«Лайла: униженные и восхваленные»

После ухода невесты и жениха почти все из присутствующих нашли общую темы для обсуждения. Среди тех, кто бурно осуждал смелость жениха на такой шаг и дерзость невесты, чтобы согласиться на это, были и самые близкие родственники Лайлы. Например, ее сводные сестры. Две девушки сидели за одним столом и, медленно делая глотки своих коктейлей, покачивали ногой в воздухе.

— И не стыдно ей, — пробурчала та, что была в белом платке и в розовой абайке. Другая девушка рядом с ней была одета в белую абайю и в черный длинный шарф. — Аллах помилуй, она себя так ведет, словно все состояние отца достанется ей. Харами...

— Так-с, не говори так, это нас не волнует, — говорит девушка в черном.

— Почему же...

— Молчи, пожалуйста, — устало выдает опять та, что не желает обсуждать, — мы сюда пришли только на час, время истекло, идем домой. Но сначала сообщим папе.

— А еще она даже не стала с нами здороваться...

— Замолкни-и-и. Это мы по сути должны были подойти к ней и поздравить.

— Уф-ф-ф, любишь же ты всех выгораживать.

Раздраженно одна из них, что начала диалог, встает со стула, громко ставит бокал на стол и уходит. Затем другая девушка тоже покидает свое место спустя минуту, находит своих братьев, которые были заняты переговорами даже на свадьбе и, попрощавшись со всеми, уходит оттуда. Примерно, как и она, уходят многие, ибо никакого смысла не было просто так сидеть.

— Итак, рассказывайте, чем это моя Лайла обворожила вашего Абу Бакра? — Фахри немного улыбается сидящему напротив него деду Абу Бакра.

— Я сам не понимаю, но это с ним случилось с тех пор, как ты подстроил им ловушку десять лет назад. — последнее старик произносит с вызовом.

— Ловушку? — притворяется невинным отец невесты.

— Я прекрасно знал тогда, что неисправность тормозов машина моего внука — твоя вина, Фахри.

— А ты, я вижу, своих навыков не утратил, друг мой. Небось и внука своего сам учил.

— Он не должен был вмешиваться в это дело. Но он это сделал, и я не могу уже помешать.

— Я вижу. Твой внук до безумия умный и самоуверенный тип.

Двое мужчин одновременно посмотрели на стоящего рядом с отцом мальчика, который был почти точной копией его.

— Чего не скажешь о младшем, кстати. Ясин тоже умен и целеустремлен, однако я прекрасно понимаю, что в этом вся заслуга Абу Бакра. — с теплой улыбкой на губах старший из двух ведущих диалог, смотрит на младшего внука и обратно оборачивается к Фахри.

Фахри словно соглашается с ним, медленно кивает головой и пристает со своего места, когда дедушка вынимает пистолет и одним нажатием пронзает плоть Фахри, заставив всех остальных гостей, в частности, женщин, кричать от шока. Мужчина с окровавленным плечом останавливает свою охрану, что мигом собралась и собирается нападать на виновного. Он стискивает челюсть и надавливает на рану, смотря на не проницательное лицо Омарова.

— Это тебе за то, что мой внук оказался в больнице два месяца назад. Если бы он умер, я бы сегодня тебя насмерть застрелил бы. — грозно заявляет Омаров и обратно ставит пистолет в кобуру на ремне своих брюк.

— Заслуженно, — через зубы процедил Фахри.

— Если с головы моего внука, любого, упадет хотя бы один волос, ты прекрасно знаешь, что я готов сжечь весь этот гребанный мир. Тоже самое касается моей невесты сейчас. Если ты посмеешь хоть словом обидеть мою Лайлу, я собственноручно тебя зарежу, Фахри Маавият. — наконец бросает эффектный дед и уходит с места произошедшего, окруженный мощной охраной.

Амир со своей семьей следует за отцом, всем своим телом закрывая сына и жену. Гости тоже пытаюсь убежать как можно быстрее. Все происходит настолько быстро, что через десять минут в огромном зале был лишь израненный Фахри и его охрана. Даже дети бедного мужчины все давным-давно разъехались по домам.

А примерно через час после всего этого Абу Бакр и Лайла уже возвращались домой после долгой ночи, еле-еле стоя на ногах.

— Я вправду слишком сильно устала, — потирая глаза, сходу сообщила Лайла и прошлась в комнату мужа без лишних мыслей в голове. Подошла к кровати и просто легла на нее. — Я вот так вот немножко полежу, а потом лягу на диван. — бормочет девушка спросонья и закрывает глаза. За всей этой картиной Абу Бакр наблюдал с входной двери и улыбался во все тридцать два. Сначала он простоял так, с собранными у груди руками, минуту, а затем подошел к девушке не спеша, что лежала на животе, раскинув свои руки по обе стороны.

— Лайла, — говорит он ей, а та ничего не отвечает. — Ты заснула что ли? Эй, милушка...

— С-сплю, — бормочет она себе под нос и принимает позу эмбриона.

— Лайлике, ты хотя бы поменяй эту толстовку на футболку и сними платок. Тебе будет трудно в этом спать, — говорит опять муж своей жене, однако та никак не реагирует.

Тогда Абу Бакр снимает с головы девушки капюшон и хочет развязать платок, но останавливается. Словно что-то мешает этому мужчине.

Тогда, не решившись на это, Абу Бакр тоже не раздевается, что привык делать всегда до прихода Лайлы, и ложится рядом с ней. Он лежит выпрямившись, скрестив ноги на белой простыне и сложив руки над головой.

Постепенно парень тоже закрывает глаза, и комната по-настоящему погружается в ночное спокойствие.