| Убей меня | 18+

5 месяцев назад

Конец октября, на удивление, выдался не таким холодным, как обычно, наоборот, этим месяцем можно было вдоволь насладиться. Но Коул не наслаждался. Он покинул поздним вечером дом своих родителей. Этот ужин он назначил специально на вечер среды. И появление недовольного Кайла подтвердило догадки старшего брата. Он систематически покидал Пятое в один и тот же день, ускользая на пару часов. Но сегодня ему пришлось явиться, и выглядел Кайл немного раздраженно. Проигнорировал отца, когда вошёл в дом, агрессивно бросил верхнюю одежду в шкаф, на приветствии матери негромко фыркнул и почти весь злосчастный ужин просидел, едва втягиваясь в разговор.

По завершении вечера, когда родители попрощались с сыновьями, Коул неожиданно дерзко обратился к младшему брату:

- Держаться подальше не получается? – на его губах застыла мальчишеская улыбка. И даже злобный, обиженный взгляд Кайла не в силах был стереть её.

- Не мог бы ты разъясняться понятливее? – фырчит Кайл. Они спускаются с крыльца родительского дома.

- Неужели ты думал, что я знал и не догадывался?

- Уверен, что если бы ты догадывался так долго, то Оливия больше бы меня не увидела.

Коул нахмурился, глядя под ноги. Он не бросился отрицать, что интерес Кайла вызывал в нём противоречивые мысли. С одной стороны, ему не хотелось, чтобы вокруг Оливии крутились любые другие альфы, в том числе и его брат. Но, с другой стороны, он понимал, что это даже маломальское общение приносит обоим благое спокойствие.

- Это не так. – Наконец прервал тишину Верховный альфы, пока они неспеша двигались по мрачной улице. В воздухе висело напряжение и едва уловимый запах крови.

- Знаешь, что мне показалось любопытным? – хмыкнул Кайл. В свете не особо яркой Луны его шрам выглядел ещё более устрашающим, - Она говорить о тебе совершенно не хочет. Не задаёт вопросов о тебе и, кажется, абсолютно не слушает, когда я даже вскользь упоминаю тебя. Разве так работает ваша связь? Разве вы не должны были воспылать друг к другу чувствами? И не желать той разлуки, которая уже свершилась?

Коул моментально взглядом пригвоздил младшего разговорчивого брата к тротуару улицы. Кайл почти незаметно сник.

- Это твоё экспертное мнение?

- Нет, это мой интерес.

Коул многое узнал о связи Истинных, даже успел встретиться с теми, которые имели подобные узы, но и этого, казалось, ему было недостаточно. Один единственный, он назвал его главным, вопрос, крутился и крутился в голове.

- Неужели не хочешь спросить, как она? – и вновь наглости в голосе Кайла было хоть отбавляй.

- Я знаю, как она.

- Да правда? А как она себя чувствует?

Коул в очередной раз бросил недовольный взгляд, зная, что у него нет ответов на те вопросы, которые искусно подбирает младший Блэйк. Перед ними, прервав ненавистный разговор, возникает женщина, в которой Коул узнаёт поселенку. Она была почти в преклонном возрасте и передвигалась при помощи трости, но своими слабыми глазами успела ухватить знакомый силуэт Верховного. Тревога на её лице читалась. Коул сразу понял, потому что быстро считал немой призыв о помощи.

- Коул, дорогой, беспредел... - голос у неё был хриплый и сухой, говорила женщина с надрывом, испуганная увиденной картиной, - На главной площади, помоги им...

Повернув голову в сторону Главной площади, которая находилась где-то в километре отсюда, Коул принюхался и прислушался, то же самое сделал и Кайл. Они быстро уловили запах крови. Тонкий, но будоражащий.

- Проводи... - обращаясь к брату, начал говорить Коул, как старушка его перебила.

- Я сама дойду, а вы поспешите на площадь!

Этого было достаточно. Это то, что они желали услышать. Хрупкая женщина даже не успела сделать шаг, как двое братьев Блэйк, которых она знала ещё совсем мальчишками, быстро помчались к месту, где пролилась кровь.

Несмотря на почти позднее время, с Главной площади доносился гомон. Его то и дело разрезали возмущенные крики и вздохи. Когда альфы пересекли невидимую границу, которая разделяла полупустые улицы и площадь, голову Кайла прошибли воспоминания. А когда над толпой промелькнул чёрный кнут, тошнота грозилась подкатить к его горлу.

Толстая, густая толпа слой за слоем покрывали маленький эпицентр всего происходящего. Послышался свист. Удар. Хриплый стон. Кайл знал, что это. Коул знал, что происходит. В Пятом никто не забывал строгих правил, нарушение которых заставляет следом прогнуться и под сводом наказаний. Пробираясь через застывшую толпу, два ликана пытались разглядеть, что происходило в самом центре. Не впервой происходящая ситуация должна бы стать уже привычной, но это было не так. Вышедший из толстого обруча толпы, Верховный альфа привлёк к себе внимание.

Его чёрные глаза хорошо запечатлели картину, сложившуюся перед ним. Наказание принимала взрослая женщина, которую сам Коул не знал, значит, скорее всего была обычной поселенкой. Голова её была глубоко опущена, влажные от пота белокурые пряди слегка покачивались, как и покачивалась голова. Видимо, она отказалась снимать одежду: на спине белая рубаха была искромсана, кусочки ткани въелись в разорванную плоть. Она еле стояла на коленях.

Толпа зашелестела, когда наконец все увидели Коула Блэйка вместе с младшим братом. «Это он...». «Помогите ей». «Наши молитвы были услышаны». «Бедняжка».

- Какова её вина? – сложив по привычке руки за спиной, Коул поглядел на надзирателя порядка с окровавленном кнутом в правой руке.

- При просьбе пройти досмотр оказала сопротивление и ударила напарника, - ответил ликан спокойно и размеренно, но в глазах мелькал страх. Верховный изредка вмешивался в процессию наказаний.

- По какой причине был проведён досмотр? – с прохладой в голосе, не отрывая взгляда от надзирателя, спрашивает Верховный.

- Показалась подозрительной.

- Это не причина, - сразу отрезает Коул.

- Они трогали меня, - прохрипела женщина, впервые подав свой голос. Она выплюнула кровь, смешанную со слюной, - Поэтому я ударила этого остолопа. – Волчица качает головой в сторону второго надзирателя с подбитым подбородком.

Чёрные глаза обращаются то к одному, то к другому. У Кайла уже ощутимо чесались кулаки, но он не подавал вида.

- Это ложь. Наглая и мерзкая.

- Значит, она заслужила своего наказания, - хмыкает Верховный, удивляя и толпу, и младшего брата, и ту, которая стояла на коленях с окровавленной спиной. Мрачные глаза Коула обращаются к возмущенному Кайлу, - Это были они?
Прозвучавший вопрос не имел никакого логичного значения ни для кого, кто его услышал, кроме того, к кому этот вопрос был обращён.

- С кнутом, - отвечает также непонятно Кайл, и на губах его рождается улыбка, которая заставляет кровь бурлить у каждого, кто её заметил.

- Имя, - требует Коул от того, кто стоит с кнутом. По его бегающим глазам альфы понимают, что он тоже догадался, о чём шла речь.

- Риммон, - голос его теперь не звучал так яро и уверенно, как звучал до этого.

- Знаешь, Риммон, - устало вздохнул Верховный, он качнул головой Кайлу, и тот, поняв мысль даже без слов, подошёл к женщине и помог встать на ноги. Она захрипела от боли, когда кожа на спине зашевелилась, - Я не вмешиваюсь в процессии наказаний по одной единственной причине. Роланд. Он просил меня закрывать глаза на бесчинство, которым вы занимаетесь, и я это послушно, даже покорно делал несколько лет. – Коул, огибая островок по периметру, проходя мимо поселенцев, которые слушали его внимательно, словно завороженные, - Но тот день, когда я решил, что хватит... Ты тоже его помнишь? – устрашающе обращается к надзирателю, - Риммон, ты тронул мою Истинную. – Коул, подойдя к нему сзади, положил руки на едва-едва дрожащие плечи, - Мою Истинную, Риммон. – В шёпоте альфы проскользнул гнев, - Назначил ей пять ударов кнутом, хотя по правилам женщине за подобный проступок дают всего два. Ты нанёс удар в момент, когда она стояла к тебе лицом. Это тоже против правил, Риммон. Ты нарушил столько правил сам, и всё же самое главное, что было нарушено... Ты тронул мою Истинную. Как думаешь, сколько ударов кнутом тебе за тот проступок надо назначить?

Риммон едва моргал и дышал, пока устрашающие волны гнева проникали в самое сердце. Коул был зол.

- Назови число, Риммон. Количество ударов за твои проступки. – Коул из почти обмякшей руки надзирателя вытащил кнут. Кайл уже исчез с площади, уводя женщину к лазарету. Волнение за старшего брата впервые пронеслось где-то внутри.

- За превышение полномочий надзирателя дают семь. Но... Наверное, десять. – Риммон не узнал своего голоса – настолько страшно ему было.

- Десять, - повторил Верховный, покачивая головой. Он сделал шаг назад, пока глазами изучал окровавленный кнут. Немало плоти это орудие искромсало за свою службу, - Снимай одежду до пояса, Риммон.

Волна удивления шумно пробежалась по толпе. Второй надзиратель сделал шаг в сторону Коула. Чёрные мрачные глаза тут же блеснули в ответ.

- Подойдёшь ближе - встанешь на наказание следующим. По старой дружбе с Риммоном. – В сумраке на губах Коула предостерегающе всплыла улыбка.

Тот понял всё без слов, посмотрел с сожалением на напарника и решил покинуть Главную площадь. Стремительно. Быстро. Мгновенно. Коул прекрасно знал, куда его ноги уносят, но внимание холодно перешло обратно к Риммону. Он не спеша развязывал кожаный доспех.

- Побыстрее, Риммон, мы тут окоченеем тебя ждать.

Тот ускорился, но все ещё делал каждое движением с опасной медлительностью. Момент наступил. Встав на колени, спиной к Верховному альфе, надзиратель вынужден был ожидать своего, как ему казалось, незаслуженного наказания.

- Действительно, Риммон, за превышение полномочий и выход за черту обязанностей назначают семь, но ты решил, что твои проступки тянут на все десять. Это очень занимательно, признаюсь. – Более оживленно обратился к надзирателю, теперь уже провинившемуся, Коул. Он бросил кнут на землю и подошёл вплотную к Риммону, - Но ты не уловил самого важного. Она моя Истинная. Даже сотня ударов по твоей спине не утолит жажду моей мести, Риммон.

В большой руке что-то устрашающе блеснуло. Коулу понадобилось всего одно движение, чтобы лезвие плотно прилегло к горлу Риммона, а затем длинная красная полоса образовалась на его шее. Кровь хлынула на плитку площади, смешиваясь с той, которую пожертвовала женщина, приняв незаслуженное наказание. Риммон схватился за горло в попытках остановить кровотечение, но каждый на площади знал, что эти жалкие, никчемные попытки никак уже ему не помогут. Некоторые склонили головы, некоторые продолжали через силу смотреть, храбро принимая его смерть. Несильный ветер принёс ему смесь запахов. Подмога ожидаемо явилась. Коул успел разглядеть сначала двух надзирателей, затем уловил силуэты ещё трёх или четырёх, двигающихся следом.

- Уходите! – он обратился к поселенцам, не отрывая взгляда от приближающихся, прорывающихся надзирателей.

Они проследили за направлением, куда уносился взор Верховного.

- Пора положить конец бесчинству, Господин Блэйк, - обратился к нему незнакомец. Высокий крупный ликан, намного старше Коула. Он вытащил из ножен убитого Риммона меч, следом вынул простой кинжал. Меч он бросил Коулу, а сам, встав в боевую стойку, вооружился лишь одним никчемным кинжалом.

Боковым зрением альфа заметил, что позади, пусть кто-то и побежал в укрытие, но небольшая часть ликанов (и мужчины, и женщины) выстроились в полукруг. Возможно их между собой объединяло что-то большее, но Коул заметил в каждом то, что связало их в одно целое именно здесь и сейчас. Искра, которую однажды он заметил в глазах Оливии, когда та яростно ненавидела правила, традиции и те оковы, которыми её сжали. Искра, которая с лёгкостью могла превратиться в бунт, в рвение к свободе. Его поселенцы, ликаны, с которыми он бок о бок проживал каждый день, были готовы дать отпор. С них было довольно. Они были сыты незаслуженными наказаниями, неоправданной политикой Правителя Роланда и постоянным чувством страха. Зверя до поры до времени можно загонять в угол, прижимать его, но из постоянного чувства страха за свою жизнь зверь пойдёт на отчаянный шаг. Он перестанет бояться смерти, приняв её, как то самое неизбежное.

***

Один взмах меча, и кровь с него слетает в кусты рядом. Лезвие было настолько гладким, что алая жидкость не могла зацепиться ни за какой миллиметр, продолжая стекать с кончика на влажную землю. Грудь альфы вздымалась и опускалась. Грязные пряди прилипли к щекам. А в это время глаза смотрели на недавно ещё дышащего и сопротивляющегося ликана. Он бездыханно лежал у ног Коула с кровоточащей раной в груди. Смертельный удар.

Торопливый шаги послышались сзади. Блэйк напрягся. «Неужели прислали ещё подмогу?». Он крепче сжал меч, чтобы резко развернуться, но оказавшись лицом к подоспевшим ликанам, тяжело выдохнул.

- Вы будто и не торопились спасать своего альфу, - хмыкает Коул и обтирает меч о кожаную штанину. Его глаза едва метнулись в сторону площади. Там клинки ещё соприкасались в бою.

- - Не похоже, что тебе нужна была наша помощь. – Джулс глядит на четверых надзирателей, ни один из которых уже не дышит.

Коул, слегка повернув голову, также оглядывает тех, чей бой уже окончен. Он едва их знал при жизни, но теперь смерти их он уж точно не забудет. Эмма горько выдохнула, а Томас, подойдя ближе, присел на корточки, чтобы поближе разглядеть убитых.

- Наши союзники почти взяли контроль над всеми уголками Пятого, кроме резиденции Роланда. Я послал туда часть наших отрядов вместе с добровольцами, чтобы они прорвались, но думаю...

- Направимся туда. – Отрезал Коул, перебив бету, а затем обратился к двум ликанам, которые до этого послушно стояли. Одеты они были в чёрные кожаные доспехи Пятого, вылизанные, вычищенные, как будто в бою и не участвовали, - Надо, чтобы этот бунт не охватил Поселение. Проследите за всеми. Больше никаких убийств и линчеваний, всех сторонников Роланда в темницу, никаких мародёрств, никаких грабежей. Пламя этого сопротивления нам на руку, но нельзя, чтобы всё вышло и из-под нашего контроля. Уверен, Роланд может этим воспользоваться, я могу вам доверять? – он попеременно взглянул сначала на одного альфу, затем на другого. Коул не знал их, но зато их знал Джулс.

- Я хотел бы пойти с вами, если на то будет дано ваше разрешение. – Серые глаза одного из альф смиренно обратились к Верховному. Он встал на одно колено и опустил голову перед Коулом. Волнистые небрежные каштановые волосы едва касались ушей, - Верховный Коул Блэйк, я преклоняю перед вами голову и отдаю свою жизнь в ваши руки, дабы сразиться с вами и вашими соратниками на одной стороне этой битвы. На стороне справедливости, свободы и любви к нашему Поселению. Я буду защищать вас.

Коул, едва сдерживая утомительный вздох, исподлобья смотрит на Джулса, пока тот улыбается одними губами.

- Как твоё имя?

- Бастиан Лейриз. – Отвечает альфа, не двигаясь с места. Вероника закатывает глаза.

- Тогда, Бастиан Лейриз, можешь отправляться с нами. А ты, - Коул обращается ко второму альфе, - понял, что надо сделать?

Альфа кивнул и поспешил в сторону площади. Стая и Бастиан во главе с Коулом отправились к резиденции Роланда Дюбуа. Она находилась недалеко от Северных ворот, что было очень выгодным для Правителя. Он мог сбежать и скрыться в любом Поселении, ближайшее было Четвёртое. Коул не мог допустить, чтобы сам Роланд или его семья настолько близко оказались к Оливии. Он вновь сжал рукоять меча, сохраняя гнев и ненависть на единственный поистине важный поединок.

- Как только мы окажемся внутри, никто из них не должен сбежать. Ни Джон, ни его стая, никто. Всех берём живыми, - приближаясь к резиденции, стая внимательно слушала своего альфу. Вероника поглядывала на широкую спину Коула и замыкала их коалицию, - Роланда оставьте мне.

На горизонте появилась большая резиденция. Коул подумал о страхе прислуг, которые остались внутри, о Роланде, который либо в страхе за свою жизнь пытался что-то придумать, либо имел ещё парочку козырей в рукаве. Коул не знал. Он взглянул на Джулса, верного друга, который уверенно держался рядом, не отставая. Бета взмахнул своей любимой секирой.

Стая двинулась через толпу к главному входу особняка. Появившиеся здесь немногим ранее отряды всё же смогли взять штурмом резиденцию. Это определенно облегчало задачу Коулу и его союзникам. Самое время воспользоваться моментом. Холодный гнев, мчавшийся по венам, заставил Коула не спешить. Обратившись лицом к Джулсу, он качнул в сторону того входа, что не был основным. Они обогнули толпу и двинулись в ту сторону. Им легко было действовать сообща: они давние напарники, понимающие друг друга с полуслова. В жизни так было не всегда, но в моменты, столь ответственные, Джулс прекрасно читал сигналы Коула, и наоборот.

Оказавшись внутри, они наткнулись на единственного стражника. Он сдался, бросив меч на пол, и встал на колени.

- Свяжи его, - прошептал Коул и, решив, что необходимо проверить обстановку, двинулся в одиночку.

Где-то слева, вдалеке, у главного входа всё ещё продолжался штурм, и альфа знал, что среди воинов, решивших отдать жизнь, не найдётся ни Джон, ни Роланд, ни кто-либо ещё из их прихвостней. Они были слишком трусливы, чтобы встретить бой, смерть и конец храбро. На особняке лежало заклятье шамана, не позволяющего использовать волчий слух, поэтому Коул, сконцентрировав все свои оставшиеся силы, принюхался. Каждый уголок особняка пропитался страхом, сомнениями и смертью.

Шагая бесшумно, Коул направился к тронной, где Роланд принимал послов, не имея даже кусочка храбрости, чтобы встретить их за пределами этой крепости.

- Выходи, - Блэйку даже не нужен был слух или нюх, чтобы заметить, как за шторой у широкого окна кто-то прятался, - Считаю до трёх... Раз.

Он держал меч наготове и знал, что скорее всего он не понадобится сейчас.

- Сдаюсь! – нежный голос послышался за шторой. Оттуда с поднятыми руками вышла обыкновенная омега. По одежде, понял Коул, что она была обыкновенной служанкой.

- В ту сторону, - он небрежно указывает на коридор, откуда сам только что вышел, но девушка, боязливо дрожала на месте, хлопая большими глазами, - Ты понимаешь только тогда, когда я начинаю считать?

И она сдвинулась с места, выйдя из тени. Лунный свет, коснувшийся её фигуры, позволил альфе разглядеть серое платье. Края слева не хватало. Рукав был искромсан, но сама рука едва поцарапана. Прежде, чем покинуть тронную, омега обратилась к Коулу, решив его отблагодарить, но только она приоткрыла рот, чтобы коротко сказать: «Спасибо», мелькнувшая за его спиной тень вынудила крикнуть:

- Сзади!

Этого было достаточно, чтобы Коул успел предотвратить удар, который успешно мог принести ему смерть. Служанка в страхе помчалась по коридорам, уносясь из этого треклятого места. Но она теперь мало волновала Верховного альфу, который, успев уклониться от удара меча, встретился со смертоносными неоново-голубыми глазами Роналда.

- Пришёл убить меня? – язвительно спрашивает и взмахивает вторым мечом. Коул с лёгкостью парирует его удар.

- Если это понадобится, - альфа отвечает со стальной уверенностью в голосе, отлично маскируя усталость, - но у тебя всегда есть выбор, Правитель.

- Преклонить колено перед тобой, щенок?

- Если это понадобится, - повторив фразу, которая внезапно стала колкой, Коул обнажает свои белые зубы. Роланд злобно рычит, не давая какой-никакой ответ, - Значит, по-другому никак? – спрашивает то ли у Правителя, то ли у себя, и его чёрные глаза в темноте тронного зала окрашиваются в яркий голубой. Теперь через эти глаза за противником наблюдают двое: волк недовольно рычит внутри.

Роланд делает первый уверенный выпад, решив, что атака хотя бы заставит Коула попятиться и отклониться, но тот также уверенно уворачивается, зная, что стоит ожидать удар второго меча. Его-то он и парирует. Этот удар был куда сильнее, чем предыдущие. Волк Роланда был силён. Сталь меча Коула затрещала. Он заметил, как крошечная трещина на оружии, которое он позаимствовал у уже мёртвого Риммона, поползла от основания. Ещё один или два таких же мощных удара, клинку придёт эпичный, звонкий конец.

Коул делает выпад вперёд, оголив когти зверя, и замахивается. Он едва касается плеча противника. Быстро развернувшись, он наносит сильный удар по клинку Роланда ближе к основанию. Он знает, что подобный удар отзовётся неприятно в кисти, которой Роланд держит оружие, поэтому следующий удар он наносит кулаком по запястью, выбивая меч. Пытаясь ухватить замену своему оружию, Коул на замечает, как Правитель, замахнувшись вторым мечом, метится прямиком в его шею. Это заставляет Коула опуститься на колени, выставив руку в виде блока у лица. Клинок разрывает кожаный доспех, устремляясь к коже, к плоти, к кости.

Боль в попытках оглушить его разум пульсацией разносится от запястья по всему телу невыносимой вибрацией. Но Коул годами тренировал выдержку, свою выносливость, поэтому он в силах совершить неожиданный манёвр. Поврежденной рукой он обхватывает запястье Роланда и забирает его второе оружие. Это была быстрая победа. И также быстро Коул направляет острие меча к горлу Роланда, мёртвой хваткой держа эфес. Правитель замер, пока его сраженные глаза глядели на едва окровавленное лезвие.

- Самое время сдаться, Господин Дюбуа. – Мрачным голосом негромко говорит Коул. Рука ныла, а кровь стекала по коже вниз, пропитывая одежду и доспех.

- И ты пощадишь меня?! – усмехнувшись, вскрикивает Роланд. Медленно он начинает пятиться, но позади него только ступеньки, уводящие к роскошному трону, - Мы оба знаем, что мне не жить, моей семье не жить.

- Необязательно всё должно оканчиваться смертью, если ты так её страшишься. Твоя семья будет выслана из Пятого, а ты проведёшь остаток жизни в темнице. Может это лучше, чем смерть?

Позади Верховного послышался топот. В тронную вошли Джулс и часть отряда, успешно прорвавшаяся внутрь. Казалось, и правда самое время Роланду вместе с союзниками капитулировать.

- Ты не будешь так же мил ко мне и к моей семье, когда узнаешь, что я сделал. – На тонких губах поверженного Правителя появилась противная улыбка. Таков он был: хитёр, лицемерен и противен.

- Что ты сделал? – спрашивает Коул. Роланд не стремится дать ответ, будто бы тянет время, - Говори! – вспыхивает Верховный, надавливая острием, и по морщинистой коже шеи стекает первая струйка тёплой крови.

- Ожидай мой последний подарок под дверью своего дома.

Хорошо расслышавший шёпот Роланда Коул округлил глаза, показав, как на дне образуется ядовитая смесь из страха и злости. Несколько ликанов из отряда переглядываются между собой, не понимая слов альфы. И только глаза Джулса также округлились, он замер. Раскатистый, злорадный смех Роланда сотрясается тронную, он не отводит взгляда от Верховного. Меч в его руках задрожал.

- Несчастная Оливия. Возможно, её жизнь сложи... - его слова застревают в горле вместе с клинком меча. Рот Роланда быстро заполняется алой кровью.

Решительно Коул вырывает меч из его горла, и тот падает на колени, придерживая шею и захлёбываясь кровью. Алая жидкость стекает по рукавам, теряясь в красоте рубиновых манжетов. На пол падают первые крупные капли.

- Оливия... - шепчет Коул. Он поворачивается к собравшейся толпе, быстро находя глазами Джулса.

- Я защищу Госпожу, - звучит в тронном зале знакомый голос. Бастиан очищает меч от крови и грязи, обтирая лезвие то с одной стороны, то с другой о свой кожаный доспех.

- Нам нужно остаться в Пятом для установления стабильности, - Джулс обращается, казалось, в пустоту, но Коул знал, что произнесенное напрямую касалось только его.

Чёрные глаза требовательно въедаются в лицо Бастиана. Коул не мог сказать, что доверяет ему, а тем более жизнь своей Истинной. Оливия беременна и сейчас скорее всего в неведении ложится спать или уже легла.

- Возьми с собой столько ликанов, сколько понадобится. С Оливией ничего не должно произойти.

- Слушаюсь, Господин. – Качает головой, - Мне понадобится двое, и если мы поскачем немедленно, то успеем перехватить их в лесу.

- Джулс, снабди всем, чем нужно. И, - Блэйк чувствует, как каждый миллиметр его тела напрягается от страха, что он может потерять Оливию. Рука сжимает эфес меча покойного Правителя, - Бастиан, я надеюсь на твою преданность.

- Считайте, Госпожа в безопасности.

Так оно и было. Оливия проспала всю ночь крепким сном. С ребёнком тоже всё было в порядке. В нескольких километрах от границы Четвёртого двое наёмников были обезглавлены. Бастиан остался всю ночь следить за домом Мартинов, на случай если кто-то всё-таки потревожит молодую Госпожу, а двое помощников вернулись в Пятое, принеся Коулу обезображенные от страха головы.

***

Наши дни

Он слушал вполуха не потому, что не умел концентрироваться, и не потому, что ему было всё равно, о чём шла речь. Подобное отношение к чем-тому поистине важному было замечено впервые. Подперев кулаком щёку, альфа перемещает прохладный взгляд между спорящими. Заседание было в самом разгаре. На него приглашались представители ответвлений власти и Верховный альфа. Заседание всегда открывал Правитель и давал слово Верховному, но сегодняшнее было таким непохожим на то, как должно всё было быть. Верховного не было. Правитель вёл себя подозрительно отстранённо. Личный помощник поглядывал на него время от времени, посылая сигналы, побуждающие вмешаться в заседание и вставить хоть слово. Все эти сигналы остались без ответа.

- Я против повышения побора, думаю, нам достаточно того, что мы повысили вдвое пошлину на вывозимый и ввозимый товар.

- Может позовём и послушаем казначея. Он вам наглядно предоставит все расчёты. Через два года нам возможно придётся сильно урезать бюджет.

- Да брось!

- Это невозможно, потому что...

Они галдели и галдели, пока вата заполняла уши Коула. Он слышал их голоса, но они были так далеко, что, если действительно перестать обращать внимание на них, разум погрузится в сон. Но сон его не посещал. Последние два дня. Он вновь почувствовал, как лёгкие заполняет аромат сладкой земляники. Редкая минута, когда их волки настраивались на один общий коридор-сигнал. Альфа прикрыл глаза, почувствовал, как в лицо ударил прохладный весенний ветерок, как длинные каштановые волосы его Истинной зашевелились на висках. Она глубоко вдохнула все ароматы леса, и это позволило альфе просканировать то место, где она находилась, точнее, где пряталась. Целую неделю.

- Похоже, Господа, мы совершенно наскучили нашему Правителю, - мерзкий голос разрезал идиллию, коридор-сигнал затрещал по швам. Коул потерял её быстрее, чем рассчитывал. Очередная драгоценная минута канула в небытие. Злость от осознания, что её теперь не вернуть, наполнила лёгкие Коула, заняв место сладкой земляники.

Чёрные омуты обратились к Винсенту. Взгляд как пощёчина. Приносил боль.

- Господин, - мягко обратился личный помощник, - вам нездоровится?

- Бюджет урежем, как только я получу заверенные копии расчётов казначея. А пока поручаю Верховному Рентерии составить план комфортного для жителей урезания расходов. Обсуждение повышения побора, думаю, можем на время закрыть.

- Слушаюсь Господин, - отвечает Верховный Рентерии.

- Раз у нас осталось время, мы ведь можем обсудить вакантное место Верховного альфы? – глаза Винсента бросили жадный взгляд на пустующее кожаное кресло по левую руку от Коула.

- Нет, эта тема закрыта. – Отрезает Коул, отодвигая шумно кресло. Он не успевает встать на ноги, как Винсент останавливает его своими резкими словами.

- Время, отведенное на исключительное право Правителя назначить самостоятельно будущего Верховного альфы, уже на исходе.

Мрачные, глядящие исподлобья, ониксы пригвождают Винсента. Коул был не в настроении вести эту беседу.

- Я не принял ещё решение.

- Значит ли это, что нам нужно готовиться к Великой селекции?

- Это значит, что я пока не принял решение. – Грубо рубит Коул.

- Думаю, мы имеем право знать, между кем наш Правитель выбирает. Титул Верховного альфы основополагающий фундамент нашей системы.

- Неужели, - как лис, Коул Блэйк расплывается в улыбке, - ты думаешь, что достоин этого фундаментального титула, Винсент? – усмешка в его голосе звучит весело для остальных за столом и оскорбительно для Винсента.

Он сжимает зубы. Гадости так и норовят слететь с его рта, но он держится, не забываясь, кто перед ним.

- Что-то мне подсказывает ты повторишь судьбу своей прошлой Селекции. Заседание окончено, - альфа оставляет свою фразу без ответа и встаёт с кресла, направляясь к двери, через которую выходит только он и его помощник. Остальным положено покидать зал через главные двери.

Бастиан, встречающий Коула в небольшом коридоре, сначала учтиво делает поклон, а затем обращается к своему Господину:

- Правитель, у меня для вас письмо.

- Это может подождать? Я хочу попробовать настроиться на... - замолкает, не желая дальше продолжать объяснять то, что никто не понимает. Ни у кого ведь нет непослушной Истинной пары, из-за пропажи которой можно потерять сон, аппетит и желание жить.

- Если верить восковой печати, оно от вашего брата.

Коул замирает на месте и, не веря, что правильно услышал слова своего стражника, просто протягивает руку. Маленькой скрученный свиток с нетронутой печатью переплывает в его широкую мозолистую ладонь. Стянув веревочку, он разрывает воск на несколько частей. Агатовые глаза бегут по строчкам. И чем ближе он к финальной точке письма, тем шире становится его улыбка на губах.

- Хорошие вести? – спрашивает Бастиан.

- Вызови Джулса, и пусть седлают лошадей немедленно, мы отправляемся в путь.

- Разумнее, чтобы личная охрана поехала с вами, Правитель.

- Нет, я поеду с Джулсом. Лишний шум нам не нужен.

Заворачивая свиток обратно, Коул с широченной улыбкой прощался с бессонными ночами и грустным ожиданием.

- Скажи Меседу, чтобы приготовила покои дочери! – Почти исчезнув за поворотом, быстро бросает вслух Коул.

Бастиан с едва заметной улыбкой на лице позволяет победно прошептать:

- Значит, Госпожа Оливия возвращается домой.