И снова. Аккуратно, точно, будто пытаясь выгравировать её прямо в реальность.
- Ты рисуешь это везде, - прошептала Дина.
Ада не обернулась.
- Если стереть с кожи - всё равно останется внутри.
- Почему ты не бросила наркотики? - Дина шагнула ближе. - Почему, Ада?.. Ты же не такая...
Ада выдохнула дым. Медленно обернулась. Её глаза были пустыми, чёрными, как ночь без звёзд.
- Потому что если я брошу - я снова начну чувствовать. А я не могу. Я больше не хочу ничего, Дина. Люди живут. А я - просто существую. И с этим... легче.
Дина не знала, что ответить. У неё дрожали пальцы.
А Ада снова повернулась к окну. На стене появился ещё один символ. Ещё одна отметка. Словно она оставляла за собой след. Словно заранее знала - скоро исчезнет. Совсем.
И в этой тишине было ясно: Ада уходит. Но не в смерть. А куда-то глубже. В то место, откуда уже не возвращаются.
---
После школы Дина не пошла домой. Да и куда? Её мать выгнала её ещё утром, швырнула сумку в подъезд и захлопнула дверь прямо перед лицом. Брат у бабушки за городом, отец исчез из жизни давно, словно его никогда и не было. Она осталась с улицей. С пустотой. И странным предчувствием, которое сдавливало грудь с самого утра.
Когда она увидела, как Ада выходит из школы - тихо, будто унося с собой холод - не колебалась. Последовала за ней, прячась в тенях домов, в звуках чужих шагов. Интуиция подсказывала: нужно идти. Нужно знать.
У тротуара стояла чёрная машина. Она остановилась мягко, будто знала расписание заранее. Ада подошла, дверь открылась, и она села внутрь без слов. Машина тронулась, неспешно, почти незаметно. Дина перешла на бег - перебегая от подъезда к кустам, от столба к мусорным бакам. Глупо, без плана, но с отчаянным сердцем.
Минут через десять машина свернула на заброшенную промзону: сломанные фонари, треснутые витрины, проржавевшие ворота. Путь закончился у въезда в лес, где ждали ещё машины - пять, может шесть, разбросанных в полукруге, как стайка хищников.
Дина спряталась между бетонных плит старого ангарного фундамента, едва дыша. Она хорошо видела всё происходящее - кусты, сорняки, старые балки и сухие деревья давали надёжную тень. А главное - обзор.
Первая вышла Ада. Спокойная. Мрачная. Подошла к высокому мужчине с седыми висками и выжженным взглядом. Он был как из бетона: сухой, прямой, непреклонный. Он сказал ей что-то короткое и передал пистолет. Ада приняла его молча, как перчатку, и засунула в задний карман. В этом было что-то страшно обыденное.
Ещё через минуту - фары. Подъехали ещё четыре машины. Из первой вышли двое.
Первый - видимо главный. Мужчина с хищной осанкой и тенью в глазах. Молодой, но явно не слабый. Второй - помощник. Молодой, красивый, резкий. Его глаза не улыбались. Он не смотрел - он изучал. Угроза в теле человека.
- Оушен, - главный не стал тянуть, - ты меня звал, говори. Я не люблю терять время.
- Спокойнее, Карл, - отозвался тот, - я зову только по делу.
Он кивнул Аде:
- Принеси чемодан.
Ада послушно пошла к багажнику машины, достала тяжёлый чёрный кейс, словно знакомый ей по весу, и передала помощнику. Он не сказал ни слова. Просто взял.
Карл хмыкнул:
- Ты теперь детей тянешь в дела? Что это за девочка с пушкой?
Ада не дрогнула. Ни одной эмоции.
- Она не ребёнок. Она инструмент, - спокойно сказал Оушен. - Ни привязанностей, ни капризов. Просто работа. Таких почти не осталось.
Карл всмотрелся в лицо Ады. Там - пустота. Прозрачная, звенящая. И именно это его насторожило.
- Её взгляд мне не нравится, - буркнул он. - Пустые так не остаются. У них или срыв, или смерть.
Оушен не ответил. Лишь отмахнулся и сказал Аде:
- Позови его.
Внутри неё что-то резко дёрнулось. Почти незаметно. Но Карл это заметил.
- Ему она не рада, - сказал он тише. - Ты её правда контролируешь?
- Лучше, чем всех остальных, - сухо сказал Оушен. - Просто позови.
Ада медленно кивнула и ушла в сторону старого грузовика, стоящего у края поляны.
Карл снова повернулся к Оушену:
- Смотри. Мне неинтересен твой бизнес. Но если кто-то из твоих пересечёт моих - я не дам поблажек. Даже девочкам с мёртвыми глазами.
- Не будет пересечений, - пообещал Оушен. - У меня - свои маршруты, у тебя - свои. Так спокойнее.
Пока они говорили, Помощник осматривал чемодан. Его взгляд - как сканер. Будто он считывал больше, чем было видно. Он не участвовал в разговоре. Он ждал.
Дина наблюдала. Каждый её нерв дрожал. Она спряталась между обломков, едва выглядывая. Камни под ней были холодными, но даже они не пробирали так, как сцена перед глазами.
Ада вернулась. И не одна.
За ней - высокий мужчина. Годы около тридцати. Лицо приятное. Но глаза... взгляд как масляная плёнка. Липкий. Хищный.
Он коснулся её плеча, будто игриво, но в этом было что-то грязное. Ада вздрогнула. Мелко. Почти незаметно. Но Дина увидела.
Ада отошла на шаг. Резко. Машинально. Словно отбросила заразу.
- Чего ты, детка, - прошипел он с фальшивой нежностью. - Мы же вчера хорошо поговорили. Не строй из себя неприступную, ты ж теперь у нас своя.
Он усмехнулся, пальцы по-прежнему коснулись её запястья. Ада сжала челюсть, но молчала.
Карл смотрел. Его взгляд стал другим. Холод ушёл. Появилось напряжение. Он перевёл глаза на второго мужчину - тот кивнул. Их связь была молчаливой, но крепкой.
Оушен стоял чуть поодаль. Говорил по телефону, не слыша и не видя. В словах - «партия», «сроки», «координаты». Дела. Всегда только дела.
А Дина - затаившаяся тень среди ржавого металла и камней - знала одно: она оказалась в самом сердце чего-то чудовищного. И если сделает хоть один неверный шаг - её здесь не станет.
Но уйти не могла. Потому что Ада здесь.
Теперь она видела это ясно. Не просто банда, не просто грязные дела.
Аду используют.
Она была товаром. И этим людям плевать, насколько она полезна - они просто брали то, что хотели.
---
Карл подошёл ближе, остановился рядом с Адой. Его тень легла на её плечо, но она не шелохнулась.
- Ты давно с Оушеном? - тихо спросил он. Голос был спокойным, но в нём слышался подтекст - острый, как лезвие.
Ада подняла взгляд. Её лицо - бесстрастная маска. Ни страха, ни раздражения. Только ровное дыхание.
Она кивнула.
- Ты ему доверяешь?
Молчание. И только спустя мгновение - еле слышно, словно уговаривая не себя, а воздух:
- Я делаю, что должна.
Карл смотрел пристально, в упор, будто хотел выковырять правду из её черепа.
- А если завтра ты станешь ненужной? Что тогда?
Ада не ответила. Губы её дрогнули, но слова застряли где-то внутри, как будто язык отказывался подчиняться.
Сзади снова раздался знакомый, мерзкий голос:
- Перестаньте на неё давить. Она знает своё место. Умная девочка.
Карл обернулся. Медленно. Как будто в нём что-то треснуло.
- Повтори, - сказал он, глядя прямо в глаза говорившему.
- Я сказал, она знает, где её место. И ты, Карл, знай своё. Это не твоя девочка. Оушен доверяет мне. А вот ты - просто щенок. Говорят, вся твоя семья мертва... жаль, что именно ты выжил. Лучше бы твоя сестра - я бы с ней познакомился. Тогда бы и Ада не пригодилась.
Щелчок.
Карл уже держал пистолет. Дуло смотрело точно в лоб мужчине. Его лицо не выражало гнева. Оно было пустым - страшно пустым. Холоднее, чем лёд.
- У меня плохое настроение, - произнёс он, как будто обсуждал погоду. - Очень. Не испытывай судьбу.
Второй шагнул ближе. На лице - жестокое спокойствие. Он был готов действовать, не говоря ни слова.
Оушен резко развернулся, увидев, как оружие вспыхнуло в отблесках фар.
- Карл! Убери ствол! Это мой брат!
Карл не шевельнулся.
- Ты это видел? - кивнул он на Аду, не отводя прицела. - Это теперь твой стиль?
- Не твоё дело, с кем я работаю! - гаркнул Оушен, глаза налились кровью.
- Моё, когда она идёт с нами на встречу. Или ты хочешь, чтобы я смотрел, как её лапают, а потом делал вид, будто ничего не происходит?
- Она делает, что ей сказано! Она моя! Работник! Всё, что с ней происходит - решаю я!
Карл только посмотрел на Аду. Она стояла, как будто её не касались ни слова, ни угрозы. Но руки дрожали. Незаметно, едва уловимо - но дрожали. Это заметил только он.
- Она сломана, - выдохнул он почти про себя. - А ты называешь это порядком?
Он опустил пистолет, но в глазах у него уже была ярость, зрелая и точная.
- Если ещё хоть один из твоих шакалов прикоснётся к ней - я сам его закопаю. Медленно. С руками и глазами.
- Ты угрожаешь мне, Карл?
- Нет. Я предупреждаю тебя.
На мгновение зависло гробовое молчание, прерываемое только шорохом ветра в кронах деревьев.
И тут один из охранников повернул голову, прищурился.
- Там кто-то есть.
Выстрел - в воздух. Глухой, звонкий. Все вздрогнули. Ада - тоже.
- Там! В кустах! Девчонка!
Трое рванули вперёд. Ветки хрустели под ногами, фонари бросали рваные тени. Через пару секунд раздался крик, борьба - и тишина.
Дину схватили, прижали к земле. Она пыталась отбиться, но руки дрожали, а голос рвался с болью. Один из мужчин зажал ей рот.
Карл обернулся, напрягся.
- Кто это?!
- Подглядывала. Видела всё, - бросил один из охранников. - Не наша. Шпионка.
Оушен шагнул вперёд. Лицо мраморное.
- Убрать.
- Нет! - резко выкрикнула Ада. Это был не голос - это был крик души. Резкий, ломкий, живой.
Все повернулись к ней. Даже Карл. Даже Брайан. Она никогда не кричала.
- Она моя. Я отвечаю за неё.
Оушен прищурился.
- Ты знаешь её?
Ада чуть выдохнула. Медленно кивнула.
- Я знаю, кто она. Она не враг.
Она подошла к Карлу. Тихо. Но каждый её шаг - как глухой выстрел в тишине. Он смотрел на неё внимательно, но впервые - без равнодушия.
Она наклонилась, прошептала почти беззвучно, так, чтобы только он услышал:
- Помоги. На себя мне... плевать. Но она... Она ещё может выбраться.
На миг Карл увидел не ту куклу, что стояла рядом с Оушеном. А человека. Сломанного, израненного, но всё ещё способного на привязанность. Он почувствовал, как что-то щёлкнуло внутри. Глухо. Звонко.
Он посмотрел на Дину - дрожащую, с распухшим ртом от зажатой ладони.
А потом снова на Аду.
И понял - да. Он поможет. Как однажды не помог семье.
Он только обернулся, как позади раздался щелчок.
Пистолет.
Ствол упёрся в висок Дины.
- Не двигайся, - прошипел брат Оушена, сжав оружие так, будто хотел вдавить его ей в череп. - Или девчонке конец.
Ада оцепенела - лишь на мгновение.
А потом бросилась вперёд, как зверь, лишённый инстинкта самосохранения.
Она рухнула на колени перед Диной, прикрывая её собой, обвив руками, словно подруга была единственным, что ещё можно было спасти.
Спина напряглась. Она дышала часто. Как перед смертью.
- Не трогай её! - выкрикнула Ада, глядя прямо в глаза вооружённому ублюдку. - Это я! Я её сюда привела! Это всё я!
Молчание, тяжёлое, как бетонная плита.
Карл замер.
Его помощник выдохнул сквозь зубы.
А Оушен поднял руку - резко, без слов.
- Отойди, - холодно бросил он брату.
- Она шпионит! - голос срывался, - Она всё слышала!
- Я сказал: отойди от них.
Но тот не отступил. Он трясся, будто в нём что-то срывалось с цепи.
- Ты теперь слушаешь её? Эту куклу? Она ведь просто моя игрушка! Думаешь, ей не плевать? Она...
Оушен резко отошёл к машине, схватившись за голову. Ему явно было плохо от всего этого.
И тут раздался выстрел.
Карл даже не моргнул.
Пуля врезалась брату Оушена в лоб - и всё.
Жизнь кончилась, как будто кто-то хлопнул в ладоши.
Тело рухнуло у ног Ады, кровь хлынула на землю.
Брызги попали ей на щёку, на волосы, на руки.
Она не шевельнулась. Только дыхание стало сбивчивым. Дина всхлипнула у неё под грудью, не в силах даже закричать.
Карл стоял с оружием, спокойный, как будто только что убил комара.
Ада подняла глаза на него. И внезапно - молча, почти ласково, - подбежала и забрала у него пистолет.
Её руки дрожали, но взгляд был абсолютно чётким.
Карл смотрел на неё, и что-то в нём дрогнуло.
Она встала между ним и Оушеном. Словно баррикада.
Пыль. Кровь. Сердце билось как безумное. Но она говорила спокойно.
- Я не позволю, чтобы вы начали войну. Это не стоило того. Всё и так висит на волоске. Бизнес треснет. А тебя, - она кивнула на Карла, - посадят.
- Что ты делаешь? - прошептал он, сбитый с толку.
Ада задержала дыхание. Её губы задрожали, как у ребёнка. И только потом - прошептала:
- То, что ты сделал ради меня.
Теперь я делаю ради тебя. Помогу, чем смогу.
Карл смотрел на неё, а перед Адой вдруг встала совсем другая картина:
девочка, сидящая в суде,
и рядом - мужчина в наручниках,
её отец, искалеченный,
берущий вину на себя.
- Это я, - сказал он тогда. - Это всё я.
Ада вспоминала то же.
В тот день она поняла: если не можешь быть спасённой - стань щитом.
Она сжала пистолет.
Глаза её были пустыми, но в этом и была сила.
Оушен обернулся. Он увидел то, чего не ожидал:
не марионетку, не девочку, которую можно сломать,
а её - с оружием, вся в крови, спокойную, как смерть.
- Что... - прохрипел он. - Ада... Ты что натворила..
- Убила его, - просто ответила она.
- Брат... Я размажу тебя! Я сожгу тебя! Я...
Карл молниеносно схватил Аду за плечо и потащил прочь, к машине.
- Брайан, забирай вторую! Живо!
Брайан бросился вперёд, поднял Дину на руки. Она почти не сопротивлялась, глаза остекленели.
В этот момент началась стрельба - пули засвистели в воздухе.
Карл открыл огонь в ответ, отступая.
Он прикрывал их, шаг за шагом, не спуская глаз с Ады.
Она бежала рядом, в крови, с пистолетом в руках.
Не жертва. Уже нет.
Не герой.
Что-то между.
Оушен остался среди тел. И пустоты.
Он смотрел на мёртвого брата.
На землю.
На кровь.
И чувствовал, как трескается что-то внутри.
Он рвал волосы. Шептал бессвязное. Дышал так, будто задыхался.
- Она... я... я её создал... я...
Один из его людей подошёл осторожно:
- Что прикажешь делать с ними?
Оушен медленно повернулся. В его глазах не было человека.
- Найти. Любой ценой. Убейте хоть сто человек. Но мне нужна она.
Он сделал шаг, сжав кулаки.
- Не трогать. Пока не скажу. Пока я сам...
Молчание.
- И не звать полицию, - пробормотал он. - Он следит.
... он не должен узнать.
А потом - исчез в лесу.
Без лица.
Без души.
Как тень.