Моя ненависть

Мои глаза округлились до размера футбольного мяча. Я часто заморгала и снова попыталась воспроизвести ее слова в голове, чтобы правильно переварить всё.

— Что ты сказала?

— Правду, — уверенно заявила она.

— Если ты лжешь, чтобы я не рассказывала...

— Я не такая, хотя, наверное, ты не веришь. Признаю, я виновата, но дай мне шанс.

Лихорадочно покачав головой, я тяжело сглотнула, не сводя взгляда с ее плоского живота. Мне хотелось верить, что это правда, но в то же время я отрицала это.

После ее следующих слов я полностью убедилась в ее правоте.

— Валлахи, Сами, я говорю правду.

Даже если она не мусульманка, то прекрасно понимала, насколько важно сказать правду после этого слова. А если ты лжешь, то это неуважение к нашей религии.

Однако я и сама не хочу осознавать, что она врет, и понимать, насколько почернело ее сердце, чтобы защищаться от проблем несуществующим ребенком. Если, конечно, она врет.

Но это всё не главное. Важнее ответ на вопрос: неужели я стану тетей?

От этого стало тепло на душе, и я уже мысленно представляла, как буду рассказывать своему будущему племяннику про анатомию осьминога, даже если мне и самой нужна была помощь в биологии.

Но прекрасные образы испарились, словно дым перед моим лицом, оставив после себя только тепло в груди.

— Ты же не врешь? — осторожно произнесла я, словно надеясь на отрицательный ответ.

— Я могу показать заключение врача.

Она была полностью уверена. Не то чтобы я могла читать людей, но от нее исходил уверенный настрой. «Она не лжет», — подумала я про себя и продолжила фантазировать про своего будущего племянника. Я верила в то, что хотела верить.

Просто посмотрев на непонятные снимки из больницы, которые я не совсем понимала, радостно улыбалась. Алиса показала мне множество документов, и я убедилась, что она говорит правду. Даже если бы это было ложью, мне было бы всё равно.

Своему мужу, то есть моему брату, Алиса пока не рассказывала, убедив, что найдет более подходящее время. Я согласно кивнула, попивая чай, и даже не обращала внимания, что так легко обманулась на племянника. Я никогда не думала об этом на полном серьезе, и сейчас, осознав, что у брата может появиться маленький человечек, похожий на него, я не смогла сдерживаться от улыбок. Только теперь я осознала, какое это счастье — ребенок.

Сейчас, сидя напротив меня, Алиса не казалась мне неприятной, наоборот, я даже попросила ее быть осторожной, поскольку узнала, что беременность на первой стадии. А я была счастлива. Губы все время улыбались, в груди бушевало столько эмоций. Если Алиса и соврала, то это на ее совести. Больше я не прощу ей этот ужасный обман с племянником.

Но я буду верить.

***

Казалось, моё настроение никто не сможет испортить, поскольку длилось оно уже три дня. Мне снились сны про крошечного племянника, которого я беру на руки и укладываю спать. Сама не знала, почему именно мальчик. Вероятно, я просто хотела, чтобы у следующей девочки Алии и Алисы была опора и поддержка в виде старшего брата, каким стал для меня их отец. В детстве Али защищал меня даже от комаров, когда мы были в походе с семьей.

Было сложно не улыбаться брату, когда он странно смотрел на меня во время поездки на машине. Я не могла проболтаться и испортить сюрприз, но так хотела рассказать ему и увидеть счастливую реакцию.

С улыбкой на лице я вошла в колледж. Всё было замечательно, до того как я нашла в своём шкафчике крысу. Дохлую крысу. Первым, о ком я подумала, был Ленден. Он всегда дарил мне такие «подарки». Но я уже давно окончила школу, почему же я снова ощутила те же самые эмоции? Обиду и жалость к себе.

Когда это закончится?

Оглядевшись, я поняла, что по-прежнему нахожусь в колледже, а все вокруг смотрят на меня, тыкая пальцем. Кто-то снимал, а кто-то хохотал, словно перед ними стоял клоун.

Смущение и обида зарождались глубоко внутри, готовые вырваться в любую минуту. Вся эта ситуация заставляла меня чесать руки до покраснений и кусать губу до крови.

Пустым взглядом я уставилась на толпу людей, которые казались мне монстрами. Так оно и было. Ведь стали бы люди смеяться над себе подобными?

Я ничего не сказала и, захлопнув шкафчик со всей силой, направилась в уборную. Было сложно переставлять ноги, когда я была под всеобщим вниманием, а гладкий пол, скользивший под моими ногами, нервировал сильнее обычного. Казалось, будто я упаду и опозорюсь ещё сильнее.

Мне было непонятно, откуда все узнали способ, которым надо мной издевались в школе? Неужели сам Ленден перевёлся сюда? Если это так, то я покажу ему, кто здесь главный.

Распахнув дверь женской уборной, я быстро закрылась в одной из кабинок, изо всех сил стараясь игнорировать хихиканье девушек снаружи, которые красились возле туалетного зеркала, когда я проходила мимо.

Я сделала глубокий вдох и достала телефон. Мне было безразлично, что думают обо мне окружающие. Я лишь хотела узнать, откуда им стало известно о старых способах унижения из школы, которые они использовали в отношении меня.

Об этом не знала даже Алия...

Я зашла на сайт колледжа и увидела актуальное видео дня. Снимали происходящее достаточно криво и косо, но я поняла, что это было старое видео ещё со школы: моё жалкое выражение лица и судорожные движения, наполненные неловкостью, когда я впервые увидела дохлую крысу в своём шкафу.

Некоторое время я зажмурила глаза и слушала гулкий шум и смех подростков, доносящийся из видео. Я будто снова прожила этот момент. Снова испытала эти ужасные чувства, которые, казалось, больше не тревожили меня.

Однако я не могла позволить себе проявить слабость, как бывало в школе. Поэтому, изобразив на лице равнодушие, которое видела только у Николаса, вышла из уборной.

По пути в свою аудиторию я смотрела в глаза каждому человеку, который тыкал на меня пальцем. И бросала на всех исключительно насмешливые взгляды, словно спрашивая у окружающих: «Смешно?».

Моё сердце разрывалось от происходящего, от того, что я не смогла удержать гнев и успешно нарвалась на проблемы. Теперь стала для всех клоуном. Никто даже не поворачивался в мою сторону до той драки. Или я просто сглазила это место, сказав, что здесь не издеваются надо мной.

Сафия, которая была такой же мусульманкой и с хиджабом на голове, усмехалась, как и остальные. Не то чтобы я ожидала от неё другого, просто обидно, когда мы должны поддерживать друг друга, но делаем всё наоборот.

Я не открывала свой шкафчик. Ни разу за день. Воняло из него, мягко говоря, насыщенно, но убирать дохлую крысу перед всеми я не собиралась.

Я решила передать это занятие уборщице. Она пожалуется на сюрприз директору, чтобы они наказали придурков, которые сделали нечто подобное, ведь мои собственные слова не будут иметь значения.

Глубоко дыша от холодного ветра, я шагала в направлении большого зала, чтобы присутствовать на репетиции. Как только я зашла, меня встретил приятный тёплый воздух. Никому в зале не было до меня дела, словно все забыли утреннюю «шутку».

Хотя большинство здесь попросту не знали ничего обо мне. Им было плевать, кто я такая, потому что они были заняты другим. Или мне так хотелось думать. Но игнор от окружающих был лучше, чем издевательства.

Очистив грязь перед входом, я направилась за сцену. Всё происходило монотонно. Одно и то же каждый день.

Однако, почувствовав чей-то пристальный взгляд, я повернулась к источнику и заметила Николаса, который остановился во время игры в баскетбол. Вокруг него продолжали суетливо обходить другие игроки, а он стоял посреди площадки, словно ничего для него не имело значения, кроме меня.

Тяжело сглотнув, я продолжала путь, но в то же время не переставала отвечать на его взгляд. Казалось, он даже не моргал, чтобы не упустить ни одного моего движения.

Все в зале, заметив, куда уставилась главная звезда, разом посмотрели на меня. Кто-то одарил меня хмурым взглядом, кто-то с нескрываемым безразличием, а кто-то с завистью. В частности, девушки.

Смутившись от всеобщего внимания, я опустила голову и зашагала за сцену.

Я не забыла, с кем мило общался Николас, и обманываться на его уловки вновь не собиралась. В глубине души всё же надеялась, что он изменился. Но, как говорил брат: «Такие, как он, не меняются».

До конца репетиции я вышла дважды, и, к счастью, баскетболистов не было. Зато присутствовали Алия и Изабелла. Они полностью игнорировали меня. А я не хотела навязываться, даже если мне было больно, что они так быстро отвернулись от меня.

Как только зал опустел, я вышла из своего укрытия, чтобы случайно ни с кем не встретиться, и направилась прямо на выход, поправив темно-бордовый шарф и капюшон белой толстовки. Закинув на плечи пальто, я двинулась по черному выходу, чтобы не привлекать лишнее внимание.

Повернув за угол, я заметила Николаса, прислонившегося к стене. Но баскетболисты давно ушли, неужели он всё это время ждал меня? Или, может, ту блондинку, которая теперь полностью игнорирует меня?

Он стоял прямо передо мной. Мне не нравился его взгляд, его движения. Весь он. Поэтому, даже не взглянув на него, я прошла мимо.

— Самия, подожди, — он уверенно попытался остановить меня, но, поняв, что это бесполезно, поплелся за мной. — Постой.

Он схватил меня за локоть, чтобы я остановилась. Не крепко, но достаточно, чтобы, выразив на лице недоумение и гнев, повернуться к нему.

— Что ты творишь?

— Я тебя звал, — сказал он, непрерывно наблюдая за моей реакцией.

— А я тебя игнорировала, — язвительно ответила я.

— Что не так? — нахмурился он.

— Я хочу домой, — раздраженно сказала я, чтобы он прекратил мне мешать.

Я вырвала свой локоть и зашагала вперед, не обращая на него внимания. Ему это не понравилось, поэтому он преградил мне путь и буквально вынудил остановиться.

Он был таким высоким, что мне приходилось задирать голову, чтобы просто увидеть его лицо. Но я не делала этого, предпочитая смотреть только перед собой, на его толстовку тёмно-серого цвета.

— Тебя кто-то обидел? — внезапно спросил он, но казалось, что он даже не спрашивал, а точно знал.

От неожиданности такого вопроса я подняла на него взгляд. Он выглядел обеспокоенным, но интересно, как поменяется его выражение лица, если я скажу, что видела его с той блондинкой. Он растеряется или сразу попытается оправдаться?

— Ты готов услышать своё собственное имя? — я изобразила на лице равнодушие, каким он всегда делился с окружающим миром, словно держал на него обиду.

— Своё? — еще больше нахмурился он.

— Ту блондинку. Я видела тебя с ней, — насмешливо произнесла я.

Я думала, он начнет оправдываться, но после моих слов его лицо прояснилось, и, не сдержавшись, он рассмеялся. Даже склонился в сторону и продолжил смеяться, прикрыв рот ладонью, которую сжимал в кулак.

Я стояла, не понимая, как реагировать на это. Однако самое странное было увидеть смеющегося Николаса. Я никогда не видела в нем столько эмоций за раз: осознание, забава, даже умиление, отражающиеся в его глазах.

— Ты что, больной? — громко спросила я и толкнула в плечо.

По крайней мере, он перестал смеяться, только улыбался шире обычного, открывая свои белоснежные зубы и создавая маленькую и незаметную ямочку на щеке.

— Откуда ты нас увидела? Я думал, ты уже ушла, — казалось, он даже не выглядел удивленным.

— Не хочешь объясниться?

Он глубоко вздохнул, вернее, чтобы перевести дыхание, и пристально посмотрел на меня.

— Я тогда думал, что паранойю, — осознал он, запрокинув голову к небу.

— Если у тебя нет оправданий, перестань меня донимать. Твоя игра, которая называлась «обмануть Самию», безуспешно закончилась, — серьезно сказала я.

— А где доказательства? — в шутливой форме спросил он.

— Я для тебя не агент, чтобы тайно фоткать вас и быть незамеченной.

— Всё равно из тебя получился бы плохой агент, учитывая твою способность привлекать к себе проблемы.

— Проблемы? — нахмурилась я. — Например?

— Меня.

После этого он не моргая смотрел на меня, как поступала я. Мы словно играли в гляделки, вероятно, если бы он изобразил свой обычный пустой взгляд, я быстро проиграла бы.

Закатив глаза, я снова обошла его, однако он по-прежнему преградил мне путь. Глубоко вздохнув от злости, я всем видом показала ему свою ненависть.

— Что?

— Сами, послушай... — теперь начал он серьезно.

— Не называй меня так, — резко прервала его я.

Он поджал губы и даже посмел бросить раздраженный взгляд. Однако его ответ разозлил меня сильнее:

— Хорошо, странная.

Я скрестила руки на груди, не переставая испепелять его взглядом.

— Скажи, что хотел, и дай мне наконец пойти домой.

Мы стояли под дождем, поэтому мелкие капли падали на его лицо. Улыбаясь, он стряхивал их, но продолжал смотреть на меня. Казалось, он не позволял мне пойти домой, чтобы остаться со мной еще немного.

Перед этим я надела капюшон толстовки, защищаясь от холода, который все равно кусал за нос. Казалось, Николасу не было до этого дела. Парни никогда не болеют?

Время от времени ветер слегка касался его растрепанных волос, а он продолжал внимательно изучать мое лицо, словно видел впервые. Когда я думала, что не дождусь от него ответа, он прочистил горло и проговорил:

— Та девушка хотела подать на тебя в суд.

— Что? — не понимала я. — Алиса ведь всё уладила.

Ветер становился всё сильнее, а мне всё холоднее. На улице начали сгущаться сумерки, хотя до вечерней молитвы еще столько времени. Мне нужно домой, но в то же время я безумно заинтересована, что Николас ответит. Вернее, как попытается оправдаться. Мягко говоря, я не верила ни одному его слову, хотя он выглядел достаточно уверенным.

— Только на время, — коротко ответил он.

— Почему она пришла к тебе? — возник у меня довольно логичный вопрос.

— Потому что ты моя невеста.

Я злобно цокнула языком, а он, улыбаясь, увлеченно наблюдал за моей реакцией. Мне хотелось толкнуть его в плечо, чтобы он наконец объяснил всё как есть и перестал задерживать меня. Но я смирилась, понимая, что скорее сама сдвинусь с места, чем попытаюсь оттолкнуть его в сторону.

Странно было видеть перед собой совершенно другого Николаса. Не того бездушного человека, с которым мы общались исключительно колкостями, когда были еще в школе.

А теперь этот человек стоит передо мной и упрямо называет меня своей невестой. При этом не скрывает своей радости и улыбается исключительно из-за того, что смог вывести меня на эмоции. Какой кошмар.

— Ты ведь шутишь? — не позволив ему ответить, я продолжила: — Если я останусь здесь еще немного, то могу заболеть.

— Это был намек, чтобы я одолжил тебе свою толстовку?

— Валлахи, нет, — категорически ответила я, теперь уже не обращая внимания на холод вокруг. Больше всего хотелось доказать, что мне от него ничего не нужно, но вместе с тем отчаянно желала, чтобы он понял свою ошибку и попросил прощения. Ради этого я стою и жду. Или ради его лучезарной улыбки, в которой нет ни намека на пустоту. Это так необычно и... красиво?

— Она обратилась ко мне из-за того, что ты моя невеста. В обмен на молчание о ситуации она попросила, чтобы я записал видео-поздравление для её младшей сестры. Вот и вся правда. Ради тебя я занимаюсь взятками, можешь меня поздравить, — в конце он усмехнулся.

— Говоришь так, будто ты звезда мирового масштаба, — сказала я, проигнорировав его слова про невесту. Но кажется, что он не врет. Мне следует поблагодарить его? Нет. Не хочу. Вернее, не могу себя заставить.

— Не я, а все вокруг, — он пожал плечами, но не смог сдержать самодовольной улыбки. Как будто хотел продемонстрировать мне свою силу и превосходство.

— Ты пытаешься произвести на меня впечатление? — закатив глаза, я снова обошла его, но на этот раз Николас не остановил меня, а поравнялся со мной. Шел рядом и защищал от беспощадного ветра и холодных мелких капель дождя, которые дули именно с той стороны. От этого стало тепло. Буквально.

— Я правда не играю с тобой, Самия. Все мои слова были искренними, в особенности насчет будущей невесты, — почти прошептал он, устремив взгляд только перед собой.

— Я не твоя будущая невеста, прекрати так обзываться, — ответила я, бросив взгляд на его левый профиль.

— Тебе стоит научиться принимать комплименты, странная, — повернулся он.

Я шагала быстро, чтобы он отстал. А он медленно, но всегда поспевал за мной. Это меня бесило.

— Не хочу, — коротко ответила я. — К тому же Мерт лучше тебя, — вырвалось у меня, хотя сама не знала, зачем сказала это.

Он остановился, тогда я победно сжала кулаки внутри карманов, продолжая идти. Я усмехнулась, пока он по-прежнему стоял там и ждал, будто я повернусь к нему и скажу, что пошутила.

Нужно было продолжать путь, чтобы Николас окончательно исчез из виду, и я наконец направилась домой. Однако не смогла заставить себя сделать и нескольких шагов по неизвестной мне причине. Я просто не могла оставить его там и пойти домой.

Упрекая себя, я остановилась и в конечном итоге полностью повернулась к нему, демонстрируя свой скучающий взгляд. Он стоял немного вдали и смотрел так, будто ему послышались мои слова.

— Скажи, что пошутила, — обиженно усмехнулся он и начал приближаться.

Подул холодный ветер, а на лицо падали капли дождя, от которого меня всё это время укрывал Николас. Прищурив глаза, я стала наблюдать, как он неспешно подошел. На его лице не было ни намека на улыбку.

— Ты же шутишь?

— Нет, — ответила я, чтобы разозлить его.

Однако его лицо не выражало гнев или ярость, оно было наполнено обидой, словно я разбила ему сердце. Не знаю, что на меня нашло, но я захотела поделиться с ним «хорошей» вестью.

— Кстати, я забыла сообщить: мы с ним женимся. Комично, учитывая, что он был бывшим женихом твоей сестры, которая теперь жена моего брата. Дата помолвки не назначена, но я могу сообщить тебе, чтобы ты смог позже меня поздравить, — чтобы подразнить его, я изобразила фальшивую улыбку, на которую он смотрел не моргая.

Затем Николас отвернулся и потер шею, откинув капюшон с головы. С неким опасением я следила за каждым его движением, словно в любую секунду он мог накричать и убедить, что Мерт плохой человек, который не заслуживает меня. Но когда он повернулся, я не увидела ничего, кроме пустоты и безразличия, поэтому мне буквально стало плохо.

Я тяжело сглотнула и подняла взгляд на его лицо. Оно выражало ноль эмоций, как в тот проклятый день в школе.

— Ты правда хочешь выйти за него? — спросил он.

— Да, — уверенно заявила я, вернее, соврала. — Неужели ты ожидал, что я выберу тебя после того, что ты сделал?

Прямо так и спросила, не прекращая смотреть на него. Он крепко сжал челюсть, и на лице заиграли желваки, отчего оно приобрело суровый вид из-за острых скул. Затем, тяжело сглотнув, казалось, не мог поверить в услышанное, будто ему было больно. Однако я решила для себя, что это всего лишь маска. За ней скрывается безразличный и равнодушный Николас.

— Я не заслуживаю второго шанса? — спросил он, и я осознала, что его голос дрогнул.

Никогда раньше я не видела его в таком состоянии. Он боялся услышать отрицательный ответ. Я была уверена в этом, судя по эмоциям, которые отражали его глаза. Казалось, он был готов закрыть уши, чтобы не услышать отрицательный ответ.

Вместо этого я продвинулась ближе, оставаясь на достаточном расстоянии, и, усмехаясь, прошептала:

— Ты ничего хорошего не заслуживаешь, Николас.

После моих слов он опустил голову, но я успела заметить обиду и боль в его холодных глазах. Он старался скрыть свои эмоции, но получалось не так хорошо, как прежде. Особенно когда он наклонился, улыбка была такой, словно ему было больно от этого притворства.

— Спасибо, что поделилась этим именно сегодня.

— Мне нужно было сделать это завтра?

— Могла не делать этого хотя бы в мой день рождения и не портить мне настроение своей правдой.