10 глава.
— Добрый вечер, Орион Найтингейл, — произнесли они.
Сердце замерло. Повернувшись, я увидела стоящего за мной Ориона. Рядом с ним находился тот самый мужчина, который недавно приходил ко мне домой. Руки Ориона, как обычно, были засунуты в карманы брюк, а его пронзительные глаза, казалось, сверлили меня насквозь, словно лазерные лучи.
— Здравствуйте, — еле слышно прошептала я, чувствуя, как внутри всё сжимается.
— Рассказывали обо мне? — спросил он.
— Ох, что вы! — воскликнула я, драматично приложив руку к сердцу. — Я никогда бы не позволила себе обсуждать вас! Я говорила о... своём друге.
— Похоже, этот друг — мой брат-близнец, — с иронией заметил Орион, сохраняя серьёзное выражение лица. Затем он обратился к охране:
— Что она здесь делает? — раздраженным тоном спросил Орион.
— Девушка пришла сюда без пропуска и заявила, что вы сами пригласили её, — доложил один из охранников.
Поняв, что ситуация выходит из-под контроля, я зажмурилась и нервно прикусила губу, готовясь к неизбежному скандалу.
— Верно, — подтвердил Орион, вызвав у меня шок. Резко открыв глаза, я встретилась взглядом с ним, и он посмотрел на меня.
— Идём, — коротко бросил он.
Я застыла в полном ступоре, не зная, как отреагировать. Мне даже показалось, что я ослышалась.
— Если не хочешь идти, можешь вернуться обратно, — добавил он.
Его слова вернули меня к реальности.
— Нет-нет, иду-иду! — торопливо согласилась я.
На восемнадцатом этаже огромного здания компании Global Investments Group царило оживление. Белые стены и светлые столы создавали ощущение простора и чистоты, а энергичные сотрудники спешили выполнять свою работу. Это было место, где трудились настоящие профессионалы, стремящиеся к успеху и развитию.
Внутри кабинета господствовал порядок и минимализм: тёмный, стеклянный стол, вдоль которого располагались серые кресла на колесиках, панорамные окна открывали великолепный вид на ночной город — мерцающие огни фонарей, движущиеся автомобили, словно маленькие огоньки, освещающие улицы.
Зайдя в кабинет, я чувствовала себя немного неуверенно, будто попала в другой мир. Но, несмотря на это, я решила проявить инициативу. Поставив свой пакет на стол, я подошла к окну и с восторгом воскликнула:
— Вау! Здесь так красиво! Вы наверняка сидите здесь и с удовольствием печатаете какие-нибудь документы!
Мой энтузиазм, казалось, вызвал у Ориона лишь легкое раздражение. Он сел в свое кресло, включил ноутбук и холодно ответил:
— Я работаю, а не наслаждаюсь видом как маленькое дитё.
Эти слова задели меня, но я постаралась скрыть обиду. Подойдя к столу, я открыла пакет и достала оттуда контейнер с едой. Положив его перед ним, я улыбнулась и сказала:
— Вот, это моя еда для вас. Попробуйте, она полезная.
Орион удивленно взглянул на контейнер, затем перевел взгляд на меня.
— Убери этот контейнер с моего стола, если я сейчас его открою, то запах разнесётся по всей компании.
Его слова заставили меня сжать челюсти. Сглотнув комок обиды, я сама подняла крышку контейнера и произнесла:
— Вот, полезная для вас еда! Я искренне прошу прощения за тот случай в вашем доме, за то, что ударила вас поварешкой и назвала кретином. — Я старалась сдержать эмоции, но чувство вины и желание дружить с его дочерью пересиливали. — Я хочу общаться с вашей дочерью. Очень хочу. Если я...
Но Орион, видимо привыкший перебивать людей, снова прервал меня:
— Ты пришла в мою компанию только ради того, чтобы попросить прощения и угостить меня своей химией?
Химией?! — возмутилась я. — Я сама, своими руками готовила эту еду! Я так виновата перед вами! Мне так стыдно! — Последние слова вырвались из глубины души, хотя другая часть меня кричала, чтобы я гордо встала и плюнула на все его условия, продолжая дружбу с Авророй.
Пытаясь сохранить остатки достоинства, я отодвинула одно из кресел у стеклянного стола и села, уперев локти в стол и прикрыв лицо ладонями. Я начала имитировать рыдания, издавая звуки, похожие на всхлипывания.
— Мне даже в кошмарах снятся мои те самые страшные действия в вашем...
Но вдруг голос Ориона снова прервал мои фальшивые стенания:
— Я не разрешал тебе садиться
Он даже не слушал мои слова? Моих "рыданий"? Я прекратила притворяться и, убрав руки с лица, взглянула на него. Внезапно на моём лице появилась весёлая, раздражённая улыбка.
— Ну так выгоните меня, если хотите шума.
Тогда Орион медленно поднялся из-за стола. Аккуратно взяв мой контейнер, он подошёл к мусорному ведру, нажал ногой на педаль и выкинул содержимое внутрь. Этот жест показался мне символическим — как будто вместе с едой он выбрасывал и моё желание дружить с Авророй.
— У меня аллергия на брокколи, — сообщил он, демонстративно хлопнув в ладоши, словно стряхивал с них невидимую пыль.
Моё сердце бешено колотилось от гнева и разочарования.
Я резко вскочила с кресла, глаза сверкнули злостью, и я сжала кулаки, стараясь сдержать подступающие слёзы. Никто и никогда не смел выкидывать еду, приготовленную мною с таким трудом. Каждый ингредиент был выложен в контейнер с особой тщательностью, чтобы всё смотрелось эстетично и привлекательно. Лучше бы он просто выгнал меня из компании.
— Если вы так ненавидите меня, лучше бы выгнали, а не обесценили мой труд! — выкрикнула я, и мой голос предательски дрогнул. Резко развернувшись, я рванулась к выходу из кабинета Ориона, но лёгкий хвостик волос оказался недостаточно тяжёлым, и резинка соскользнула с прядей, упав на пол. Я даже не заметила этого, пока не услышала его голос.
— Подожди, — неожиданно произнёс Орион, и я замерла, не оборачиваясь. Боковым зрением я видела, как он нагнулся и подобрал мою резинку, стряхнув с неё пыль.
— Забери резинку.
— Выбросьте её в мусор, — с иронией ответила я, едва сдерживая дрожь в голосе. Рука уже потянулась к дверной ручке, но он снова окликнул меня.
— Подожди, — повторил он бесстрастно, но я была слишком обижена, чтобы прислушиваться. Решив действовать по-своему, я распахнула дверь кабинета.
— Я сказал подожди, — раздался низкий, глубокий голос, полный раздражения. Бесстрастность исчезла, уступив место неприкрытому недовольству. Его тон заставил меня остановиться, хотя разум вопил, что нужно уйти. Тело, однако, отказывалось повиноваться.
Боковым зрением я уловила, как он приблизился, его аромат — терпкая смесь вишнёвого табака и древесины — вновь заполнил мои ноздри. Внезапно возникло странное желание прижаться к его шее, но я быстро прогнала эту мысль. Как я вообще могла о таком думать в такой ситуации?
Орион подошёл ближе и закрыл дверь кабинета.
— Посмотри на меня, — приказал он, но я упорно оставалась на своём. Лучше следовать приказаниям раздражённых преподавателей, нежели его.
— Дважды я не повторяю, — отрезал он.
— Вы уже повторяли, — напомнила я, стараясь скрыть, что голос всё ещё немного дрожит от обиды.
Наступила короткая пауза.
— Потому что хотел, — наконец сказал он.
Эти слова вызвали неожиданную реакцию: моё сердце забилось чаще, а рука сама собой опустилась с дверной ручки.
— Хотел, чтобы ты остановилась и не ушла из моего офиса в слезах. Ненавижу, когда обо мне судачат.
Осознав, что он остановил меня лишь ради сохранения видимости профессионализма, я сжал зубы. Не зная, почему, но я думала совсем о другом.
— С чего вы взяли, что я заплачу?
Вспоминая, как он выбросил результаты моего труда в мусор, я инстинктивно прикусила внутреннюю щеку. Нет, я не дам ему увидеть, как по моему лицу катится слеза. Не позволю ему думать, что его поступок сделал меня слабой и жалкой. Ведь очевидно, что для него это ничего не значило.