Глава XVIII Конец сестринства
Готель спала почти вечность, как в сказке. Её сон не был проклятием, это было благословение, дарованное странными сёстрами, которых Якоб в суматохе отослал прочь после смерти Хейзел и Примроуз. Люсинда, Руби и Марта ушли без возражений, но перед этим они наложили на Готель ещё одно заклинание. Ещё один кусочек магии.
– Мы так сожалеем о твоей потере, маленькая ведьма, – сказали они ей, когда она спала.
– Мир тёмен, эгоистичен и жесток. Если он найдёт хоть малейший лучик солнца, то уничтожит его, – продолжила Люсинда. – Не просыпайся, пока твоё сердце не заживёт, – прошептала она на ухо Готель, целуя её в щёку. Затем она взяла за руки своих сестёр, и они покинули Мёртвый лес.
Якоб поблагодарил сестёр и пообещал позаботиться о своей королеве.
– Позови нас, если тебе что-нибудь будет нужно, Якоб, – проговорила Люсинда, когда они добрались до зарослей. Он дал понять, что сделает это, но не собирался выполнять своё обещание. – Мы оставили ворона, Якоб. Пожалуйста, пришли его, если Готель что-нибудь понадобится.
Якоб кивнул, глядя на то, как сёстры, словно призраки, пробираются сквозь заросли. От этого зрелища у него по спине пробежал холодок, о существовании которого он и не подозревал. Он с облегчением увидел, что сёстры-ведьмы ушли. Но вскоре его внимание переключилось на спящую Готель.
За все годы своей службы здесь он не мог припомнить случая, чтобы в Мёртвом лесу не было королевы. Его юная госпожа так и не приняла кровь матери, а даже если бы и приняла, она не смогла бы править, пока спит. У него не было другого выбора, кроме как стать её регентом.
Якоб построил величественные склепы для Хейзел и Примроуз с потрясающе красивыми плачущими ангелами, напоминающими Готель. Склепы со статуями ангелов находились слева от внутреннего двора. Они стояли по обе стороны обсаженной деревьями дорожки, ведущей в Город Мёртвых, – прямо на границе того места, где дремали легионы их прислужников... Он бы хотел похоронить юных ведьм в их собственном уголке Города, но знал, что земля там всё ещё пропитана магией Мани. При мысли об этом в его воображении всплывала ужасающая картина: Хейзел и Примроуз поднимаются из гробов, чтобы выполнить его приказ. Эта мысль приводила его в ужас. Якоба охватило беспокойство, что Готель в приступе горя может попытаться таким образом воскресить своих сестёр, когда проснётся.Якоба охватило беспокойство, что Готель в приступе горя может попытаться таким образом воскресить своих сестёр, когда проснётся. Поэтому он приказал своим приспешникам установить склепы на границе с Городом Мёртвых и изъять из библиотеки Готель все книги Мани, относящиеся к некромантии, опасаясь, что она по глупости или от отчаяния попытается что-то предпринять.
Он скажет Готель, что книги были уничтожены. Он будет лгать. Это будет уже не в первый раз. Готель недостаточно внимательно прочитала запись о нём в книге своей матери. Она неправильно поняла его предназначение. Да, Якоб был связан с Мани, но совсем не так, как юная ведьма предполагала. Однако его долг действительно состоял в том, чтобы защитить её. Поэтому он спрячет все книги. Он удержит её от глупого поступка. Он будет защищать её. И без труда солжёт, если это потребуется.
Якоб гадал, проснётся ли когда-нибудь Готель. Шли годы, и он уже подумывал о том, чтобы написать тройняшкам. Прошло так много лет, больше, чем он мог сосчитать, а Готель просто спала в своей кровати, расположенной под стеклянным куполом обеденного зала, чтобы цветок рапунцель в горшке на её прикроватном столике получал достаточно света. Якоб часто повторял написанное Мани заклинание, которое Готель читала в оранжерее, чтобы цветок сохранил жизнь и молодость девушки. Таким образом время не тронуло молодое лицо Готель и её волосы цвета воронова крыла, хотя пейзаж вокруг неё менялся с каждым годом. Благодаря цветку и, возможно, чарам тройняшек, Якоб не мог сказать наверняка, Готель словно жила вне времени.
Наконец Якоб решил написать сёстрам. Их ворон ждал и наблюдал за ним с одного из самых высоких деревьев в Мёртвом лесу. Он сам себе устроил дом, единственное живое существо в лесу, не считая уснувшей девушки. Иногда он с карканьем кружил по лесу, но всегда возвращался на своё дерево. Якоб следил, чтобы его приспешники каждый день оставляли ворону еду в деревянном ведре у подножия дерева. А иногда он видел, как ворон пьёт из фонтана Горгоны или купается в нём. Он не задавался вопросом, как ворон прожил так долго. Якоб служил многим ведьмам на протяжении многих лет и видел гораздо более странные вещи. Опыт подсказывал ему, что если ворон всё ещё жив, то и тройняшки, скорее всего, тоже живы. Поэтому он послал вместе с вороном простое письмо, в котором просил тройняшек о помощи. Просил их разбудить его скорбящую юную ведьму. Мёртвый лес слишком долго обходился без королевы. Мир вокруг стремительно менялся, и Якоб начинал опасаться за благополучие своей маленькой королевы.
Но ведьмы так и не явились, вместо этого они послали Якобу заклинание, чтобы он смог разбудить Готель. Они посетовали, что не могут прибыть сами. Девушки прислали свои многочисленные извинения, написанные тремя разными почерками, они были искренни и сильно беспокоились о Готель. Ведьмы обещали прибыть, как только смогут, но не могли сказать точно, когда им это удастся. Их собственная младшая сестра Цирцея была в опасности, и они делали всё возможное, чтобы спасти её. Они сообщили, что если бы не были ужасно заняты своей собственной проблемой, то сами явились бы посмотреть, как Готель справляется с горем.
Они прибудут, когда смогут. И если смогут.
Вместо себя ведьмы прислали Фланци. Это была красивая кошка черепахового окраса с чёрными, рыжими и белыми пятнами. Её глаза были большими и завораживающими, и казалось, что она оценивает всё, чего касается её взгляд. Лапы кошки были белыми, как пушистые зефирки, и она часто переступала ими, перемещая свой вес с одной на другую, что походило на какой-то танец. При этом она всё время смотрела прямо в глаза Якобу, как будто собираясь спросить его, о чём он думает. Кошка появилась в Мёртвом лесу вскоре после того, как вернулся ворон, и Якоб понял, что это было не обычное животное. Волшебные существа всегда узнавали друг друга с первого взгляда, а может быть, и вовсе по запаху. Якоб не был уверен, как именно это работает. Однако в одном он был уверен точно – кошка пришла ему на помощь.Он с самого начала понял, что она ему нравится, хотя и видел, что она не слишком высокого мнения о нём.
Якоб пока отложил заклинание, посланное странными сёстрами. Он боялся горя Готель. Он боялся того, что она может натворить. Он не хотел снова разбивать ей сердце. Не хотел видеть, как осознание того, что она потеряла своих сестёр, снова захлестнёт её. Но Мёртвый лес нуждался в своей королеве. И, возможно, благодаря своему горю Готель могла бы стать настоящей королевой мёртвых, пережив самую большую потерю, какую только можно себе представить.
Конец сестринству.
Фланци запрыгнула на кровать Готель и прижалась к ней во сне, словно успокаивая её перед тем, как она проснётся.
«Время пришло, сэр Якоб. Пора разбудить вашу королеву».
Якоб слышал голос кошки в своей голове так же, как он обычно слышал Мани, когда она не хотела использовать свой настоящий голос. Он звучал так же ясно, как если бы она говорила вслух. Якоб не сомневался, что слышит в голове именно голос кошки. В конце концов, её послали три могущественные ведьмы – настолько могущественные, что их боялась даже Мани. Якоб никогда не считал, что именно Готель была одной из трёх ведьм из видения её матери. Он знал, то были Люсинда, Руби и Марта. Но он действительно начал сомневаться в том, насколько верно его бывшая королева истолковала видение. Он задумался, не сама ли Мани всё это затеяла. «Неважно, – сказал он себе. – Это уже неважно».
В мысли Якоба ворвался голос кошки: «Многие древние легенды основаны на пророчествах, которые принесли гибель самим провидцам».
Якоб ничего не ответил. Он знал, что кошка была права. Он достал из кармана письмо, написанное тройняшками, и прочёл заклинание своей спящей королеве.
Глаза Готель медленно открылись, привыкая к свету, льющемуся сквозь куполообразный потолок. Девушка оглядела комнату, как будто хотела что-то или кого-то найти. Затем она села и тихо заплакала.
– Они ведь мертвы, да? Это был не сон? – спросила Готель, и слёзы потекли по её лицу.
– Нет, моя юная ведьма, это был не сон. Мне так жаль, – сказал Якоб, и Готель снова упала на кровать, заливаясь слезами.
– Значит, мама была права. Наверное, мне всё- таки суждено остаться одной.
* * *
Готель проснулась в сарае для экипажей. Она сама не знала, как как здесь очутилась. Последнее, что она помнила, это как её вывели из склепа Хейзел, но воспоминание было слишком смутным. В памяти всплыла картина, как её тащили прочь, и она видела слова, написанные на склепах её сестёр.
«Сёстры. Вместе. Навсегда».
Якоб приказал высечь эти слова на камне в знак уважения к ней и её сёстрам. Он не знал, что сердце Готель будет разбито снова, когда она увидит это вечное напоминание о том, что она подвела своих сестёр. Она хотела быть с ними даже сейчас, когда те мертвы. Но Якоб не позволит ей умереть, он просто остановит её, не так ли? Готель не помнила, как отправилась к месту упокоения своих сестёр. Она лишь припоминала, как проснулась в обеденном зале, а потом очутилась здесь, в сарае. Она даже не знала, как долго проспала и как долго её сёстры лежат в могилах.
А Якоб не смог ей ответить.
– Время ничего не значит в Мёртвом лесу, – говорил он, когда девушка спрашивала его об этом.
Прошли дни, а может быть, сотни лет. Готель этого не знала. Через окно сарая для экипажей ей было видно, что там, за границей леса, возвышается замок. Мёртвый лес больше не был окружён маленькими деревушками, полными простаков. На окраине шумного королевства виднелось несколько процветающих поселений, а вдалеке – прекрасный город. Жизнь за пределами леса шла полным ходом. Сколько лет понадобилось, чтобы построить королевство? «Наверняка, пока я спала, Якоб наблюдал за тем, как меняется мир, – подумала Готель.– Может быть, те сёстры знают, как долго я проспала. Я должна спросить у них». Возможно, сёстры-ведьмы следят за течением лет. Девушка решила непременно узнать об этом, если они когда-нибудь снова навестят её.
А пока у Готель была лишь их кошка, которая просто смотрела на неё, наблюдая за каждым движением.
Несмотря на то что за пределами чащи многое изменилось, внутри всё оставалось по-прежнему. Годы не уменьшили боль её потери, она была бы рада навсегда остаться со своими усопшими сёстрами, но Якоб вытащил её из склепов и привёл в сарай для экипажей, чтобы она отдохнула. Девушка была рада, что смерть не тронула их красивых лиц. Её сёстры выглядели так же, как и всегда, словно они просто спали. Её сёстры. Вместе. Навсегда. Якоб поместил их склепы прямо на границе с заколдованной землёй, достаточно близко, чтобы сохранить их тела нетронутыми, но не настолько, чтобы воскресить из мёртвых.
«Якоб умён», – подумала Готель. Он и странные сёстры позаботились обо всём. Они даже прислали ей кошку Фланци, чтобы её компания скрасила горе девушки. Готель чувствовала себя пустой. У неё отняли память, отняли сестёр, отняли её горе. Она даже не знала, как давно проснулась.
«Вчера. Ты же проснулась вчера, помнишь? Ты настояла на том, чтобы увидеть своих сестёр. Мы говорили тебе, что ты ещё недостаточно окрепла, но ты настояла на своём, а потом упала в обморок от усталости. Якоб отнёс тебя сюда. Дорога сюда ближе, чем до главного дома».
Готель резко огляделась. Может быть, ей просто послышалось?
«Мои хозяйки не лишали тебя твоего горя, юная ведьма. Они подарили тебе душевный покой, который необходим, чтобы сосредоточиться на возвращении твоих сестёр. Разве не этого ты хочешь?»
Это была Фланци. Она сидела на краю кровати и смотрела на Готель своими ослепительными глазами. Готель рассмеялась. Она догадывалась, что эта кошка не так проста, как кажется. Отправить вместо себя говорящую кошку – это так похоже на Люсинду и её сестёр.
– Конечно, именно этого я и хочу! Но как, по-твоему, такое возможно? – спросила Готель.
«Я понятия не имею, но ты, кажется, думаешь, что с этим может помочь цветок».
– Точно, цветок! Но одного рапунцеля недостаточно, чтобы воскресить мёртвых.
«Он явно был достаточно силён, чтобы поддерживать твою молодость все эти годы, пока ты спала».
– О! Как долго я спала? Может быть, выросли новые рапунцели!
Готель вскочила, чтобы пойти в оранжерею, но тут же упала обратно на диван. Она чувствовала слабость во всём теле и от головокружения не могла устоять на ногах.
«Тебе нужно отдохнуть, Готель, ты слишком долго была заколдована. Видимо, это очень утомительно – спать столько лет подряд».
– Похоже на то, – вздохнула Готель. – Ты не могла бы найти Якоба? Мне нужно поговорить с ним.
«Он прямо за дверью. Он никогда не отходит от тебя далеко, если это возможно. Он очень беспокоился о тебе, юная леди. Пожалуйста, перестань мучить бедное существо и позволь себе исцелиться».
В дверь постучали. Но прежде чем девушка успела что-то сказать, она распахнулась, впуская гостя. Это был Якоб.
– Готель!
– Якоб, мне так жаль. Я обещаю, что больше не буду пытаться встать, пока не поправлюсь. Мне так жаль, что я вас расстроила.
– Нет, Готель, послушай. Я подготовил карету и несколько фургонов, которые в любой момент готовы увезти вас с Фланци отсюда. Я уже послал ворона к хозяйкам Фланци, чтобы они знали, где тебя искать. Тебе нужно немедленно убираться отсюда!
– Что вы имеете в виду? Почему вы отсылаете меня прочь?
– Пока мы тут разговариваем, армия королевства уже марширует по Мёртвому лесу. Они будут здесь в течение часа, и мне нужно, чтобы в этот момент вы были далеко отсюда.Они будут здесь в течение часа, и мне нужно, чтобы в этот момент вы были далеко отсюда.
– Но почему же? Почему они идут сюда?
– Им нужен рапунцель, Готель. Их королева больна. Она ждет ребёнка, и король готов сделать всё, чтобы спасти свою королеву и их дитя.
– Но как они о нём узнали? Я не понимаю. Кто мог рассказать им о цветке?
– Я не знаю, Готель. Мне очень жаль.
– Я не могу уехать без своих сестёр! И без цветка.
– Я знал это. Я положил твоих сестёр в деревянные ящики, наполненные всеми цветами рапунцель. Цветы должны сохранить девушек во время вашего путешествия. Я заранее приготовил всё необходимое на случай, если что-то подобное когда-нибудь случится. Вдали отсюда я обустроил дом для всех вас.
– Ты вырвал все цветы? – Готель пришла в ужас.
– У меня не было выбора! У нас нет времени, Готель! Вы должны немедленно выдвигаться!
– Сколько времени потребуется, чтобы добраться до этого дома? Как далеко он находится? Продержатся ли цветы долго?
– Они должны продержаться всю дорогу, – сказал Якоб.
– А что я смогу сделать с мёртвыми цветами?
– В том доме есть и другие. Много лет назад, пока ты спала, я попросил надёжного человека посадить их для тебя. – Якоб начинал терять терпение. – Что ещё тебя интересует? Откуда я знаю, что этот дом действительно существует?
– Откуда ты знаешь, что это не твой «надёжный человек» рассказал королю о моих цветах?
– Я доверяю этому человеку, Готель. А теперь мне нужно, чтобы ты доверилась мне. Силы срезанных цветов должно хватить достаточно надолго, вы успеете добраться на место. И я надеюсь, что вам будет достаточно тех цветов, что растут в доме, чтобы оживить сестёр.
– А как же вы? Вы не поедете со мной?
– Я должен остаться здесь и защищать наши земли. Мы должны заставить врагов поверить в то, что мы сражаемся за единственный уцелевший цветок, который у нас есть.
– Я не могу оставить вас одного, Якоб. Как я узнаю, если с вами что-то случится? Как я узнаю, что вы в порядке?
– Я напишу, как только всё закончится. Если ты не получишь от меня вестей в течение двух недель, значит, ситуация разрешилась не в нашу пользу.
– Якоб, нет! Я вас не оставлю.
– Готель! Ты должна уйти! У тебя нет той силы, что была у твоей матери. Ты не сможешь защитить себя от этой армии. А я не могу позволить тебе остаться здесь и умереть. Мой долг – защищать тебя! Повозки нагружены сундуками, набитыми книгами твоей матери, одеждой, – всем, что может понадобиться. И ещё в ней столько же сундуков, заполненных золотом. А теперь, пожалуйста, уходите немедленно. Я не хочу связывать тебя, как непослушного ребенка, но сделаю это, если понадобится.
Готель увидела отчаяние на лице Якоба. Она поняла, что у неё нет выбора. Девушка посмотрела на своего друга – да, она считала его другом – и улыбнулась. Она знала, что больше никогда его не увидит, и он готов был пожертвовать своей загробной жизнью, чтобы спасти её с сёстрами.
– Ладно, Якоб, помоги мне добраться до повозки. – Девушка подхватила Фланци и медленно вышла во двор, держа Якоба за руку свободной рукой, чтобы не упасть. Она знала, что никогда больше не увидит Мёртвый лес. И знала, что её мать оказалась права: она уничтожила Мёртвый лес. Именно Готель была ведьмой из видения своей матери, а вовсе не злые сёстры. Именно из-за неё всё пошло прахом. Этого никогда бы не случилось, если бы мать была ещё жива. И тут Готель вспомнила:
– Якоб! Кровь! Она находится в одном из ящиков?
– Да, моя юная ведьма. Я надеюсь, что однажды ты решишь принять кровь и вернёшься, чтобы восстановить Мёртвый лес.
– Так и сделаю, Якоб! Я обещаю. И в тот день, когда я вернусь, я снова воскрешу тебя.И в тот день, когда я вернусь, я снова воскрешу тебя.
– Пожалуйста, не нужно. Как бы сильно я тебя ни любил, я думаю, что предпочёл бы отправиться на покой. Пора мне отдохнуть.
– Конечно, Якоб. Ты это заслужил, – согласилась девушка, целуя его в щёку.
– Спасибо, моя юная ведьма. Теперь иди. Не оглядывайся назад. Мне будет невыносимо видеть, как ты смотришь на меня и уезжаешь, – сказал Якоб, помогая ей и Фланци сесть в экипаж.
– Хорошо, Якоб. Но знай, что я буду ужасно скучать по тебе. И знай, что я люблю тебя.
– Я знаю, малышка. Я знаю. – Он легонько поцеловал её на прощание в щёку и хлопнул костлявой рукой по боку фургона, давая понять кучеру, что пора ехать.
Только много лет спустя Готель задумается о том, как гвардейцам удалось прорваться сквозь защитные чары леса. А пока сердце Готель бешено колотилось в такт стуку копыт лошадей, которые мчались по грязной дороге, ведущей Готель к её новому дому.
Мир, который она знала, остался позади.